CoD MW4

      День тянулся мучительно долго. Стив не переставал бросать короткие взгляды на Майка, то ли боясь ответного взгляда, то ли напрашиваясь.       Он отсел за последний ряд, к таким же активным и словоохотливым ребятам, как сам, при этом, даже не пытался скрыть отсутствие настроения. На вопросы самых бестактных товарищей, отмалчивался. Он вообще сегодня молчал, будто истощил весь словарный запас за месяц учебы. А те редкие фразы, что всё-таки покидали его рот, заставляли Майка вздрагивать. Стив это отмечал, и только расстроенно поджимал губы.       В конечном счёте, передышка требовалась обоим ребятам. Потому Стив прогулял две последние пары, заперся в комнате и включил оба компа.       — Ну что, приятель, похоже, мы с тобой остались одни, — грустно вздохнул, запуская клиент учётки Майка, а затем и свой.       Следующая миссия, судя по стримам, была одиночной для каждого из игроков, не смотря на мультиплеер.       Стиву просто нужно было отвлечься и убить пару сотен мобов!

***

      По скачанным, в убежище Рохаса, данным, перспективными определили две точки: кладбище самолётов в Верданске (тот самый, злосчастный аэропорт, что Макаров-таки подорвал, в далеком две тысячи девятнадцатом году) и авиабазу в Афганистане. Чтобы отработать оба следа по горячему, отряду пришлось разделиться: Газ отправился в Афганистан вместе с Роучем, а Прайс с Гоустом — на свалку. Одни должны были не высовываться и только собрать информацию, дождаться помощи, если Макаров окажется на месте. Отслеживать его перемещения. Другие идут со штурмовой миссией — обращают «кладбище самолетов» в «кладбище боевиков Фавел», если таковые там окажутся. К Прайсу с Гоустом, по такому случаю, в команду добавились Арчер, Озон, Сэндмэн и Фрост из отряда Дельта.       Ласвэлл не скупилась на помощь в поимке Макарова.       Не успев толком отдохнуть, на следующее же утро, бойцы складывали снаряжение под сиденья в вертолетах.       Никто из них не прощался, но пожелали друг другу удачи. Ну, и не помереть, конечно.       Каким бы сильным ни была их ОТГ-141, но все они являлись людьми. И не были застрахованы от ошибок.       Высадка прошла без сучка и задоринки. Через полчаса, отряд рассредоточился, двинулись вглубь свалки, в поисках живых, желательно, враждебно настроенных, людей.       Гоуст сразу ощутил присутствие кого-то, незримо следовавшего по пятам. Дико хотелось обернуться, проверить тыл, который никто не прикрывал. Но опасностью не веяло, поэтому лейтенант крался вперёд, от одного остова самолёта к другому. Он не обманывался безлюдностью, был готов к любому повороту событий.       Кроме, разве что, этого…       Что-то толкнуло Гоуста в бок и вниз, перед тем, как началась вакханалия.       В самом дальнем ангаре, рванула мина, звук, отраженный от пустых железных птиц, разнёсся по площади, приправился треском автоматных очередей и яростных возгласов.       Засада.       Кто бы сомневался, блять!       — Браво-6, всем, — сбивающимся, но крепким голосом Прайса, раздалось в наушниках. Капитан перебегал в укрытие. — Боевики в ангаре номер восемь. Помощь не требуется, ведите свои объекты.       Тут же дали о себе знать Фрост и Сэндмэн.       Боевики в пятом ангаре. Помощь тоже пока не нужна — сами с усами. При этом, с их стороны перестрелка не началась. Видимо, скрывались ребята лучше капитана. Или не горели желанием убить Макарова так, как Джон Прайс.       