Что значит забота

      Как-то так повелось, что заботиться о Руни для Генерала — в порядке вещей. Можно сказать, привычная, но тем не менее приятная рутина, которая между тем на Земле приобрела совсем другие стороны и краски.       В конце концов, работы у них, в связи с неминуемым и близящимся уничтожением людей и захватом планеты, становилось только больше.       Руни ведь старательный очень, любознательно-неугомонный и отдающий себя необходимому делу без остатка — будь то очередное важное исследование или заполнение многочисленной отчётности… В общем новая, незнакомая планета: разве можно здесь ему не то что поспать подольше — даже просто подольше задержаться на отдыхе-поддержке-социального-статуса-в-коллективе?! А Генерал, порядком уставший от злодейских будней, но неожиданно нашедший для себя все прелести земного беззаботного времяпровождения, столь же внезапно понял, что хочет бороться за неприкосновенность не только своих выходных.       Руни ведь гораздо милее, когда улыбается искренне-жизнерадостно, а не устало-натянуто так, прекраснее, когда тёмные мешки, похожие на пролетающие мимо чёрные дыры, не оттеняют настолько сильно его глаза цвета мандаринового сока с молоком.       Последнее, кстати, Генерал сам выдумал после их очередного шутливого поединка и даже приготовил. На удивление было вкусно и как-то по-особенному приятно. Будто на секунду возвращая свет их родной далёкой и пылающе-статной звезды… Или чью-то ласковую, но островатую улыбку.       Руни в тот день, на правах проигравшего, был отправлен домой отдыхать на два часа раньше официального окончания рабочего дня.       И в общем забота о Руни — процесс не всегда лёгкий и быстрый, но каждый раз оседающий в сердце Генерала такой тёплой мягкостью, что шёрстка любой самой милой панды не сравнится. По странному, магнетическому влиянию на его сознание Руни мог бы посоперничать с котами.       На столе у Генерала как-то плавно появилось ещё одно расписание, за исполнением которого он хоть и не всегда, но старался следить. Да и желание украсть Руни куда-нибудь с собой прогуляться после рабочего дня или даже в единственный выходной стало мелькать в голове Генерала всё чаще. Оказалось, чужая компания не всегда означает испорченный отдых — наоборот, порой помогает его украсить.       Конечно, если компания это любовно-желанная, но компания Руни, стоило узнать его поближе, всегда особенно была именно такой.       И выбирая в магазине продукты для ужина Генерал тоже часто ловил себя на мысли, что выбирает не только приглянувшееся себе, но и то, что может понравиться Руни. Готовить в принципе просто было очень интересно и увлекательно: Генерал включал или людские видео-уроки, где на удивление красиво-подробно был описан весь процесс, или, если планировалось что-то знакомое и изученное, милые ролики с будням зоопарка или океанариума.       При таком совмещении буквально приятного и полезного неожиданно не нападала усталость, хотя, признаться, Генералу временами очень лень было затевать всю эту готовку. Но всё же вкус у магазинной еды был другой, и, глядя на восторженный, предвкушающе-признательный взгляд Руни каждый раз, когда он находил аккуратные, подписанные его именем контейнеры, Генерал только убеждался в этом снова.       И с новым же рвением принимался стараться сделать что-то ещё, что-то лучше, удивительней, приятней. Как, как бы сказали эти земляне, иронично — он так ревностно хотел защитить собственный отдых, а в итоге с двойным усердием тратит его не на себя.       Генерал ни о чём не жалел.       Ему ведь правда было совсем не сложно разбудить Руни пораньше, чтобы тот успел и проснуться, и намешать в любимых пропорциях кофе. Не сложно помочь разобрать кучу документов, за которой не видно было белёсой макушки и от которой, казалось, вот-вот и проломится стол. Не сложно отчитать за хождение босиком по холодному полу и самолично надеть носки на чужие изящные ноги.       За всей этой приятной рутиной Генералу, пожалуй, только всё ещё иногда было сложно перебороть собственную вечернюю усталость и не перенести вечерний душ в разряд утренних проблем следующего дня… Но Руни, оказалось, умеет убеждать даже лучше осуждающего взгляда игрушечной панды.       — Пойдём-пойдём, — хитро улыбаясь, тянет он Генерала в ванную, где уже какое-то время набиралась вода. Затягивает, а после начинает торопливо снимать свою футболку и домашние шорты, внимательно следя за тем, чтобы Генерал тоже раздевался.       И невозможно, невозможно отказать этим внимательным звёздным глазам, сколько бы устало Генерал не вздыхал.       Устраиваясь в тёплой воде, он, конечно, не может не признать, что это хорошо. Это стоило той возни с одеждой и, наверное, стоит будущих усилий по обратному однванию. Генерал осторожно откидывает голову на прохладный бортик, а Руни тем времени елозит между его разведённых ног, силясь найти удобное место. Плесь-кап-плесь-кап-кап. Вылезать нужно будет с осторожностью — там, наверное, целая лужа уже натекла, слишком много на двоих воды набрали…       — Не спать! — чуть громче обычного выдыхает Руни, обхватив щёки Генерала своими ладонями и заставляя посмотреть на себя. И Генералу огромные силы требуются, чтобы вынурнуть из распарённой неги и сосредоточиться, — дай я вымою тебе голову.       Генерал только кивает и склоняется ниже, открывая Руни полный доступ к своими непослушно-кудрявым волосам. Слышится щелчок флакона с шампунем и вот уже осторожные длинные пальцы неспешно массируют кожу. Так хорошо. Так тепло и нежно, что Генерал, вновь расслабившись, утыкается в покрасневшее от жара плечо Руни. Иначе бы всё равно скоро упал бы от этого тягуче-сахарного удовольствия с запахом голубики. Хорошо вспененный шампунь то и дело с тихим звуком срывался в воду.       Закончив с волосами, Руни взял неподалёку висевший зелёный ковш с маленькой лягушкой-грибком на конце ручки и столь же неспешно смыл лишнее. Конечно, полноценный душ это не заметит, но им обоим хотелось погреться здесь, в тёплой воде, ещё немного, и пена бы только мешала.       Проследив ладошкой за дорожками переливающейся воды, Руни сжал грудь Генерала, слегка продавливая кожу полумесяцами ногтей в своей излюбленной манере. По его хитрому прищуру и ласковому взгляду было понятно, что на одних волосах сегодня забота не закончится. От груди пальцы пробежались выше, к плечам, которые Руни сначала трепетно огладил, а после начал массировать. Руки его, хоть и не руки воина, как у Генерала или того же Триггера, но имели силу. Силу, под которой расплавленный, словно воск, Генерал плавился и сдавался. Несдержанно выдыхал и чуть хмурился там, где Руни специально останавлился, чтобы проработать особенно забитые мышцы с пристрастием. После долгого рабочего дня в кабинете это — лучшая награда для ноющей спины Генерала.       Однако вскоре заинтересованное и протяжное «м-м-м», что порой срывалось с губ Руни, сменилось на усердно скрываемое, но всё же фырчание. Устал, тоже устал ведь.       — Спасибо, — Генерал перехватил его ладони, мягко останавливая и слегка надавливая большими пальцем на запястья. Тоже массируя невзначай-неспешно, — развернись.       Руни на несколько секунд замер, вглядываясь в лицо Генерала с таким неописуемо многозначными, словно взрыв новой вселенной, искрами в глазах. А после любовной украдкой чмокнул Генерала в уголок губ. И осторожно, чтобы не расплескать всё опять, поспешил исполнить просьбу.       Генерал всеми органами чувств ощущал как вздрогнул, приятно завибрировал он от простых прикосновений широких ладоней к своей спине. Генерал видел эти выверенно-плавные, словно обшивка длинных космических фрегатов, изгибы собственными глазами. Трогал эту разгорячённую, покрывшуюся мурашками кожу кончиками пальцев. Слышал рванные выдохи и ускорённый перестук сердца, правда, вполне возможно, что своего собственного. Склонившись, вдыхал неповторимый аромат кожи Руни, который хоть и притупился из-за воды, но при этом раскрывался совершенно по новому. Генерал пробовал на вкус сверкающие звёздным небом капли на бархате покрасневшей спины. Он вдумчиво целовал Руни везде-везде, куда мог сейчас дотянуться, пока ладони с приятным нажимом проходились вниз по бокам, пересчитывая рёбра и вызывая первый упущенный тихий-тихий стон. Генерал оторвался от своего занятия лишь на секунду, увидя краем взгляда что-то жёлтое совсем рядом.       Утёнок, цепочкой привязанный к пробке-заглушке, был предусмотрительно отвёрнут от них.