Уйти или остаться

Молчание настораживало, раздражало и пугало одновременно. Ричард нервно одернул рубашку, не зная, куда деть руки, которые выдавали его, подрагивая от напряжения. Алва с любопытством в глазах, но с совершенно безмятежным выражением лица неспешно осматривался и разглядывал все детали жилища времен его юности. Чьи-то голоса раздались в отдалении, и Рокэ быстро шагнул к двери, захлопнув ее, после чего, наконец, посмотрел прямо на своего смущенного ассистента. - Значит, Придд говорил о тебе. Ричард обхватил себя руками, уставившись в окно, но не видел даже занавески. - И та футболка… - Да... – Дикон кашлянул и попытался выровнять внезапно севший голос. – Думаю, вы можете догадаться, что я был среди фанатов, которых вы обделили вниманием на той премьере. Рокэ приблизился, и даже не глядя, Ричард чувствовал его взор – острый и горячий, хотя, может быть, это снова горело его лицо? - Почему не говорил? – прошептал актер, остановившись совсем рядом. - Было бы сложно с вами работать, начни я сразу выпрашивать автограф, - глухо отозвался Дик, старательно пытаясь сконцентрировать взгляд на чем угодно, кроме собеседника. - А может быть, наоборот, проще? – вкрадчиво предположил Рокэ. Ричард хмыкнул и все же покосился на него, моментально попав в плен синих жгучих глаз. - Для вас – конечно, пожалуй, тогда вы трахнули бы меня сразу в кабинете Дорака. Рокэ вскинул брови и тихо рассмеялся, а потом ухватил его за плечо и притянул к себе, обнимая. Ричард задохнулся от неожиданной нежности жеста, теплого запаха чужого парфюма и собственного стука сердца где-то в ушах. Он застыл в руках актера, никак не реагируя на ласку. - Почему ты такой колючий? Ведь, как теперь стало очевидно, я тебе давно нравлюсь? Дикон прикусил губу и медленно отстранился, аккуратно коснувшись сильной руки, удерживавшей его. - Вы сделали многое для того, чтобы я мог вас разлюбить, - тихо возразил юноша, дрогнувшими пальцами заправив прядь волос за ухо. Лицо Рокэ потемнело, и он молча ждал продолжения. Дикон судорожно выдохнул и мрачно усмехнулся. – Все забываю, что вы же ничего не помните. - Что я должен помнить? – прохладно вопросил Алва, сделав шаг назад. - Мне было шестнадцать, когда благодаря... одному приятелю я все же с вами познакомился, - Дикон уставился на него своими сумрачными глазами. – Я бы даже сказал, познакомился… довольно близко, но… - Где это было? – перебил его Рокэ, хмурясь. - Вечеринка в доме Клауса Коннера. * Примерно шесть лет назад. Дикон устало потер глаза. В библиотеке горели светильники на всех столах, но он и еще какой-то парнишка гораздо младше его были единственными посетителями в столь поздний час. Он потянулся и принялся укладывать книги, опасаясь, что ужин все-таки умудрился пропустить. Если б не его беспечность и лень – не пришлось бы сейчас писать сразу два сочинения на разные темы, так как завтра был последний день сдачи. - Окделл. С грохотом отодвинув стул, напротив него рухнул Эстебан Колиньяр, ухмыляющийся в своей невыносимо-мерзкой манере. - Чего тебе? – вяло отозвался Дик, запихивая тетради в рюкзак. - Ты вообще в курсе, который час? - Эсте, отвали, мне только тебя с твоими идиотскими подколами сейчас не доставало. Ричард встал, едва удержавшись от болезненного стона, – поясница просто отваливалась. Колиньяр тоже поднялся и поспешил следом, игнорируя недовольные взгляды Дикона. - Я тут подумал, что мог бы сделать тебе большое одолжение… - ехидно протянул Эстебан, легко сбегая по ступеням и не давая себя опередить. - Какое? Тебя отчисляют сегодня? – хмыкнул Дикон, уворачиваясь от спешившей наверх компании учеников. - Смешно, но маловероятно. Это одолжение, но