Арчер доложил, что занял очень удобную позицию и готов отстреливать всех, кто попытается сбежать. Собственно, уже начал: боевики из «пятого» ринулись на звуки боя и стали идеальной мишенью. После теракта остались только три, пригодных к использованию, ангара, расположенных на приличном друг от друга расстоянии, но бывалого снайпера это ничуть не смущало.       Гоуст слушал переговоры команды, думая о своем. Прошел под брюхом самолёта, куда его толкнуло неизвестной силой, вытянулся в струнку у шасси, осмотрел площадку, долго, вдумчиво изучал призывно открытые ворота ангара номер «три».       Что-то в этом было неправильное.       Но идти нужно. Нельзя оставлять территорию не осмотренной.       — Назад, — шепотом раздалось от правого плеча.              Гоуст, успевший сделать пару шагов вперед, не задумываясь отступил назад, к шасси.       Удивительно, как он, идеальный солдат, умеющий доверять только себе, рассчитывающий только на свои собственные силы быстро научился подчиняться приказам человека, который был даже ниже по званию.       Да, они прошли многое, но были команды у Саймона Райли, с которыми лейтенант видел и больше. Проблема была в том, что Гоуста никто не понимал так, как он. Этот конкретный человек не пытался его перестроить, не навязывал свое мнение — он говорил, что видел, трезво оценивая ситуацию. И всегда был готов на смертоубийственную глупость. Ходил по острому лезвию ножа вслед за Саймоном, получая при этом не меньше удовольствия, чем напарник.       Саймон и Джон.       Гоусту и Соупу, двум противоположностям с первых минут знакомства было суждено стать единым механизмом. И они стали. Их тандем буквально боготворили новобранцы, хотели знать секрет.       Никакого секрета не было. Были два мужчины, два военных. Одинаково искалеченных морально жизнью на гражданке, но нашедших свое призвание в армии.              — Джонни, — выдохнул Гоуст, поворачиваясь на голос.       МакТавиш стоял сгорбившись за вторым из колес, в полной разгрузке, через прицел снайперской винтовки вглядываясь в ангар. Он был так близко, что при желании можно без труда коснуться крепкого плеча в толстовке.       — ЭлТи, ты будто призрака увидел, — ухмыльнулся Джон, не отвлекаясь от наблюдения.       — Верно… — сухо выдавил из себя Саймон.       — По моей команде, пойдешь следом. Только за мной. След в след, — тело сержанта расслабилось. По медленно, размеренно поднимающимся и опускающимся плечам можно было понять, что он выравнивает дыхание, готовится к выстрелу.

***

      — Твою мать!!! — на эмоциях, Стива аж подкинуло. Он боялся спугнуть момент и двинуться с места, пока на экране ни появляется диалоговое окно:       * Взаимодействовать с Джонни             * Продолжить миссию       — Конечно, блять, взаимодействовать! — не думая, нажал по первому варианту.

***

      Гоуст безотчетно протянул руку к плечу Соупа. Тот немного повернул голову в сторону, не теряя бдительности в целом.       — Не время и не место, Саймон, — легко выдохнул, но Гоуст заметил, как следующий вдох прошёл глубже, чем следует, судорожней. Соуп взял себя в руки, хмуро закончил: — Сначала мы закончим начатое. Я устал наблюдать за твоей смертью.       Легкая отдача в правое плечо, оглушающий звук выстрела и команда от МакТавиша:       — Вперед! Вперед! Вперед!       Он сорвался первым, сразу за пулей. Гоусту не оставалось ничего другого, как последовать за ним. В тот же миг, впереди раздался ахренительно сильный взрыв, выбивший остатки стекол и разворотивший крышу где-то в конце ангара. Но Соупа это не остановило. Значит, и Гоуста не должно.       Под прикрытием устроенного хаоса, напарники перебежали от самолета к воротам, занырнули влево, за пустые железные бочки. Соуп не останавливаясь, не оглядываясь по сторонам, быстро двигался вдоль стены.       