Ты играешь с огнем, девочка (You're playing with fire, girl)

На следующее утро Драко проснулся от ощущения, что кто-то дергает его за волосы. Он медленно открыл глаза… немного поморгал, чтобы зрение прояснилось и сфокусировалось… и первое, что он увидел, было лицо Гермионы. — Доброе утро, — поприветствовала она его с улыбкой и нежно заправила его белокурую прядь за ухо. — Доб… рое… — пробормотал Драко. Улыбаясь, Гермиона придвинулась к нему поближе и, повернувшись так, чтобы ее грудь оказалась перед ним, провела рукой по его обнаженному торсу, а лбом слегка прижалась к его лбу в поисках опоры. Наблюдая за ее движениями, Драко обнял ее за талию, притягивая ближе к себе. В этот момент он обнаружил, что на ней трусики и его рубашка. Он приподнял бровь и заметил. — Почему ты одета? Сделав удивленное лицо, Гермиона быстро оглядела себя, прежде чем снова посмотреть на него. — О, мне немного холодно. В моей гостиной намного теплее, чем у вас… А что? Разве ты не хочешь, чтобы я надела твою рубашку? — внезапно Гермиона испугалась и притворилась, что собирается выскользнуть из его объятий. Драко поднял руку и взял ее за запястье. — Нет, нет, я совсем не возражаю, — сказал он совершенно искренне. На самом деле он находил это довольно милым. — Просто я бы предпочел, чтобы только кулон был на тебе, — сказал он с усмешкой. Смеясь, Гермиона легонько шлепнула его по руке. Когда ее смех утих, она глубоко вздохнула. — Э-э-э… могу я тебя кое о чем спросить? — Конечно, — ответил Драко и зевнул. Гермиона смущенно моргнула, прежде чем коснуться его руки… — Драко!.. — Гермиона! Глупо улыбаясь, она покачала головой и оперлась рукой на одну из подушек. — Скажи мне… Почему твои подушки намного мягче моих? Драко вздохнул и слегка повернул голову, чтобы осмотреть свои подушки. — Хорошо… Мама прислала их мне в начале октября, это заранее приготовленный подарок на мой день рождения. Гермиона хихикнула. — О-о-о, значит, подушки в Слизерине слишком жесткие для головы Драко? Драко лишь саркастически рассмеялся в ответ. Гермиона тоже рассмеялась, глядя на выражение его лица, и прижалась к нему еще теснее. — Я просто шучу, я правда думаю, что это очень мило, — она помолчала секунду, прежде чем продолжить. — Вы действительно ладите друг с другом… не так ли? Медленно кивнув, Драко погрузился в раздумья. — Да… Мы действительно ладим друг с другом, — тут он сделал паузу, словно раздумывая, продолжать или нет. — Я часто думаю, что она единственная, кто когда-либо по-настоящему заботился обо мне… Я имею в виду, иногда мне казалось, что я могу просто сломаться и умереть, и… и иногда мне этого хотелось… но в тот момент я вспоминал о ней, и это давало мне желание двигаться дальше… придавало сил жить. Гермиона нахмурилась еще сильнее, когда посмотрела на него. Она заметила печаль, наполнившую его взгляд, когда он говорил, делая его мрачным, почти безжизненным. Хотя она чувствовала, что уже знает, кто или что сделало его таким несчастным, она все еще чувствовала необходимость задать вопрос. Когда она заговорила, ее голос был очень мягким: — И… что заставило тебя чувствовать себя таким несчастным? Он нахмурился и отвернулся от нее, уставившись на балдахин, покрывающий его кровать. Он открыл рот, как будто собирался что-то сказать, но через мгновение закрыл его, словно раздумывая о том, что он скажет. Дав ему немного времени на размышление, Гермиона, наконец, нарушила молчание. — Твой отец?.. — предположила она. Он просто кивнул, встал и обернул простыню вокруг талии. — Итак, чем ты хочешь заняться сегодня? — спросил он, пытаясь поправить свои взъерошенные волосы. Гермиона хмуро посмотрела ему в спину, но решила, что