оно же предложение… - Хочешь, чтобы я доучился за тебя этот год? Тогда я могу сразу сейчас тебя послать. - Звучит заманчиво, Окделл, но я о другом. Меня пригласили на вечеринку в одно интересное место, и я точно знаю, кто там будет… - Создатель, Эст, вот я похож, по-твоему, на того, кого интересуют тусовки? – угрюмо поинтересовался Дик, остановившись и резко обернувшись к сокурснику. Колиньяр прищурился и оглядел Окделла с ног до головы. Форма Орстона была ему к лицу, в отличие от многих учеников – темно-серая, она хорошо подчеркивала глаза, и пусть бордово-черный галстук в родовых цветах Окделлов немного сбился набок, а пиджак помялся, все равно вид Ричард имел приличный, на жилете не наблюдалось затяжек, а брюки были тщательно отглажены. Ни дать, ни взять – пай-мальчик из благородной семьи. Особенно по сравнению с самим Эстебаном – тот умудрился закатать рукава пиджака и рубашки до локтей, расстегнув последнюю до ключиц, а галстук и жилет не носил вовсе. После первых пары лет менторы и директриса отчаялись наказывать его за вечно растрепанный вид и просто махнули на него рукой. - Выглядишь как старый скучный хер, - ухмыльнулся Колиньяр, - но это поправимо! Дикон закатил глаза и снова направился к столовой. К его огорчению, Колиньяр не отставал. - Но ты же не дослушал – я знаю, что там будет та смазливая кинозвезда, по которому ты сохнешь! Ричард чуть не запнулся на ровном месте и, покраснев, гневно посмотрел на довольно оскалившегося Эстебана. - Ты... думаешь, я недостаточно часто езжу на его премьеры и фанатские сходки? – попытался как можно равнодушнее поинтересоваться Дик, вздернув голову, – они с Колиньяром были одного роста, и особого эффекта такие жесты не производили. - Ну, не знаю, здесь ты бы мог пообщаться с ним в неформальной обстановке, ну… знаешь… подкатить к нему... - Ты в своем уме? – фыркнул Окделл, взволнованно ослабив узел галстука. - А что? Ты, как девчонка, любуешься на его изображения, поди, дрочишь на него ночами, и упустишь такой шанс? Дикон резко пихнул Колиньяра к стене, и тот расхохотался, откинув голову. - Да прекрати, какая разница на кого передергивать? Так тебе интересно или нет мое предложение? Ричард, раскрасневшийся и гневно метавший молнии из глаз, представлял собой любопытное зрелище. - И ты, по доброте душевной, решил провести меня на эту тусовку? – хмуро фыркнул Дик, отцепившись от однокурсника и скрестив руки на груди. - Причем тут доброта? Будешь мне должен. Эсте высокомерно оттряхнул пиджак, будто Дикон успел его замарать, и тот снова закатил глаза. - Что именно должен? - А я пока не решил! Но разберемся. Быть должником Колиньяра не хотелось вовсе – противный парень, все время высмеивавший всех вокруг, особенно Ричарда и Валентина, без конца все сводивший к какой-то пошлятине и шуткам на тему гайифской любви… ну чего тут можно ожидать хорошего? Вальхен бы сейчас отвесил другу затрещину, чтоб тот поскорее пришел в себя и не грезил кошки знает о чем с подачи этого мерзавца. - Попахивает каким-то розыгрышем, Колиньяр, - нехотя протянул Дикон, разглядывая симпатичное смуглое лицо, которое, как обычно, кривила неприятная усмешка. - Нахрена мне тебя разыгрывать? – ухмыльнулся тот. – Я что, мало это делал все эти годы? Просто вижу выгоду для себя. - В чем? - В том, что будущий Повелитель Скал будет у меня в долгу! – рассмеялся Эстебан, блестя темными глазами, похожими на две маслины. - Я подумаю, - нехотя выдавил Дикон и снова двинулся в сторону столовой. - Подумай, но вечеринка уже завтра! – крикнул ему вслед Колиньяр и, наконец, отстал. Конечно, Дикон согласился. Особо и раздумывать не стал, хотя Валентин упорно призывал его включить