Звёзды космической бесконечности, взрываются и перерождаются.

Не плачь, родной, только не плачь.

Хёнджин сидит на стуле возле прохладно пахнущей койки и скромно пересчитывая пять пальцев маленькой руки Феликса. Сейчас, крошечные ручки, часто мёрзнут и медленно бледнеют, но старший помнит, как вроде совсем недавно, они лепили из пластилина поделки, раскрашивали раскраски с милыми зверюшками, расчёсывали свои золотистые волосы и нежно дотрагивались до щёк старшего. Ещё совсем недавно Феликс жил, изливаясь новым цветами каждый день и даря свою чарующую улыбку миру. Неужто, всё так быстро закончится? Неужто его придётся отпустить? – Джинни.. – тихим голосом произносит Феликс. – Давай поговорим? – Давай. О чём ты хочешь поговорить? Несколько минут младший молчит, тоскливо рассматривая белый потолок своей персиковой палаты, но вскоре всё же начинает: – Что ты будешь делать дальше? После всего этого? – спрашивает он, не отрывая взгляда от потолка. Хёнджин вопросительно смотрит на лежащего юношу перед собой, продолжая держать за руку. – В смысле? Я ещё не думал об этом. – безмолвие. – Феликс, не начинай только.. в будущем есть только мы. – Хёнджин.  – Феликс. – старший ненавидит эту тему, не хочет даже думать о том, что скоро, его любимый перестанет существовать в этом мире. Ускользнёт из рук, словно родниковая вода. – Прекрати. –Джинни.. – младший вздыхает и отворачивает голову так, чтобы тот не увидел его капающих слёз. Горячих слёз, которые обжигают прохладные, конопатые щёки, до ужаса сильно. – Ну давай же рассуждать здраво.  – Феликс, прошу прекрати. – парень вскакивает со стула и подходит к окну. – Это неизбежно, родной. Пойми это.  Тяжелая боль вопила где-то в районе груди, откликаясь на тело комом в горле и тяжестью в ногах. Страх потери близкого – это очень сложное чувство, сердце старшего плачет из-за осознания того, что Феликс болен. Сердце Хёнджина плачет, сердце Хёнджина боится. – Нет, это ты пойми. Феликс, я очень не хочу принимать это.. – тихим голосом произносить парень, смотря в окно больничной палаты своего любимого. – Я тоже, но.. – Феликс снова вытирает слёзы со своих щёк.  – я безумно желаю, чтобы ты не опускал руки после моего ухода, чтобы двигался дальше. Мне ничего не нужно, только бы ты был в безопасности. Последние дни зимы, заставляют старшего умолять, ещё на каплю времени для Феликса. Стоя возле приоткрытого окна, Хёнджин молча смотрит в даль. Воздушные облака мирно плывут по голубому небосводу, озаряя кофейно-белоснежную поверхность мира. Снежный слой зимнего мира тает, поздравляя всех с подходящей весной. В данный момент, перед взором старшего лишь туман и жгучая боль от льющихся слёз, из-за которых развидеть красоту последних зимних дней, становится чересчур сложно. – Можно перенести этот разговор на потом? – жалобно шепчет старший. Между юношами снова повисает оглушительная тишина. Помещение темнеет, из-за спрятавшегося за облака солнца, доставляя не лучшую обстановку в помещение. В палате становится ещё холоднее и тоскливее, внутрь протискивается туманное отчаяние, подгружая в свои морозные объятия всех присутствующих. Феликс, успокаивается и насухо промокает свои щёчки рукавом больничной рубашки. Но из глаз Хёнджина, всё ещё медленно выплывают солёные кристаллы. Не смотря на тоскливую атмосферу вокруг, Феликс продолжает: – Несколько дней назад, моё состояние ухудшилось Джинни. – вздыхает. – Мой живот начало крутить от обычного куска хлеба, так как иногда очень тошнит, голова начала болеть чуть ли не каждый день, но не волнуйся, это терпимо. Так же, моё тело теперь может начать потрясывать в любой момент, а ещё я могу увидеть двоих Хван Хёнджинов! – и засмеялся. – Двоих меня? – Ага, представляешь! – широкая улыбка. – Это можно считать за магию? Словно я вижу ещё одного Хёнджина, но из другого мира. – Думаю можно. - ответная улыбка. Хёнджин всё понимал, но боялся принимать. Боялся терять последнюю крупинку счастья в их истории, не мог позволить себе кричать от боли, обиды или угнетающих мыслей, ведь всё будет хорошо. Верно? Между ними снова повисло оглушительное молчание, от чего старший вновь засмотрелся на почти растаявший снег во дворе  больницы. Внезапно, в палате послышалось резкое и короткое: – Ну вот.. смотри.. опять. Юноша стоящий возле окна, молниеносно перевёл свой взгляд на младшего и увидел, как маленькие ручки и худенькое тело в целом, начало трястись, очень быстро подпрыгивать на месте. От резких скачков, кровать начала сильно шататься и нервно скрипеть. Какое же жуткое зрелище, этот судорожный припадок. – Феликс? – ужаснулся Хёнджин. – Родной, потерпи, я сейчас позову врача! Испуганно закричал старший, продолжая разглядывать трясущееся тело возлюбленного, а после чего быстро вылетел из персиковой комнатки на поиски помощи.