The Story of tall tales

Что чувствовал Молвин? Пожалуй, крайнюю степень озадаченности. Да, конечно, он не видел Обсидиана уже много лет, но никогда бы не подумал, что друг настолько изменится. Конечно, осталось множество старых-добрых «обсидиановых привычек». Любовь к котикам и слизням никуда не пропала, так же как и ненависть к природе. Обсидиан все так же суматошно-бесюкато забирался в те места, которые и вовсе не должны были существовать, а так же проявлял крайнюю степень упертости в своих затеях. Эти его качества заставляли каждый раз сердце Молвила делать сумасшедшие кульбиты, не то от страха, не то от восхищения. Однако, появились и новые, незнакомые и чужие привычки. Откуда взялась эта любовь к грязи? Ранее Молвин не замечал за Обсидианом этой «одержимости». Так же его друг стал более чудаковатым, любил пугать других игроков и тихо хихикать где-нибудь за углом, наблюдая как растерянная жертва хлопает глазами. Презабавным стало его неподдельное удивление, когда он так широко распахивал свои темные глазища, что тонкий шрам на брови изгибался под углом, не понимая, как его гениальный план так легко раскусили. Но, пожалуй, самым неожиданным открытием для Молвина стала общительность Обсидиана. Не то что бы он и до этого был социопатом, просто его обычно спокойный нрав и детская наивность делали друга тем самым «добрым дядькой с пивом за пазухой». Однако, сейчас Обси стал едва ли не центральной фигурой событий. И Молвин подозревает, что сделал он это не по своей воле. Взять того же Диамкея. При встрече с ним, Молвин ощутил некую скованность в движениях мужчины, словно он пробовал на ощупь тонкий лед. Он осторожно подбирал слова для разговора с новичком и прятал глаза под линзами красных очков. Но стоило Молвину лишь отвернуться, как все менялось. Буквально. Ведь эта наглая особа, не стесняясь, липла к Обсидиану, захватив его руками-клешнями в железные тиски. Молвин тогда застыл в ступоре на несколько секунд, пока Диамкей в наглую упивался объятиями его друга. Не то чтобы он ревновал, но знаете, порой ему тоже хочется внимания. Если бы все закончилось на этом, может, Молвин бы и не стал мусолить эту тему. Но извечный флирт Диамкея капал в мозг сладкой патокой, что, однако, тут же превращалась в горько-соленый яд. И ладно бы, если страдали и другие игроки, но жертвой становился именно Обсидиан. А зная, как ему трудно отказываться от чего-то приятного и интересного, Молвин подозревал, что друг совсем не против такого отношения к себе. Более того, эта мышь еще и сама начала учиться флиртовать! Хотелось схватиться за бутылку чего-покрепче и выпить её залпом, не закусывая. Молвин бы еще смирился, если бы это был единичный случай. Но, кажется, Обсидианом внезапно заинтересовались абсолютно все ненормальные. Навыки флирта друг стал развивать в общении с неким сэром Клайдом. Собственно, познакомиться с ним пришлось тоже в крайне странных обстоятельствах. Да, Молвин видел много воинов за свою нелегкую жизнь. Это были и суровые мужья, обсыпанные шрамами, и хрупкие девы, что дрались не хуже наемников. Но видеть рыцаря в сверкающих на солнце доспехах и с черно-белой юбкой на поясе, Молвину не доводилось. Клайд по-королевски приземлился на территорию завода, и, галантно поклонившись, сощурил свои ярко-фиолетовые глаза-огоньки в ухмылке. Потом, прокашлявшись, словно готовился зачитать царский указ, обернулся к Обсидиану и поздоровался: - Всё как обычно. Ну что, какой это день? - Двадцать второй, - подсказал Обсидиан, опустив лопату на землю и смахнув капельки влаги с щеки. - Ага. Ладно. Обси, - Клайд опустился на колени, не теряя при этом своей ауры величия, - если бы мне предложили оценить тебя по шкале от одного до десяти, то я бы дал девять. Обсидиан вопросительно выгнул бровь, ожидая