Трофей

      Удушливая атмосфера, невыносимое солнце и дрожь земли, едва сдерживающая океан лавы — определенно, командировка не из приятных. Но ничего. Скоро свершится последний бой. Скоро пиро гнозис будет в руках Ее Величества. Скоро все закончится.       Ночь — единственное время, когда становится немного легче. Капитано кажется, будто сама Луна благоволит ему, остужая перегруженное сердце и разум. Ночью он становится еще незаметнее, скрытнее. В отличие от нее.       Мавуика — сияющий гранат с вкропленным в него золотом. В ее глазах жизни больше чем во всей Снежной вместе взятой, а в ослепительной улыбке сила тысячи огней. Такие как она обычно живут невообразимо коротко, но так ярко, что память о них сохраняется на века. Резко и нагло она ворвалась как в его жизнь, так и в лагерь Фатуи. Сказала, что ищет «лично-дипломатической встречи». Воистину непостижимая женщина. — Так и будем играть в гляделки, господин Предвестник? — даже голос Мавуики настолько… живой, что аж тошно. — Я пришла не за этим. — Если ты явилась ради угроз, то это тебе не поможет. — голос же Капитано оставлял желать лучшего. Легкая хриплость, грубость… Когда он в последний раз открывал рот? Наверное, когда отчитывал Дамслетту. — Угрозы? — женщина расхохоталась. — Какие угрозы? Зачем мне угрожать тебе? Я всего лишь хотела обсудить правила последнего боя. Нашего боя.       «Комната» погрузилась в молчание. Даже с улицы не было слышно привычной болтовни солдат или звуков тренировки. За пределами шатра уже собрался чуть ли не весь лагерь — в этом Капитано был уверен. Пиро архонт, глава вражеского войска заявилась прямиком в сердце лагеря. Кому не станет интересно? — Мне казалось, условия очевидны. Сражение на арене, в равных условиях. Если побеждаю я, ты отдаешь гнозис. А если проигрываю… — …То ты собираешь свои войска и покидаешь Натлан. И подружку свою не забудь. Давно уже не видала столь раздражающей особы.       Мужчина вздохнул. И за что ему такая головная боль? Так или иначе, гнозис будет в руках Снежной. Однако, согласие с такими условиями хотя бы временно должно успокоить Мавуику.       Но та почему-то напряглась. Ее веселые, такие солнечные глаза вдруг стали непривычно серьезными, а брови сдвинулись, будто бы она над чем-то серьезно задумалась. Подовинувшись на предоставленном ей походном стуле чуть ближе, женщина слегка прогнулась в пояснице. Казалось, прошла целая вечность, чтобы она подняла взгляд. И уткнулась им прямо в глаза Капитано. Холодное, закаленное сражениями сердце пропустило удар. На секунду показалось, будто вся душа обнажилась под этим пристальным взглядом. Мавуика определенно видела Капитано насквозь. Никто, совершенно никто, даже ее Величество не могла разглядеть хоть что-то во тьме шлема мужчины. Ради нормального диалога всегда приходилось снимать его. Но Мавуика… — …Я хочу получить трофей. — не веря собственной наглости, Капитано продолжил: — В случае победы, помимо гнозиса я хочу получить одну вещь от тебя.       Сначала Мавуика не ответила. Поглощенная какими-то своими мыслями, она вырисовывала взглядом узоры на лице собеседника, повторяя в абсолютной точности все линии шрамов, старых и новых, уродливых и не очень. Только потом, найдя в себе силы оторваться от нового занятия, архонт все же отвела взгляд и задумчиво протянула: — Трофей? Гм, хорошо. Храбрецы заслуживают награду. Ты его получишь. Если победишь, конечно же. — Ты даже не спросишь, что именно я собираюсь требовать? Совсем не боишься?       Мавуика ласково улыбнулась. Чертово сердце опять пропустило удар. Откуда взялось это странное чувство? Хорошо, что Коломбины нет рядом. Издевательств на эту тему Предвестник бы не вынес. — Ты ведь не глупый, Капитано. И не сумасшедший. Сомневаюсь, что если уж ты победишь, то попросишь что-то, чего я не в силах буду отдать.       Архонт поднялась с места. Не прощаясь словами, не оборачиваясь, нарочито медленно она направилась к выходу. Словно ждала, словно надеялась, что Капитано ее окликнет. Но Капитано молчал, парализованный новым, странным, страшным чувством. Чувством, сковывающим разум, переворачивающим весь внутренний мир с ног на голову. И лишь когда шаги Мавуики стихли, а в шатре вновь стало слишком темно, мужчина ощутил что-то еще. Адский холод.

