Кукольный майор

Она стояла в углу и пугала Игоря каждую долбаную ночь, когда он возвращался со смены. По привычке он не включал свет, брёл на кухню, чтобы спокойно дожевать шаву, – и по пути натыкался на драный манекен, который сперва принимал за незваного гостя. Белая кожа светилась в темноте, и у майора каждый раз ёкало сердце. На столе рядом с выключенным андроидом лежал распечатанный приказ, на котором красным по белому написали: «Активировать до 5 июля 20NN». Намалевавший сие Фёдор Иванович вздыхал, ворчал, но ничего не мог поделать. По приказу сверху к нему тоже приставили машину «в целях охраны и поддержания здоровья высокого чина». Андроид с кличкой «Медведев» следил за питанием Прокопенко и контролировал, чтобы полковник не сверзился с лестницы. «Есть и плюсы», – бодрился Фёдор Иванович, но ничего конкретного назвать не мог. «Хоть какая-то баба в твоём доме», – ржал над Игорем Цветков, которого перевели в архив, потому что ужасно опасное патрулирование улиц передали андроидам. Да многие пострадали от новинки, изобретённой Сергей Разумовским. Гений лишил тысячи людей работы, якобы в попытке облегчить жизнь трудягам. Что бы там Разумовский ни повторял в своих интервью, Гром видел, что за его невинной мордашкой скрывалось нечто страшное, второе дно, за которым таилась муть и угроза. А пока никто не мог вывести гения на чистую воду, Игорь был вынужден мириться с новой игрушкой. Каждому оперативному сотруднику выдали нового напарника, призванного сократить бумажную работу и обеспечить безопасность при задержаниях. Диме достался громадный блондинистый бугай, а Игорю вот... баба. Светло-русую стройную красотку доставили в голубом гробу, усыпанном вязью белых букв на разных языках. Люди в униформе «Вместе» андроида распаковали, провели контрольный осмотр и поставили в единственно свободный угол, после чего забрали гроб с собой. Когда Гром пошутил, что они забыли самое главное, доставщики непонимающе переглянулись и посоветовали поскорее активировать «Анну». Совета Игорь не послушал, но дольше недели оттягивать уже не мог. Он почесал черепушку, повздыхал и подошёл к чучундре. Наверное, так выглядела бы в жизни Спящая Красавица. Оказавшись к ней так близко, Игорь растерялся. Его смутили опущенные пышные ресницы и обнаружившаяся на челюсти родинка, а ещё едва заметные веснушки у носа. Сама нежность со спокойным, чуть хитрым изгибом губ. Предстояло самое сложное. Игорю рассказали, где находится кнопка включения. Он снова вздохнул, чертыхнулся сквозь зубы и потянул молнию форменной голубой куртки с люминесцентной белой полосой на предплечье. Увы. Под ней обнаружился чёрный бадлон. – Зараза! Игорь оглянулся, как будто кто-то мог подсматривать. Того и гляди, сейчас весь полицейский отдел выскочит из-за мебели и заорёт, что бравого майора поймали на тотальном извращении. Ничего такого, само собой, не произошло, но детский страх стать посмешищем всё равно ворочался под рёбрами. Гром подцепил мягкую ткань, ощущая возрастающую тревогу. Потянул вверх, краем сознания отмечая, что Разумовскому в чувстве юмора не откажешь: вместо того чтобы совместить диод на виске с кнопкой включения, Сергей перенёс её на солнечное сплетение. Вроде как чтобы предотвратить возможность случайной дезактивации – так шептались в отделе. Под бадлоном обнаружилась натурального вида женская грудь в кружевном бюстгальтере. Игорь укорил себя за испытанное облегчение. Именно за него, а не за желание накрыть ладонью пышную окружность и сжать, чтобы проверить на мягкость. По рассказам коллег