мозги, не доверять Эстебану и вообще хоть немного начать трезво мыслить. Придд был уверен, что Колиньяр его обманет и втянет в какой-нибудь криминал, но Ричард почему-то чувствовал, что тот не врал по поводу присутствия Рокэ, и сама перспектива действительно пообщаться с предметом своих давних и настолько глубоких чувств, по сути, перекрывала для него все вероятные риски договоренности неизвестно о чем с обнаглевшим сокурсником. Ну, в самом деле, возможно, потом придется написать за него кучу докладов, сочинений, рефератов, помочь с зачетом или прикрыть какую-нибудь очередную выходку в пансионе… Разве ж это цена за возможность действительно увидеть Алву вживую и прямо перед собой? Эстебан заставил его надеть «что-то приличное», и Дикон позаимствовал черную рубашку у Валентина, потому что вся его одежда казалась скучной или старой, хотя джинсы заменить было нечем, да и не особенно хотелось. Колиньяр взял машину отца и вовсю строил из себя крутого парня, всю дорогу до огромного нового особняка в престижном районе столицы расписывая свои и семейные связи. - Клаус Коннер – владелец половины ночных клубов Олларии, - сообщил он Дикону по дороге. – Отец имеет с ним какие-то дела, не спрашивал подробности, но тут сегодня все знаменитости Талига, так что не веди себя как кретин. Юноша закатил глаза, но промолчал. Охрана у дверей их пропустила, а едва они вошли в шумный дом, хозяин смерил их насмешливым взглядом. - Э, жабу твою соловей, явился… - Мы тут просто потусим, - пожал плечами Эстебан, очаровательно улыбаясь невысокому шатену с татуировкой на полгруди, которую едва прикрывала майка под рубахой нараспашку. - Ладно, только не приставайте к гостям и не заблюйте мне все газоны! - Слушаюсь, полковник! – пропел Колиньяр и тот, фыркнув, посторонился, пропуская их в большую гостиную, заполненную людьми. - Он что, военный? – с любопытством вопросил Дикон, для чего пришлось повысить голос. - Да служил лет сто назад где-то на юге, но любит, когда об этом напоминают, - отмахнулся Колиньяр и впихнул ему в руки рюмку с касерой, свою такую он уже опрокинул в рот залпом. - Я не хочу пить, - протянул выпивку обратно Дик, оглядываясь. - Да неужели? Не боишься при виде кумира начать блеять, как овца? – съязвил Эстебан, тоже начиная осматриваться. – Выпей для храбрости, придурок. Дикон, помедлив, со вздохом опрокинул касеру в себя, и Эстебан вполне по-дружески потрепал его по плечу в знак одобрения. Музыка показалась громче, горло жгло огнем, а люди все шумели и шумели. Рокэ он не обнаружил, но заметил актрис из нового молодежного сериала, который любила смотреть Айрис, а еще в толпе мелькнул вроде Магнус Левий, известный писатель, получивший в прошлом месяце уже вторую литературную премию имени Веннена. В какой-то момент они с Колиньяром разделились – тот заявил, что сейчас найдет Окделлу его синеглазого, отправившись прочесывать первый этаж, а Дикон поднялся по лестнице на второй, лишь бы на время избавиться от своего спутника, который раздражал его насмешками и комментариями. На втором этаже тоже было полно людей: у больших перил ворковали парочки, кто-то громко хохотал. Дикон прижимал к себе рюмку с касерой – уже вторую, которую впихнул ему Колиньяр, но ее он цедил крошечными глотками, потому что охватившая тело после первой расслабленность ему не нравилась. Он старался не мешаться под ногами толпы смутно знакомых лиц, которых где-то видел прежде – то ли по телевидению, то ли в рекламе, развешенной по всему городу. Здесь были комнаты, большие окна и балконы. Сзади так громко хлопнула дверь, что он испуганно подпрыгнул и быстро развернулся на звук, в результате врезавшись в кого-то, налетев