Игра в Таноса

      I will not come today [я не приду сегодня], действительно, означало, что он не придет. Напрасно Су-хён ждала, ворочалась и уже почти готова была извиниться за то, что сказала ему, что он воняет. Еще позднее она сделалась готовой сама прийти к нему, но в последний момент сдержала этот порыв - разбитая губа, щедро искусанная Таносом в комнате, снова воспалилась, а заживающий глаз еще саднил. Утомившаяся от самой себя, этого дурацкого крючка, который захватила как тупая рыбина, Су-хён перевернулась на спину и стала считать участников, пытаясь вспомнить имена и номера всех 50 выживших. Сама не заметила, как провалилась в сон. Тревожный, беспокойный и странный.       Ей снился тренер, уже иссыхающий худощавый мужчина неопределенного количества лет в диапазоне от 56 до 456. Он возвышался над ней, упавшей в песок и строго отчитывал. Никогда не был щедр на похвалу, и даже в чужом сне остался верен своей природе.       - Тебе лишь кажется, что у тебя три попытки, Су-хён. На самом деле у тебя только одна.       - Но в соревнованиях по прыжкам в длину их всегда три, и результат выбирают лучший из трех. Это же специально сделано, чтобы можно было улучшить прыжок, тренер. Что вы такое говорите?       - Твоя голова пустая как бамбуковый стебель, Су-хён. Как ты прыгаешь, когда у тебя первая попытка?       - Ну я…       - Отвратительно! Ноги даже не отрываются от земли. Знаешь почему?       - Ну это потому…       - Потому что ты знаешь, что у тебя есть еще два шанса. Ты не выкладываешься на полную. Это даже не прыжок. Этой попытки у тебя нет. Как ты прыгаешь вторую?       - Она обычно лучше …       - Лучше чего, Су-хён? Подумай головой, хоть раз.       - Лучше первой…       - Лучше той первой, которая никакая, сделанная на авось? То есть вторая хороша только на фоне неудавшейся. Такая попытка разве может быть хорошей? Нет. Этой попытки у тебя нет. Как ты прыгаешь третью?       - Гораздо лучше…       - Почему?       - Потому что… первые две по результатам не удовлетворительны, а нужен результат.       - Ну слава богу, я уж думал, что ты последние мозги в песке оставила. Да. Только в эту попытку, единственную, ты прыгаешь, чтобы победить с хорошим результатом, потому что другого шанса у тебя не будет. Но у тебя были две первые, на которые ты так или иначе затратила силы и концентрацию. Каждая крупинка важна. А как бы ты прыгнула один единственный раз, знай ты, что у тебя больше не будет попыток?       - …. Спасибо тренер…       - Помни всегда: тебе лишь кажется, что у тебя три попытки. На самом деле у тебя только одна, - Тренер назидательно потряс пальцем, а затем всучил девочке лопату, - А теперь давай копай, а то вон сколько недопрыгнувших.       Он кивнул в сторону горы из залитых кровью тел, на вершине которой свесилась голова с фиолетовыми волосами. Вдруг глаза открылись и уставились прямо на Су-хён:       - Наконец-то, my flower смогла обскакать и меня…       Су-хён подскочила, хватаясь руками за влажное лицо и запуская тонкие пальцы в волосы. Поднявшись в полу присед, она подтянула ноги, и, упершись лбом в колени, протяжно выдохнула. Сон, всего лишь сон, но какой… Жуткий и цепляющий. Будто ее подсознание хотело донести до нее страшную-престрашную истину, думать о которой в сознательном состоянии не представлялось возможным. Ей вдруг захотелось обнять его, пусть и разбудить, но прижаться к сильному и теплому ото сна телу и унять дрожь. Су-хён посмотрела на его кровать и вместо мирно сопящего Таноса увидела сидящую в позе лотоса Соль-Джу.       Су-хён подскочила от неожиданности.       - Какого… Что ты... Где…       - Тише-тише, бегунья. А не то твой дружок сейчас лишится не только ноги, но и глаза. Или еще какого жизненно важного органа, - В руке у Соль-Джу крутилась железная вилка.       - Где он? – Услышала свой требовательный голос Су-хён.       - У него свидание. В туалете. Надеюсь, ему понравится партнер, которого я выбрала для его последних выкрутасов, - Женщина кивнула головой на выход из общежития, - Он бывший спецназовец и бандит. Подождем, пока он вернется… один, и продолжим с тобой.       И только Су-хён открыла рот, как из-за спины на голову накинулась олимпийка, и чьи-то руки стали беспорядочно затягивать ее, фиксируя лицо. К ним присоединилась вторая пара рук, не менее проворная и цепкая, и, стащив неуклюже брыкающуюся Су-хён с койки, приставила холодный металл к горлу. Тяжесть высокого жилистого тела надавила на грудь и живот, пока оставшиеся свободными ноги поникли на кровати.       Ничего не видя, не осознавая, двое ли нападавших или есть еще кто-то, чувствуя зубья вилки, впивающиеся в кожу, Су-хён оцепенела от ужаса.       - За тебя дадут всего лишь 100 миллионов вон. За двоих с дружком – 200. И вот уже неплохая сумма вырисовывается. Думала тебе сойдет с рук твоя выходка на игре? Жаль, что ты не поняла наш дружественный посыл в первую встречу.       Су-хён рвано выдохнула. У нее была одна попытка. Ударить наотмашь, не глядя, так, чтобы сбить озверевшую женщину с себя и куда-то откинуть вилку, чтобы вторая не успела ее поднять. Может, параллельно воспользоваться ногами – если хорошо подтянуться и поднять таз, то получится обхватить ее голову бедрами и зафиксировать. Но вторая – наверняка это Суён, судя по женским, но крепким рукам, - может успеть начать душить или, что еще хуже, подскочить и ударить ногой в лицо. И тогда уже у Су-хён не будет шанса. И жизни.       Слезы вопреки ее воле сочились из глаз, заставляя чувствовать себя жалкой. Ни один из вариантов, что в лихорадочном сумбуре мыслей приходили в голову, не выглядел на сто процентов успешным. А если других нет, то, может, стоит какой-то определенный процент успеха оставить на удачу? Ведь может же ей повести, хоть когда-нибудь, хоть раз? Все же лучше, чем не сделать ничего, так и погибнув, не оказав сопротивления – как всегда. Именно эта ее чертова черта, заставлявшая всю жизнь молча терпеть, не открыть и рта при первой встрече с Таносом, не дать отпор трем стервам, и никогда не отказывать клиентам – и привела ее сюда…       Вам нужна помощь? Не разбираетесь в бумажках? Что ж, вот вам дополнительный талон, а еще зайдите в тот кабинет. А если поставить подпись здесь, и отправить бланк по госпочте, то вы встанете в очередь на пособие автоматически. Вы заснули с сигаретой и сожгли свой дом? Конечно, это ваша вина, но все равно можно оформить выплату от страховой. Здесь тоже можно оформить материальную помощь. И здесь. И тут. И вам. И всем вам. Подпись. Печать. Подпись. Печать. Листок за листком, и вот служебное расследование показывает, то по вине страшно терпеливой и глупо доброй Ли Су-хён претензии и иски к компании составили…       - Последнее желание, - еле ворочает сухим языком во рту.       - Чтооо? Какое нахрен последнее желание? Мы что тут тебе джины из лампы? – Издевательски гоготнула Соль-Джу.       Су-хён вдруг ухватилась за эту надежду.       - Да, последнее желание. Перед смертью. Раз вы все равно меня убьете. Умоляю. Соль-Джу. Умоляю, - Вложила все свои глупые слезы в это заклинание.       И Соль-Джу вдруг расхохоталась, громко и пошло, запрокидывая голову назад, сотрясаясь всем телом.       - Что вы делаете? – раздался знакомый голос.       Тут же послышался удар.

