ГаляиИлья

      – Да чё ж это такое, девятая двойка по русскому в четверти! – негодовал Илья. Классухе-русичке он смерти не желал, но всечь мечтал – разумеется, это было одно из тех сокровенных мечтаний, коими он не делился даже с Галиной Сергеевной, которой выложил всего себя, как на допросе. – Ну чё я, хуже цыган!       – Каких цыган? – не поняла понимающая всё и всех гениальная Сергеевна. Она разбиралась в цыганской культуре, а также в японской, кельтской и шумеро-аккадской, но сейчас чувствовала себя, как на семинаре по культуре ацтеков, в коей ее познания ограничивались рафсшифровкой пары сотен иероглифов.       – Ну как каких? – всё больше злился будущий мент. – Которые у меня на базаре сотку отмутили! Они еще на базаре по-своему базарили, по-цыганскому. Ну откуда они его знают? Они что, его учат где-то?!       – Представь себе, Илья, они его знают оттуда же, откуда ты – русский!       – А откуда я? Из Челябинска… Ну, в смысле, родители оттуда, а так я местный… Ну, я русский… Я ж не турок какой-нибудь!       – Илья, ты снова не понял… – терпению и тактичности Галины Сергеевны, едва сдерживающей себя, чтобы не заржать как Буцефал, не было предела. – Я имею в виду, что ромы знают собственный язык оттуда же, откуда ты знаешь русский.       – Какие ромы? Да не пью я эти всякие ромы, виски, от них еще слипнется жо… ой, Галина Сергеевна, прости, это у меня так батя говорит! Мы с ним если и можем выпить, ну, редко, то только водку, ну, и самогон еще, он готовит – чистый, как слеза! Только мне мало наливает, говорит, мне много рано еще! Так, стакан, и то по праздникам, ты не подумай, шо мы алкаши какие-нить… Ну, праздники, там, День строителя, Новый Год, День рыбака, день рождения Филиппа, День автомобилиста…       – Илья!! – раздражение Полежайкина передавалось Гале. – Цыгане знают цыганский язык оттуда же, откуда ты сам знаешь русский язык!       – А откуда я его знаю? Я его чё, учил?.. – Полежайкин сегодня превосходил сам себя.       Увидев фэйспалм на Галином лице, не зная этого слова, он понял значение жеста («Может, с Ильей следовало говорить языком жестов для глухих?» – посетила однажды светлую голову Гали мысль), и будто попытался очнуться, как пьяный или нокаутированный пытается неумело встать, еще и парировать:       – Та не, Галина Сергеевна, я ж в таборе не жил, откуда ж мне так же русский знать, как его цыгане знают!       У Галины Сергеевны ладони были большие, но даже закрыв одной из них лицо целиком, она не могла скрыть, как давится смехом – подрагивала и попискивала, будто икая… Он смотрел на нее встревоженно:       – Галь, ты чё? Съела чёт’ не то?..       Нет, терпеть это, и не расколоться было невозможно. Куда там Чарли Чаплину, Бенни Хиллу и Гарику Бульдогу Батрутдинову – доморощенный источник смеха весом в центнер стоял перед ней, и не собирался сбавлять темп доставки лулзов и рофла. Она вскочила и вылетела, дабы не оскорб**ть его смехом. Впрочем, он все равно ничего бы не понял…       – Галин Сергеевна, ты куда? Ну вот, в ванную побежала тошнить… Я ж говорю, съела чё-то… – Он действительно ничего не понял.       – А всё отчего? – рассудительно рассуждал он. – Оттого, что едят фигню всякую! Понаедятся всякой фигни, а потом тошнят... Есть надо здоровую пищу! Как я, например, – беляши!..