Mabel therapy

С того дня изменилось всё. И Билл считал это своей ошибкой. Да, точно, это вина Билла. Впервые в жизни он винил не кого-угодно в своих неудачах, а себя. Не оригинального Билла Сайфера, постоянно заползающего в его сны, чтобы напомнить, что он подделка (хотя сам продолжает следить и внимательно наблюдать). Не Диппера, который забрал Мэйбл из Хижины в его отсутствие. Даже не саму Мэйбл, которая решила молчать о своей болезни! Билл уже понял, что эти сны предназначались ему, чтобы он не забывал о том, кем является. И что это даже не действительность. Всего лишь вероятное будущее, но это не облегчало восприятие смерти Мэйбл. Вся вина лежит на нём, ведь если бы он не терроризировал близнецов, если бы он не устроил Странногедон, который впоследствии запустил проклятую мутационную вспышку, повлиявшую конкретно на ген Мэйбл, если бы он просто выбрался из омута своих тянущих на дно мыслей и обратил внимание на Мэйбл, не спавшую уже несколько месяцев — возможно что-то да изменилось бы. Он бы приложил все усилия, даже заключил бы контракт, чтобы излечить её неизлечимую болезнь! Билл ведь знает, как создать лекарство от рака, он знает многое, если не всё, так и ФСБ для него нипочём! Только он сам виноват в своей медлительности. Билл Сайфер пустил всё на самотёк и здорово за это поплатился. Билл всё помнит в мельчайших подробностях, как будто это произошло только пару мгновений назад — оно неудивительно, ведь для таких созданий, как он, время течёт иначе. Даже если он сейчас находится уже в пятом возможном будущем, где Мэйбл опять же погибает по его вине прямо на его кровавых руках, став мишенью недоброжелателей Билла, он помнит, как Звёздочка в первый раз умерла от мутации гена, повлёкший за собой инсомнию, фатальную семейную бессонницу. Она не думала, что всё настолько серьёзно, решив, что у неё обычная бессонница, хотя в глубине души чувствовала, что это настоящий самообман. Наступила весна, а вместе с тем и перемены в поведении Мэйбл Пайнс. Конкретные перемены. Уже вторую неделю она запирается в своей комнате, не желая показываться Биллу на глаза. Даже если ему и удаётся вытащить Мэйбл на улицу, чтобы она увидела солнечный свет и потрогала зелёную траву, она обязательно потратит время на то, чтобы накраситься. Стоит ли говорить, что консилер и тональная основа не сильно перекрывают нездоровую бледность ранее загорелой кожи и отсутствие радости в таких родных зелёных глазах, а помада не может воссоздать былой здоровый натуральный оттенок пухлых, но отныне искусанных до крови губ. Билл здорово устаёт, пока пытается выяснить, что же, чёрт подери, происходит со Звездой. По ночам, когда Билл изо всех сил пытается не заснуть, хоть его адски клонит в сон, когда он сосредотачивается на реальности и партии в шахматы с самим собой, Билл слышит неспокойное дыхание Мэйбл со второго этажа. Слышит страх в каждом её беспокойном движении по кровати. Чувствует дикую усталость в её сдержанных всхлипываниях в подушку. И, надрываясь с места, роняя космические шахматы в пространстве, бежит наверх. Но Мэйбл не впускает его. — Всё в порядке, Билл. Я хочу спать, оставь меня. — доносится раздражённый, дрожащий голос Звезды из-за двери. Билла это только тревожит, даже злит, но он подавляет свою натуру и оставляет её в покое. Ему ведь тоже хочется пережить свои кошмары в одиночку, так почему Звезда не может желать того же. Но Билл уже не может ждать и сглатывать все свои негативные эмоции при виде потускневшей Звёздочки. — Мэйбл. Что с тобой происходит? — девушка, сидящая рядом на зелёной поляне, вздрагивает то ли от собственного имени, которое впервые произнёс Билл Сайфер, то ли от вопроса, которого она всегда тщательно избегала. И Билл это замечает. — Всё в порядке, Билл. Просто устала, завалы на учёбе, не бери в