лучше его не торопить. Она видела, что он явно не в настроении говорить о своем отце, и меньше всего ей хотелось раздражать его, пытаясь заставить продолжать разговор на эту тему. Присев, она оставила несколько поцелуев на его плече. — Мне все равно, пока я с тобой, — пробормотала она, все еще слегка касаясь губами его кожи. Драко слабо улыбнулся, слегка повернув голову, чтобы посмотреть на нее. Гермиона посмотрела на него снизу вверх, а затем, повинуясь внезапному порыву, прыснула ему на плечо. Рассмеявшись, он наклонился вперед. — Что, во имя Мерлина, это было? Она рассмеялась, откидываясь на спинку кровати. — Честно говоря… Я правда не знаю. — Ах, — вот и все, что он сказал, затем повернулся, задрал ее рубашку, наклонил голову и подул ей на пупок. Гермиона громко рассмеялась и задрыгала ногами, пытаясь оттолкнуть его голову руками. — Гермиона! — запротестовал он, садясь, его волосы торчали во все стороны. Хотя она находила его внешность просто очаровательной, он, вероятно, так не думал, поэтому его руки попытались привести их в порядок. — О, кто это пытается прихорашиваться? — спросила она со смехом, пытаясь схватить его за запястья. — Нет, нет, оставь их в покое. Я думаю, это даже сексуально, когда ты выглядишь таким безумным. — Да? Правда? — спросил он, ухмыляясь. Когда она кивнула, он протянул руку и взъерошил ей волосы. — Драко! — она вскрикнула, пытаясь оттолкнуть его руки. Когда она, наконец, села, ее волосы превратились в сплошную массу взбитых локонов. — Тебе не кажется, что они и без твоей помощи растрепаны? Он накрутил на палец один из ее непослушных локонов. — Теперь это выглядит сексуально, — поддразнил он ее, широко улыбаясь. — О, заткнись, — парировала она, хлопнув его по руке. — Почему, разве ты не сделала то же самое со мной? — ответил он, приподняв брови. Пощечина. Гермиона наклонилась, чтобы поднять одну из его подушек, которой она ударила его по лицу. У него отвисла челюсть, но затем губы изогнулись в улыбке, когда он решил использовать свое собственное оружие. — О, если это так, то ты сама напросилась. Она хохотала до упаду во время ссоры, которую сама же и затеяла, и пять минут спустя они оба лежали на кровати, отчаянно пытаясь отдышаться. Война подушками подошла к концу. На этот раз Драко первым нарушил молчание. Он посмотрел на нее с легкой улыбкой. — Думаю, мне нужно принять душ… Гермиона повернула голову, чтобы посмотреть на него, и на ее лице медленно появилась улыбка. — Ты уверен?.. Я думаю… У меня есть идея получше.…

***

— Вы не можете быть здесь вдвоем, — сказала русалка с портрета, висевшего на стене в ванной комнате старост. — Я уверен, что сможем, — просто ответил Драко, краем глаза наблюдая за Гермионой, которая начала наполнять большой глубокий бассейн горячей водой. — Мы оба старосты… и, насколько я помню, это была ванная старост. Русалка надменно отбросила волосы за спину. — Да, это ванная старост, и вы оба старосты, но… — Значит, мы остаемся, — отрезал Драко. Отвернувшись, он пошел прочь от портрета. Русалка, прищурившись, посмотрела ему вслед. — Я еще не закончила. Я все еще думаю, что неважно, старосты вы или нет, вы просто не можете быть здесь оба одновременно! Драко только закатил глаза, схватил картину за раму и повернул ее лицом к стене. — Теперь ты можешь отправиться на рыбалку или еще куда-нибудь, — сказал он картине, прежде чем повернуться к Гермионе. Она уже была в воде, ее одежда была аккуратно сложена у бассейна. Пузырьки пены покрывали ее тело ниже ключиц, и она улыбалась ему. — Присоединяйся к нам! — А, вот и ты! — сказал он со смехом в голосе, натягивая через голову облегающий черный свитер, отбросил его в сторону и