Streets: Damnsin

      В этом городе одному человек сложно без стаи. Она является гарантом защиты, чего так не хватает в Демнсине. В редких случаях стая становится семьей, но, все же, ее первым предназначением является именно безопасность.

***

The Quarantine Zone (20 Years Later) - Gustavo Santaolalla

      Чонин с интересом выглянул из-за спинки дивана, когда услышал, как Сынмина выволакивают из кабинета. Было ожидаемо, что копа не задержат тут надолго, так как его появление в клубе было не запланированным.       В комнате остались только Чанбин и Чонин. Тишина вокруг них нарушалась лишь тихим потрескиванием дров в камине и перьевой ручкой Со, который, сидя за столом, без остановки что-то писал в своих бумагах. Чонин же, сидевший на диване, поджал губы и выпрямил спину, стараясь казаться более серьезным и собранным. Он хорошо чувствовал напряженное настроение старшего альфы и понимал, что тот недоволен произошедшим ранее.       Не желая молчать, младший решил подняться со своего места и пересесть поближе к Чанбину, заняв стул напротив него. Он окинул взглядом пустой стол в центре комнаты, за которым обычно сидел их лидер, а затем, пытаясь разрядить обстановку, преувеличенно бодрым тоном спросил:       - Хен, а где сейчас Крис-хен?       Чанбин даже не оторвал взгляда от своих бумаг, коротко ответив:       - Уехал по делам вместе с Минхо.       - Куда именно они поехали? - поинтересовался Чонин уже более серьезным тоном. Однако в ответ ему раздалось лишь неопределенное мычание. Тогда младший задал прямой вопрос:       - Это как-то связано с планом?       На это Чанбин наконец оторвался от своих записей и посмотрел прямо в глаза Чонину. В его взгляде отчетливо читалось раздражение.       - Ты же не ожидаешь того, что после сегодняшнего случая я тебе хоть что-нибудь скажу? - продолжил Чанбин. - Дай тебе крупицу информации, как я сделал, упомянув имя Агуста Ди, - и ты непременно устроишь беспредел, не подумав о последствиях.       Чанбин говорил о том случае, когда младший так же сидел в кабинете и спрашивал о делах стаи, своим хитрым способом узнав информацию о том, что сейчас старшие вели охоту на Агуст Ди. Тогда Бин просто на автомате назвал это имя, так как не привык отказывать макнэ, но сейчас он понимал, что перед этим Лисом нужно быть начеку.       - Но я же просто хотел помочь вам решить проблему, - настаивал Чонин.       - Дело тут не столько в том, что ты сделал, сколько в том, как ты это сделал, - ответил Чанбин, стараясь говорить более спокойно. - Ты связался с полицейским без ведома стаи, ворвался в чужой дом и попал в ловушку, рискуя своей жизнью, а потом привел этого же полицейского на нашу базу, даже не завязав ему глаза и показав наше расположение. Это было опрометчиво и могло обернуться большими проблемами. В нашей работе нужно действовать осторожно и продуманно.       Чонин опустил голову, признавая свою вину. Однако через некоторое время он сжал кулаки под столом и с вызовом в голосе произнес:       - Если бы вы посвящали меня в свои планы и давали принимать участие в делах, я действовал бы иначе, хен.       Слова Чонина явно задели Чанбина. Его спокойное выражение лица мгновенно сменилось недовольством: он широко раскрыл глаза и сурово посмотрел на младшего.       - Как ты смеешь говорить со мной в таком тоне, щенок? - процедил он сквозь зубы. - Не забывайся. Я - старший здесь и буду принимать решения о том, когда и во что тебя посвящать.       Чонин понял, что перегнул палку, но его гордость не позволяла сдаться. Он с вызовом смотрел в ответ на хёна. Напряжение между альфами росло с каждой секундой. Чанбин был раздражен упрямством Яна, а тот не собирался отступать.       - Я уже давно не щенок и заслуживаю большего доверия, - сказал Чонин.       - Твои действия говорят об обратном, - парировал Чанбин. - Пока ты так поступаешь, я не смогу полностью доверять тебе.       - Тогда как мне доказать, что я готов? - с вызовом спросил Чонин.       Чанбин ненадолго задумался. Ему не хотелось больше конфликтов, но он должен был научить младшего дисциплине.       - Хорошо, - наконец произнёс он. - Раз ты привел того копа сюда, то его действия полностью на твоей ответственности. Если он навредит нашему плану и стае, то это автоматически будет считаться твоей ошибкой. Снова облажаешься - больше не получишь никаких поручений и будешь сидеть дома. Понял?       Чонин кивнул, хоть в его взгляде все еще читался вызов. Чанбин не мог поверить, что из кроткого щенка Ян превратился в альфу, который был готов спорить со старшими. Это было опасно, особенно в нынешнее время, когда каждая ошибка может стоить чьей-то жизни. В этом городе была грязь, от которой нужно было избавиться, а сделать это надо было четко и аккуратно.       Сон устало вздохнул и потер глаза:       - На сегодня все. Иди домой и постарайся не сталкиваться с Хенджином какое-то время.       Старший не смотрел в сторону Чонина, снова вернувшись к бумагам. Он старался игнорировать горький запах младшего альфы, который, уйдя, громко хлопнул дверью.