Будто делал это ни раз. Будто знал все до секунды.       Гоуст не задавал вопросов, хотя очень хотел. Только для того, чтобы подтвердить догадки, ведь он не дурак, и не слепой. И, уж точно не псих!       — Гоуст, это Прайс, — раздалось в наушнике и лейтенант испугался, что Джон исчезнет из-за вмешательства другого человека, как тогда, на веранде убежища Рохаса. — Это ты там фейерверки устраиваешь?       Он не мог сейчас отвлекаться. Боялся отвлекаться.       — Гоуст, как слышно?! — в тоне капитана проскользнуло беспокойство.       Джон резко остановился и выглянул из-за железного контейнера. Присел на правое колено, прижал винтовку к плечу, искал цель. С этой позиции даже Саймон видел устроенный беспорядок: тела людей и их части, были разбросаны по периметру; ближе к воротам, на боку, лежал тягач с темно-синим контейнером; остатки боевиков, оглушенные взрывом, дезориентированные, но пытаюсь оказать помощь раненым и прикрывать тыл. Не знают от кого, но все же ощерились оружием, приготовились стрелять в любое шевеление.       Их тут много. Очень много для одного!       Но Гоуст был не один.       Судя по всему, у дальней стены хранилось что-то взрывоопасное, по нему и стрелял Соуп. Возможно, в темно-синем контейнере тот же груз.       — Ответь Прайсу, иначе он придет сюда и все испортит, — едва слышно прошептал Джон, но Гоуст услышал его прекрасно, словно в наушник.       В ангаре было достаточно шумно из-за кричащих и стонущих от боли людей, догорающих каких-то деталей, скрипящих, хрустящих, периодически несильно взрывающихся.       — Браво-6, это Гоуст. Ситуация под контролем, — произнёс он быстро, лаконично. Отключился.       — Хорошо, — облегченно выдохнул капитан на фоне жаркой перестрелки. — Будь на связи.       Снова точный выстрел от Джонни.       Что-то менее разрушительное рвануло за спинами боевиков, раскидав недобитых и выведя из строя живых. В этот раз Соуп не побежал к врагу, а прижался спиной к контейнеру, дыша раз в две секунды.       Он отмерял время.       Гоуст не отвлекал разговорами, зная, что Джон не стал бы подвергать его опасности. Если бы Соуп не мог справиться сам, он бы уже сказал ему что делать дальше.       Сказал бы? Верно?       — А теперь придется замарать руки, — криво улыбнулся Джон, убирая винтовку за спину и подтягивая снизу автомат. — На счет пять. Четыре. Три. Два…       Они вышли на полусогнутых одновременно. Одновременно открыли огонь. Гоуст отстреливал все, что видел перед собой, и кого приметил, пока осматривался перед выходом. Соуп отошел чуть вправо и расстреливал ушлых тварей, засевших в укрытиях во время второго взрыва. Сменяя одну обойму за другой, парни двигались по ангару спиной к спине и это было… привычно. Правильно.       Пара пуль прилетела Гоусту в броник, выбив из крепыша сдавленный стон и кратковременную дезориентацию. Соуп тут же сместился, оттесняя друга с угла обстрела. Получив секунду передышки, лейтенант прислушался к ощущениям, расценил полученные травмы незначительными, сменил обойму и продолжил отстреливаться. Джон отходил к контейнеру с тягачом, спиной направляя Гоуста.       — Чисто, — Гоуст был напряжен до предела. Автомат в его руках нагрелся, как масло во фритюрнице — дотронься и кожа тут же покроется волдырями, нервы — оголены, слух — обострился. Воин еще осматривал доступное ему пространство через прицел, готовый в любой момент нажать на спусковой крючок, но уже понимал, что зря. Здесь, на этом участке, живых нет.       