занялся брюками. — Это нечестно. — Что нечестно? — спросила Гермиона, опершись руками о бортик бассейна и подняв голову, чтобы лучше его видеть. Он стянул брюки с бедер, перешагнул через них и отбросил в сторону. — Я никогда не видела, чтобы ты раздевался. Она подавила смешок. — Не волнуйся, ты не так уж много потеряла. А теперь залезай! Он поморщился, снимая трусы, и в конце концов погрузился в воду позади нее. Она улыбнулась ему, собирая пену в ладонь. — Ты когда-нибудь бывал здесь раньше? — спросила она. Он покачал головой, прислонившись к стенке бассейна. — Нет, я никогда не беспокоился. Она нанесла ему на голову облако пены и начала нежно втирать в волосы, прежде чем он успел воспротивиться. Он почувствовал, как пузырьки лопаются у него на голове, и улыбнулся необычайно приятному ощущению. Глубоко вздохнув, он закрыл глаза. — Так приятно… — пробормотал он почти про себя, неосознанно поддаваясь ее прикосновениям. Гермиона улыбнулась про себя, массируя кончиками пальцев его голову и пуская по волосам мыльную пену. Закончив, она помогла ему снова лечь и ополоснуть волосы. Затем она переместилась так, чтобы оказаться у него за спиной, и ее руки скользнули вниз по его спине, она начала нежно целовать его в затылок, начиная мыть ему спину. Она чувствовала, как напрягаются и расслабляются его мышцы под ее ладонями, набрав еще пены, она начала массировать его плечи. Он был необычайно развит для своего возраста, и она начала исследовать выпуклости и изгибы на его плечах подушечками больших пальцев. Она медленно начала опускаться, ее руки находили другие выпуклости, нащупывая хорошо развитые мышцы. Она слегка нахмурилась, слегка наклонила голову и положила руки ему на бедра. — Ты такой мускулистый.… Драко, глаза которого были закрыты, медленно открыл их и повел плечами. — Правда? — Ммм, — промычала Гермиона, нежно массируя его поясницу большими пальцами. — Хорошо, — начал он, слегка выгибая спину и снова закрывая глаза. — Я чувствую себя как на небесах от того, что ты делаешь со мной.… Гермиона слегка улыбнулась, массируя ему спину. Естественно, в этот момент он расслабился еще больше, и она снова наклонилась, чтобы осыпать поцелуями его затылок. Драко слегка вздрогнул и повернулся к ней лицом. Обхватив ее руками, он почувствовал, как между их телами лопаются пузырьки воздуха, и поцеловал ее в уголок губ. Когда их губы соприкоснулись, пьянящий аромат ванной, казалось, усилился вдвое, почти ошеломляя, и Гермиона крепко обвила руками его шею, цепляясь за него в поисках поддержки. Она улыбнулась ему в губы, прижимаясь к нему всем телом, так близко, что даже их животы слегка соприкоснулись, и он немного углубил поцелуй. Чувство удовольствия пробежало у нее по спине, как холодок, и она еще ближе прильнула к нему в поцелуе. Он позволил своему языку немного поиграть с ее языком, а затем прижал ее к стенке бассейна. Их губы разомкнулись, но ее руки нашли его волосы, а его губы исследовали изгиб ее шеи. Он почти ощущал аромат пузырьков на ее коже, и прошло совсем немного времени, прежде чем его язык проник в ее рот, а зубы впились в чувствительную кожу. — Драко… — простонала она, слегка запрокидывая голову. — Драко, Драко, Драко… о… — прошептала она, с наслаждением произнося его имя, перекатывая его на языке. Ее бессвязное бормотание, казалось, только раззадорило его, и она вздрогнула от неожиданности, почувствовав его руку на своем бедре и схватив его за волосы чуть сильнее, она повернула голову, чтобы подразнить мочку его уха кончиком языка. Он начал слегка дразнить ее кончиками пальцев. Она снова прошептала его имя, и он улыбнулся и поцеловал ее, почти теряя себя в ее блаженной власти.

