guns n' roses

Это был канун Рождества. Белокурый юноша с самого утра поспешно обходил все ярмарки города, пытаясь никого не толкать и не наступать на пятки. Он то и дело останавливался у заманчивых прилавков, разглядывая причудливые сувенирчики и игрушки. Время от времени его взгляд падал на всякие диковинные вещицы. За эти несколько часов шопинга под открытым небом он успел приобрести несколько подарков для своих близких: амулет индейцев в виде клыка с вырезанной руной, серебряный браслет с силуэтами девушек, держащих кувшины с водой, а также украшение из лазурита. Не то чтобы он верил в какие-либо загадочные свойства, вечно приписываемые таким изделиям; напротив, он не был суеверным, но находил особый шарм в подобного рода вещах. Вся эта уличная суета вовсе не нравилась Джорно. В толпе людей он чувствовал себя некомфортно и скованно, будто бы его вели под конвоем. Один раз он даже чуть не поругался с нетерпеливой женщиной средних лет, которая шла сзади, то и дело подталкивая парня в спину. Он обернулся, чтобы посмотреть, но уловил лишь озлобленный и нервный взгляд. "Да, такие мелочи могут подпортить настроение". Но день был ясный: голубое небо и приветливое солнце то и дело заставляли Джорно невольно улыбнуться. После огибания очередного торгового ряда он наткнулся на палатку с горячими напитками. Учуяв терпкий запах глинтвейна, он торопливо взял стаканчик и собирался направиться к деревянным столикам для пикника, как вдруг столкнулся с чьей-то грудью, еле удержав только что купленный напиток в руке. — Простите, — торопливо, практически машинально, сказал Джорно, не поднимая глаз. — Ничего страшного, — чутка рассмеявшись, ответил знакомый голос. Вдруг в груди юноши все сжалось, а сердце начало бешено колотиться. Он поднял взгляд и не поверил своим глазам. Перед ним стоял высокий кареглазый юноша в шапке-ушанке, из-под которой слегла выбивались вьющиеся темные волосы. Он смущенно и неловко улыбался, слегка покраснев. — Привет, ДжоДжо.

***

Две фигуры сидели на набережной реки почти что неподвижно. Никто не решался заговорить первым. — Я столько лет не слышал, чтобы меня так называли. ДжоДжо... Ты когда-то и придумал это сокращение. — Это не было чем-то оригинальным, — ответил собеседник и рассмеялся. — Точно, — сказал Джорно настолько спокойно, что даже сам удивился. Сейчас в его душе бушевали сотни различных чувств со всеми их полутонами. От нервов он сделал очередной глоток уже остывшего на холоде напитка. — Я очень рад тебя видеть, ты стал еще красивее, чем был. Хотя мне всегда казалось, будто прекраснее уже некуда, — смущенно и как-то отрывисто произнес юноша. — Спасибо, а ты подрос с нашей последней встречи, сантиметров на 10? — Ты преувеличиваешь, — снова рассмеялся собеседник и поправил шапку. Оба снова замолчали. Неловкая пауза повисла в воздухе. Джорно застегнул шерстяное черное пальто и немного сжал плечи по привычке. На него нахлынули воспоминания о былых временах, о прошлом, в котором они с Гвидо были счастливы и оторваны от остального мира.

***

— Эй, ДжоДжо... — протянул Миста и тыкнул носом в бледную щеку парня, — уже полдень, вставай, я пока приготовлю что-нибудь на завтрак. — Хорошо, — пробормотал Джорно себе под нос и остался лежать без теплых объятий. Небольшой луч света пробивался сквозь щель в плотных шторах. На дворе было лето, поэтому юноша с огромным удовольствием скинул с себя легкое одеяло и потянулся. На нем была широкая футболка Мисты, которая все еще пахла его духами. Джорно улыбнулся. Это было прекрасное утро. Обычно блондин просыпался раньше и наблюдал за пробуждением Гвидо, водя пальцем по его груди и играя со взъерошенными волосами. Миста открывал глаза, которые отливали красным янтарем на солнце, сладко улыбался и одной рукой притягивал к себе Джорно для поцелуя. Потом они проводили в кровати еще час, просто обнимаясь и обсуждая свои сны и планы на день. Но это утро было более бодрым, нежели остальные. Иногда на Гвидо нападал неожиданный прилив сил, когда он мог сворачивать горы.