Одиночный выстрел. Сзади. Звук вошедшей в плоть пули: тупой удар и «чвок», как камень в густую, грязную жижу.       Гоуст на одних рефлексах, в тот же миг развернулся, закрывая собой Джона, разрядил остатки магазина в направлении, откуда слышался выстрел.       Боевик даже простонать не успел — несколько пуль вошли в лицо и шею, остальные, россыпью, по груди.       В следующий момент, лейтенант Райли уже прижимал МакТавиша к контейнеру, обеспокоенно обводя того взглядом и руками.       — Все нормально, Гоуст, — хохотнул Соуп, когда ловкие пальцы нырнули под броник, проверяя на скрытые от глаз кровотечения. — Гоуст? Гоуст! — он привлекал внимание товарища, но безрезультатно. Саймон, как одержимый, осматривал живое тело Джона. — Все нормально.       Карие, почти черные в слабом освещении глаза, встретились с голубыми, лучащимися озорством.       — Правда, — мягкая улыбка озарила лицо Соупа. Сержант поднял руки, взял лейтенанта за голову и притянул того к себе, чтобы упереться лбом в его, скрытый под взмокшей балаклавой, лоб. — Все нормально. Он не достал меня.       Гоуст смотрел в глаза напротив не моргая, дыхание никак не успокаивалось, вся хранимая доселе боль и безнадежность вылилась в одно единственное:       — Джонни…       — Макаров здесь! Повторяю, Макаров здесь! — истерил Сэндмэн, давя на гашетку.       Все это время от напарников из отряда «Дельта» не было новостей. При том, у каждой группы была своя мини-войнуша, потому никто не обратил внимания на начавшийся пиздец в пятом ангаре.       — Жду на выходе! — обнадежил Арчер.       — Мы идем, — гаркнул Прайс. — Держитесь, парни. Не дайте ему уйти!       Между восьмым и пятым ангарами была пустошь — и это плохо. Сейчас, когда все карты вскрыты, никто не станет вести себя тихо. При необходимости, боевики выйдут и расстреляют бегущих по открытой местности солдат, как в тире. Да что там «выйдут»! Они могут сделать это из боковых окон, неподконтрольных Арчеру.       Гоуст знал, что это расставание. Разлука на неопределенный срок. Джон не сможет пойти с ним. Разрываясь между долгом и желанием сердца, лейтенант чуть не взвыл. Но Соуп усмехнулся:       — Разве ты не за этим пришел?       Конечно, за этим!       Но разгоряченное, живое тело сейчас, в его (почти) объятьях, будто вернуло Гоуста на полгода назад. Будто не было той миссии в подземке. Не было мозгов Джона на холодных, грязных плитах. Они оба живы, и могут жить дальше!       Саймон сжал руки, которыми упирался в стенку контейнера, в кулаки.       — Мы должны дойти до конца, Саймон, — шепчет Джон так, что слова отпечатываются внутри черепа, на кости.       — Ты будешь со мной? — голос предательски сел.       — Всегда.       Джон потянулся выше и сильно, почти одержимо, прижался губами к влажной от физических нагрузок и горячего дыхания, маске в районе губ Саймона.       Это так… больно! своей несбыточностью, что вместо долгожданного облегчения, Гоуст пришёл в ярость.       У них могло получиться! Тогда, в Лас-Альмас, Гоуст чуть не потерял Джона навсегда и понял, что пропал. Что напарник действительно стал частью его. Его мыслей, его души.       Гоуст ловил себя на мысли, что, если бы Соуп сказал «да» и стал частью его тела, то это был бы полный и бесповоротный пиздец всему! Они вдвоем смогли бы покорить Мир!       Если бы ни ебучий Шепард, они и Макарова бы угондошили не моргнув! Еще тогда, в Верданске!       Осознание того, что могло случиться и не сбылось, всколыхнули в лейтенанте Райли первобытную ярость, белую, как Солнце в пустыне. Прижав к себе Джона что было сил, Гоуст даже не замечал что маска пиздецки мешает, пытался буквально сожрать своего напарника.       