Метаморф

      Я проснулся от того, что кто-то внимательно меня разглядывал. Открыв глаза, я увидел Валерия Вениаминовича, заглянувшего в дверь. Причём смотрел он мне не на лицо!       Опустив свой взгляд, я обнаружил что я во сне раскрылся, а один из рукавов моего балахона сполз, обнажив мою грудь. Я ойкнул и стыдливо подтянул одеяло под подбородок.       Начальник кхекнул и посмотрел мне в глаза. Видимо он не ожидал, что его застанут за столь неприглядным занятием, поэтому некоторое время мы молча буравили друг друга взглядами. Наконец он, покраснев, сподобился на фразу:       — Эмм, извини что разбудил, зашёл убедиться что с вами всё в порядке. К двенадцати я пришлю за вами машину, так что у вас ещё есть время — отдыхайте, — после чего поспешно ретировался.       «И что это сейчас было», — подумал я, откидывая одеяло и направляясь в туалет. Там разглядывание себя в зеркало несколько изменило ход моих мыслей, потому что моё отражение в балахоне, стоящее и журчащее в унитаз выглядело комично.       «Вот на хрена я одел это убожество? Всё равно не помогло. И мне реально стыдно, хотя стыдно должно быть не мне. Но в принципе он покраснел, значит ничего человеческое ему не чуждо», — думал я, возвращаясь в кровать.       Не раздумывая, я скинул надоевшую ночнушку на стул и нырнул под покрывало в одних трусиках. Танин отец уехал, а тётя Тома, если зайдёт ничего нового для себя не откроет.       Обняв Танюшу, я уже было собрался продолжить прерванный сон, как она повернулась ко мне и спросила:       — Папа уехал?       — Да. Ты что не спала?       — Недавно проснулась. Вы болтали, а потом ты ходила как слониха.       — Твой папаша пялился на мои сиськи!       — Поэтому я и сказала тебе одеть ночнушку.       — Толку то! Она сползла и он вдоволь полюбовался на мою грудь. Он у тебя реально извращенец.       — Я знаю. Поэтому подруги не любят у меня ночевать. Ночнушку из-за этого сняла? — пальчики Тани пробежались по моему голому телу.       — Она неудобная. К тому же твой отец уехал и прятать прелести не от кого.       Таня засунула руку мне в трусики, другой же рукой поглаживала ягодицы.       — Ммм, кто-то снова рад меня видеть. Мне кажется или твои бёдра стали шире?       Я откинул покрывало и попробовал оценить размер ягодиц. Татьяна же приспустила мои трусики и я вскрикнул от боли. Резинка трусов за ночь врезалась в моё тело и оставила след. Похоже моя пятая точка действительно подросла. Как же я этого в туалете не заметил? Хотя в этом балахоне это было затруднительно. А дискомфорт я не почувствовал, злясь на начальника.       — А грудь? Грудь выросла?       Таня взяла мои сисечки в ладоши.       — Ну если и выросли, то незначительно. Возможно это объясняется тем, что ты ночью активно двигала бёдрами, вот они и выросли.       Я повыпячивал попу, оценивая её новые размеры, но так ничего и не понял. Ладно приедем в контору — Ирина Степановна всё измерит и скажет. Таня же прижалась ко мне и прошептала:       — Давай ещё бёдра подкачаем, — и увидев согласие в моих глазах, завалилась на постель, увлекая меня за собой.       Минут через сорок, закончив «качать бёдра», сполоснувшись в душе и накинув халатики, мы вышли в столовую, откуда аппетитно пахло жаренными блинчиками.       — Вы чего это вскочили? Могли бы и ещё поспать? — встретила нас тётя Тома.       — И тебе доброго утра, мамочка, — Таня подошла к матери и поцеловала её в щёку. — Нас папа разбудил.       — Доброе утро, тётя Тома, — поприветствовал я Танину маму.       — Опять подглядывал? — спросила Тамара Михайловна.       Я покраснел, а Таня кивнула головой.       — Когда уже уймётся, козёл старый, — неодобрительно покачала головой Танина мама. — Ладно, садитесь кушать блины пока они горячие.       