***

— Сдавайся, Мурата. Ты проиграла.       Тяжелый, огромный двуручный меч угрожающе навис над изможденным телом. Пыльная арена, вход на которую доступен лишь избранным, на которой свершалось столько грандиозных дуэлей и представлений — сейчас являлась лишь землей, на которую пала в честной схватке пиро архонт. Без злобы, без сожалений, без страха. На алых губах лишь горькая усмешка, а в глазах разочарование. В себе, в своих силах. — …Сдаюсь. Гнозис заберешь у моих помощников. Я их обо всем предупредила.       Приподнявшись на локтях, женщина огляделась. Никого, кроме нее самой, Капитано и Дамслетты. Последняя совсем не вмешивалась с самого начала боя, лишь наблюдая за всем происходящим со стороны. Даже сейчас, услышав о местоположении сердца бога, Предвестница совсем не торопилась захватить его. А Капитано… — Ну? И что теперь? Прикончишь меня? — улыбнулась Мавуика. — Или пойдешь уже по своим делам? Знаешь, просто так валяться на земле мне удовольствия не доставляет.       Фантомная тяжесть меча в тот же миг исчезла, чтобы в следующий миг разрезать землю своим острием в полуметре от хозямна. Что же, хоть какое-то облегчение. Может, потянуть время до прибытия путешественницы? Нет, ничего это не изменит, гораздо проще будет разойтись здесь и сейчас.       Но почему же Предвестник молчит? Кажется, задумался над чем-то. Его глаза строги, но не так мрачны, как в тот день, когда Мавуика впервые заглянула в них, забыв о тьме шлема. Красивые, красивые глаза. — Я хочу получить свой трофей. — наконец, приняв какое-то решение, провозгласил Капитано. Коломбина оживилась. Он не предупредил ее об их с Мавуикой уговоре? — Ах, ты об этом… — закрыв глаза, женщина вздохнула и откинулась обратно на землю. — Да, бери что хочешь. Я же обещала.       Следующие несколько секунд не было слышно ничего, кроме приближающихся тяжелых шагов. Капитано молчал. Чего же он такого решил потребовать, что аж ближе наклониться пришлось? Может, оторвать от пиро архонта кусочек собрался?       Поток абсрудных мыслей прервался, стоило лишь ощутить странную легкость. Открыв глаза, женщина обнаружила, что находится в самом неожиданном месте — на руках у Капитано. — Что ты творишь? — в голосе Дамслетты читалась странная смесь удивления и недовольства. — Хоронить пошел? Так она живая еще. — Забираю трофей. — бесстрастно ответил мужчина. — Я заслужил свою награду. — М-м… Понятно — Предвестница лениво махнула рукой. — У тебя три дня. Развлекайся. Но не заставляй Ее Величество ждать дольше.       И сразу исчезла, оставив бывших соперников наедине друг с другом. Следовало немного ускориться… Где тут ближайший лекарь? Мавуика, впрочем, чувствовала себя вполне комфортно на руках того, с кем недавно сражалась не на жизнь, а на смерть, и даже нашла для себя новую шалость — пыталась очистить одежду Капитано от своей крови, при этом еще сильнее пачкая ее. И вновь у л ы б а л а с ь. Воистину непостижимая женщина. И одновременно с этим — самый драгоценный трофей. Пусть всего и на три дня.