на того со всего размаха. Касера расплескалась по чужой груди и волосам, рюмка выскользнула из пальцев и куда-то укатилась. Ричард моргнул и тупо уставился на капли выпивки, стекавшие по смоляным прядям, потом поднял глаза выше и наткнулся взглядом на бледное красивое лицо своего наваждения последних пяти лет. - Очаровательно, - протянул Рокэ Алва, какими-то заторможенными движениями отряхивая прилипшую к телу черную мокрую футболку с ярким принтом. - Простите! – с ужасом выдавил Ричард, забыв, как дышать, и просто пожирая глазами мужчину, стоящего перед ним. - Вы… юноша… Должны смотреть, куда падаете, - задумчиво выдал Алва, ухватив его за плечо, и Дик застыл, как будто его коснулся сам Создатель. Актер тем временем нервно оглядывался по сторонам, пальцы второй руки сильно прижав ко лбу, словно его одолевала мигрень или же он пытался что-то вспомнить. - Где здесь туалет? - Н-не знаю, но я сейчас найду… - Стоять, - глухо приказал Рокэ, стиснув его плечо сильнее и удерживая на месте. – Давайте… поищем вместе… Ричард только теперь додумался внимательнее взглянуть на своего идола и понял, что тот явно изрядно нетрезв и цеплялся за первого попавшегося человека совсем не случайно. Борясь с собственной застенчивостью и охватившим волнением, Дик робко коснулся чужой поясницы, чтобы надежнее поддержать Алву. - О-о, - как-то бархатно выдавил Рокэ и тихо рассмеялся. – А вы… времени зря не теряете… - Пойдемте, - покраснев как рак, потянул его Дикон, стараясь не поддаваться головокружению от осознания, что он практически обнимает своего кумира. Он толкнул первую попавшуюся дверь – та была заперта. За второй оказалась пара, предающаяся разврату, и Дик поспешно ее захлопнул, покосившись на Рокэ, который как будто стал тяжелее и что-то несвязно напевал себе под нос на незнакомом языке. А вот с третьей дверью ему повезло – здесь была роскошная ванная комната, размерами больше любой жилой комнаты в Орстоне. - Весьма вам обязан, - лениво поблагодарил Рокэ, опершись ладонями о кафельную тумбу, и резким движением открыл воду над раковиной. Он плеснул себе в лицо, зачерпнув ладонью и прикрыв глаза. Ричард с замирающим сердцем следил за тем, как капли скатываются по длинным черным ресницам, которым позавидовала бы любая девушка, а другие сбегают по совершенному лицу, огибая острые скулы, изящный овал, и струйкой стекают с подбородка. Дикон беспокойно потоптался, сознавая, что угадал, – Алва, видимо, выпил прилично и теперь оставалось решить: остаться поблизости или, может, кого позвать ему на помощь. - Вы еще здесь? – невнятно осведомился Алва, приоткрыв глаза. – Закройте кошкину дверь. Дикон послушно захлопнул ее и только после этого понял, что Рокэ, видимо, намекнул, чтобы он ушел, а Окделл остался с ним в ванной. Покраснев снова, он уже было рванул вон, но его остановил вопрос: - Есть сигареты? - Я не… я не курю… - Прискорбно. Актер как-то дергано приблизился к кушетке у распахнутого окна и тяжело осел на нее, вытянув длинные ноги. На нем были черные ботинки, сделанные, похоже, из кожи рептилии, узкие кожаные штаны и футболка с изображением незнакомой рок-группы, судя по разрисованным лицам ее участников. Из украшений Дик заметил лишь часы и серебряные кольца почти на каждом пальце обеих рук. - Вам плохо? – робко уточнил Дикон, решившись приблизиться. - Ну что вы, юноша, мне очень хорошо, - ровно возразил мужчина, снова закрывая глаза. Дикон смотрел на него и не мог отвести взгляда. Вживую он был еще красивее, чем на всех фотографиях, постерах и даже на экране. Кожа была бледнее, чем у Дика, – так и не скажешь, что он урожденный кэналлиец. Волосы блестящей волной струились по плечам, тонкие