Валькирия🌺

      Джеймс       Моя девочка пробудилась, как младшая богиня Асгарда. Увидев ее белоснежные волосы, ниспадающие до поясницы, лебединые перьевые крылья и двуручный меч с крылатой гардой в руке, просто не мог поверить глазам. Это точно не мое наследие. У меня в предках кроме Хель нет богов. Она же, как повелевающая миром мертвых и гранью между мирами на вверенных ей территориях, уходить в реку перерождения не собирается. Следовательно:       — Лили, — озвучил за меня мысль Сириус, также находящийся в шоке от увиденного, — скорее всего, она несла в себе наследие валькирии.       Гарри, а точнее Хьё, ведь от Гарри остались лишь тело и воспоминания, согласилась с предположением друга. Память ее пробудилась не полностью, прежние воплощения не все встали в ряд, переплетаясь в единый поток воспоминаний, лишь некоторые. Но валькирия точно могла сказать, в ком она перерождалась последний раз. Было это во время первой магической войны против Грин-де-Вальда. Тот собирал чистокровных последователей, держа в страхе всю магическую Британию и соседние страны.       — Девушка считалась магглорожденной, как и мама Лили, — рассказывала Хьё историю прошлого перерождения, — но не знала, что принадлежала к старому роду, потерявшему силу из-за предательства. Имя того рода Эвэнтресс. Старинный магически род, первые предки которого сражались при Рагнарёке наравне с богами, эйнхерджарами (древнескандинавскими одиночными бойцами).       — А как твоя душа оказалась в цепочке перерождений душ этого рода? — спросил, так как знал, что просто так боги, даже младшие божества — валькирии, в магических родах не перерождаются. Нужен или приказ верховного, то есть Одина, или Фригг, или причина, чаще всего личная.       — Во время Рагнарёка, когда боги и смертные, в том числе могущественные волшебники и чародеи, сражались бок о бок на одной стороне, я спасла девушку. Лик ее, как и душа, был чист и прекрасен. Сердце и разум даже в тот омраченный потерями день был наполнен добротой и справедливостью. Она с магическим посохом в руке, превозмогая усталость и слабость, шла вперед.       — Но я так понимаю, дева та умерла? — спросил Сириус, как мне показалось, догадываясь, что произошло дальше. Валькирия не отрицала. Рассказывала историю своего прошлого дальше:       — Все так, крестный. Дева умерла. А я была рядом. Мой век жизни также подходил к концу. Ведь даже валькирии смертны, — усмешка и полуулыбка, в глазах же тоска и печаль, — души наши встретились по пути к Вальхалле. Дева-волшебница тревожилась, переживала за тех, кто остался там, в мире смертных. Чтобы ее поддержать, взяла за руку. Но тут…       — … ваши души ступили на одну и ту же ступень, — закончил за нее догадавшись, а дочь согласилась, — твоя душа, как и ее душа, предстали перед Хель. Что же было дальше? — вот тут предположений не было даже у Сириуса.       — Хель рассказала, что будет с моей душой, если я окажусь в Хельхейме. Меня это не устраивало, поэтому я согласилась на ее предложение. — Вопрос: Какое? Прозвучало от нас с Сириусом практически одновременно. Хье ответила: — дева-волшебница заслужила Хельхейм, самый лучший и спокойный островок в мире мертвых. Душа ее могла пребывать в чертогах Хель до скончания веков. Но в цепь перерождения ее рода нужна замена. Чтобы сохранить баланс.       — Поэтому ты согласилась влиться в поток, — не вопрос, а факт, который валькирия подтвердила. — И сколько раз ты перерождалась? Какое по счету это? — мне хотелось знать еще одну вещь, связанную с прошлым. А точнее с той ночи на Хеллоуин, когда мы с Лили погибли, а Гарри осталась одна.       — Не помню, — и улыбнулась уголками губ, — я же сказала, что не вся память встала единым потоком. В ней огромные пробелы и временные дыры, — и словно считав меня, мое сердце и душу, добавила: — воспоминаний мамы Лили в этом потоке также не появилось. Я понимаю, тебе хотелось бы знать, какими были ее последние мгновения, но увы, — и, развела руками в сторону, отпуская божественный облик. — Мне тяжело поддерживать истинный облик. Тело еще слабое.       — Значит, нужны тренировки! — с азартом в глазах сказал друг, добавив, — всегда мечтал найти достойного противника на спарринг, — и посмотрел на меня, — даже Джей, и тот не выдержит против меня и пяти минут. — А я тяжко выдохнул. Да, что есть, то есть. Я не мастер оружейного дуэллинга. По мне магия куда эффективнее. Но это мое мнение.       — Хочешь сразиться, крестный? — в глазах дочери, да, она моя дочь, и не важно, что перерожденная душа, замерцали серебряные, как отблеск луны, искры предвкушения. Она, как и Сириус, ждали момента, когда их клинки сойдутся в противостоянии, как будет петь сталь.       — С удовольствием, Хьё!       — Но сначала отдых, — меня клонило в сон. Все-таки восстание из мертвых дело не шуточное.       Тело, даже созданное по образу и подобию, нуждается в синхронизации с душой и магическими потоками. Не за день-два это происходит. Нужны недели на то, чтобы стать самим собой, а не сорвавшейся с нитей кукольника марионеткой. Сириус и Хьё это понимали, поэтому согласились на то, чтобы продолжить разговор о директоре и предке завтра. Определить божественности и потустороннего присутствия работает, а значит, будет проще понять, кто перед нами и подготовиться.       — Спокойного сна, отец, — пожелала мне дочь, перед тем, как покинуть комнату, до которой помогла дойти. Сириус же остался. У нас с ним было что обсудить и о чем поговорить. Не затрагивая тему Хье и ее перерождения. Это я уже принял, с этим не спорил. И не потому, что бесполезно. Раз так произошло, значит, высшим силам, богам и Создателю так надо. Кто я такой, чтобы с этим спорить. Провидению виднее, как и Судьбе.       Хьё       На удивление, Джеймс и Сириус адекватно восприняли мое пробуждение в теле Гарри. Джей даже дочерью назвал несколько раз, а Сириус крестницей. Что не могло меня не радовать, ведь с этими людьми мне жить долго, до их старости. Мне же старость не светит еще лет триста-четыреста минимум. Возможно и больше. Магический потенциал потомка велик. Старость, даже не переродись в ней моя душа, не грозила бы и в двести лет. А все из-за Хель, которая покровительствует роду ее отца. Некромантия, я так думаю, стала бы ее призванием, если бы не тот ритуал на кладбище и принудительная жертва во имя воскрешения лорда.       — Все так, Хьёртримуль!— сказала та, чьего появления я никогда не могла почувствовать. Каждая наша с ней встреча начиналась с неожиданности.       — Приветствую тебя, Хель, дочь Лодура и великанши Ангрбоды!— произнесла на родном наречии,— что привело тебя в мир живых? –Хель не ступая ближе, смотря на меня черными провалами глаз, попросила лишь об одном — оберегать и защищать потомка ее рода, помогать ему. — Ты хочешь воскресить свой род? — предположила я.       — Все так, Хьёртримуль,— сказала Хель,— мне нужна твоя помощь. Джеймсу нужна твоя помощь. И только на тебя в этом мире я могу положиться.       — А как же Лодур?— на имя отца Хель странно среагировала. Она поникла и отвернулась к окну. Смотря на луну и звезды, она просто молчала. Сказать о нем ей было нечего. В отличие от меня: — Он переродился Хель. Сейчас Лодур в теле моего ровесника, лучшего друга Гарри.       — Я не виделась с Лодуром со дня казни,— сказала Хель и, не поворачиваясь, попросила:— пригляди за ним, Хьё. Он все-таки мой отец. И помоги Джеймсу восстановить род Певерелл,— на этих словах глаза ее полыхнули зеленью, а меня пробила дрожь, словно от разряда молний. Будто бы Тор коснулся моего плеча своей дланью. Но после этого в теле появилось странное ощущение. Такое чувство было у меня лишь единожды, когда Всеотец даровал мне имя и крылатый, карающий грешные души меч.       — Что ты со мной сделала? — спросила я на наречии мидгарда, смотря на свои руки и линии жизни. Погружаясь в энергетический поток, в самую магическую суть, переплетенную с душой, увидела там едва горящий язычок зеленого пламени. Ее пламени, которое горит в груди лишь у: — Некромант! Ты сделала меня некромантом!       — Так надо, Хьё! — и растворилась в ночной темноте, оставляя меня с кучей вопросов без ответов.       Кипя от негодования, отогнав в сторону сон и желание ступать во владения, Нотт пошла в библиотеку крестного. Мне нужна информация. Желательно азы некромантии, ведь без основы никуда. Возмущаясь «подарку» Хель, бродя около полок с носителями информации, собирала все, что было у Блэков по некромантии. Немного, но на первое время хватит. А там магический переулок, пара невостребованных магазинов с поддержанной и потрепанной литературой, возможно, что и наскребу.       — Раз так надо, — пробурчала себе под нос, устроившись на кресле с книгой в руке, — значит, будем постигать…       ***       Сколько прошло времени с момента, как я погрузилась в чтение, не сразу поняла. Лишь тогда, когда на пороге библиотеки появился домовик, приглашающий меня к столу на завтрак. Забрав с собой книги, вернулась в комнату. А там, переодевшись из пижамы в привычные мне джинсы и футболку, завязав волосы и посетив ванную комнату, спустилась в малый обеденный зал. Там, изрядно помятые и сонные сидели отец и крестный. Они оба клевали носом. Видимо, не только я не спала ночью.       — Доброе утро? — поинтересовалась у мужчин, делающих вид, что они бодры и полны сил. С улыбкой спросила у крестного: — как насчет спарринга на мечах Сириус? — тот в ответ лишь тяжело вздохнул и отрицательно мотнул головой, мол, не сейчас, не сегодня. — Ладно, ладно. Не маленькая. Занятие на день найду. — Точнее уже нашла. Но не буду загружать их информацией. Им и так не сладко. Мне тоже, но переживу. Не привыкать.       — Прости нас, Хьё, — сонно пробормотал отец, — мы четырнадцать лет не виделись, — и зевнул широко, едва успевая прикрыть рот ладонью, — еще бы Луни пригласить, — мечтал Джеймс, а Сириус был не против. Как и я. Повидать профессора Люпина, поговорить на общие темы. Ведь он единственный стоящий профессор ЗОТИ из нанятых директором за эти четыре года.       — Ничего. Я почитаю. А вы отдыхайте. Не волшебники чистокровные, а драугры, — с кем я их сравнила, они примерно поняли. Практически синхронно кивнули и отправились по своим спальням. Как и я. Мне нужно, просто необходимо прочесть все, что я нашла по некромантии до следующего года в школе. Что-то мне подсказывает, полученные знания, а с ними и навыки будут играть важную роль в этом году. Не знаю, что это, но от внутреннего голоса и предвещающих знаков от отмахивалась.       ***       — Какие планы на этот год, Альбус? — интересуется мужчина, написанный маслом на холсте много веков назад, но там же, на картине, и запечатанный. За что именно, не каждый помнит, а кто помнит, не расскажет. Так как мертвые разговаривают лишь с одними представителями магического сословия — с некромантами. Только этот брат, способный воззвать к Грани и призвать из владений Хель душу, на нынешнем веку крайняя редкость, и не просто так.       — Испытания, предок. Очередные испытания и трудности! — сказал Альбус, отпивая из чашки горячий сладкий чай с мятой, заедая это мармеладной долькой лимона, — изощренный, полные опасностей и приключений год выдает на долю девочки Поттер, — улыбка, как и всегда — радушная. Но мало кто видит, что за ней скрыто. Рассмотреть могут лишь те, кто видит душу. Узнать, каков директор на самом деле, можно по глазам. Ведь они — зеркало души, отражающие истину.       — Все то, что необходимо пройти, чтобы стать настоящим Героем и Избранным! — звучно рассмеялся запечатленный на картине волшебник, уже предвкушающий предстоящий год. Он знал, как никто другой, какова фантазия Альбуса. Потомок способен на многое. От банального зачарования старой метлы или другого спортивного инвентаря до воскрешения Турнира Трех волшебников, в котором жизни будут поставлены на кон. И все ради того, чтобы наставить на нужный путь избранного агнца.       — Утоли мое любопытство, потомок! — требовал написанный маслом предок, — развей мою скуку!       — Раз вы так просите, — в очередной раз сверкнули из-за очков половинок радужки директорских глаз, — то слушайте. Этот год станет годом ментальных испытаний. Деве Поттер предстоит пройти проверку на стойкость разума. Ее психика и ментальное спокойствие будет подвержено вмешательству лорда Волдеморта. Безнадега станет ее спутницей. Как и одиночество…       — Сладко, Альбус, очень сладко, — смакуя аперитив, сказал предок. — Я в предвкушении…       И не он один. Альбусу испытания и трудности, которые выпадали на долю девочки Поттер, также как и предку, приносили неописуемое удовольствие. Он смаковал каждый момент. С восторгом, пока никто не видит, директор прокручивает в Омуте памяти все самые яркие воспоминания за четыре года ее обучения. Начиная от момента с зеркалом Еиналеж в канун Рождества до возвращения из лабиринта. Альбус уверен, Темный Лорд воскрес. С помощью старинного ритуала, где нужна кровь врага, взятая силой. И теперь, когда «враг» вернулся к жизни, а в руках директора есть ручная героиня, считающая его наставником, о нем вспомнят. О нем заговорят! Он, как и раньше, станет важной личностью в мире магии.       — Попомните мои слова!