голову! — почти задорно улыбаясь, Мэйбл откидывается назад, чтобы лечь на траву. Билла уже тошнит от этого лживого, отвратного «всё в порядке», ему хочется узнать правду, и он как никогда желает вернуть свой старый нематериальный облик, чтобы иметь доступ к таким же нематериальным мыслям Мэйбл. — Обещаю, скоро всё будет как прежде, мне только надо сдать сессию. — Какая к чертям сессия, если ты из комнаты лишний раз не выходишь? Мне уже надоело слушать одно и то же. Твои действия противоречат твоим словам! Ну же, скажи мне правду, Мэйбл. — Билл тщательно подбирает слова, чтобы не отпугнуть Звезду. Он держится за последнюю ниточку здравия в его совершенно больном рассудке. Обычно Мэйбл ответила бы колкостью на его замечания или поддразнила бы его, но сейчас она бесцельно пялится на небо, пропуская слова демона мимо ушей. И Билл не выдерживает. — С тобой невозможно контактировать, ты не хочешь даже поговорить со мной, Звезда. — Ну так уходи. И все. Абсолютно каждая построенная специально для Мэйбл крупица здравия и нормальности разбивается об её ядовито-острые, но такие бездушные слова. Билл почувствовал нарастающий с каждой считанной милисекундой гнев, охватывающий его разум смутной пеленой и неестественно меняющий его физическую оболочку, разрывая из рёбер лишние две пары рук, а правильное количество глаз сливается воедино, превращаясь в единственное око на его скошенном лице. Ему было достаточно своих проблем, постоянной дереализации, которая ему приелась настолько, что являлась чем-то адекватным, его составляющим, а тут и Мэйбл, играющая в игру «угадай, что со мной происходит, но я не дам тебе подсказок». Знал бы он, что это не игра, а подавляемый ею же крик о помощи. — Как скажешь, Падающая Звезда. Бывай! — выплёвывает Билл, изо всех сил сдерживая неутолимое желание к разрушению всего и исчезает прочь. Эта ситуация стала точкой невозврата для каждого из них, а именно потому, что Билл Сайфер смог вернуть свою былую, но к сожалению, фантомную мощь, ведь врата между его нематериальным измерением и трёхмерным миром до сих пор закрыты. Это не сильно волнует Билла, ему сейчас нужно просто отправиться подальше от Звезды и отыграться на чьей-то почти разрушенной галактике. Он даже не посмотрел на Мэйбл, потому что боялся увидеть в её глазах надоевшее ему безразличие. Знал бы он, что это не безразличие вовсе, а усталость. Мать его, усталость, когда ты хочешь завалиться спать беспробудным сном, чтобы наконец отдохнуть от всего. Он боялся, что, посмотрев на неё, передумает и останется, тем самым окончательно убив эго и самоуважение. Сайфер смог уйти лишь из-за перевесившей чашу весов гнева, но, обернись он назад, то увидел бы маленькую хрупкую девочку с розовым, переливающимся в солнечном свете самокатом, которая просила бы его остаться. Мэйбл благодарила всех Богов за то, что Билл ушёл не оборачиваясь. Дни сменяют недели, а недели месяца. Меняется погода в Гравити Фолз, принося с собой девятнадцатое лето для Мэйбл Пайнс. Это лето выдаётся особенно тёплым: птицы щебечут звонче, а лесные создания выходят из тени чаще. Только не хватает близнецов Пайнс, то и дело встревающих в неприятности, из которых им следовало бы извлечь ценный урок не лезть в опасности. Осознавший, что прошло уже два сезона, Билл решает навестить свою подругу. Интересно, имеет ли он более право называть её подругой? Считает ли она Билла своим другом, раз он сбежал, восприняв её слова слишком близко? Сомнения одолевают демона в течение долгого времени, и он робеет. Лишь мысль о том, что ей сейчас может быть ещё хуже, чем прежде, впервые не отклоняются причиной «она сама прогнала меня, мне плевать, точно, абсолютно без разницы». И он тихо заглядывает в квадратное окно чердака. Квадратное, потому что Форд в приступе бешенства сломал его и поставил