он уже знал, что женские модели имели соски. Для натуральности – у каждой разные. Грома немного подташнивало от мысли, что кто-то покупал андроидов, чтобы с ними сношаться. Следуя устным указаниям доставщиков, Игорь надавил на нужную точку. Реалистичность, отсутствие стыков и швов вызывали досаду. Всего за несколько секунд кожа «Анны» начала нагреваться, и Гром отдёрнул руку, отступил на шаг назад. И тут же ресницы девчонки затрепетали, глаза распахнулись. – Привет, напарник. Я – майор полиции Анна Хазина. Андроид модели SR-3, серийный номер – три, – бодро отрапортовала она с совершенно очаровательным видом, а потом совсем по-человечески потянулась и хмыкнула. – Ну, хули вылупился? Она одёрнула бадлон и швырнула куртку на холодильник. От движения головы волосы опали и закрыли ровное свечение диода. «Анна» двигалась непринуждённо. Возможно, её настраивали заранее, но ей не потребовалось ни мгновения, чтобы прикинуться человеком. Игорю весь процесс описывали иначе, упоминая про «андроидную акклиматизацию», но, возможно, технологии снова шагнули вперёд или очевидцы привирали, чтобы принизить способности Разумовского. – И как долго ты пялился на мои сиськи, прежде чем включить меня? Хазина – кто вообще дал ей фамилию – приземлилась на табурет и закинула ногу на ногу. Брюки спортивного кроя, тяжёлые чёрные кроссы, золотой браслет на запястье – будто живая: от взгляда до аксессуаров. В подтверждение «Анна» заправила пряди за ухо, открывая россыпь крошечных серёжек в своём искусственном, но изящном хрящике. Разговаривать с куклой было странно, и всё же Игорь не сдержался: – Может, я их и полапать успел? Она грациозно повернула к нему лицо и дёрнула уголком губ. Гром боролся с желанием заорать и выйти в окно. Сколько он ни наблюдал за андроидами, Аня выглядела ещё более естественной и настоящей, чем сотни и сотни из них. Димин Вадик с его паршивым характером и тот не так сильно заставлял кипеть от негодования. – Ты оставил бы на мне тепловой след, дорогуша. Так что, – она подхватила со стола нож и принялась вращать, рискуя рассечь свою хрупкую на вид оболочку. – Когда мы приступим к работе? Игорь набрал в грудь воздуха для ответа и дёрнулся, когда острие воткнулось точнёхонько рядом с его башкой. Он выматерился, разглядев, что лезвие вошло в стену наполовину. – Ты спятила?! Разве нет... – он беспомощно всплеснул руками, – правил?! Не вредить людям. Не скрывать диод. Сердце частило, и Гром чувствовал себя мальчишкой. Он понимал, что в любом случае уступает машине, но выглядела та девчонкой, и стыд преобладал. Наверняка она считывала его растерянность и желание сбежать. – Со мной ты в полной безопасности. И уж извини, но майор ты херовый. Если бы ты прочитал приложение к приказу, то знал бы, что напарники старших по званию имеют расширенные полномочия. Например, могут представляться гражданским лицам людьми. На распечатанном приказе действительно имелась ссылка. Да, прямо на бумаге – кто бы стал заморачиваться и забивать её в браузере? Вестись на подначку было пределом глупости, но Игорь просто не понимал, как игнорировать «Анну», раз она щедро отсыпала ему остроты. Чучундра встала и прошлась: сканировала помещение, подключалась ко всем ближайшим сетям, фиксировала и передавала данные. И всё это за доли секунды – так рассказывал Дубин, впечатлённый передовыми технологиями по самое не могу. – И зачем это? – Моя первостепенная задача – обеспечить полный комфорт и повысить показатели здоровья своего владельца. То бишь тебя, милый. – Это как? Хазина подошла