***

Гермиона никогда до конца не понимала, как это работает, но хорошие вещи, кажется, всегда случаются так быстро. У нее было такое чувство, будто они только начались и вот-вот закончатся. Она оперлась локтями о бортик бассейна, он поддержал ее, но вскоре у нее заболели руки, и ей пришлось обхватить его за шею. Он не собирался возражать. Вместо этого он поцеловал ее и потерся носом о ее шею, тихо застонав. Они покачивали бедрами в ровном ритме, занимаясь любовью, но теперь их ритм замедлился, его стоны стали похожи на судорожные всхлипывания, и он осыпал поцелуями ее шею. Ее дыхание стало таким тяжелым, что она почувствовала, как ее сердце выпрыгнуло из груди и улетело прочь, и это чувство, вероятно, побудило ее сказать следующее, что пришло ей в голову. — Знаешь… — начала она между тяжелыми вздохами, убирая волосы с его лба, когда он наклонился, чтобы покрыть ее лицо поцелуями. — Я чувствую себя почти как… как птица… которая только что научилась летать… Драко улыбнулся, легонько ткнувшись носом в ее нос. — Да?.. И я чувствую себя птицей, которой нужны крылья, чтобы взлететь… — он поцеловал ее и осторожно опустил на землю, когда она убрала ноги с его талии. — И ты даешь мне крылья… Гермиона улыбнулась, положив голову ему на плечо. — Просто пообещай мне, что ты не уйдешь. Драко склонил голову к ее голове так, что его щека прижалась к ее волосам. — Ты знаешь… Я все еще надеюсь, что русалка не отправилась в гости к другим портретам. Фыркнув, Гермиона откинулась назад, чтобы посмотреть на него. — Сомневаюсь… Ей нужна вода, чтобы плавать. В этой школе не так много портретов, где есть вода… За исключением морского чудовища на третьем этаже, но… Я не думаю, что она так уж стремится навестить его. — Хорошая идея, — согласился Драко, вылезая из воды. Схватив пару полотенец, он обернул одно вокруг своей талии, а другое — вокруг ее тела. — Знаешь… — сказал он, начиная вытираться. — Я, наверное, буду приходить сюда почаще… Я использую свои привилегии, ты же знаешь. Гермиона рассмеялась, глядя на его руки. — Какие у тебя привилегии, как у моего парня?.. или как у старосты? Драко только бесстыдно хихикнул, продолжая вытирать ее.

***

— По-моему, это звучит немного заумно… — неуверенно произнес Драко, качая головой, когда они с Гермионой начали спускаться по лестнице в спальни Слизерина. — Драко! — Гермиона разочарованно вздохнула, пытаясь расчесать волосы пальцами, все еще влажными от их… «стирал» некоторое время назад. — Это телевидение, а люди там — актеры. Телевизор — это не коробка с маленькими человечками внутри. — Но… — настаивал он, заворачивая за угол. — Разве ты не чувствуешь, что на тебя смотрят? Закатив глаза, Гермиона сдалась и собрала волосы в пучок. — Вот что я тебе скажу: я обещаю, что однажды я покажу тебе кое-что по телевизору, и ты увидишь, что… это не страшно. Драко саркастически фыркнул. — Я никогда не говорил, что боюсь этого, я просто сказал, что это звучит слишком заумно, и все. Гермиона усмехнулась, качая головой и следуя за ним ко входу в его гостиную. — Pur sang, — четко произнес Драко, в его голосе слышалась французская нотка, когда он произносил пароль. Дверь с грохотом распахнулась, и Драко прошел первым. Гермиона последовала за ним и посмотрела на изогнутый сводчатый потолок, который у нее не было времени осмотреть прошлой ночью. — Как тебе удалось найти вход в свою гостиную на первом курсе? — спросила она, разглядывая различные изображения змей и другие узоры, выгравированные на каменном потолке. Это напомнило ей древний храм… довольно странно, но от этого не менее интересно. — Я имею в виду, что перед моей гостиной висит портрет Полной дамы в кружевном платье, но я все равно умудрилась заблудиться, — со смехом сообщила она ему. Ответом ей было молчание, и она слегка нахмурилась, поворачиваясь к нему. — Драко? Казалось, он