Мы сели за стол, и тётя Тома поставила перед нами большое блюдо с блинами. К блинам полагался чай и огромное количество того, что в блины можно завернуть: сметана, мёд, сгущёнка, красная икра и несколько видов варенья, повидла и джема.       Я твёрдо решил попробовать всё наполнители, тем более камень в перстне был уже оранжевым. Начал естественно с икры, затем сделал блин со сметаной. Но как я не был голоден, но после блинчика со сливовым джемом в меня больше ничего не лезло. Я поднял глаза и увидел ошарашенное лицо Тани и заботливо- умилённое тёти Томы.       — Ну ты и проглот, — проговорила Татьяна. — Каждый раз смотрю как ты уничтожаешь еду и удивляюсь.       Я покраснел.       — Хватит смущать ребёнка! — обрушилась на дочь Тамара Михайловна, — у неё растущий организм. Ты посмотри на неё — кожа да кости. Ветер дунет, и она улетит. Кушай, деточка, кушай. Не слушай её.       — Спасибо, тётя Тома, но я уже наелась. Всё было очень вкусно.       — Ну вот испортила девочке аппетит, — заворчала на Таню мать.       — Такой аппетит пожалуй испортишь. Она съела больше нас двоих вместе взятых, — парировала Татьяна и обратилась ко мне, — пошли в комнате поваляемся что ли, — она посмотрела на часы, — время ещё есть.       — Идите-идите, валяйтесь, — отпустила нас тётя Тома, — только кровать не сломайте. И в одиннадцать — полдвенадцатого выходите. Чай с тортиком попьём и я вам соберу вкусняшек на работу.       Мы хорошенько «повалялись», потом сполоснулись в душе. А затем начали потихоньку собираться на работу. Первым делом мы сняли лифчик с люстры и Таня помогла мне его застегнуть, заодно объяснив, как можно это сделать самому. Я надел вчерашнее платье и подошёл к Тане, стоящей в раздумьях возле шкафа.       — Помоги застегнуть пожалуйста, — я повернулся к ней спиной. — О чём задумалась?       — Думаю, что надеть, — ответила Таня, застёгивая молнию на моём платье.       — А что тут думать — одевай вчерашнее, оно тебе очень идёт.       — Ты что, так нельзя! — возмутилась Таня.— Что я нищенка какая-то в одном и том же ходить, — она обернулась и, увидев моё смущение, быстро добавила, — ну к тебе это не относится, ты ещё не совсем девушка. К тому же я слышала Ирина Степановна тебя сегодня с Лилей по магазинам отправит, чтобы ты присмотрела и купила себе что-то из одежды. Эх, я бы тоже с тобой с удовольствием поехала.       — Так поехали.       — С тобой с удовольствием. С Лилей нет. Так что я пас.       — Как думаешь краситься нужно?       Она оценивающе посмотрела на меня       — Думаю да. А ты сможешь представить на себе вчерашний макияж.       — Попробую.       Я закрыл глаза, а когда открыл то на мне была уже такая же боевая раскраска, как и вчера.       — Блин, по доброму завидую тебе. Ты уже одета и накрашена. А у меня ещё конь не валялся.       Некоторое время Таня примеряла свои наряды, а потом мы вместе их оценивали. Это бы затянулось надолго, если бы в комнату не заглянула Тамара Михайловна.       — Куда вы пропали? Через полчаса машина приедет.       — Всё-всё, мамочка идём, — Таня решила остаться в последнем из примеренных платьев.       Тамара Михайловна вышла, а я спросил у Тани:       — Ты всё время так долго выбираешь? Как ты вообще умудряешься на работу не опаздывать?       — Обычно я с вечера собираюсь, но вчера мы были заняты более приятными вещами, — она критически оглядела себя в зеркале, — накраситься придётся уже на работе. Всё пошли чай пить.       Пока мы пили чай с шоколадным тортом (Чёрный принц — мой любимый), Тамара Михайловна собирала нам пакеты с едой.       В это время на улице просигналила машина. Таня круглыми глазами посмотрела на мать.       — Не, переживай, сейчас что-нибудь придумаем, — успокоила её Тамара Михайловна и, открыв входную дверь, крикнула:       — Гриша, ну что ты как неродной. Заходи я тебя обедом накормлю.       За окном пикнула сигнализация и вскоре в дом вошёл водитель начальника.       Таня быстро пошла к себе в комнату продолжать прихорашиваться. Я решил присоединиться к ней.       В комнате Таня судорожно начала накрашиваться, пытаясь при этом сделать это красиво.       Минут через пятнадцать заглянула тётя Тома:       — Так, девочки, закругляйтесь. Гриша уже пьёт чай. Я вам тут пакеты на работу собрала.       Таня продолжила краситься с бешеной скоростью. Я подошёл к пакетам и заценил содержимое — смерть от истощения нам сегодня не грозит.       — Девушки, жду вас в машине, — услышали мы голос Гриши.       Таня быстро покидала косметику в сумочку и спросила у меня:       — Ну как я выгляжу?       — На пять с плюсом, — я поднял вверх большой палец.       Она критически оглядела себя в зеркале.       — А по моему максимум на четвёрку.       Я пожал плечами — мол тебе виднее, взял оба пакета и вышел из спальни. Танина мама уже ждала нас около двери.       — Мариночка, дай-ка я тебя обниму, — она распахнула руки.       Я поставил пакеты на пол и прижался к доброй женщине. Она погладила меня по голове и сказала на прощание.       — Ты хорошая девочка и нам теперь не чужая. Обещаешь, что не забудешь нас и будешь заглядывать в гости?       — Конечно, — без капли сомнения ответил я.       С улицы опять раздался призывной гудок автомобиля.       — Ну всё, не заставляйте Гришу ждать, — Тамара Михайловна поцеловала меня в щёку, а Таня сама чмокнула маму, и мы пошли к машине.       На улице сегодня было солнечно, а в салоне чёрной служебной Волги душно. Мы сели в неё и, не сговариваясь, каждый со своей стороны открыли окна до упора.       Смотреть по сторонам не хотелось. У меня тут недалеко жили родственники, поэтому этот район я знал неплохо. Я наблюдал за Таней.       Она с грустью глядела в окно, порывы ветра красиво развевали её волосы.       — Эй, ты чего? — я подвинулся и взял её за руку. — Всё нормально?       Она повернулась и печально посмотрела на меня.       — Жалко что вчерашнюю ночь нельзя повторить.       — Брось, — поспешил успокоить я Таню. — Мы живы и у нас ещё всё впереди. Уверен у нас с тобой будет ночь и получше этой.       — У тебя весь месяц расписан, — возразила она, — боюсь мы будем видеться только в лаборатории.       — И то хлеб, — я не терял оптимизма, — как мы вчера поняли процесс сдачи биологических материалов тоже может проходить интересно и занимательно. Плюс месяц пролетит быстро, и мы сможем видеться чаще.       Таня в первый раз с начала нашего разговора немного улыбнулась. Но потом её улыбка погасла.       — Боюсь через месяц твой прибор уменьшиться и возможно перестанет функционировать.       — Так я не поняла? — я сделал вид что обиделся. — Значит тебя интересуют только определённые части моего тела, а я вся в совокупности нет?       — Ну нет, конечно же нет, — Таня рассмеялась, обняла меня и положила голову мне на плечо, — конечно же ты меня интересуешь вся полностью. Просто наши встречи потеряют часть пикантности.       — Ничего мы что-нибудь придумаем, чтобы сделать их поострее, — я тоже приобнял Таню и поцеловал её.       В итоге всю дорогу до конторы мы целовались. В чувство нас привёл только окрик Гриши.       — Ну всё красавицы приехали. Хватит меня смущать — идите уже работу работайте.       Мы быстро выпорхнули из машины.       На проходной повторилась вчерашняя история. Меня не хотели пропускать по моему временному пропуску, так как я не был похож на фотографию в паспорте. Я уже было хотел опять как и вчера привести свой вид в соответствие, но вмешалась Татьяна.       — Дядя Саша, прекратите уже ваше крючкотворство. Это наш новый метаморф и она со мной. Ирина Степановна скоро сделает ей удостоверение.       Охранник взглянул на меня, побледнел и открыл вертушку. Наверное вспомнил случай с Петровичем, похоже я становлюсь местным пугалом.       Мы вместе с Таней зашли в кабинет к моей кураторше. Та сидела за столом.       — Явились? — сказала она, не отрывая взгляд от документов. — Идите в лабораторию, делайте свои дела, а потом ко мне. Сегодня у Марины по плану шопинг, так что получишь подъёмные и с Лилей по магазинам. Всё идите — не мешайте работать.       Я выгрузил в холодильник вкусняшки, выданные Таниной мамой и, возвращаясь назад, наткнулся на заинтересованный взгляд начальницы.       — Узнаю Томочку. На пару дней мы с тобой едой обеспечены. А ты по моему опять поменялась. Ну-ка повертись. — Я покружился. — Ладно придёшь — померяем тебя и сравним со вчерашними данными.       В этот раз путь в лабораторию уже не казался запутанным лабиринтом, и, кажется, я начал понемногу ориентироваться и запоминать дорогу.       Благодаря Таниному опыту у нас получилось набрать три пробирки, а когда вернулись в кабинет начальницы, она взглядом указала мне на стул рядом и протянула ведомость:       — Распишись за подъёмные.       — Это всё мне? — я недоверчиво уставился на деньги. В таком количестве я их ещё не видел, даже когда получал стипендию на всю группу вместо заболевшего старосты.       — Это только первая часть — на сегодняшний шопинг. Остальное получишь потом, когда понадобятся.       — Но за что? — я до сих пор не мог поверить, что все эти деньги мои.       Ирина Степановна внимательно посмотрела на меня.       — Похоже тебе не помешает очередная порция важной информации, а именно лекция за что метаморфам платят деньги. Начну пожалуй сначала. Тебе как инициировавшемуся метаморфу положены подъёмные — на данный момент это пять тысяч у. е. Давай я тебе всё расскажу, а ты потом будешь спрашивать. И так продолжим. Как обучающемуся метаморфу тебе положена стипендия — сто у. е. за каждый выбранный предмет в месяц. Программу мы обсудим завтра, — кураторша сделала паузу, попив воды из стакана.       — За каждого зачатого ребёнка отец- метаморф и мать-неметаморф получают десять у. е. в месяц, беременная женщина метаморф пятьдесят у. е. После рождения ребёнка отец получает пятьдесят у. е. в месяц за каждого ребёнка, женщина-неметаморф тысячу у. е. в месяц. Родившая женщина-метаморф две тысячи у. е. в месяц. И так до инициации ребёнка. Нюанс: если например я отдала сына по договору в клан отца, то он получает две тысячи, а я соответственно тысячу. После инициации родитель, воспитывавший ребёнка получает сто тысяч у. е., другой родитель пятьдесят тысяч у. е. После инициации выплаты на этого ребёнка прекращаются.       Я всё-таки не выдержал и вмешался. После всего услышанного сумма лежавшая на столе не казалась уже столь огромной.       — А моим родителям тоже положены выплаты. Они меня воспитали, им ещё сестрёнку поднимать, да и самим деньги не помешают? А то как-то несправедливо получается.       — Хм, — начальница задумалась — я тебя услышала. Посовещаемся с Валерой и подумаем что можно сделать для твоих родителей. Но я ещё не закончила. Помимо вышеперечисленных выплат тебе ещё положена зарплата как стажёру, доплаты за дежурства, премии за выявленных тобой магов. После присвоения тебе звания — доплата за звание. В случае если к тебе прикрепят обучающегося — доплата за его обучение. Уф, вроде бы ничего не забыла. Вспомню — расскажу. А лучше выдам брошюрку — изучишь самостоятельно и задашь вопросы, если что-то будет непонятно.       В это время в кабинет без стука вошла Лиля.       — Ну как, наша красотка готова к интенсивному шопингу? — спросила она у Ирины Степановны, глядя на меня.