***

THE REPLACEMENT - Kae

      В комнате, что была окрашена кровавым закатом, раздавались шуршащие звуки простыней и тихие, тяжелые вздохи. Тени на стенах отражали два переплетенных тела, что танцевали в медленном танце наслаждения.       Чонин зажмурился и поддался бедрами вверх, сжимая рубашку сидящего на нем омеги. Тот тихо хмыкнул, отстраняясь от шеи, которая была украшена засосами. Младший весь покраснел, а его светлые волосы были красиво раскиданы на красной подушке. Омегу всегда очаровывало то, каким послушным становился Чонин, когда члены стаи касались его шеи. Все остальное время младший альфа держал дистанцию, предпочитая касаться самому, но все в стае знали, как сделать его послушным. Чонин позволял им это, но сегодня что-то было не так.       Альфа тяжело дышал, его даже немного трясло. В этом было виновато не только наслаждение, но и что-то еще, что омеге не понравилось.       - Джисон-хен, - тихо позвал Ян, когда почувствовал, что от него отстранились.       Он медленно открыл глаза и, встретившись взглядом с омегой, задержал дыхание. Джисон казался очаровательным в лучах заходящего солнца, окрашивающих его мягкие черты в красный цвет. Его темные глаза смотрели на Чонина с насмешливой нежностью, а черные волосы красиво обрамляли усмехающееся лицо.       Джисон наклонил голову набок, словно пытаясь разглядеть младшего получше. Чонин замер под его взглядом, чувствуя, как сердце бьется чаще. У этого хена была способность своим взглядом полностью стирать впечатление о своей мягкости, чем тот нагло пользовался, когда ему это было нужно. Даже его омежья натура не мешала ему подчинить людей своей воле.       Они продолжали молчать. Чонин прикусил губу и отвернулся.       - Что-то не так? - наконец спросил Хан, заметив смущение младшего. Его голос звучал мягко, но в нем угадывалась стальная нотка. Чонин покачал головой, не в силах подобрать слов. Он вздрогнул, когда холодная рука хена змеей пробралась под его футболку, пальцами рисуя узоры на коже.       Чонин старался не смотреть на Джисона, не желая выдавать свою слабость перед старшим. С недавних пор он вообще стремился проявлять меньше послушания. Джисон, конечно, заметил его сопротивление. Он взял Чонина за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.       - В чем дело, Лис? - спросил он, прищурившись. - Неужели ты в таком настроении из-за случая с копом?       Чонин расширил глаза от неожиданности, а затем нахмурился.       - Хенджин-хен тебе рассказал?       - Да, но ты же знаешь, что рано или поздно я бы всё равно узнал, - ответил Джисон. Чонин досадно вздохнул. Кто-кто, а этот хен всегда был осведомлен о всех событиях как в стае, так и вне ее.       Но Ян был уверен, что Джисон не знает о Бомгю.       - Так в чем же дело? - настаивал Джисон. Он чуть сдвинул бедрами вперед, от чего Чонин не смог сдержать стона. Но младший оставался непреклонен.       - Это не твое дело, хен, - упрямо процедил он сквозь зубы.       - Ты ошибаешься, - возразил Джисон. - Если дело касается стаи, то оно касается и меня. Особенно если во всём этом замешан именно ты.       Его тон был серьёзным, и Чонин понимал - Джисон не отстанет, пока не узнает правду. В глазах омеги читалось беспокойство за младшего, и Чонин уже собирался рассказать часть информации, как следующие слова Хана остановили его:       - Что бы ты там ни натворил, без моей помощи в стратегии ты не справишься, - сказал омега.       Это стало последней каплей. Чонин понимал, что его поступки заставили других сомневаться в нем. Однако в глубине души его начала грызть мысль: "Они считают меня слабым". Злость и обида, кипевшие в Чонине, заставили его резко оттолкнуть Джисона, прорычав:       - Не трогай меня!       Джисон выглядел потрясенным такой вспышкой. Он никогда прежде не видел Чонина в таком состоянии.       - Чонин, успокойся, - мягко сказал омега. - Давай поговорим.       Но младший был не в настроении разговаривать.       - Я ничего не хочу объяснять, - процедил Чонин. Он чувствовал себя преданным и непонятым. Внутри он ругал себя, говоря, что его поведение бессмысленно, что он ведет себя, как ребенок, но волна эмоций заглушала рассудок. Ян хотел уйти, но хен встал перед выходом из комнаты. Во взгляде Хана читался страх. От этого у младшего появились клыки, а ногти превратились в когти.       В таком состоянии их нашел другой альфа, что пришел пораньше и почувствовал напряжение в воздухе, исходившее из комнаты Чонина. Он, открыв дверь, мгновенно оценил ситуацию и встал перед Джисоном, загораживая его:       - Какого хрена ты творишь? - рыкнул он на Чонина.       Хан попытался вмешаться:       - Минхо-хен, это не то, что ты подумал. Он не собирался-       - Заткнись, - оборвал его Минхо. Его красивые черты лица стали острее, а большие черные глаза отражали злость.       Хотя клыки и когти он пока не показывал, доминантность и агрессия Минхо были намного сильнее Чонина. Тот почувствовал себя маленьким перед старшим альфой. Его злость уступила место стыду. Он понимал, что его вспышка только ухудшила ситуацию. Теперь старшие, несомненно, будут воспринимать его как проблемного и нестабильного.       Ему хотелось исчезнуть, чтобы не видеть осуждающих взглядов Минхо и Джисона, что он и сделал, оттолкнув хенов и выбежав из комнаты, а потом и из дома.       "Теперь они точно считают меня проблемой", - подумал Чонин, направляясь в единственное место, где он никого не разочарует.