не слышал, что она говорила ему с тех пор, как они вошли в гостиную, и ее первым впечатлением было то, что она увидела перед собой загнанного зверя. Ей даже не нужно было следить за взглядом его слегка расширенных глаз, чтобы понять, что парализовало его страхом. Без сомнения, ее худшие опасения оправдались мгновение спустя, когда гостиную наполнил голос, мягкий, как шелк, и холодный, как лед. — И где же, хотел бы я знать… ты был…? — начал Люциус, медленно поднимаясь на ноги. Он сидел на одном из диванов рядом с Нарциссой, которая, поджав губы, пристально рассматривала свои руки. — О, — только и смог вымолвить Драко, и Гермиона почти почувствовала, как он задрожал, когда отец подошел к ним. Даже стук начищенных ботинок Люциуса по полу был пугающим, и даже Гермиона опустила глаза в пол, когда он подошел и остановился перед ними. Она воспользовалась возможностью, чтобы бросить на него быстрый взгляд, и сразу поняла, почему он был таким внушительным. Высокие черные сапоги, доходившие до середины икры, были украшены очень дорогими на вид серебряными застежками-змейками с мерцающими изумрудными глазками по бокам. Грязи на них было немного, но, похоже, сама мать-природа осмелилась испачкать обувь Люциуса Малфоя. Его брюки были черного цвета, как эбеновое дерево, прекрасно скроены, как и его длинная мантия, которая, как и его ботинки, была украшена парой серебряных застежек-змеек, застегивающих каждый нагрудный карман. Его серебристо-платиновые волосы были аккуратно зачесаны назад и перевязаны черной лентой на затылке. На нем была пара чертовски дорогих на вид кожаных перчаток, которые, как предположила Гермиона, были новыми, потому что они протестующе заскрипели, когда он сжал рукоять трости, которую держал в левой руке. Этот человек был воплощением богатства, он просто излучал высокомерие, и сама аура его присутствия требовала предельного уважения. — Итак… — внезапно рявкнул он, заставив Гермиону подпрыгнуть. Драко и Нарцисса, казалось, привыкли к этому и только еще больше склонили головы. — Я жду… — продолжил он, и его взгляд стал ледяным, когда он снова посмотрел на сына. Драко глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, прежде чем заговорить. — Ну… — медленно начал он, избегая взгляда отца. — Я просто… мы… У меня были… были некоторые… проблемы с Трансфигурацией, и… — У тебя никогда раньше не было проблем с Трансфигурацией, — огрызнулся Люциус, начиная злиться. — Твои оценки по этому предмету всегда были высокими. Что ты подразумеваешь под «были некоторые проблемы»? Драко нахмурился, он чувствовал себя крайне неуютно и нервничал все больше и больше, отступая шаг за шагом. — Это… Уроки стали намного сложнее, и… — Тогда тебе следовало стараться усерднее, — сердито крикнул Люциус. Теперь Гермиона нахмурилась, на этот раз с недоверием. Разве Люциус не получил письмо от профессора Макгонагалл, в котором сообщалось, что его сын попал в беду?.. Она начала говорить запинаясь. — Я просто помогала вашему сыну сдать экзамен и все такое, — сказала она, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более профессионально. — Это помогло… не так ли, Драко? — спросила она, оглядываясь на него. — В любом случае, этим летом твой наставник помог больше. Драко не ответил, просто уставился в пол с почти болезненным выражением на лице. Люциус уставился на Гермиону с таким сильным отвращением, что, казалось, если бы можно было убить взглядом, она давно была бы в могиле. Она упомянула наставника, и на его все еще крайне раздраженном лице появилось выражение крайнего замешательства, когда он посмотрел на Драко. — Наставник? Что это за профессор? Драко снова не ответил, он просто продолжал смотреть себе под ноги. Люциус только открыл рот, чтобы что-то сказать, но внезапно его осенила догадка, и он, прищурившись, посмотрел на Гермиону. — Откуда я вас знаю? — скорее потребовал, чем попросил он. Гермиона нахмурилась еще сильнее, чем раньше, и тоже прищурилась, глядя на него. — Насколько я помню, мы как-то встречались в книжном магазине.