Песни золотого соловья у Божьей свечи

Давным давно, когда повелитель воды и повелитель ветра были ещё совсем детьми, что оказались разделены из-за назойливого божка пустослова, старший брат часто приходил к ещё совсем крошке Цинсюаню. Темными вечерами, когда солнце уже уходило за высокие изумрудные горы, а на смену тёплому светилу являлась холодная чарующая луна, когда птицы грустными песнями провожали покровителя дня, укладывая своих птенцов поглубже в гнездо, пряча детей от хищников, что вышли на охоту за невинными и беззащитными душами, когда нянечки оставляли переодетого в девочку младшего Ши, в комнату тихо прокрадывался Уду. Тонкие детские ручки прижимали к себе маленькое и хрупкое тело малыша-брата, аккуратно покачивая того из стороны в сторону, а тихий, но звонкий голос заполнял детскую, напевая Цинсюаню незамысловатую колыбельную, которую когда-то Уду пела мама. С тех счастливых дней утекло много времени, уже возневшийся старший сын семейства Ши, теперь отказывался укладывать брата в кровать, напевая забытую смертными песнь. Однако повелитель продолжал хранить глубоко в сердце столь дорогие ему строки, иногда тихонько напевая её Мин И, когда оба небожителя не могли уснуть. Теперь же, когда повелитель богатства и воды мертв, а его младший брат стал обычным смертным нет нужды в том, что бы хранить песнь. Люди любят собраться вечерком рядом со стариной Фэнем, дабы послушать, как их друг поёт. Поёт о любви и родных краяк. Поёт так спокойно, но в то же время эмоционально, да так, что никогда не любивший человек без семьи и родины заплачет, скучая и печалясь. Старина Фэнь поёт так хорошо, что непревзойденный демон сможет ненадолго ощущить покой в своей буйной и грешной душе, сыскать прощения и заснуть, пока забытый бог поёт.