
Автор оригинала
celluloidbroomcloset
Оригинал
https://archiveofourown.org/works/56523862
Пэйринг и персонажи
Описание
Эд обнаружил очередное письмо возле берега, выловив его вместо рыбы. До сих пор их было уже десять, заключенных в самые разнообразные бутылки. Иногда он задумывался, не стали ли некоторые из них частью коралловых рифов или домиками для раков-отшельников. Крупных таких.
Примечания
Это все еще серия "вырезаннах сцен" от celluloidbroomcloset. Читать все или соблюдать хронологический порядок нет необходимости, каждая из них вполне самостоятельная зарисовка. Но если хочется, пока порядок такой:
1. Морская птица
2. Импульсивные
3. Минусы совместной ночевки
4. Второй Акт Благодати
5. Карта тебя
Посвящение
Котятки, времена настали грустные, но давайте не будем теряться. Мы ведем очень активный тг канал по вселенной Флагов и всему сопутствующему, куда таскаем арты, меты, реки на фики, новости, бтс, мерч и так далее. Помимо прочего стартовала Фандомная Битва, команда НФОС участвует и мы постим все ссылки на выкладки и пояснения как голосовать. Забегайте:
https://t.me/ofmdcontent
...
14 июля 2024, 04:01
Эд обнаружил очередное письмо возле берега, выловив его вместо рыбы. До сих пор их было уже десять, заключенных в самые разнообразные бутылки. Иногда он задумывался, не стали ли некоторые из них частью коралловых рифов или домиками для раков-отшельников. Крупных таких.
Он сохранил их все, включая те, на которых можно было разобрать лишь немногие слова. Поначалу в его голове слышался голос Иззи, говорящий: “Хранишь письма своего БОЙФРЕНДА?” тем глумливым тоном, от которого его бросало то в жар, то в холод, и хотелось прикрыть уши. Но от голосов в голове не спрячешься, и неважно, насколько Иззи изменился впоследствии - в голове Эда его голос все еще продолжал оставаться таким. Позже Эд начал ему отвечать. “Да, и что с того? Он, блядь, написал мне письма. Это письма мне от моего чертового бойфренда, хочу и буду хранить. Да я их в гребаную рамку вставлю и на стену повешу”. И голос Иззи становился спокойнее, во всяком случае, тише. Теперь же он и вовсе превратился просто в шепот.
Эд присел на скалу, которую они называли столом для пикника оттого, что та была широкой и плоской, а в обеденное время оказывалась наполовину в тени, как раз когда они спускались к берегу перекусить. Он разбил бутылку, чтобы наконец добраться до письма.
Оно не осталось полностью нетронутым - погода и вода добрались до него первыми, и чернила поплыли, сделав вступление размытым, едва распознаваемым: что-то о цене на рыбу и строчка о “винной бутылке в задн…” - об этом он Стида непременно расспросит.
Но потом…
“Я думаю о тебе, Эд, постоянно. Это даже стало проблемой. А может, проблемой было бы, если бы я не хотел о тебе думать. Я размышляю о том, сколько знаю о тебе и как много еще хотел бы узнать.
Я хочу открывать тебя, сделать твою карту, как делают карты звезд, морей и суши. Взобраться на твои вершины и пересечь каждый каньон, перейти все реки и их притоки, чтобы достичь их источника. Хочу быть подхваченным твоими течениями и затянутым в твои водовороты, дрейфовать в твоих приливах. Хочу изучить загадочные созвездия твоего тела и понять, как они управляют моей судьбой. Я вовсе не желаю владеть тобой, только познавать. Не мне тебя покорять, покорить тебя невозможно, но если бы я только мог остаться возле твоих берегов и пить сладость твоих вод, следовать тропами твоих звезд, я был бы счастлив.
Я верил, что море и станет моим приключением и, скорее всего, также моей смертью - быстрой, но с привкусом свободы. Но я ошибался. Это был ты, моим приключением был ты, но ты не стал моей смертью. Наоборот, ты вернул мне мою жизнь, которая всегда принадлежала кому-то еще.
Однажды Олу спросил, хочу ли я жить, и я не знал, что ответить. Я знаю ответ теперь - я хочу жить, даже если только ради того момента, когда я смогу снова коснуться тебя и сказать все то, чего не мог сказать раньше. После этого я могу счастливо утонуть в твоих глазах.
Но я предпочел бы в них жить.
Надеюсь, у тебя все хорошо и команда в порядке. Мы скоро снова увидимся, обещаю.
Со всей любовью, твой навсегда,
Стид Бартоломью Боннет с Барбадоса (и Пиратской Республики).”
Эд рассмеялся сквозь выступишие слезы. Разумеется, Стид упорно подписывал чертовы послания полным именем даже при том, что Стид Бартоломью Боннет с Барбадоса и Пиратской Республики вроде как был покалечен леопардом и раздавлен роялем, да и вообще, разве кто-то еще мог посылать любовные письма в бутылках Эдварду Тичу? Только этот безрассудный, невероятный, романтичный засранец, который нихрена не знал о картах с течениями или созвездиями, но понимал многое об Эде. Черт, и еще как понимал.
— Эд? — Ветер едва донес до него звук собственного имени. Стид иногда умудрялся делать голос настолько высоким, что еще чуть-чуть, и его бы расслышали только кошки — Эд, мне тут не помешает некоторая помощь, кажется я… — Со стороны лачуги на вершине холма раздался неясный звук чего-то разбившегося.
Эд поднялся на ноги, аккуратно припрятав письмо в карман, собрал свои рыболовные снасти и направился в сторону дома к Стиду Бартоломью Боннету с Барбадоса, Пиратской Республики и гостиницы Джеффа у моря, который вот-вот должен был узнать об Эдварде Тиче что-то новое в дополнение к тому, что уже знал.