черты лица просто завораживали совершенством. От его красоты было и больно, и хорошо одновременно, словно оказался перед шедевром искусства, у которого можно было застыть на годы. - Как вас зовут? – все так же не двигаясь, поинтересовался Алва. - Дикон, - машинально откликнулся Ричард, вырванный из своих мыслей. - Дикон… - Рокэ открыл глаза и словно обдал его синим пламенем. Ричард, судорожно сглотнув, заметил, что зрачки у него расширены донельзя и из-за этого глаза выглядят непривычно темными, практически черными. – Готов спорить, что вы откуда-то с севера… - Так и есть, - слабо отозвался Окделл, и Рокэ, потянувшись, ухватил его за руку и резко дернул на себя – Дик почти рухнул на кушетку рядом с ним, ойкнув от неожиданности. - Вы стояли… против света. Очень неудобно смотреть, - невнятно пояснил Алва, рваным движением зачесав волосы назад обеими руками. – Кто вас послал? - Никто, - искренне ответил юноша, чувствуя тепло его бедра рядом, и снова сердце забилось где-то в горле, мешая дышать. - Случайная случайность… - пробормотал Рокэ, чуть повернувшись к нему. – На меня падают юноши с такими блядскими губами… - Я… - Вас, вероятно, с такими губами все время целуют? – странно улыбнулся Рокэ, разглядывая его лицо бегающими туда-сюда глазами, точно он не мог сфокусировать взгляд на чем-то одном. Ричард завис из-за вопроса, и еще изрядно мешали мыслить чужие пальцы на шее, скользнувшие к лицу, оцарапав кожу. – Я вот хочу… Рокэ притянул его ближе за затылок, приникнув порывистым поцелуем ко рту. Ричард успел почувствовать запах сигарет, вкус алкоголя, какой-то сладковатый неясный привкус чего-то еще, затем язык мужчины скользнул между зубов, стукнувшись с ним своими. Это был первый поцелуй Дика, и он просто потерялся, позволяя чужим губами терзать его. Тело зажило своей жизнью – голова кружилась, теплый язык призывно сцепился с его языком, и Дикон поплыл, робко коснувшись руками чужого лица. Его притянули к себе сильнее, пальцы актера оглаживали шею, страстно скользя ногтями по кадыку и подбородку. Невиданный жар опаляюще разгорался где-то внизу живота, и Дик поерзал, чувствуя горячую ладонь на спине, все ближе притягивавшую к себе, и он сам не заметил, как оказался на коленях Рокэ, непроизвольно обвив его рукой, а второй зарывшись в длинные локоны, холодившие пальцы. Наверное, верь он в волшебство или магию, он бы сейчас решил, что какие-то потусторонние силы исполнили его самые заветные желания – все они касались Рокэ, который чувственно изучал его рот и властно оглаживал ставшее таким податливым тело. Актер оторвался от его губ, и Ричард протестующе застонал, несмело ткнувшись своими куда-то в острую скулу. Алва тяжело откинул голову назад, почти положив ее на подоконник, а Дикон, ведомый инстинктами, скользнул робкими поцелуями ниже, пройдясь по бешено стучащему пульсу на шее и потершись носом между ключицами, где чужой аромат явно дорогого парфюма был сильнее всего. Тонкие пальцы ухватили юношу за подбородок и слегка приподняли его лицо. Он поднял расфокусированные от желания серые глаза и встретился с пристальным черно-синим взглядом. - Кто ты такой? – едва слышно спросил Рокэ, и Ричард судорожно выдохнул, пытаясь понять, что тот имеет в виду. Забыл, кого поцеловал? Или спрашивает откуда Дик вообще здесь взялся? - Я… - Постой… Тот выпрямился на кушетке, прижимая юношу к себе одной рукой, обхватив ею за поясницу, прищурился, изучая его лицо, которое тут же покраснело от такого острого и почти трезвого взгляда. - Сколько тебе лет? – холодно спросил вдруг Алва и тут же перестал его удерживать. Дикон, едва не упавший, неловко вскочил на ноги, смущенно одергивая