новую раму и стекло, что произошло со всеми треугольными предметами интерьера хижины. И его сердце, вобравшее в себя кусочек вселенной и чистой энергии разбивается вдребезги, стоит только увидеть настолько родную, солнечную Звезду, окончательно потерявшую бывшее сияние и заразительную активность, забившуюся в угол. Треугольные углы Билла почти затупились, расплавились, стоило ей только пробормотать его имя своим осевшим, сломавшимся голосом. — Билл… Я так устала. И Билл уже был готов пройти сквозь эту стену, звёзды свидетели, чтобы вытереть холодный пот со лба Звезды, обнять и уверить, что он поможет, что он здесь и больше никогда никуда не уйдёт, если бы не вошедший в комнату Сосна. И Билл бы наплевал на всё, если бы Мэйбл не обратилась к Сосне его именем. Точнее, даже не к Сосне, а в пустоту. — Билл! Что с тобой стало? Почему. Что ты говоришь? — Мэйбл, пожалуйста. — едва сглатывая ком в горле, Сосна присаживается рядом с Мэйбл, разрывая бумажную обёртку таблеток. — Посмотри на меня. — Диппер, что ты говоришь? Посмотри, здесь Билл Сайфер! Ты же его не видел со времён апокалипсиса, давай я вас снова познакомлю! Он хороший, он изменился, верно, Билл? — она отчаянно тянет руку вперёд, словно пытаясь поймать порождённое фантазией счастье, но мигом отдёргивает её назад, словно поранившись об неё. — Хорошо, сестра, но давай ты сначала выпьешь это? — он поразительно быстро закинул шипящие таблетки в воду и протянул её сестре. Она недоверчиво, в какой-то степени разочарованно посмотрела на него, будто он предал её в самый ответственный момент жизни. — Диппер. Ты мне не веришь, да? Ты не видишь его, как и все те глупые доктора? — Мэйбл в страхе хватается за жилетку брата, совсем как в детстве в моменты потенциальной опасности или угрозы потерять брата. Она не хотела терять Диппера, ведь это бы произошло, если бы он посчитал её сумасшедшей как все остальные! — Нет, сестричка, я верю тебе. — Диппер опускает голову, закрывая лицо заросшими волосами, скрывая слёзы вины перед сестрой. Нет, он не верит. Мэйсон знает, что Билл никак не взаимодействовал с сознанием Мэйбл, Форд всё проверил. Возможно, что Билл ей мерещится из-за глубокой детской травмы после апокалипсиса, как и другие мелкие монстры, но желтозадый мерзавец и тут преуспевает подпортить жизнь их семье. А врачи назначили ей очень серьёзную, страшную болезнь. И это всего лишь стадия, которую ей придётся пережить, но Диппер будет рядом. Он не оставит свою любимую сестрёнку, как это сделал неизвестный ему бывший Мэйбл, с которым ему так и не довелось увидеться. Если быть честным, Диппер даже сомневается в том, что этот парень существует, ведь галлюцинации сестрёнки, подкреплённые её состоянием, говорят об обратном. Билл предпочитает покинуть хижину, пока его не заметили. Покинуть хижину, чтобы привести разум в порядок и уже с ясной головой искать всевозможные методы, чтобы помочь Звезде. Или хотя бы выяснить, что с ней происходит. Это болезнь? Она смертельна? Может она сошла с ума? А если это из-за него? Верно, не может же детский разум выдержать того ужаса, который происходил, когда ей было двенадцать. Но как тогда. может, постепенное разрушение разума, как это было с Макгакетом? Нет, это исключено. Невозможно. Это безумие, глупость. Это не может быть правдой. Билл в порыве гнева на себя пытается разорвать свою плоть, истязая себя. Мазохистские наклонности Билла распространялись только на тела его жертв, ведь незачем поганить своё и без этого восприимчивое тело. Но Билл не выдерживает давления своих мыслей и угрызения чувства вины, когда, покопавшись в фактах, узнаёт, что Мэйбл не погибла бы, если бы не его присутствие. Он буквально отравлял её своим существованием, особенно сильно это проявилось, когда она коснулась его разорванной в хлам правой руки. Отравленной