***

Парни шли вдоль берега реки, обсуждая последние произошедшие события в жизни. — Мы сколько лет не виделись? Года 2? — Да, вроде бы. Мне казалось, будто больше прошло, — задумчиво ответил Миста, сопоставляя даты в голове. — Не холодно тебе? Ты уже трясешься. — Все в порядке, не беспокойся, — убирая руки в карманы, ответил Джорно. — Ну хорошо, если что, моя куртка в твоем распоряжении, ну, или, по крайней мере, шарф. Блондин в ответ лишь молча улыбнулся. Ему было максимально комфортно в компании Мисты. И так было всегда, сколько он себя помнил. Юноша дарил ему ощущение безопасности и заботился о Джорно как только мог, отдавая всего себя. Будто бы это было целью его жизни, а большего ему и не нужно. Так они гуляли еще несколько часов, бродя везде, как раньше, когда они еще были детьми. Миста, как всегда, много шутил, а Джорно много смеялся. — Я провожу тебя? — Еще спрашиваешь? — усмехнулся Джорно. У входа в подъезд оба замешкались. Гвидо молча смотрел на Джорно с выражением тихого восторга от новой встречи. — Позвони мне. — Конечно, можно сегодня? — Я ничего не планировал, так что да, — блондин улыбнулся и скрылся за дверью.

***

Джорно лежал в темной комнате, освещенной только гирляндой теплого оттенка. Он то и дело переключал песни в телефоне, ища подходящую для текущего настроения. В его голове проносились мысли, не давая покоя сердцу. "Неужели это судьба?". Юноша думал о том, сколько разных событий происходит в его жизни каждый день. Но какова была вероятность встретить Гвидо на этой самой ярмарке именно сегодня? Почти что нулевая, он был уверен в этом. Но это произошло, оставив свой след в их совместной истории, которая началась очень давно. Джорно вспоминал и собирал воедино по кусочкам все свои чувства и эмоции, которые он испытал за эти года. И вдруг он осознал, кого искал все это время, за что цеплялся и чего ждал. Но ожидание затянулось, надежды не оправдывались, а одиночество сжирало его заживо, не давая шанса почувствовать себя счастливым и по-настоящему свободным человеком. Он был навсегда порабощен этим чувством безмятежного спокойствия и глубочайшей любви, которую дарил ему Гвидо. Джорно всегда был поражен тем, как много умещается в сердце этого с первого взгляда совсем простого молодого парня. Миста был полон любви, сострадания и нежности, бесконечно подпитывая все это надеждой на лучшее и оптимизмом, непреодолимой тягой к жизни. Но так было не всегда.

***

Шумная река бурлила под подвесным мостиком. Стояла жаркая весна с длинными, почти что бесконечными днями. Двое мальчишек 12-ти лет в школьной форме разувались и снимали носки, держась за поручень на качающемся мосте. Они подогнули брюки и уселись, свесив ноги к воде. Приятная прохлада движущейся воды обвивала ноги с пят до щиколоток. Джорно поднял зеленые глаза с белоснежными ресницами к небу, прикрывшись одной рукой от яркого солнца. Он чувствовал себя счастливым. Школа почти кончилась, а впереди было целое лето! Время поездок загород, прогулок с утра до вечера, полной свободы. — Это мое любимое место, — сказал Джорно. — Да, здесь очень красиво, — ответил Миста, шевеля ногами в воде, то и дело создавая брызги. — Ты куда-то уезжаешь летом? — Да, вроде бы родители отправляют на дачу к бабушке, не знаю на сколько, — пожал плечами Миста. Джорно потупил взгляд, а затем опустил глаза на воду. Было видно маленьких рыбок, плывущих вдоль течения по своим рыбьим делам. Они очень методично проплывали мимо их ног. Ответ друга его очень расстроил, что читалось по лицу, но мальчик не стал ничего отвечать. Джорно давно хранил один секрет, об одной мысли о котором он краснел и хотел провалиться сквозь землю. Да, он был давно влюблен в Гвидо, чего долго-долго не мог осознать и принять. Но эти чувства становились только сильнее и неугомоннее, что заставляло мальчика грустить. Конечно, ему было очень стыдно признаться в таком лучшему другу. Это означало не только конец общения, но и возможные сплетни. Многие одноклассники уже замечали, что парни уж слишком дружны и проводят неприлично много времени вместе. Отчасти это было связано с тем, что у Джорно не было друзей после переезда в новое место. Миста был добр к нему и всегда относился как к равному, чего не скажешь о других детях. Это и поразило мальчика больше всего. Чем он заслужил такую доброту и интерес? Он же всегда был белой вороной в толпе озлобленных детишек, которые только тыкали в него пальцем и высмеивали за каждое действие. — Пойдем дальше? — Пойдем. Мальчики шли по тропинке вдоль леса, как вдруг увидели огромное поле одуванчиков вперемешку с другими полевыми цветами. Джорно первым подбежал к ним, сорвал несколько, чтобы подарить Мисте. Он знал, что это будет очень неловко, но не мог найти иного способа выразить свои чувства. Мальчик подошел к другу, протянув охапку маленьких цветков. — Ого, спасибо, это мне? — явно удивленно и смущенно спросил Гвидо. Джорно лишь угукнул в ответ и пошел дальше, как ни в чем не бывало. Что ж, никакой катастрофы не произошло, можно жить дальше. Так они бродили, разговаривали о всяких глупостях еще пару часов, пока не нужно было возвращаться в город — Мисту ждали дома по каким-то делам. Джорно проводил друга до дома и отправился к себе.