к старинному кухонному гарнитуру и безошибочно открыла дверцу шкафа, за которой пряталась давняя нычка сигарет. На чёрный день. Чучундра вытащила пачку и смяла в ладони: табачно-бумажная крошка посыпалась на пол. – И больше никакой шавухи. Последний медосмотр показал... – Мне всё это не нужно. Игорю пришлось несколько раз дёрнуть рукоятку, чтобы вытащить нож из стены. И так битая штукатурка пошла новыми хлопьями. Гром совсем разозлился, швыряя лезвие обратно на стол. – Может, тебя и трахать можно? Для здоровья. Прервав досмотр вверенного ей помещения, «Анна» замерла и впилась в Грома взглядом. Растерявшись от непонятной реакции куклы, он нахохлился. Она шевельнула губами. «Перегорела», – с лёгким сожалением подумал Игорь, отчего-то вспомнив видавшую виды кофеварку в управлении. – Ты пожалеешь, если решишь взять меня силой, – отрезала Хазина тоном, которым говорят в фильмах ужасов и обворожительно улыбнулась. – Но я могу записать тебя в спа. Массаж с окончанием? В ближайшем блядюшнике есть настоящая тайка, хочешь? Игорь поперхнулся водой, которой решил утолить жажду. Хазина и ухом не повела на яростный приступ кашля – защитница. Так коньки отбросит, а она и проколотым ухом не поведёт. – Тебя так легко смутить, дорогуша. – Ведро с болтами, – буркнул, обидевшись, Гром. Она повторила фразу, забавно двигая бровями. Поисковая система пыталась объяснить ей значение, и явно «Анну» позабавила. – Но я невинна. Во мне не было ни одного болта, и я не оснащена подобной комплектацией. Ты бы хотел, чтобы я имела болт? Можно обратиться в сервисную службу, уверена... – Боже! – В досье ничего не сказано о твоей вере. Ты православный? Мы могли бы помолиться вместе, если хочешь. У Игоря отвисла челюсть. Он сверлил взглядом худую спину куклы, которая шарилась по его квартире, явно преследуя какую-то цель. Хазина подкручивала, поправляла, убирала – незатейливыми движениями, которые не бросались в глаза, но наводили порядок. В отражении зеркала Гром поймал ехидный взгляд, подкреплённый ухмылкой. Хазина смеялась над Игорем. Она подкалывала его, прикрываясь сопереживающим, дружеским тоном. Игорь бахнул кружкой о столешницу. – Я выключу тебя на ночь. Не хочу, чтобы ты торчала тут без надобности. – Всё-таки хочешь меня снова полапать? – «Анна» видела, что он продолжает смотреть на неё через зеркало, и потянула с себя бадлон. Волосы приподнялись и на миг обнажили мягко пульсирующий голубым диод. – Отключая меня, ты нарушаешь правила безопасности, майор. Я буду обязана доложить полковнику Прокопенко. – Так ты стукачка? Наконец Игорь одёрнул себя за мягкотелость и подошёл к ней, развернул за голое плечо. Он не понимал, как она может быть по-живому тёплой и мягкой. Её грудная клетка мерно вздымалась, имитируя дыхание. Красиво. Чёрт-Разумовский знал толк в искусстве да в эстетике человеческого тела. – Я – всего лишь андроид, майор. Это ведь ты хотел услышать? «Анна» поймала руку Игоря и повела ей по собственной коже, пока не опустила на солнечное сплетение. Её ладонь была нежной, но в точке не G, но «выкл», она сдавила его пальцы до боли и вмяла их в своё солнечное сплетение. И напоследок, в отместку, отключила балансировку тела: оно обмякло и рухнуло Игорю в руки. Он инстинктивно подхватил свою куклу – килограмм пятьдесят веса, не больше. Волосы беззащитно опали назад, демонстрируя погасший диод. Губы оказались чуть приоткрыты, и изнанка их была такой же настоящей, как и всё остальное: розоватой и влажной. Всё это – оно – она – принадлежало Игорю, и он не знал, что с этим делать.