Калейдоскоп

Зигфриду Катершванцу Арлетта написала спустя неделю, когда Дик окончательно встал на ноги. Джастину приходилось уже ловить юных исследователей в той или иной комнате и отвлекать различными рода историями. Он тоже восстановился после всей этой истории и был готов к новым подвигам. Рокэ Алва только усмехнулся и попросил Джастина пока обойтись без героизма. Разве только проявить его в удержании мальчишек все-таки в стенах дома. Рокэ не сомневался, что это пока столичный особняк Савиньяков представлял для Дика с Арно интересную новинку. Надолго этого не хватит, а ловить сорванцов по всей Олларии пока не было никакого желания. Вот Джастин и старательно исполнял приказ эра — отвлекал мальчишек. В голове у него хватало историй, да и выдумки хватало — пусть он и был оруженосцем, но еще не забыл очарования детских игр разной степени благоразумности. Впрочем, до игр детства Джастина Придда пока не доходило. Дик и Арно, открыв рот с удовольствием слушали его историю. Одну из гостевых комнат, в которой никто не жил, отвели как раз под эти цели. Ставни были плотно закрыты, кровать занавешивали пологом. Внутрь заходили со свечой, которую тушили, когда все оказывались на этой самой кровати. Арлетта с Рокэ не возражали. Они и сами как-то присоединились к подобным «рассказам в темноте». Далеко не всегда в ход шли страшилки, напротив, в дело шли разные ситуации с выдуманными персонажами, чьи действия должны были продумать Дик с Арно, от чего зависел дальнейший ход повествования. — Благородный рыцарь направлялся в башню, о которой слышали все, но никто не видел. Он дал обет отыскать пропавшую принцессу, и не имел права не проверить столь подозрительное место, — Джастин и сам с удовольствием импровизировал. — Как вы думаете, что он сделал, чтобы все-таки в нее попасть? Дик с Арно с удовольствием строили самые разные версии. В фантазиях их никак не ограничивали, поэтому версии были порой самыми экзотическими, начиная с чтения мыслей птиц, пролетавших над той самой башней каждый день. И мальчишки придумывали такого рода продолжения по очереди, что преображало историю, превращая ее из рыцарского романа то в драму, то в трагедию, а порой в комедию. Неудивительно, что эта нехитрая игра заняла внимание так надолго. Помимо игр, Лионель выкраивал время и занимался с обоими мальчишками землеописанием, этикетом, фехтованием — Рокэ пока присоединялся только в качестве наблюдателя. Эмиль помогал близнецу с верховой ездой, тем же фехтованием и правильным письмом, объясняя, к кому и как надо было обратиться, не оскорбив при этом человека. Разумеется, не были забыты и другие науки, но к примеру та же математика вынужденно преподавалась Рокэ и в весьма прикладном варианте — он начал объяснять мальчишкам правила налогообложения в Кэналлоа. Понятно, что поначалу Дик и Арно путались в обилии цифр, но постепенно они начинали понимать чуточку больше. И Рокэ это вполне устраивало, тем более, что он наконец, получил бумаги Надора и вот там творилось то, в чем и Леворукий не разберется с трезвых глаз. Пожалуй, эта неделя стала самой счастливой для Дика. У него появились братья, которые находились рядом, не отмахивались, а учили, причем делали это так увлекательно, что все занятия не воспринимались Диком как что-то неприятное. А с Арно они постоянно придумывали истории, игры — кататься на перилах стало общей любимой забавой. Тихие хихиканья Эмиля, что уже второе поколение Савиньяков вытворяет такое были услышаны и оценены — перила буквально блестели от таких вот упражнений. Разумеется, не обходилось без беготни по особняку — игры в догонялки не отменялись. Поначалу Дику было сложно, но и Арно очень чутко улавливал момент, когда надо было заканчивать — они возвращались в комнату с историями, отдохнуть и вновь погрузиться в мир фантазий. Арлетта шутливо обещала записать однажды их сочинение и сделать из этого книгу, но пока до этого руки у нее не доходили до этого. Вальтер пару раз появлялся в особняке, проверил и состояние сына, пообщался с Диком, получил письмо от последнего для Валентина, усмехнулся и познакомился с Арно. Шустрость младшего Савиньяка подсказывала, что во время обучения троицы, количество слуг в особняке стоило удвоить, чтобы не пострадали ненароком. Рокэ успел за это время наведаться в разрушенный особняк, посмотреть, как идут дела по восстановлению. Рабочие косились на него с явной опаской, явно решив, что соберано сам же и разнес свой дом. Рокэ, впрочем, на эти взгляды внимания не обратил. Да, потребуется минимум, полгода на восстановление. Ничего страшного в этом Рокэ не видел, жить у них было где. Удивительно, что подвал не пострадал почти, ущерб — пара бочек и те, не самые большие. Могло быть значительно хуже. Так что часть вина отправится в особняк Савиньяков в самое ближайшее время. С Айрис герцог Алва держал вопрос на контроле. Он переписывался с аббатисой, девочку обучали, лечили, лекаря аббатиса Карла, по рекомендации Рокэ, приняла. Надорская болезнь не так часто донимала девочку, вот только она скучала по брату, но пока так и не решалась написать письмо. Кажется, по поводу переписки с ней тоже были какие-то запреты, но аббатиса об этом не знала и в последнем письме просила разъяснить ей нюансы. «Этот момент надо уточнить. Ну и аккуратно напомнить Дику, что сестре можно писать», — отметил для себя Рокэ. Пока же Дик, а с ним и Арно, старательно писали Валентину. Арно учился писать письма пока еще незнакомому сверстнику, а Дик увлеченно рассказывал другу о событиях за день или