… Люциус прервал ее презрительным фырканьем, скривив губы. Переведя холодный взгляд на сына, он приподнял бровь. — Ты теперь связываешься с грязнокровками, Драко? — когда он нарушил молчание, его голос стал громче. — Правильно? Почему ты водишься с этой грязнокровкой? Тишина… — Отвечай мне, когда я задаю тебе вопрос, парень! — закричал он, и «мягкость» его голоса поразила Гермиону. — Он ответил тебе, Люциус, — сказала Нарцисса, не отрывая взгляда от своих рук. — Что она помогала ему с учебой. Глаза Люциуса вспыхнули, когда он резко повернулся, чтобы посмотреть на свою жену. — Я с тобой разговариваю? Покачав головой, Нарцисса ответила так тихо, что ее было едва слышно. — Прости? — огрызнулся Люциус. — Я сказала «нет», — повторила Нарцисса, заправляя волосы за уши. — Тогда держи свой чертов рот на замке, — холодно сказал Люциус, стиснув зубы, и повернулся к Драко и Гермионе. Драко был похож на изваяние, высеченное из камня. Его волосы, все еще влажные, падали на лоб, а на губах застыла гримаса, словно отчеканенная. Гермиона, напротив, была просто потрясена. Если бы ее муж посмел разговаривать с ней так, как Люциус только что разговаривал с Нарциссой, он бы уже получил пинка под зад, прежде чем кто-либо успел произнести слово «развод». Хотя отношения между Люциусом и Нарциссой казались ей другими, немного старомодными или что-то в этом роде. Когда Люциус набросился на Драко из-за Трансфигурации, Гермиона медленно перевела взгляд на Нарциссу. Она была идеальной иллюстрацией богатства и происхождения. Она выглядела как настоящая леди, с прямой спиной и аккуратно сложенными на коленях руками. У нее была светлая кожа, как у Драко, и, несмотря на свою красоту, она казалась холодной… пронизывающе холодной. Гермиона почти видела, как фраза «не смей заговаривать со мной, пока я не поговорю с тобой» запечатала ее надутые губы, и все ее мысли и мнения остались неуслышанными. Гермиона мысленно вернулась к матчу на Кубок мира по квиддичу, где она впервые увидела эту женщину. Она была такой высокомерной, что Гермиона засомневалась, смотрит ли она вообще на окружающий мир, но теперь, глядя на нее, стало ясно, как сильно она ошибалась. Каждый раз, когда Люциус повышал голос, Нарцисса заметно съеживалась, сжимая руки. — А что касается вас, — прорычал Люциус. — Кем вы себя возомнили? Не лучше ли вам было бы сидеть в гостиной своего факультета и заниматься своими чертовыми делами? Глаза Гермионы снова сузились. — Я не настолько глупо консервативна, чтобы ограничивать свой круг общения только студентами моего факультета. Эти слова, казалось, застали Люциуса врасплох, и какое-то время он был слишком поражен, чтобы ответить. Гермиона решила воспользоваться этой заминкой и продолжила, хотя Драко украдкой бросил на нее умоляющий взгляд. — Каждый факультет в Хогвартсе по-своему интересен и уникален, и я намерена это сделать… К этому моменту изумление Люциуса прошло, и, когда он прервал ее, тон его голоса был подобен ведру ледяной воды, вылитому кому-то на голову. — Ну, конечно, Гриффиндор, например, — сказал он с презрительной улыбкой. — Постоянно принимающий глупость за храбрость, мой… вам… совет… И прежде чем Гермиона успела сделать шаг назад, он поднял свою трость и рукояткой в форме змеиной головы приподнял ее подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — Никогда, слышите, никогда не смейте мне перечить. Вы понимаете? Стиснув зубы, Гермиона отвернулась от него. Люциус обернулся и махнул рукой в перчатке. — Послушай меня, послушай внимательно, потому что я не буду повторять, — прошипел он, уставившись на сына. Драко поджал губы, тяжело дыша через нос и закрыв глаза, по-прежнему