***

      - А у тебя неплохо стало получаться. Но надо резче. Твое преимущество в непредсказуемости – у тебя нестандартный ход мыслей и бездумный взгляд – это хорошо, тебя не прочитать. Но реакции слабоваты. Надо вес подскинуть. Ты крупный, он тебя тормозит, - Комментировал Донсу, двигаясь по помещению на легких пружинистых ногах. На сухом спокойном лице старика ни капли пота, в то время как Танос уже промочил рукава, вытирая лоб. Shit. И как ему это удается? Чертов трюкач.       Резче, быстрее, старик вальсировал оппонента по пожелтевшей плитке, рисуя на полу свой неповторимый узор, будто какой-то непобедимый сенсей древних боевых искусств. Руки словно плети вылетали от тела с такой скоростью, что не поймать, и хлестали по корпусу и лицу то тут, то там, заставляя Таноса захлебываться слюной от злости. Беееесииит. Но кидаться на рожон с психу больше не станет – хватило прошлых тренировок. Этого танцора так просто не поймать – он на чеку и гораздо более вынослив. В его то триллион с половиной лет. Танос цокнул и сплюнул на пол.       Шлепок, еще один и еще три – раскрытой ладонью, он ни разу не сжал кулак – прежде, чем Танос успел его подловить. Резвый нырок – такой скорый, что почти на удачу – и вот он уже появляется слева от Донсу, вырастая из ниоткуда, и, наконец, делает долгожданный удар. Прямо в лицо, и, казалось бы, его не избежать, но Донсу умудряется и здесь минимизировать урон, синхронно поворачивая голову по направлению удара. Кулак проходит по касательной, цепляя, но не критично, а в грудину Таноса вдруг снизу прилетает подлый толчок ладонью. Гулкий, но пронизывающий – вышибает дух в прыжке, и Танос приземляется на ноги уже сокрушенным. Рукой отмахивается от этого Джонни Кейджа и пытается вдохнуть.       - Holy shit [Святые пассатижи]! You are crazy, man [Да ты сумасшедший тип]. Ты так убьешь меня вместо того, чтоб натренировать.       Пытается водой из раковины привести себя в чувства, с улыбкой поглядывая на старика. Его бесценная находка. Стоило родиться в Пусане, чтобы оказаться земляками с этим чудищем, и найти общий язык в месте, в котором для выживания все средства хороши.       - Никогда не упускай из виду руки и ноги противника. Ты слишком сконцентрировался на моем лице, - Донсу по-отечески похлопал по плечу, - Пойдем, а то охрана сейчас за шкварник выставит.       Не дойдя до двери, он вдруг остановился на секунду и сделал шаг влево так, что, когда дверь внезапно отварилась, вошедший налетел на Таноса.       - А я тебя как раз ищу, - Раздался низкий голос. Следом - мощный замах для удара с целью сразу отправить противника в нокаут.       На каком-то только что приобретенном инстинкте Танос подныривает под руку, перехватывая ее из-под низу и продолжает ее траекторию дальше, добавляя свою силу. Мужчину закручивает, но он резко отступает назад, меняя расстановку ног – читается опыт, и Танос морщит нос. Уж думал, легко справится с охрабревшим крепышом, доказав, что тренировки с жалящей пчелой - Донсу не прошли даром. И все же доволен своим маневром и сработавшей реакцией. Ухмыляется, поднимая руки выше к лицу. Прыгает с ноги на ногу и делает подзывающий жест, сверкая в тусклом свете облупившимся цветным лаком на ногтях.       - Come on, boy. Let me see you dance [Давай, парень. покажи, как ты танцуешь], - Облизывается, рисуясь острыми клыками.       - Ах ты, сосунок, - Рявкает мужчина и набрасывается серией ударов, будто намереваясь выбить дух из набитой песком груши.       В туалет влетает второй гость, бросая охране через плечо:       - Мы щас. Срочное дело. У обоих несварение. Проверьте молоко при случае.       