за два. Рокэ передавал эти послания Вальтеру Придду, заглядывая к нему во время визитов во дворец. Что настораживало — поведение графа Штанцлера. Тот безукоризненно вежливо здоровался, но не предпринимал никаких попыток навестить Дика или подобрать тому более подходящего, на его взгляд, опекуна. Вместо него это попытался сделать Леопольд Манрик, чем немало удивил и Рокэ, и короля и кардинала. Ему было отказано, разумеется, а сам Алва отловил Манрика в одном из коридоров. — Зачем вам понадобился Окделл? — Рокэ задал вопрос после нескольких минут традиционных расшаркиваний. — Если считаете, что устранив его, получите Надор, то сильно ошибаетесь. — Он остался единственным наследником, его сестра лишена подобного права, — тессорий невольно вздрогнул, столкнувшись взглядом с Первым маршалом. — Как вы знаете, мой сын сопровождал Окделлов к зданию суда и предполагаемой казни. Он поделился, скажем так, подробностями взаимоотношения детей с Мирабеллой Карлион. Рокэ смог только ошеломленно моргнуть. Нет, Леонарда Манрика, он, разумеется, знал, но как-то выбросил из головы тот факт, что именно он привез в Олларию Окделлов. О чем уж он там рассказал отцу, что тот решил изобразить жалость к судьбе осиротевшего ребенка, Рокэ не знал, но не сомневался — старший Манрик учуял возможность получить выгоду. Иначе бы в жизни не попросил о смене опекунства у короля. — Как бы там не было, нужно было действовать раньше. Ричард Окделл останется со мной до совершеннолетия и в Лаик отправится в моем сопровождении, — Рокэ не стал вдаваться в подробности, решив сразу же осадить собеседника. — Узнаю о еще каких-нибудь сюрпризах с вашей стороны, буду принимать меры. Вот тут Манрик вполне заметно вздрогнул, тем самым подтверждая предположения Рокэ о каких-то тайных мыслях. Спешно извинившись, он поспешил покинуть общество Рокэ. Уже чуть позже, прокручивая в голове недавний разговор, Рокэ вспомнил, что у Манрика имеются, помимо младшего сына, ровесника Дика еще и дочь подходящего возраста. Получить Надор не силой, а через брак — такое решение вполне могло прийти ему в голову. Демонстрация хорошего отношения к Дику — все, ребенка можно было бы брать голыми руками, очень уж он был не избалован теплым отношением к себе. От такого плана Рокэ поморщился, а неприязнь к Манрикам прибавилась на одну ступень. Играть чувствами ребенка, чтобы добиться выгоды в перспективе — планы отвратительные. Сам Рокэ не считал себя белым вороном, но в такое по доброй воле лезть никогда бы не стал. Но в целом, неделя прошла спокойно, к большому облегчению как Рокэ, так и обоих Савиньяков. Даже никаких подозрительных личностей поблизости не наблюдалось. — Неприятности тоже не бывают бесконечными, — оптимистично заявил Эмиль. Он прихватил Лионеля и на пару с ним вывел Дика с Арно в парк. Прогулка получилась насыщенной, но спокойной, к большому облегчению близнецов. В них не пытались стрелять, не атаковали внезапно, даже не пытались задирать. Немногочисленные прохожие больше внимания уделяли Савиньякам, нежели мальчишкам. — Хорошо, если так, — Рокэ расслабляться не спешил. Пусть и не было никаких поползновений в сторону Дика, но история с Манриком давала понять, что это было только первым звоночком. Пусть сплетни о подопечном несколько улеглись, во дворце о Дике уже практически не говорили, но это не означало, что следующие годы, до полного совершеннолетия пройдут спокойно. В принципе, можно было бы отправить Дика и в Сэ, но он успел подружиться с Валентином Приддом. Рокэ не хотел лишать мальчишек общения, пока это было возможно. Въезд в Олларию группы лиц остался незамеченным. Альдо с любопытством крутил головой, ему еще не доводилось бывать на родине предков. Прибыли они рано утром, когда людей на улицах было сравнительно немного. Шумел, разве что, просыпающийся рынок, слуги знатных людей выбирались за покупками разного рода припасов, затевали какие-то свои разговоры мещане. Деньги у компании были — ими снабдили их истинники руками Мирабеллы Окделл, которая сделала вид, что продала свои драгоценности. Их у нее было немного, но ценность была несомненной, все-таки Эгмонт Окделл, несмотря на нелюбовь, не скупился на подарки. Так, во всяком случае, объяснила женщина, и Робер с Альдо безоговорочно ей поверили. Разместились они в таверне средней руки, чтобы не слишком привлекать к себе внимание. Им предстояла непростая задача — забрать Дика и покинуть Олларию прежде, чем его злодей-опекун пустится в погоню. Сегодня, впрочем, они ничего не планировали делать. Лошади сильно устали и нуждались в отдыхе. Они целенаправленно выбирали самые обходные дороги, чтобы точно не попасться — поэтому и вымотали скакунов. — Вот отвезем мальчика матери, начнем подготовку к путешествию в Бирюзовые земли, — заметил Альдо. Они сидели в общем зале, неторопливо поглощали завтрак и внимательно слушали разговоры людей. Робер понимающе кивнул. Обычным людям точно было все равно, кто на данный момент сидит на троне. Они обсуждали цены, тревожились о близких, решали судьбы детей, как бы устроить партию дочери или сыну, перемывали косточки соседям и высокопоставленным личностям. Им еще предстояло найти, где сейчас живет Рокэ Алва со своим пленником. Судя по всему, от его особняка после попадания молний мало что осталось. Герцог мог легко обосноваться во дворце, в гостевых покоях и тогда им придется сложно — спасать Дика из практически самого защищенного места столицы. Либо же он просто воспользовался гостеприимством друзей. Робер Эпине искренне надеялся на второе.