опустив голову. — Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — рявкнул Люциус. Очевидно, Драко двигался не так быстро, как хотелось отцу, и Люциус протянул свободную руку, схватил его за подбородок и дернул голову вверх. Драко вскрикнул, больно прикусив губу, но Люциус просто не обратил внимания на тонкую струйку крови, медленно стекающую по подбородку сына. — Вспомни, кто ты и откуда… — Люциус начал низким и убийственным тоном. — Мне все равно, в чем она тебе помогает, мне плевать на твои объяснения. Чтобы я никогда, никогда больше не увидел, как ты разговариваешь с этим отребьем, ты понял меня, Драко? Не дожидаясь его кивка, Люциус сжал челюсти, и Драко от боли зажмурился. — Ты не опозоришь имя, которое я тебе дал, — продолжил Люциус. — Ты не забудешь, какая кровь течет в твоих жилах, — он с силой повернул голову Драко так, чтобы его лицо было обращено к Гермионе. — Ты видишь это? — прошипел он, приподнимая подбородок Драко. — Ты видишь, что в наших жилах течет чистая кровь, голубая кровь этого мира, — он проигнорировал Драко, который умоляюще поднял руку, пытаясь удержать отца за запястье. — В моих глазах ты не мог пасть еще ниже, чем сейчас. Гермиона съежилась, но все же бросила на Люциуса самый оскорбительный взгляд, на какой только была способна, прежде чем снова взглянуть на Нарциссу. Нарцисса тяжело дышала, ее грудь вздымалась. Было очевидно, что она пыталась подавить чувства, которые явно испытывала, вынужденная беспомощно сидеть и наблюдать за всем этим. Наконец, отпустив челюсть Драко, Люциус вернулся к дивану, не обращая внимания на жену, и взял длинный тонкий сверток, который был прислонен к подлокотнику дивана. Закусив губу, Гермиона нерешительно посмотрела на Драко. Даже с того места, где она стояла, было видно, как сильно он дрожит, словно долгое время простоял в снегу без одежды, которая могла бы защитить его от ледяного холода. Его взгляд был устремлен вниз, и как только он потянулся, чтобы вытереть кровь с подбородка, Люциус сунул ему в руки сверток. Нахмурившись, Драко повертел сверток в руках, прежде чем посмотреть на отца. — Что это? — Как ты думаешь? — Люциус фыркнул, бросив на Драко взгляд, в котором ясно читалось, что он считает своего сына слабоумным. Моргнув, Драко быстро оглянулся. — М-м-метла, — пробормотал он. — Очень хорошо, — презрительно сплюнул Люциус. — И это не просто метла. На самом деле, они еще даже не поступили в продажу, — сообщил он сыну, стараясь не выглядеть слишком самодовольным. Его холодный взгляд снова переместился на Гермиону, глаза превратились в узкие щелочки, и он проговорил сквозь стиснутые зубы. — Возможно, это поможет тебе стать капитаном команды в следующем году, и ты хотя бы немного восстановишь свое имя. Может быть, даже компенсируешь тот факт, что связался с этим сбродом. Гермиона сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Люциус бросил быстрый взгляд в ее сторону, презрительно скривив губы. — Я бы предпочел, чтобы мой сын провалил все тесты по этому предмету, чем согласился на такого учителя, как вы. Жалкое подобие ведьмы, — насмешливо произнес он. С каждым словом его голос становился все холоднее, до такой степени, что даже мельчайшие волоски на шее Гермионы встали дыбом. — Уткнувшись носом в книги, вы отчаянно пытаетесь убедить себя, что вы здесь не женщина. С каждой перевернутой страницей вы убеждаете себя, что действительно разбираетесь в магии, но в глубине души, в самой глубине души, вы не хуже меня знаете, что вам здесь не место. Вы знаете, что вы другая. Гермиона отчаянно пыталась сдержаться, но почувствовала, как на глаза наворачиваются горячие, обжигающие слезы, и быстро опустила взгляд, пытаясь скрыть это от пронзительного взгляда Люциуса. Но, видимо, было уже слишком поздно, и ее слезы еще больше раззадорили его. На его лице заиграла злобная