Захлопывает за собой дверь и, намереваясь присоединиться к драке, спотыкается о подножку. Застанный врасплох, не успевает отреагировать на налетевшего Донсу и пропускает роковые удары в челюсть, сразу же выключаясь из едва начавшегося мероприятия на неопределенный срок. Расправившись с нерадивой подмогой, Донсу отступает в сторону, не спеша вклиниваться в чужое состязание – Танос на взводе. Играет лопатками как ягуар перед прыжком, двигает головой из стороны в сторону, переносит вес с ноги на ногу. Ни разу не умело, но столь увлеченно, что в этом энтузиазме и напоре видится некая красота движений.       Удар по прямой, боковой. Кровь на раковине. Еще удар. Вязнет, не совсем рассчитывая расстояние до противника, который, напротив, держится идеально, не подходя слишком близко для борьбы и не отступая далеко на длину удара ногой. Распаляется еще больше, получая по корпусу и лицу. Повторяет все, что видел – поворачивает голову по направлению удара, давая противнику провалиться, выкидывает неожиданные удары снизу. Ловит, попадается, отступает. Снова нападает. Затем вдруг вскидывает руки вверх с растопыренными пальцами и криком «Booo! [Бууу]», делает шаг назад для разгона и впечатывает кроссовок в некогда упругий пресс, от души пробивая в пол.       На шум залетает охрана и выталкивает ударами прикладов всех троих на выход. С потерявшим сознание тоже не церемонятся – так и тащат по полу за руки. Вышвыривают в общежитие, затворяют железные двери, и дело с концом. Дальнейшие шумы внутри уже не их головная боль. Маски, наоборот, любят подобные активности. Пусть наслаждаются.       Танос собирался закончить начатое, но внимание привлекла возня, доносящаяся из его угла. Стартанул с места не хуже Су-хён, и наткнулся на непонятную картину – у его койки боролись 124-ый и 456-ой. Старик-герой совсем спятил?       - Какого…       Быстрый взгляд на кровать Су-хён – пустая. А за ней виднеются силуэты.       - Стоять! – Вопит обезумевшая женщина, - Где Дольсу? Не подходи или я убью ее.       Позади виднеется еще одна фигура, медленно отступающая назад.       В тонкую шею, прямо в лиловый след, оставленный Таносом, упираются зубья вилки, а рядом с задыхающимся в олимпийке лицом сверкают безумные глаза. Видел суку, когда делал обход, и попросил Мен Гю проследить за реакцией Су-хён. Слепой идиот сообщил только об одной – господи, он когда-нибудь бывает полезным? Вторую, за спиной, норовящую скрыться незамеченной, тоже видел – она усиленно строила глазки, и своим кривозубым ртом обещала райское наслаждение, если Танос сделает правильный выбор.       - И что ты сделаешь потом… когда убьешь ее… когда я буду бить твою тупую башку о пол до тех пор, пока не размажу ее? – Дешевая рэперская показушность в миг испарилась, и черты лица Таноса хищно заострились, - Хотя разве смогу я вдоволь насладиться лишь этим? Разве не захочу сначала переломать тебе все ребра и руки? Кость за костью, сустав за суставом, слушая, как ты захлебываешься в пронзительных истошных воплях, ммм? Давай… Ударь ее… Ну же… Давай! COME ON, BITCH [давай, сука]!       От разъяренного вопля Таноса Соль-Джу вздрогнула, рука предательски заходила ходуном от дрожи, а губы тряслись. Демон. Адское отродье. В нем не было ни капли человеческого – лишь насквозь гнилая душа, способная только губить и изничтожать. Стрелять бы таких, вместо ее дорого Мёнвона.       - Стойте. Давайте все успокоимся, - Освобожденный стараниями Донсу 456-ой тяжело дышал, - Пожалуйста, прошу вас. Мы сейчас перебьем все друг друга. Просто поубиваем, и никто из вас так и не получит денег… Это сумасшествие. Игра, это общежитие, это место – все, что здесь происходит, ненастоящее. На самом деле вы не такие. Это зло порождено Играми. Тем, кто упивается наслаждением, глядя на то, как вы меситесь за копейки. Да, 45 миллиардов вон это сущие копейки для них, ничего не стоящие жалкие гроши. Всего лишь морковка, которую они кидают кроликам, заставляя бедных загнанных животных загрызать друг друга. Неужели вы не понимаете? Ну как вы не понимаете?       