***

В тот вечер Миста все же позвонил Джорно. Они говорили долго и живо обо всем, не успевая рассказывать подробности, соскакивая с темы на тему. Оба были очень рады и постоянно смеялись, то ли от перевозбуждения нервной системы, то ли от счастья. И так пролетели два месяца. Миста звонил Джорно каждый день, как когда-то Джорно звонил ему, будучи совсем мальчишкой, и звал гулять. Иногда их разговоры длились по восемь часов, пока уже не наступало время идти спать. Джорно рассказывал Мисте о книгах, которые успел прочесть, о своих творческих идеях и, наконец, о том, как он рад снова общаться. Гвидо всегда внимательно слушал и поддерживал Джорно то похвалой, то мотивацией двигаться дальше. — А ты помнишь наши школьные поездки? Как мы ночью бежали в одних только футболках по сугробам в сосновом лесу? Ты тогда еще споткнулся и так смешно упал, но все равно вскочил и бежал быстрее прежнего, — со смехом вспоминал Джорно. — Черт, это неправда! — смеясь еще сильнее, отвечал Миста. Порой простое дружеское общение переходило в нечто большее. Наедине с собой Гвидо вспоминал каждый поцелуй, подаренный Джорно, когда наконец все между ними стало ясно.

***

Та ночь была особенной. Типичная студенческая вечеринка, где играет громкая музыка, все общаются и пытаются повеселиться. Миста был виновником торжества, а также главной жертвой, ведь вечеринка проходила в его доме. Парень бегал от компашки к компашке, чтобы узнать, все ли хорошо, постоянно следил, чтобы ничего не было сломано, а музыка не была уж слишком громкой. Но как это всегда и бывает на подобного рода сборищах — все идет своим чередом, совсем не спрашивая разрешения у хозяина. Кто-то уже успел сломать замок в туалете, на кухне бились бокалы, и музыка играла так, что тряслись стены. Джорно, как всегда, опоздал. — Извини, немного задержался, — поправляя аккуратную укладку, сказал Джорно с порога. — Привет-привет, заходи, тут уже полный ад творится, — обеспокоенно оборачиваясь, произнес Миста, помогая гостю раздеться. Джорно зашел в гостиную, где уже во всю веселились люди. Кто-то пьяный голосил песню, другие выходили покурить, оставшиеся вели какую-то бурную дискуссию о политике. Джорно вздохнул и поприветствовал всех, уже жалея о том, что решил потратить время на этот "досуг". Но тут в комнату зашел Гвидо, подошел к столу с напитками и резко опрокинул стопку. Джорно засмеялся. — Все настолько плохо? — Ты бы знал, как я устал. — Тогда может, тебе не стоит так носиться тут и там? Ты все равно не сможешь держать все это под контролем, — с улыбкой сказал Джорно и положил другу руку на плечо. Гвидо постоял молча несколько секунд, будто переваривая только что сказанное ему. Ну или ощутил горячительное в желудке. Весь вечер они общались, то и дело отвлекаясь на товарищей, которые подходили и норовили присоединиться к разговору. Чем больше они пили, тем больше ощущали себя раскованными и уверенными. — Потанцуем? — уже изрядно выпивший Миста предложил другу. — А почему бы и нет? — сделав очередной глоток, ответил Джорно. Поначалу было неловко, но вокруг уже были танцующие люди, что придавало какой-то общности всему процессу. Да и музыка играла хорошая, так что влиться в ритм не составило труда. Гвидо отвлекся на секунду, открыв глаза на припеве. Джорно грациозно и одновременно живо двигался, а его золотистые кудри двигались из стороны в