Калейдоскоп

В замок возвращались в тишине — Дик с Арно еще грустили, простившись с необычными друзьями, да и сильно впечатленные явлением троих из Четверки. Рокэ с Эмилем им не мешали, только понимающе переглянулись. В Алвасете найдется, чем их занять, но явно не сейчас. Нужно время. Лионелю снова пришлось добираться до дома друга в экипаже. Верховую езду он все еще не мог нормально осилить и был этим весьма недоволен. На фырканье Рокэ, что кое-кто слишком нетерпеливый, старший старший Савиньяк только поджимал губы. Лионель не привык быть слабым. Он толком не болел даже в детстве, в отличие от Миля, который как раз пугал и его, и родителей то горячкой, то еще чем-то не слишком приятным — бывало так, что по две-три недели валялся в кровати. Для самого Лионеля подобное стало первым и крайне неприятным опытом. «Ли, не фырчи. Скажи спасибо, что жив», — прозвучало в голове. От Миля, разумеется, не укрылось выражение лица брата и его общее состояние в целом. Они неторопливо двигались в сторону замка. После ухода волка и вепря виноградники приведут в порядок — больше жевать несозревшие гроздья было некому. Дику и Арно Рокэ намеревался показать, где у них растут спелые ягоды, пусть едят их, если в ближайшее время начнут носиться по окрестностям. Мальчишки обсуждали друг с другом интересное приключение. Для обоих общение с гостями из другой бусины стало неожиданным и увлекательным опытом. Дик искренне надеялся, что у себя им будет хорошо, а Арно с теплом вспоминал самые запоминающиеся, с его точки зрения, моменты. Теперь им предстояло несколько прийти в себя и вернуться к текущим делам. Но никто из взрослых не спешил им на это указывать. Всем требовалось время, чтобы переключиться. Все-таки общение с необычными существами давало о себе знать. Вот и ехали они, обмениваясь впечатлениями. Постепенно в разговор включились даже ехавшие в экипаже. Эмоции мальчишек преобладали над разумом, но и это им сейчас никто не запрещал. Тем более, что мечтали они вполне беззлобно, не задумываясь над тем, сколько проблем такие звери принесли бы своим друзьям… хозяевами их назвать даже мысленно никому и в голову не пришло. Вепрь и волк дали понять, что разумны. То, что они позволяли Дику с Арно, не означало, что подобное будет разрешено всем. Так что Рокэ и Лионель незаметно вздохнули с облегчением. Одна проблема разрешилась, причем, такая, о которой лучше бы не узнали в столице. Лионель порывался поговорить с Арно и Диком, но его осаживал Миль, уверенный, что, когда они отправятся в Олларию, их младшим будет уже не до ушедших пушистых друзей. — Сейчас перекусим и, пожалуй, посидим с Ли, поучим вас игре в карты, — Эмиль дождался, когда обсуждение вепря с волком постепенно начинало гаснуть. Даже подростковая фантазия потихоньку исчезала, чем он и воспользовался. — Я подсказывать буду, — откликнулся Лионель из экипажа. Он поймал себя на том, что очень хотел оказаться в кровати, и до боли закусил губу. Вынужденная слабость выматывала сильнее плохо скрываемой тревоги близких. *** Дик и сам не понял, что его разбудило. Рядом мирно сопел Арно, полог кровати был надежно задернут. Ничего не беспокоило, сон растворился в непонятном толчке. Дик вздохнул, почесал нос, на всякий случай прислушался, но так и не понял, что его все-таки разбудило. Герцог Алва рассказывал, что в это время в Кэналлоа проходят какие-то особые дни, которые предваряют яркие праздники, которые будут длиться, с небольшими перерывами, чуть ли не целый месяц. Каждый населенный пункт Кэналлоа, начиная с небольшой деревни и заканчивая крупным городом, старались устроить что-то свое, не желая повторяться. Хотя это сделать было неимоверно сложно, найти изюминку для праздников, посвященных одному и тому же. Во всяком случае, с точки зрения Дика разницы между завязавшейся виноградной лозой и ей же, налившейся светом, не было никакой. Вслух, впрочем, Дик никому об этом не сказал. Он был северянином, ни кошки не понимающим во всех этих торжествах. А вот Арно откровенно предвкушал предстоящее событие. — Надеюсь, нас возьмут с собой на эти праздники и не потащат на церемонный прием, — выпалил вчера брат перед сном, немало удивив Дика. По его мнению, он только что высказал две исключающие друг друга вещи. Как можно взять и одновременно не брать? Дик и на свежую голову этого не понимал, а накануне мог только сонно кивать, решив, что вытрясет подробности завтра. «Обязательно расспрошу Арно», — Дик потянулся, вдыхая свежий чистый воздух. Примеси чего-то щекотали нос, но не раздражали, скорее, расслабляли и позволяли спокойно лежать, а не вскакивать, как это Дик делал дома. В Надоре считалось, что долго лежать в постели не угодно Создателю. И первым правилом было, едва разлепив глаза, откидывать одеяло и спешить навстречу новому дню. На юге ни о чем таком, кажется, не слышали. Во всяком случае, за неделю, прошедшую с проводов эра волка и эра вепря, они с Арно вставали ближе к полудню. И никто их не осудил и тем более не будил. «Надо бы все-таки как-нибудь продолжить просмотр камня», — мысль привычно обдала Дика холодом. Камень лежал возле кровати и ночами таинственно мерцал при свете звезд и ночного светила. Было ужасно любопытно, чем все закончилось и одновременно так же сильно не по себе от понимания — когда они досмотрят тот эпизод из прошлого, все выученные легенды перестанут иметь значение. Дик