Он говорил с чувством, пылко и страстно, искренне веря в каждое сказанное слово и в то, что оно (слово) рано или поздно достигнет своей цели. В нем слышался надрыв, такой, какой бывает у человека, лишившегося всего, и выкрикивающего в небеса один единственный вопрос: «За что?». Его глаза, полные мольбы и отчаяния, прошлись по лицам всех – тех, кто затеял драку, и тех, кто проснулся и молча наблюдал за происходящим.       Танос бросил уничтожающий взгляд на Соль-Джу, и та поспешно подняла руки вверх.       - Ты прав, Сон Ки Ху, это все Игры. Это отвратительное место и эта атмосфера, даже воздух, он как отрава. Мы все помешались. Нам нужно остыть.       Она спешно поднялась и направилась в свой угол в сопровождении едва держащейся на ногах от страха Суён. За ними последовал крепыш Дольсу, протирая тыльной стороной руки кровь, струящуюся из рассеченной брови.       124-ый поднялся, нервно поправляя костюм и отходя в сторону. Донсу с лету запрыгнул на свою койку на 2м этаже, укладываясь так спокойно и умиротворенно, будто ничего не произошло.       Пялящиеся на потасовку зеваки тоже поспешили улечься по местам.       Одна лишь Су-хён не шевелилась, сидя как безмолвная статуя, закрытая полотном ткани до лучших времен, и 456-ой, стоя у правого плеча Таноса. Он наклонил голову и одними губами шепнул:       - Не знаю, что у вас с 124-ым. Я думал, вы друзья. Но когда я хотел помочь Су-хён, он… Ты видел.       Информация медленно впитывалась в мозг, постепенно обретая законченную форму. 456-ой был дураком и неудачником, но совершенно точно не был подлецом – такую наивность еще поди поискать. Он, небось, еще и за мир во всем мире. Так что не было ни единого сомнения в том, что он говорит не правду. А это значило...       Желваки на скулах заиграли, напряженные до предела. Смотря расфокусированным взглядом в никуда, Танос едва заметно кивнул, и 456-ой, беспокойно оглядываясь, ушел к себе. 230-ый сглотнул и длинно выдохнул через нос, переваривая информацию. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Я предупреждал тебя, сукин сын. Я предупреждал. You are fucked [тебе пиздец].       Самоконтроль дался только благодаря Су-хён. Прекрасная статуя стянула с себя уродливое покрывало и показалась на свет, заплаканная и покрасневшая. Шмыгала опухшим носом и кусала губы, сдерживая еще больший поток слез. Внутри все мгновенно рухнуло. Весь мир рухнул. Не имел никакого гребанного значения и мог катиться к чертям.       - Flower, - Сжал в крепких объятиях, пытаясь хотя бы сейчас суметь ее защитить от всего на свете.       - Flower, - Оставлял осторожные поцелуи на соленых щеках.       - Flower, - Прижал ее дрожащие пальцы к теплым губам.       Закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на дыхании, чтобы угомонить клокочущую ярость внутри.       - Знаешь, - Шептала Су-хён, прижимаясь щекой к его груди, - Я такая дура, что испугалась, будто она убьет меня. Она не сделала бы этого. Она ждала, что сначала устранят тебя, а потом бы уже занялась мной. Мне следовало это понять, справиться с этим диким страхом и оцепенением. Я могла воспользоваться ситуацией и оказать сопротивление. Но вместо этого я несла всякий бред, умоляла ее, чтобы рассмешить. Чтобы кто-нибудь услышал и помог… Так глупо…       «Никто здесь тебе не поможет. Даже Нам Гю, который должен был тебя охранять» - горько подумал Танос, вспоминая все эти трусливые лица, поподнимавшиеся с коек. 50 человек. Пол сотни. И только один 456-ой попытался вступиться за девушку. Может, и не такой уж он и дурак?