завершения, а Молвин выронил ведро из рук, из-за чего послышался грохот железа. - Потому что до десяти тебе не хватает меня, - скромно подытожил Клайд и послал воздушный поцелуй. Обсидиан ещё секунду молчал, но Молвин услышал звуки частого дыхания и пробивающиеся сквозь них смешки. А после, Тайм и вовсе расхохотался, сгибаясь в три погибели и хватаясь за живот. - Как всегда… прекрасно, - наконец, смог выдавить Обсидиан и вновь покатился со смеху. Молвин с каменным выражением лица стоял рядом и пытался осознать произошедшее. Получалось плохо. Третьим кандидатом в смертники стал молодой человек по имени Хайди. Эта наглая особа не скупилась на прикосновения, как случайные, так и нарочные. Очень часто Молвин замечал, как его рука невзначай пристраивается на плече Обсидиана, его спине или щеках. Прикосновения не несли какого-то пошлого контекста, скорее, так люди забавляются с котами, давая им кусать свои руки во время игры. И Обсидиан позволял этой котовой акуле играться с ним. В особенности, Хайди любил мурчать вызубренное наизусть приветствие «жесть, Обсидиан, детка». Молвин на это лишь фыркал, мысленно надеясь, что однажды кот надоест Тайму. Но их, увы, Обсидиан любил. Пожалуй, самым терпимым из этой бестактной компании стал Душенька. Он не флиртовал и не лез обниматься, вел себя сдержанно и спокойно. В общем, именно он внушал больше всего доверия. Однако же, тут даже усилия не пригодились, ведь Обсидиан сам лез к шатену в розовом. Тайм любил закидывать руки на плечи Душеньки и радостно тянуть «родной». Тот в ответ лишь улыбался и виновато смотрел на Молвина, мол, прости уж. Он в свою очередь пожимал плечами, соглашаясь с шатеном на перемирие. В присутствии Обсидиана никому не хотелось начинать бессмысленную войну. Правда, иногда напряжение между парнями усиливалось. Таких случаев было немного, но Молвин никак не мог выбросить из головы ситуацию, когда все трое мирно гуляли по Спавну, и внезапно Обсидиан вспомнил какую-то незначительную деталь: - Хей, Душенька, а помнишь тот туннель, что мы прорыли, когда сбегали? Шатен кивнул и вопросительно сощурил карие глаза. - Это который из двух? - Ну, где мы ещё медовый месяц проводили, - пояснил Обсидиан, как будто и не слыша, как хрустнула стрела в руке Молвина, - как думаешь, его завалило? Душенька развел руками, оправдываясь не то перед Обсидианом, не то перед Молвином. - Не знаю, скорее всего. Обси, ты сейчас немного не в тему это сказал. - Почему? - искренне удивился тот и вопрошающе посмотрел на Молвина, - я что-то сделал не так? И как можно злиться на этого невтупленыша? Молвин не знал, и от этого терялся ещё сильнее. - Нет, все в порядке, - он потер пальцами виски, откидывая назад белые пряди, - просто пошли домой. Да, множество личностей крутилось вокруг Обсидиана. Молвин не хотел с этим мириться, но ему пришлось. Не мог же он просто забрать себе эту двухметровую шпалу и заявить на всеуслышание, что теперь это его собственность? Нет, теоретически мог. Но смысл ему обладать этой привилегией, будучи мертвым? Так что Молвин довольствовался теми редкими минутами, когда их никто не донимал, и они, как в старые-добрые, вместе сидели у края воды и безмолвно наблюдали за её потоками. Лишь рядом с ним Обсидиан снимал маску, и это доверие приятно грело сердце. Молвин осторожно перебирал темные волосы, собранные в небрежный хвост, ища не то седой волос, не то затерявшуюся мусоринку. Обсидиан молчаливо прикрыл глаза и расслабился, чувствуя давно не знакомый ему покой. Их компания из двух человек была отдельным миром, недосягаемым для простых смертных. Молвин знал, что таких мирков много, так же как и людей вокруг, но ощущать себя кем-то значимым — чувство, по-настоящему бесподобное. И это чувство уже давно вошло в его личную привычку.