И хорошо, что была маска. Ткань не дала выхода эмоциям, переполнявшим его душу.       Отступив на шаг от потерянного, словно даже уставшего Соупа, Гоуст сменил магазин в автомате и решительно побежал на выход. Джон слабо улыбнулся, падая на жестяную стенку контейнера и оседая, по ней, на бетонный пол.              Выбежав из ангара, Гоуст сразу перешел в режим повышенной готовности. Никогда раньше он не жаждал действий, как сейчас.       Макаров.       Русский террорист обещал тогда, в вертолете, что еще встретится с МакТавишем.       Да, он встретился и убил его.       Но теперь черед Гоуста исполнять свои обещания — Макаров снова встретится с Джоном, когда Саймон закончит свое дело.       Гоуст не сбавлял скорости, пока перебегал от ворот третьего ангара к остаткам «четвертого»: после взрыва тут остались только стены, и те не в полную высоту, и не по всему периметру. Но скрыться, одному штурмовику, от глаз возможного снайпера, сгодилось.       Раздался выстрел снайперской винтовки со стороны рядком стоящих самолетов. Наушник ожил голосом Арчера:       — Вижу тебя, Гоуст, путь свободен.       — Гоуст, будь осторожен. Мы уже идем! — хриплым, сбивающимся голосом отозвался Прайс.       Да, капитан.       — Справа и слева от входа — контейнера, за ними можно спрятаться, — перекрикивая собственный автомат, предупредил Фрост. — Но на дальней площадке три снайпера…       Связь оборвалась. Подключился Сэндмэн:       — Мы их отвлечем!       Не успела отзвучать последняя буква, как в пятом ангаре раздался взрыв. Короткий, но звонкий, как от свето-шумовой гранаты, только больших размеров. Людям, что сейчас в этой консервной банке, наверняка пришлось не сладко, раз уж даже на улице, у соседнего здания, в ушах зазвенело.       Никто не медлил.       Привычный алгоритм действий при штурме: оглушить врага, выбить дверь, войти, рассредоточиться, действовать по обстоятельствам.       Выбивать двери не пришлось — Фрост и Сэндмэн, обезвредив часовых, не закрыли ее за собой. Гоуст юркнул в помещение и слился с тенями, осмотрелся.       Это помещение было более обжитое: обзавелось перегородками, потолочным освещением ближе к центру, теплотой и казарменным запахом — порохом, потом, сигаретным дымом и немного кремом для обуви.       Впереди-слева, за импровизированными стенами, слышалась возобновившаяся перестрелка. Ребята, из отряда «Дельта», не дали боевикам даже десяти секунд на передышку. Зная Макарова, Гоуст понял, что ждать его нужно с другой стороны. Поднял голову вверх, приценился. И не на такие махины взбирался…       С высоты контейнера можно рассмотреть ближнюю часть ангара. Боевиков тут уже не было, видимо, отступили вглубь или Фрост с напарником все зачистили.       — Прайс, нужно не дать им выйти с черного хода, — догадался Гоуст почему никто не прорывался к главным воротам, хотя силы противника однозначно превышали их собственные.       — Слышу тебя, Гоуст, принял!       — Мы у цели, — на выдохе выкрикнул Фрост.       Звуки автоматной очереди донеслись до Гоуста спустя доли секунды, а через несколько мгновений еще пара взрывов — осколочные гранаты. Массовые крики боли и еще более ожесточенная перестрелка. У парней, действительно, жарко там!       — Они уходят! — возопил Сэндмэн, разряжая обойму кому-то вслед. — Повторяю, они уходят к главным… Аа-а!       Связь прервалась.       Фрост молчал.       Огонь продолжался.       