им уже не верил, а уж что потом будет, примерно представлял. С одной стороны, он хотел этого, с другой — зная свою впечатлительность, был почти рад, что эрам Рокэ и Лионелю было пока не до этого. Конечно, они могли бы с Арно посмотреть, но незамеченным это точно не останется — Дик помнил, сколько времени выпало у них с эром Эмилем. В Кэналлоа они с Арно практически освоились. Дик пока не был готов к прогулкам, но Арно находил им занятия и в замке. Они вдвоем проводили розыски сами не зная чего в замке Алвасете и получали искреннее удовольствие от этих нехитрых игр. Особенно гордились собой Дик с Арно, когда им удавалось ускользнуть от людей рэя с ужасно труднопроизносимой фамилией, который, кажется, в Алвасете отвечал за безопасность соберано и его гостей. Так что мальчишки фактически всегда были под присмотром, чему оба были не слишком рады. Вот и устроили они исследование замка, усложняя работу своим наблюдателям. Дик поймал себя на том, что улыбался. Конечно, они ничего хорошего не делали, усложняя работу людям. Но им с Арно хотелось поговорить без подозрительных личностей, греющих уши, кажется, по малейшему поводу. Пусть пытаются подслушать кого-то другого. Почему-то не хотелось загадывать, что будет дальше. Жить здесь и сейчас Дику неожиданно понравилось, он и сам от себя такого не ожидал. Привыкший к сдержанности и постоянной настороженности, он все еще с трудом привыкал к новым правилам. Арно уверенно помогал ему хоть ненадолго забыть про груз ответственности и наслаждаться жарким солнцем и непривычной, но такой теплой атмосферой Кэналлоа. — Учиться мы будем всю осень и зиму, — брат сморщил нос так, что Дик не удержался от улыбки. — А пока мы здесь, никаких менторов нет и в помине, так что… пользуемся моментом, — на этих словах Арно расплылся в ослепительной улыбке. Дик наверно мог бы найти аргументы против, но вот только ему их совсем не хотелось искать. Герцогиня Окделл его всенепременно бы прокляла, в очередной раз. Вот и позволял себе Дик получать удовольствие от того, что у него было. И даже постоянный осмотр лекарем нисколько не утомлял. Укус получился неприятным, но все прошло давно. Взрослые, правда, все время говорили о каких-то опасных «последствиях». Дик только плечами пожимал, позволял себя осмотреть и уносился вместе с Арно изучать такой огромный замок. Предварительно, разумеется, заскочив к э… Лионелю, если у того не было лекаря. Это стало их своеобразной традицией. Потом в комнате обычно появлялась эреа Арлетта или Эмиль, и мальчишки оставляли свой пост, сбегая на поиски приключений. Появлялись они снова обычно перед ужином, пыльные, встрепанные и довольные. Поиски чего-то необычного пока проходили безуспешно, но оба не унывали. Дик улыбнулся, закрывая глаза снова. Сопение Арно рядом убаюкивало его лучше любой колыбельной. Можно было расслабиться и не спешить вставать. Ветер влетел в приоткрытое окно, заметался по комнате, чуть шевельнув полог. Дик и Арно крепко спали, слабо улыбнувшись и не обратив на стихию внимания. И тем более не думали про Излом, который в этой бусине случится еще не скоро. Но он все же неумолимо приближался. *** Лионель Савиньяк проснулся и резко потер ладонями лицо. Сердце в груди снова стучало как сумасшедшее. Очередной неприятный сон, содержание которого стремительно стиралось ярким солнцем и теплым ветром. Кэналлоа защищало гостей соберано и от такой неприятности, как кошмары. Лионель покосился на Эмиля. Близнец сладко спал, уткнувшись носом ему в бок — полусидя спать всю ночь у Миля не выходило. А вот у самого Лионеля пока другого выхода не было. Восстановление шло, но настолько медленно, что хотелось выть. «Снова проваляюсь весь день, под присмотром матушки. А Миля отправлю к Росио, на всякий случай», — Лионель мрачно посмотрел на солнечные лучи, что скользили по полу, не добираясь до кровати — ставни были прикрыты в нужном положении. Он и сам не понимал, почему так беспокоился. Прекрасно же знал, что нападать на соберано Кэналлоа в его землях мог только самоубийца или отчаявшийся человек, которому терять больше нечего. И все равно, слабо верилось, чтобы такой человек, даже если найдется, смог пройти охрану, которая служит не за страх или деньги, а за совесть. Немалая оплата, разумеется, прилагалась, слуги соберано не должны ни в чем нуждаться — этот принцип использовали и отец, и дед друга. Но отнюдь не только ради этого старались и порой погибали люди. Лионель прекрасно это знал… и все равно твердо решил перестраховаться. А Миль вполне вхож на прием. Он должен был состояться еще по приезду соберано в родные земли, но обстоятельства помешали. Теперь, если все пройдет, как надо, он должен был состояться на днях. Жаль, что Ли не знал, когда именно — проще было бы планировать. Лионель прекрасно знал, что его опасения больше смахивали на паранойю человека, попавшего в большую беду и сумевшего спастись. Было неприятно думать, что теперь так будет постоянно. «Лучше перестраховаться, чем пропустить удар. В конце концов, Штанцлер еще на свободе», — мысль была неприятной. Лионель вздохнул и попытался устроиться удобнее, не разбудив брата. Получилось, пусть и с некоторым трудом — теплая рука оказалась перекинута прямо поперек него. Поджав губы, старший Савиньякк попытался выкинуть невеселые мысли из головы. Ничего в Кэналлоа не могло случиться. Это ему надо… лечить паранойю.