Игра бессмертного, или..?

      Темнота сгущалась вместе с заходящим солнцем, пока оно полностью не скрылось за горизонтом. Ночь — пора для нечистых сил, когда они сходят на землю в поисках развлечений или для собственных целей. Так одна совсем непримичательная девушка, расшагивала по каменным улочками Мюнхена, в поисках своей цели.       Помощники донесли, что Асмодей может находиться в этом небольшом городе, который так нужен был ей, а внутреннее чувство демонической энергии привело её в монастырь. Готические шпили во тьме устремлялись вверх. В окнах, где не горел свет, зияли провалы. Да и света почти уже не было: тусклые свечи догорали, не давая толкового освещения.       Беспрепятственно девушка проникла в монастырь, гуляя по его коридорам. Цокот туфель отдавался эхом в пустоте, пока она не вышла во внутренний двор. Лёгкий ветер шелестел листьями. Она замерла в ожидании, зная, что тот, к кому пришла, уже знает о её присутствии и с минуты на минуту явится. Не может не явиться. И это ей точно было известно.        — Что ты тут делаешь, Астарта? — прорычал мужчина, появившись за спиной у демоницы, схватив её за локоть и развернув к себе лицом. В голубых глазах, как и всегда, пылал огонь страсти и влечения, только это его уже никак не привлекало. Тонкие, нежно-малиновые губы растянулись в нахальной улыбке, давая понять, что она знала — он явится, почувствовав его присутствие. Ему же из-за этого стало неуютно, потому что их встречи ничем хорошим не заканчивались.        — Мой милый Асмодей, — Астарта заигрывающе провела по руке демона своими тонкими пальчиками, — я пришла к тебе, — она чуть склонила голову, смотря из под пушистых ресниц. Свободная рука быстро переместилась к лицу Асмодея, попытавшись коснуться кончиками пальцев его щеки, шеи. Было бы лучше, конечно, коснуться не рукой. Укусить это место, прильнуть губами, как она часто это делала раньше, когда они были близки. Но с тех пор, как демон покинул её, девушка не находила себе места, желая вновь воссоединиться с бывшим возлюбленным.       — Для чего? — резко отстранившись, спросил демон, из-за чего чёрные глаза стали тёмно-красного цвета. В голове мелькали воспоминания с демоницей, у которой были длинные шелковистые иссиня-чёрные волосы, но он давно разочаровался в ней, не желая иметь больше ничего общего. Они теперь чужие. Чужие настолько, что даже её нежные касания причиняли только боль и отвращение, которые раньше были ему несвойственны.        — Чтобы ты вернулся ко мне, глупенький, — девушка улыбнулась Асмодею, пытаясь сделать шаг к нему, такому недосягаемому, каким он был всегда, даже в те моменты, когда пытался казаться, что нет. Между ними всегда оставался шаг расстояния. Эта пропасть, что не давала Астарте по настоящему коснуться его. И даже когда она пыталась сблизиться, демон ускользал из её рук. Но в этот раз она была готова пойти до конца, чтобы он, наконец, стал её. Только её. Даже те шлюхи, с кем он проводил время, не были важны. Астарта знала, что с ними он никогда не будет по настоящему, а потому готова простить всё то, что Асмодей делал у неё за спиной. Только если он будет с ней. Хотя не могла отрицать, что это всё было девушке противно, чтобы желать убрать этот мусор из их жизни.       — После твоих похождений к главному и матерных выражений в мою сторону за спиной — ни за что, — отвернувшись, проговорил Ханс.       Он помнил, как любил её. Как взращивал это чувство, словно слабый росток, вылезший из прогнившей земли. Но эта земля отвергла его. Вырвала с корнем тот прекрасный цветок, который почти расцвёл.        Тогда было безумно больно. Всё внутри заливалось жгучей, чёрной кровью, перерастая в ненависть. Густую, сладкую, родную. Ту ненависть, которая почти уничтожила весь разум. Для демона это свойственно, но он не хотел быть, как все. Он привык выделяться и решил продолжать это даже сейчас, начав отдавать своё раненное сердце в руки смертной девушке, которая, казалось, могла излечить его душу и зашить все открывшиеся раны.        — Я сделала это ради нас. Как ты не понимаешь? — проговорила девушка. В  её голосе звучали нотки отчаяния. Она не знала, что всё так повернётся. Что её действия будут иметь последствия. Что так просто разрушить то, что так долго строили.       Астарта не хотела принимать эту реальность. Можно принять что угодно, но не боль, от потери того, чем так дорожила. От потери того, чем хотела обладать.       — Посмотри на меня, — попросила демоница после недолгого молчания со стороны Асмодея. — Неужели ты больше совсем ничего ко мне не чувствуешь? — спросила она. Какой бы ни был ответ, она примет лишь тот, при котором они снова будут вместе.  Ничего другого Астарта не была готова услышать. И поэтому готова будет повторять этот вопрос из раза в раз, пока не получит желаемый ответ.       Асмодей не посмотрел на неё, потому что не желал этого. Не хотел смотреть в её жалостливые глаза, в которых вновь будет мольба простить её и вернуться. Вернуться туда, где была только желаемая похоть, но уже не удовлетворяющая его сущность.        Парень остыл к ней уже давно. Прошло, скорее всего, несколько столетий, прежде чем рана стала раной с корочкой, а потом и безбрежным шрамом. Шрамом, напоминающим о том, что себе подобным не следует доверять и держаться от них на большом расстоянии, которое вообще возможно.        — Не чувствую, Астарта, — спокойно ответил он, всё же осмелившись поднять на неё свои вновь чёрные глаза. — Ты выжгла ту любовь, выращиваемую нами обоими. Вырвала с корнем, не оставляя и шанса возобновиться ей. И то что это во благо нам — всего лишь жалкая, для демона, отговорка. Я не хочу больше с тобой пересекаться. Это наше прошлое, которое потонет в бесконечности, но останется в нашей памяти. Только это воспоминание тоже скоро перестанет иметь значение, потому что память выкинет все моменты, связанные с нами, как мусор, очистив место для нового.        Он тяжело вздохнул, собравшись уйти, но всхлип первой любви заставил остановиться, продолжив стоять спиной к собеседнице. По щекам девушки катились слёзы. Астарта не готова так просто оставить это. Не готова смириться. А значит, сделает всё, чтобы вернуть его, чего бы ей этого не стоило.       — Между нами больше ничего не будет. Моё сердце принадлежит другому существу, – твёрдо сказал Ханс, и забежал в ближайшее помещение, чувствуя, как шлейф равновесия потянулся только за ним.        Астарта проводила его печальным взглядом, пока Асмодей не скрылся в дверях монастыря. Место, где раньше билось сердце, казалось пустым без него и его присутствия, будто вырванное когтями животного из груди. На месте оставалась кровоточащая рана, которую девушке хотелось залатать. Даже если залатать придётся чужим сердцем.       Мысли быстро зрели в её голове. И вот она уже шагала в нужном для неё направлении, потому что не только они с Асмодеем здесь были нечистыми. Всегда можно было заставить другого посодействовать ей, если её возлюбленный не хотел возвращаться к ней сам.       Без стука Астарта распахнула массивные двери, проходя в кабинет. Мимолётно оглянув помещение, её взгляд остановился на бледной фигуре в чёрном, сидящем за столом в полумраке, освещаемым лишь одинокой свечой. На столе бокал со следами красной жидкости, по запаху являющейся вином, ноги закинуты на стол, в руках книга. Этого вампира она лично видела впервые, но была наслышана о нём и его специфических занятиях. Кто в здравом уме из нечистых решит жить в монастыре? Ах да, её ненаглядный тоже был из их числа. Но и сказать, что Асмодей был в здравом уме, раз решил отвергнуть её, она не могла.       — Богдан, — девушка вальяжной походкой приблизилась, усевшись на краю стола, поглядывая на вампира сверху вниз, — рада познакомиться с вами. Много о вас слышала, — она склонила голову на бок. Волосы рассыпались по плечам, подчёркивая плечи и открывая вид на острые ключицы.        — Не вежливо врываться без стука, — проговорил вампир, не отрывая взгляда от книги. Его вообще не волновало присутствие ещё одного демона в своём монастыре. Одним демоном больше, одним меньше – результат всё равно один. Спокойной жизни у него не будет. И это он понял, ещё когда Асмодей заявился на пороге святого места. И если последнего Богдан мог стерпеть как старого друга (он, в общем, был даже рад его видеть), то вот эта незваная гостья особо приятных чувств в нём не вызывала. — Что тебе нужно?       Под внимательным взглядом девушки, вампир всё же оторвался от книги, больше руководствуясь тем, что книга эта была настолько скучная, что он бы мог умереть во второй раз, читая её. Толковых произведений в монастыре не было: одни только святые писания да молитвы. Стоило бы разнообразить библиотеку чем-то более интересным. Возможно, он даже поручил бы это Хансу. Тот-то справиться с этим и ещё долго вампир будет развлекаться, наблюдая, как люди пытаются избавить от всех греховных книжек. Так он и сделает, но когда выслушает, что от него понадобилось этой нагловатой мадам.       — Святой отец, не могли бы вы принять меня в монастырь. Я буду прекрасной монашкой, — девушка улыбнулась, склоняясь над Богданом, кончиками пальцев касаясь его лица. Сейчас Астарта не давала даже намёка на то, что несколькими мгновениями назад плакала, умоляя Асмодея вернуться к ней. Ранимой она могла быть только с ним, остальные не были достойны подобного её вида. Ей это казалось низким и неправильным. Хотя для демонов нет разделения на «правильно» и «неправильно».        — Не думаю, что это возможно, — отмахнулся вампир. Ему не хотелось терпеть выходки ещё одного чада Ада, потому что нервов осталось не так много, а давний друг мог знатно их потрепать в определённый момент.       — Но Асмодея вы же взяли, значит, можете и меня, — сказала Астарта. В глазах сверкали недобрые огоньки, будто намекая, что она в любом случае получит желаемое, потому что раньше так и получалось.       — Нет, — отрезал Богдан, возвращаясь к книге.       Улыбка пропала с лица демоницы. Книга резким движением была откинула в сторону мощной волной негодования, ударившись с громких хлопком об стену и пол. Вампир настороженно глянул на книгу, которая теперь лежала в другом конце комнаты, раскрытая страницами вниз.       — Вы не поняли, — теперь недобрый блеск фиолетовых глаз пугал, давая понять настоящий характер демоницы, — это была не просьба.       Когтями Астарта подняла лицо вампира за подбородок. Хоть существо перед ней и обладало бессмертием, но против демона ничего не могло сделать. Одно движение и голова с этим красивым личиком окажется отдельно от туловища, а тело свалится на пол, подобно тряпичной кукле. А уж следующий Святой отец точно сделает то, что она хочет. Демоница об этом точно позаботиться.       — Но я думаю, что вы будете благоразумны, — улыбка снова вернулась к Астарте. Когти втянулись, оставляя только аккуратные ногти, которые продолжали царапать лицо своей остротой.       В этот момент в голову Богдана так и просилась какая-нибудь шутка, но побоялся, что у демоницы может не оказаться чувства юмора. А жить ему всё же хотелось больше, чем шутить. Хотя предпочтения в большинстве ситуаций отдавалось второму варианту.        — Что ж, — вампир осторожно убрал руку девушки с лица, — тогда я завтра передам, чтобы вам всё подготовили, — хоть ему этого и не хотелось. Можно было попробовать победить её в прямом столкновении (всё же Богдану уже приходилось иметь дело с демонами), но в данном случае он ничего не знал о демонице, о том, что она может и кто стоит за её спиной. Если уж она упомянула Асмодея, то пусть он с ней и разбирается. Не из-за вампира же девушка пришла сюда? Хотя, кто знает этих чертей? Они самые непонятные существа для него.       — Вот и хорошо, — сказала Астарта, соскальзывая со стола, после чего такой же вальяжной походкой ушла, оставляя Богдана одного. Глаза во тьме сверкнули, как два аметиста, и могли напугать случайно проходящих служащих церкви и выдать её сущность, но девушку это мало волновало. Люди ей всё равно ничего не сделают, потому что они слишком ничтожны и слабы. Важна была лишь цель. А цель была как никогда близко за последние несколько сотен лет.