Гоуст напряг зрение и обратился в слух. Непостижимое, какое-то шестое чувство обратило его, человека, в оголенное оружие. Каждый нерв, каждая мысль сейчас были направлены на убийство, уничтожение, стирание из бытия.       Макаров шел к нему.       — Арчер, будь готов. Не упусти эту тварь, — скомандовал Прайс, вышибая дверь черного хода.       С парнями из отряда «Дельта», они возьмут остатки боевиков в клещи.       — Принято, капитан!       — Гоуст, не нарывайся, — хрипел Джон в микрофон, отточенным движением перерезая глотку неосторожному часовому. Бедолага совсем забыл об открытой спине.       Зато его напарник не стесняясь всадил пол обоймы в мертвое уже тело, за которым укрылся Прайс. Озон, тоже зашедший в дверь, пока боевик перезаряжался, уложил его одной пулей. На полусогнутых, быстро перебрался в укрытие за какими-то приборами. Оттуда мог легко расстрелять еще парочку хитросделанных вражин.       Мог. И сделал.       — "Метал ноль-один", прием? — запросил Прайс, чтобы понимать, где свои и чужие. — Сэндмэн?!       — "Браво-шесть", "Метал ноль-один" в отключке, сэр, — голос Фроста дрожал. Поток его прицельного огня, слышимый на фоне, дал капитану общую картину расположения сил.       — Уже иду, "Метал ноль-четыре".       Прайс быстро и четко проложил себе путь через отчаявшихся боевиков. Как и всегда. Фрост чуть было не подстрелил его, но капитан успел отскочить за стенку, залечь.       — Свои, Фрост, спокойно! — без микрофона крикнул Джон, заходя к солдатам с другой стороны перегородки. — Как он?       Сэндмэн действительно был в отключке, но не потому, что потерял много крови, а потому, что пуля пробила шлем, но не ушла дальше лобной кости.       — С ним все будет в порядке, сержант, будь уверен, — криво улыбнулся Прайс, поражаясь везучести солдата.       Джону так не повезло…       Может, если бы он носил шлем, а не этот гребаный ирокез!!!       Перестрелка закипела с новой силой.       Гоуст увидел крадущуюся группу людей из трех человек. Макарова узнал сразу. Ярость, клокотавшая где-то в груди, резко рванула к горлу и вылилась в прицельный огонь по охране. Владимир нужен был ему живым. Пока что.       Террорист спрятался за одну из стенок быстро, как умеют только тараканы при включенном свете. Гоуст спрыгнул с нагретого контейнера и крадучись пошел ближе. Саймон Райли буквально ощущал кожей передвижения Макарова, будто они были связаны какими-то жуткими, потусторонними узами. Вот Владимир, неслышно для уха, перешел в соседнюю комнату, прижался к стенке, пытался уловить нахождение Гоуста. Не тут-то было. Где вы видели, чтобы Призрака можно было отследить?       Пробив гипсокартон прикладом автомата, Гоуст попал Владимиру в висок. Тот отшатнулся, потеряно тряс башкой. Не тратя время на обход, лейтенант доломал стенку своим телом и наотмашь саданул прикладом еще раз. Теперь по другой стороне лица Макарова. Тот крутнулся на месте, завалился вбок, попытался опереться на руки. Саймон с силой наступил ему на спину левой ногой и вдавил дуло оружия в основание черепа, чуть ни до хруста позвонков.       — Леж-жать, сука! — с остервенением прошипел Гоуст, борясь с желанием нажать на спусковой крючок. Он бы сделал это, видит Бог. Но это слишком легко. Слишком быстро!       — Саймон Райли, — противно, довольным тоном, протянул Макаров, соприкасаясь разбитыми губами с грязным полом. — Вот мы и снова здесь.       Гоуст с ненавистью убрал ногу со спины, чтобы грубо перевернуть мужчину лицом вверх. Тусклые, разного цвета глаза Владимира нашли лицо Саймона, смотрели в его, ярко горящие ненавистью, карие.       Владимиру забавно.       