рубашку и с ужасом думая, как ему скрыть явное возбуждение, заметное невооруженным взглядом. - Сколько? – с нажимом мрачно повторил актер, и Дик невольно поежился. - Шестнадцать… Будет семнадцать в следующем месяце! Рокэ грязно выругался и тоже резко поднялся, едва не упав, но успел ухватиться за угол стены. Он грубо схватил Ричарда за локоть, рванув ближе к себе. - Кто тебя послал? – лед в голосе Алвы, казалось, был способен заморозить все вокруг. - Никто! - Где-то здесь, должно быть, прячется кто-нибудь с камерой? – ядовито предположил мужчина, став будто бы еще бледнее, чем был. Он пробежался воспаленными глазами по комнате, словно не верил, что они здесь одни. - Что… Я никогда… - протестующе выдавил Дикон, растерявшись от волнения и обиды. - Всегда одно и то же! – зло фыркнул Рокэ, силой потащив его к двери. - Нет, стой! Я клянусь… - Любопытный путь вы выбрали, юноша… Лучше сразу идите в шлюхи, заработаете больше! Он распахнул дверь и почти швырнул мальчишку в противоположную стену. Дикон, задохнувшись от боли, буквально растерял все слова. Алва, даже не взглянув на него, стремительно двинулся к лестнице, опираясь на стены, и практически зарычал на весь дом: - Шеманталь! Где ты, сука?! Хотя его приложили о стену спиной, болело почему-то в груди. Какие-то люди проходили мимо, с любопытством косясь на него, но никто не стал спрашивать, что с ним. Ричард выпрямился, тяжело дыша, точно только что дрался с кем-то, а не целовался буквально несколько минут назад… Мысли о поцелуе были так болезненны, что впору было разреветься, да только кому от этого станет легче... Он нетвердым шагом вернулся в ванну и теперь уже сам умылся дрожащими руками, включив ледяную воду. Хотелось бежать следом, оправдываться и умолять, кричать, что его не так поняли, но куда там… Алва пьян и зол, спорить бесполезно. Надо же было все так испортить… Зачем он вообще полез с ним целоваться? Потому что потерял голову, едва столкнулся с ним в коридоре? Кусая губы, Дикон поплелся к лестнице, оглядываясь уже в страхе, – что, если Рокэ пошел за охраной, чтобы его выкинули из дома? Но ни Алвы, ни качков, встречавших их у дверей, не было видно. Внизу на него налетел Эстебан. - Ты, блять, куда делся? Я тебя ищу по… Ричард молча отобрал у него бокал с чем-то красным и залпом выпил. Но почему-то легче не стало. - Окделл? – растерянно позвал Эсте, но Дикон вдруг ощутил подступившую к самому горлу тошноту и рванул в сторону выхода. Едва выбежав на воздух, он согнулся у ближайшего куста, и его вырвало. - Коннер меня убьет, - пробормотал Колиньяр и схватил сокурсника за плечи. – Ну? Закончил? Дикон выпрямился и принял чужой платок, чтобы вытереть рот. Все вокруг кружилось, как на карусели. - Поехали отсюда, - вздохнул Эстебан и потащил его к машине. Дикон плохо запомнил дорогу, более-менее очнулся только у какого-то стильного высотного здания, где припарковался Колиньяр. - Где мы? - У меня. Везти тебя в таком виде в пансион – это сразу схлопотать отработки до лета, - с отвращением бросил парень и грубо выдернул его с переднего сидения. Ричард не возражал. На него навалилось какое-то странное отупение. Казалось, он совершил страшную ошибку… Что лучше: никогда не встречаться со своим идеалом или встретиться и вот так все бездарно просрать? Квартира у Эсте была большая, дорогая, дизайнерская, вся сплошь в темных тонах и с кирпичными стенами. Ричард рухнул на кожаный диван и в оцепенении наблюдал, как Колиньяр включил какую-то инструментальную музыку, танцующей походкой подошел к столику с бутылками и налил в два бокала что-то янтарного цвета. - Ты хоть Алву-то видел? – с любопытством поинтересовался он, плюхнувшись рядом