крови, которая течёт в нём. Да, мутация гена произошла конкретно в отношении Мэйбл, но она бы не взяла верх, если бы не контакт с причиной запуска этой вспышки в лице Билла, повлёкшей за собой эти изменения в организме Звезды. Как известно, кровь в отношении демонов имеет другое значение — это как удостоверение личности, а так как пускай человеческий облик Сайфера всё же принадлежал ему, то имел полную генетическую принадлежность к его истинному облику, который органами не обладал впринципе. Билла выворачивает наизнанку — его тошнит от самого себя. В исступлении он цепляется за правую руку ногтями и разрывает её. Если бы не эта рука, отвратительное ощущение под кожей и его тупость. Рпмфшймптэ вь ф оёдп гтж т рёсгпдп сбиб? Знал бы Билл, что события в осколке калейдоскопа будущего, происходящие после смерти его обладателя, может влиять на само событие в целом. Вмешательство Демона Разума точно сыграло бы занимательную роль в таком изменчивом грядущем Мэйбл Пайнс. Или в прошлом этого самого грядущего. Когда каждый его «орган», отвечающий за мыслительные навыки окончательно забивается изображением и перекруткой моментов увядающей на глазах Мэйбл, Билл решается на очень сомнительный поступок, к которому его подстрекала жалость к себе. Оказалось, что Билл Сайфер слаб перед трудностями. Не такими трудностями, когда ему дважды мешали при создании портала, в таком плане он терпелив и сдержан, а перед душевными. Он ненавидит терять, но сейчас держа в руках пушку памяти, которую он нашёл в особняке старика Макгакета (везде была установлена защита от Билла Сайфера, но нет ничего сильнее демона, преследующего конкретную цель) Билл думает, что должен потерять Мэйбл во второй раз, но уже в своих воспоминаниях. И всё бы получилось, если бы он не опомнился сразу после считанных, настолько мелких промежутков времени, что у них даже не существует названия после зажима на курок. Кое-что стереть всё же удалось, но действие пушки не могло влиять на события будущего. Пушка вывела из воспоминаний Сайфера секундный момент из реальности, который Билл проигрывал на повторе в сотый раз, чтобы вернуть это крошечное событие обратно в голову. — Эники Бэники ели. — из единственного глаза Билла, на котором иллюстрировались знаки Падающей Звезды и Соснового Дерева велось наблюдение за малышкой Пайнс. Эти запуганные зелёные глаза, на которых отображался её символ на зодиаке Демона Разума, смотрели прямо в извращённую, ужасную душу Сайфера, будто пытаясь найти в них какую-то ничтожную каплю жалости и эмпатии. Билл Сайфер, с выжженной на сердце картиной изумрудных глаз Мэйбл Пайнс, поклялся, что более не позволит ужасу отображаться на них. Он со всей силы прессует стеклянную колбу с воспоминанием в руках, пока она не принимает очаровательно незамысловатую форму, и швыряет её вглубь леса, вырвав оттуда клочок материи, на котором написано его имя, а после с пущей яростью выкидывает Пушку Памяти в неизвестность. Знал бы Билл, что швыряние предметами в будущем времени может обернуться ему боком. Знал бы он, что колба с воспоминанием попадёт в поляну с его старой статуей, которая не впоследствии засосёт её в прошлое, став тем самым новообразованием, которое замотивировало его выбраться из статуи с помощью Мэйбл. Представлял бы он, что Пушка Памяти попадёт в прошлое, прямиком в руки общества Слепого Глаза, которое накануне лишилось первого варианта стирателя. Стоит ли говорить, что с тех пор члены общества стали более трепетно волноваться об её сохранности, возвышая её чуть ли не до уровня божества. Вот был бы Билл осведомлён, что сам спровоцировал ту чесотку, впоследствии которой неосознанно отравил Мэйбл, заставив ген мутировать и воздействовать на Звезду с большей скоростью. Ах, знал бы Билл, что является виновником своих же страданий.