То ли он изначально был отмороженным ублюдком, то ли удар лишил его остатков разума, но Макаров начал хихикать.       — Что? — выплюнул он, видя, что Гоуст мешкает. — Как и твой дружок… МакТавиш… не сможешь довести дело до конца?       Приклад быстро и сильно ударил по ухмыляющемуся рту. Раздался треск зубов. Макаров поморщился, на глаза навернулись слезы, но он снова улыбнулся. Кровь, разбавленная слюной, потекла из уголка губ.       — Пришел отомстить, и не знаешь с чего начать, а, Саймон?       — Я знаю, чем закончить, — неожиданно холодно, отстраненно произнёс Гоуст и выстрелил.       Сдвоенный выстрел.       Саймон уловил звук передергиваемого затвора за секунду до этого. Ровно секунда на то, чтобы решить, унести с собой никчемную жизнь Макарова или сдохнуть, так ничего и не изменив?       Конечно же он заберёт его с собой.       За Джонни.       Для Джонни.       — Гоооуст! — Прайс и Озон со всех ног спешили к нему.       Уже однозначно не успели, но все же Озон очередью стрелял куда-то вверх, матерился, потому что не попал. Бросился вдогонку. Прайс упал на колени у неподвижного тела лейтенанта, схватил за грудки. Пуля вошла ровно в сердце, прошив пластину броника насквозь. Крови практически не было, но это ничего не меняло.       — Я же просил не нарываться! — ревел Джон, дергая массивное тело.       Он по-мужски старался сдерживать слезы, но сухие рыдания выглядят хуже и страшнее любой истерики.       Не зная куда деть руки и себя, как пережить потерю второго бойца за последние полгода, Прайс только хватался за разгрузку Гоуста, то дергая его на себя, то отпуская.       Боец.       Саймон был бойцом с самого детства. За жизнь, за дружбу, за свои идеалы. Каждый прожитый день для парня был испытанием. И каждый этот Божий день, он справлялся все лучше и лучше. Как и Соуп, Гоуст буквально переродился под бдительным присмотром Прайса. Саймон был ему не меньше дорог, чем Джон! Не меньше, хоть и дольше.       Иногда, оставаясь наедине, вечно холодный лейтенант, в шутку звал его «отцом». Сколько шутки было в той правде?       И вот он. Отец, лишившийся двух сыновей разом.       И Макаров мертв, чтобы можно было отыграться.       Убит выстрелом в голову.

***

      Стив рвал и метал. Клавиатура, благо USB-шная, валялась, изломанная у дальней стены, мышь улетела в окно. Монитор парень не тронул, наверное, еще надеялся, что после кат-сцены будет что-то типа «а теперь давайте успокоимся и пройдем еще раз».       Конечно, этого не будет! Не будет, потому что этого и не было!       Джон МакТавиш умер в третьей части, откуда ему взяться в четвертой? Тем более так! Ни на одном ебаном стриме, ни у кого не было глюков с Джоном! Блять! Сука! И он, Стив Кейн, просрал все!       Он просрал Майка и не смог уберечь Гоуста.       Как, вообще, такое возможно?! — парень стоял посреди комнаты, лицом к монитору, вцепившись пальцами в свои растрепанные волосы.       Видео со стенаниями Прайса подошло к концу. За остатками команды прибыли вертолеты. Солдаты загрузили раненного Сэндмэна на носилках и черный пакет с телом Гоуста, в тишине поднялись в небо.       В правом углу экрана высветилось диалоговое окно:       Получено достижение

      «Не один»

      Что это, блять, значит?!       Стив кинулся к столу, под эмоциями схватился за отсутствие мыши. Да, ебаный же случай! Тут же выдвинул ящик, достал стандартную, дешёвую, офисную мышь, шедшую в комплекте с компьютером. Дрожащими руками — подключил. Вспомнил о клавиатуре. Чертыхнулся. Тоже достал и подключил.       Зашел в главное меню игры, чтобы посмотреть изменения.       Ебать…       Какого…???