с заторможенным Окделлом. - Видел, - буркнул Дикон, сделав глоток – вроде касера, а может что-то похожее. Он снова пригубил, наконец, избавляясь от привкуса тошноты во рту, преследовавшего его всю дорогу. - Ну и что скажешь? – темные глаза Эсте вспыхнули каким-то странным огнем, он с жадностью высматривал что-то в его лице. - Скажу, что больше не хочу его видеть, - вздохнул Дик, устало потерев лоб. Точнее, это его вряд ли захотят когда-либо снова видеть… - Так и знал, что он мудак, - хмыкнул Эстебан, расслабленно откинув голову на спинку дивана. – Все они в жизни – редкие уроды. - Вовсе нет… - Да, Окделл, да! Те, кто не звезды, – для них мусор. Скажи спасибо, что понял это сейчас, а не сох по нему всю жизнь, как кретин. - Спасибо, - глухо отозвался Дикон и прикрыл глаза. Хотелось спать, и чтобы завтра оказалось, что этого дня не было. Хотелось забыть все, выжечь память и себе, и Рокэ… Вот только такой поцелуй не забывается, даже если после него тебя буквально втоптали в грязь… Ну, или впечатали в стену. - Не за что, - пропел Эстебан справа, но Дикон не стал продолжать разговор. Его одолела сонливость от выпитого и пережитого, поэтому он не сразу понял, что кто-то расстегивает пуговицы на его рубашке, легко целуя в шею. Разлепив глаза, он столкнулся с горящими черными глазами Эсте и замер, пытаясь понять, почему тот так близко. - Что ты… - Пытаюсь помочь забыть, - жарко выдохнул он в его губы и поцеловал Дикона. Ричард дернулся, но Эстебан был настойчив – ничего в этом поцелуе не напоминало недавний с Рокэ. Здесь была сила и страсть – Колиньяр был груб и напорист, кусая чужие губы и стискивая плечи. - Отвали, Эст! – Дикон отпихнул его, но с сокурсником они были примерно равны по силе и росту. Эстебан рванул чужую рубашку в стороны, отрывая пуговицы, и Дикон заторможенно успел подумать, что Валентин его убьет, как почувствовал болезненный укус в ключицу. – Ты совсем спятил? - Да, Окделл, из-за тебя, сраный девственник! Ричард снова попытался сбросить его с себя и встать, но в итоге они так сцепились, что оба рухнули с дивана на пол, причем Дикон снова приложился спиной, простонав от боли. - Слезь с меня, похотливая тварь… - И не подумаю, - промурлыкал Колиньяр, с силой прижимая его руки над головой к полу. – За все надо платить, Дикон, помнишь? Я придумал, как ты вернешь мне долг… - Да пошел ты! – разозлился Ричард, дернувшись всем телом, но Эстебан плотнее сжал его коленями, отчего их бедра тесно соприкоснулись, и Дик почувствовал чужое возбуждение, которым тот потерся о его пах. - Ты был такой смешной с этой своей жалкой страстью к смазливому актеру, - Эстебан прошелся носом по его щеке и Дикон стиснул зубы крепче. – Каждый раз, когда ты мечтательно болтал о новом фильме, хотелось просто тебя завалить на ближайшую поверхность и отыметь так, чтобы ты наконец очнулся, Окделл! - Пусти! - Нет уж, в конце концов, я свою часть нашей сделки выполнил, - Эсте лизнул его нос и снова поцеловал, но в этот раз Ричард с силой укусил его за губу, и тот раздраженно зарычал. Мгновение – и сильный удар прилетел ему прямо в лицо. Дикон задохнулся от боли, на секунду оглохнув. - Почему ты не желаешь по-хорошему? – крикнул Эсте, дернув молнию у него на джинсах. – Я всего лишь тебя хочу! - А я тебя – нет! - Да ты сам не знаешь, чего хочешь, тварь… Дикон собрав все силы, вывернулся и вмазал ему куда-то в ребра кулаком, но Эстебан рванул его за рубаху на себя, снова ударив несколько раз в лицо, и Ричард обессиленно затих, глотая кровь, заполнявшую носоглотку. Мир вокруг перестал быть реальным. Может, это все – дурной кошмар, может, даже странно сопротивляться этим играм подсознания?.. Ричард