Mabel therapy

— Билл. А что ты делаешь в то время, пока меня нет? Ну, когда ты внутри себя. — Мэйбл задорно ухмыляется, почти что смеётся. — Понял каламбур? Внутри себя — внутри статуи. — Звезда, даже если я тебе расскажу, ты нихрена не поймёшь. — Билл почти выплёвывает ругательство, отчаянно глядя в небо и молясь самому Аксолотлю, чтобы этот день наконец закончился и глупая Звёздочка свалила к себе домой. А она никак не унимается, вымаливает ответ на свой вопрос, и Билл сдаётся. Ему несложно. — Фактически, я в камне, но на деле я заперт в пространственном континууме, не поддающемуся ни логическому, ни рациональному объяснению. Там нет начала и конца, и это пространство не зависит от временных рамок любого из миров, поэтому даже Дитя Времени не в силах контролировать его. Я могу видеть глазом статуи всё в пределах досягаемости обзора, но в искажённом виде. Мэйбл быстро моргает в попытке расставить всё по полочкам, а Билл, довольный своей красноречивостью, прикрывает свой глаз. Всё, у Звёздочки сбой в системе и теперь Билл может спокойно поразмышлять обо всех изменениях в окружающем мире, пока он отсутствовал. Трава стала зеленее, деревьев стало больше, да даже его статуя заросла мхом и теперь сложно разглядеть в этом кусте его фигуру. Сколько времени он провёл в этой тюрьме, что даже девчонка Пайнс успела подрасти. Билл взаперти не дурью маялся, а вёл отсчёт. И насчитал, что прошло порядком пять лет. И каждое лето Падающая звезда не отходит от его статуи, всячески контактируя с ней. Конечно, тогда она ещё не умела высвобождать его из статуи, но Билл отлично помнит, как четыре года назад Звезда в слезах забежала на эту поляну и прорыдала у его статуи три часа, бормоча что-то о проблемах в школе и дома, пока не уснула тут же. Типичные подростки. Тут он мысленно возмутился своим слишком совершенным мышлением, позволяющим многогранно мыслить без всяких пределов, чего не способен сделать человеческий мозг. Это бесспорно. — А, получается, это почти как в шаре грёз? Тоже личная тюрьма, но только для Билла Сайфера? — мыслительные способности Мэйбл заметно улучшились, а ведь Билл почти упустил факт того, что Падающая звезда уже не ребёнок и развивается в умственном плане, хоть и заметил, что она подросла. Даже Звезда, так отчаянно желавшая навсегда остаться ребёнком. — Да, только там нет парней в разноцветных штанах и говорящих вафель. Там нет ничего. — насмешливо проговаривает Билл, летая над головой возмущённой и краснеющей Звёздочки. Мир грёз Падающей Звёздочки был соткан руками самого Билла Сайфера, и он отлично знал обо всех мечтах двенадцатилетней Мэйбл. Сейчас он не может даже прочесть её мысли. Билл предположил, что тут играет роль и её способность вытягивать его из камня. Это досаждает. — Скучно тебе наверное. Я постараюсь приходить к тебе чаще, чтобы тебе было не так грустно, Билл. — Мэйбл подпрыгивает и хватает Билла в свои руки, прижимая его к себе. — Бедный-бедный Билл. Ой, а какой ты мягкий. Я думала, твои углы будут острыми. Билл возмущается, царапает девчонку своими крохотными руками и пытается выбраться из её хватки. Будь при нём его способности, он бы сжёг её руки в адском пламени, возрос в размерах и отдал бы на растерзание Церберу. Сейчас он бессилен, абсолютно, а свои попытки высвободиться он считает крайне жалкими. Какой же он жалкий. — Ты похож на котёнка, Господи. Плохой котик, плохой. — тянет Мэйбл, обнимая Билла всё сильнее. Билл уверен, если бы он был зависим от кислорода для продолжения жизнедеятельности, сейчас бы он уже задохнулся от мёртвой хватки Падающей Звезды. Она выглядит очень хрупкой, в принципе, как и любой другой мешок с костями, так как в ней может быть столько физической силы? И что, блять, за котёнок? Он — Билл Сайфер, при упоминании которого дрожат не то что нации, да целые измерения. Куда его тянет жизнь, в какое дно. Какой позор.