***

Сall Home - Gold Souls

             Чонин сидел на диване, перебирая бумаги, и изредка бросал взгляды на Сынмина, работающего за столом. После событий этого дня он не хотел возвращаться домой и остался у старшего.       “Неудивительно, как ты хочешь показать всем, что не являешься слабаком.”       Чонин ненавидел то, что тот был прав. В школе он всегда шел за Бомгю, а в стае находился под опекой хенов. Те хотели защитить его, отстранить от опасностей. С восемнадцати лет Чонин позволял им это, но с каждым годом ему всё больше казалось, что он не полноценный член стаи. Все делали что-то, приносили пользу, а он - нет. Он разбирался в хакерстве, но его ограничивали. Говорили, что он не готов.       Так все и продолжалось, пока в один день он не получил сообщение от Бомгю. Они имели девайсы, с помощью которых могли передать друг другу сообщение через код Морзе. Однако этот девайс был одноразовым. Если один отправит сообщение, то он больше не сможет сделать этого второй раз. И вот недавно, спустя пять лет, Чонину звонит неизвестный номер и отправляет код, который расшифровывается как “Агуст Ди. Камеры”.       Ян тогда судорожно начал выведывать информацию о Ди у стаи и искать поступивший сигнал, через несколько дней отследив его на территории района Уль. Если бы не повторный звонок, он бы сразу же отправился туда. Но второй звонок поступил не от Бомгю, как выяснилось позже, а от Сынмина. Это означало, что Бомгю пропал, и в этом замешан тот самый Агуст Ди.       Чонин не хотел рассказывать стае о Бомгю. Он не знал почему. Возможно, он боялся, что хены воспримут его прошлую симпатию к Гю негативно, поэтому молчал. В любом случае, сейчас он тем более не собирается им ничего говорить. Во первых, они все заняты (как всегда), во вторых, они разочарованы в нем. Ян был уверен, что пока не принесет им успешный результат на блюдечке, они не будут воспринимать его всерьез.       Они не увидят в нем альфу, что способен принести пользу стае.       И в этом ему мог помочь Сынмин. Идея о сотрудничестве с Кимом казалась Чонину неплохой - у них была одна цель найти Бомгю. Но в глубине души Яна привлекало в Сынмине не только это. Было что-то в его независимости, что интересовало и одновременно раздражало Чонина. Ян видел, что тот всю жизнь прожил самостоятельно, сам оплачивая учебу, проживание и машину. У Кима не было стаи или пары, которые могли бы ограничивать его или контролировать. Это и привлекало Яна - он всегда находился под опекой, в то время как Сынмин был полностью независим.       Но была и еще одна вещь. Чонин понимал, что несмотря на свою независимость, Сынмин всё ещё жил в рамках системы, из которой сам Ян давно вышел. Ким лишь недавно начал осознавать это и делать первые шаги к освобождению от прежних устоев. В этом Чонин чувствовал себя искусителем. Ему хотелось показать Сынмину тот хаос и свободу, которые царили на улицах - мир, где он сам чувствовал себя как дома.       “Хочу испортить тебя.”       С этими мыслями Лис не заметил, что засмотрелся. Ким оторвался от своего компьютера и поднял бровь.       - Интересно? - спросил он полностью безразлично, но в его тоне угадывалась издевка. Чонин нахмурился и закатил глаза.       - Нет, - буркнул он и вернулся к бумагам с делами неких Юнхо и Чонхо. - Какой у тебя план на счет них?       - Это приближенные Агуста Ди, - ответил Сынмин. - Они чаще всего выполняют его поручения, доставляя документы и передавая сообщения. До недавних пор я считал, что это обычные поручения, но теперь думаю, что это не так.       - Значит, их можно использовать, чтобы выйти на лабораторию Ди? - предположил Чонин.       - Именно, - кивнул Сынмин. - Они оба каждый вечер отправляются на совместный патруль. Я попробую проследить за ними.       - Мы, - перебил Чонин. На вопросительный взгляд Кима он повторил. - Мы проследим за ними. Я и ты.       Сынмин выглядел растерянным. Его каменное лицо выражало удивление, и это обрадовало Чонина. Быстро вернувшись к нейтральному состоянию, Сынмин сказал:       - Ладно.       - Завтра перед работой мы должны покушать.       - Хорошо.       - Одолжишь свою толстовку? Просто у меня нет черной.       - Одолжу.       - А, и я останусь у тебя сегодня.       - …Ты охуел?