сторону, оголяя шею и часть груди, видневшуюся из-под расстегнутой на пару пуговиц белой рубашки. Это зрелище завораживало, будто картина в музее. Они встретились взглядами. И эти глаза говорили намного больше, чем парни осмеливались озвучить. Гвидо вдруг резко захотелось поцеловать Джорно, крепко обнять его за талию и прижать к себе. Но он не мог себе такого позволить — ни публично, ни наедине. Блондин был для него будто святым, к которому нельзя прикоснуться. От этого сердце Мисты билось еще чаще и вот-вот бы уже выпрыгнуло из груди, но вдруг Джорно приблизился к нему. Сначала он положил руки ему на плечи, задавая ритм их совместному танцу. Парень подчинился и машинально положил руки на талию. Джорно не отрываясь смотрел в эти знакомые и уже родные глаза, будто бы намеревался прильнуть и к губам. Но Гвидо отстранился, заметив, что они итак привлекли излишнее внимание. Джорно смутился, но виду не подал, держась так, будто ничего не произошло. Так и прошел вечер, пока все не разошлись по домам. Но Джорно задержался. Оставшись наедине, Миста спросил, не хочет ли друг переночевать, ведь в таком состоянии до дома будет очень тяжело добираться. Блондин не стал упорствовать, согласившись на любезное предложение. — Хорошо, я сейчас постелю тебе, а сам лягу в другом месте, — пробормотал парень. — Тебе помочь? — обеспокоенно спросил Джорно. — Сиди давай, я сам. Закончив с постелью, Миста пожелал другу спокойной ночи и уже собирался пойти к себе. — Останься... Гвидо обернулся и молча сел рядом. Так они просидели несколько минут. Потом посмотрели друг на друга, обведя взглядом сначала глаза, кричащие о любви, а затем и пылающие страстью губы. Они одновременно потянулись друг к другу и слились в глубоком и полном нетерпеливой нежности поцелуе. Джорно обвил руками шею Мисты, усаживаясь тому на колени. Гвидо ощущал, как по его телу проносится жар, а разум затуманивается. Джорно чувствовал это и старался быть как можно аккуратнее, но не получилось — Миста взял все в свои руки, опрокинув блондина на кровать. А дальше все как во сне. Джорно покрывал шею Гвидо поцелуями, изливая всю свою нежность и любовь, копившуюся годами. Любовь, которая так и не могла получить своего выплеска, изливалась бурным потоком в ту ночь. Миста не мог найти места своим рукам, которые блуждали по телу Джорно. Все казалось нереальным — будто вот-вот они оба проснутся. Но каждое мельчайшее действие было наполнено глубочайшей нежностью, все имело тогда смысл. Каждое слово, движение, мысль, прикосновение, поцелуй. Они старались быть нежными и не торопиться, но оба терпели слишком долго. Джорно сидел сверху и начал снимать с себя рубашку. Он опустил взгляд и увидел тот самый взгляд Гвидо, те выразительные глаза с приподнятыми бровями, будто бы в удивлении. Он был похож на человека, увидевшего ангела. Так Миста и относился к Джорно, будто бы тот был чудом, чем-то мифическим и нереальным, чем-то, что он не заслужил. Но ему так только казалось. Юноша только успел расстегнуть рубашку, как вдруг опустился, всем телом прильнув к Гвидо, подарив ему полный любви поцелуй. — Я люблю тебя, Миста... — И я тебя очень сильно люблю, ДжоДжо, — произнес парень, крепко обнимая блондина. Это была их первая ночь вместе, где они могли быть собой, могли быть искренними и любить друг друга столько, сколько им хотелось, как того не хватало обоим много лет.