чувствовал, как его раздевают, судорожно целуя то тут, то там. Сил на сопротивление почти не осталось. Но не было и отвращения. А… собственно, почему нет? Он не был взбалмошным романтическим идиотом, чтобы беречь себя на случай встречи со своим кумиром – еще пару дней назад он никогда бы и не подумал, что сможет не только когда-нибудь пообщаться с Рокэ в реальности, но и, Создатель, целоваться с ним, и уж тем более привести того в бешенство! Но из-за своей детской влюбленности он действительно ни на кого вообще не смотрел вокруг… Он слегка повернул голову набок, наблюдая, как Эстебан скользит губами по его животу вверх, избавляя от одежды каждое бье тела. Разве это может быть реальным? Все казалось нелепым сном, он никогда бы не подумал, что Эсте может быть к нему неравнодушен. Приятная дрожь прокатилась по позвоночнику, и он тихо застонал, не сознавая, как коснулся дрожащей, испачканной в крови рукой чужих волос и лица почти ласкающим жестом. Эсте приоткрыл глаза, опаляя его таким животным взглядом, что Дикон вздрогнул и зажмурился, отдаваясь чужим горячим губам и пальцам. Он даже начал наслаждаться происходящим, когда алкоголь в крови и похоть смешались в буйный взрывоопасный коктейль. Он слышал чужой шепот: «Я могу тебя любить, не на экране и не в твоем воображении, слышишь? Ты был бы только моим, а я сделал бы все, чтобы ты ни о ком больше никогда не думал, Дикон… Ты мой, понимаешь?» В какой-то момент, отбросив все мысли, он тоже приласкал Эсте, отвечая на жесткие поцелуи, начиная вести себя смелее и отчаянней. Эстебан творил с ним такое, что и в эротических грезах он никогда себе не представлял. Колиньяр довел его до экстаза, кончая почти одновременно с бессознательно стонущим Диконом, больно прикусив его плечо. Ричард очнулся утром в чужих объятиях, в засохшей сперме и крови, с жесточайшим похмельем и поначалу не мог понять, где он и с кем. Однако именно так начался их с Колиньяром больной роман, который никто из их окружения не понимал и поначалу не принимал. Ричард сам не знал, почему постоянно позволял Эстебану прогибать его – поцелуями, ласками, иногда очередной дракой. Они то сплетались в порыве страсти, то ругались насмерть, разнося квартиру Эсте или комнату Дика. Эстебан был груб до неприличия, и со временем Дикон привык к этому, порою позволяя даже брать себя силой, а иногда Колиньяр позволял ему почти нежнейшие ласки на грани чувств и признаний. Ничего здорового в их отношениях не было. Эсте ревновал почти ко всем, кроме Придда, с которым постоянно цеплялся языками, и они могли ругаться хоть весь день, пока Дикону не надоедало слушать. Он мог ударить Ричарда только за то, что, как ему показалось, тот на кого-то заинтересованно смотрел. Ричард иногда грубо отвечал тем же, а иногда позволял себя судорожно зацеловывать с извинениями. Порой он думал, что ему нужны были такие отношения, просто чтобы забыть о наивных мечтах и желаниях, связанных с Рокэ. Алва оставался единственной темой, которую Дик никогда не позволял затрагивать Эстебану. Тот злился и бесился, но потом смирился. Временами Ричарду казалось, что он мог бы его полюбить, но на самом деле никогда так и не позволил этому случиться. Поступив в Лаик, они рассорились в какой-то момент насмерть. Навалились проблемы извне – заболела сестра Дикона, умер его отец, но Окделл так и не дождался поддержки от своего ненормального любовника. И тогда он просто оборвал с ним все связи, запретив себе звонить и видеться с ним. Какое-то время Колиньяр его преследовал, пару раз ломился пьяным в квартиру, пока Айрис не вызвала полицию. А потом он бросил университет и исчез из жизни Дикона, как тот надеялся, навсегда.