усмешка. Он приподнял бровь в притворном изумлении и остановился, глядя на нее так, словно она была не более чем мусором, валяющимся на полу. — Вы все еще здесь? Единственное, что Гермиона могла сделать, это беспомощно покачать головой. Болезненный комок в горле мешал говорить. Слезы мешали видеть, все расплывалось, и она повернулась, чтобы уйти. Безжалостно рассмеявшись, Люциус повернулся к Драко, меняя тему разговора, как будто они только что обсуждали погоду. — Ну, теперь, когда они рассматривают кандидатов на… — Ничего подобного не будет, — впервые произнес Драко едва слышным голосом. Несколько ошеломленный, Люциус моргнул и в замешательстве поджал губы. — Что? Что ты хочешь этим сказать? Заставив себя посмотреть в холодные глаза отца, Драко прерывисто вздохнул. — Я вряд ли когда-нибудь стану капитаном команды. Не имеет значения, какую метлу ты купил. Капитан уже назначен, и это не я. Гермиона остановилась у двери и, оглянувшись через плечо, тихо спряталась в тени. Ее губы тоже сжались, она подняла руку и вытерла слезу со щеки. — Что? — прошипел Люциус. Его глаза гневно сверкнули, когда он посмотрел на сына. Тон его голоса не предвещал ничего хорошего, и желудок Драко болезненно сжался, ему пришлось опустить глаза. Он больше не мог выдерживать этот ледяной взгляд. — Прости, мне правда жаль, — тихо пробормотал Драко, хотя и знал, что просить прощения бесполезно. — Он сожалеет… Видишь ли, он сожалеет, — с презрением повторил за ним Люциус. — Ты действительно пожалеешь, если нарушишь мои правила еще раз. Ты пожалеешь, если продолжишь разочаровывать меня, и помни, это не пустые слова. Он выхватил метлу из рук Драко, развернулся на каблуках и швырнул ее в пылающий огонь в камине. Драко стиснул зубы и, закрыв глаза, снова опустил голову. Его все еще трясло, пытаясь вернуть бешено колотящееся сердце к нормальному ритму, он сделал несколько глубоких вдохов через нос. — Давай, Нарцисса, нам пора, — приказал Люциус, доставая из кармана щепотку летучего порошка. Глаза Драко все еще были закрыты, но он почувствовал жар пламени на своем лице, услышал, как оно вспыхнуло, прежде чем его отец со свистящим звуком исчез в камине. Гермиона стояла неподвижно, за исключением одного движения — она закрыла рот, когда поняла, что стоит с отвисшей челюстью. Сделав глубокий вдох, она нерешительно вышла из тени на свет и, сделав шаг к Драко, замерла. Она совершенно забыла о присутствии Нарциссы, и в тот момент, когда та вышла из своего укрытия, Нарцисса грациозно поднялась. Несмотря на то, что она была миниатюрной женщиной, она производила пугающее впечатление, и Гермиона отступила на шаг и опустила взгляд. Нарцисса медленно приблизилась к сыну. Не говоря ни слова, она достала из сумочки носовой платок, нежно взяла Драко за подбородок и начала вытирать кровь, которая сочилась из его нижней губы. Слегка прикрыв глаза, Драко спокойно стоял, позволяя матери привести его лицо в порядок. Гермиона оторвала взгляд от пола и посмотрела на них. Хотя она стояла позади Драко, она видела, что он уже не так напряжен. Нарцисса, нахмурившись, осторожно промокнула кровь носовым платком, ее глаза были полны тревоги, когда она посмотрела в глаза своему сыну. Вытерев подбородок, Нарцисса отступила на шаг, положила платок в карман, развернулась на каблуках и направилась к камину. Бросив щепотку летучего порошка, она посмотрела на пламя и повернулась к Драко и Гермионе. То, как Нарцисса спокойно приводила в порядок лицо своего сына, показалось Гермионе обычным делом. Она могла бы поклясться, что сцены, подобные сегодняшней, не были редкостью в поместье Малфоев. Ее размышления прервал голос Нарциссы. — Мне нравится твой кулон, — просто сказала она, взглянув на Гермиону, прежде чем отвернуться. Шагнув в огонь, она исчезла в мгновение ока, оставив Драко и Гермиону в оглушительной тишине.