It’s Just Two Weeks

«Ты мой должник».

* * *

      Соперничество с братом не было тем, что можно было объяснить, и Рин был не в настроении разбираться, как это вышло из-под контроля.       Братья Итоши сидели друг напротив друга за обеденным столом, Рин грыз кусок стейка, и его ладони горели от того, как сильно он сжимал посуду. Он потемневшим взглядом наблюдал, как его брат Саэ разговаривает с их матерью, Чихару.       Его обычная хмурость сменилась искренней улыбкой, глаза стали ярче, напомнив младшему брату, какими они были, когда братец был моложе. Горькое чувство подступило к его горлу.       — Он действительно был фантастическим, правда, Рин? — Саэ оглянулся на черноволосого парня, вынуждая его внести свой вклад в самый нелепый разговор, который он когда-либо слышал.       Рин взглянул на свою мать: на её лице была довольная улыбка, темные локоны ниспадали на её худые плечи. Сжав челюсть, он вновь обратил взор на Саэ. Испортить этот ужин означало бы просто расстроить его мать, трудолюбивую женщину, у которой двое сыновей годами не находились в одной комнате, женщину, которая в одиночку следила за тем, чтобы они приходили вовремя на тренировку и матчи, чистила их форму и упаковывала закуски; женщину, которая пожертвовала своим свободным временем, чтобы её мальчики смогли добиться успеха.       — Конечно, — согласился он через мгновение. Саэ слегка покачал головой, прежде чем снова повернуться к Чихару.       — Он был действительно вдохновляющим: то, как он использовал поле, понимал игроков, это было… невероятно, — он сделал глоток воды из стоявшего перед ним стакана, продолжая говорить еще до того, как полностью проглотил, — заставляет меня задуматься о возвращении к роли нападающего…       Саэ был прерван звуком скрипящего стула и столовых приборов Рина, вонзающихся в деревянный стол, за которым они сидели. Глаза розоволосого расширились в замешательстве, и он посмотрел на их мать. Младший проследил за его взглядом и увидел страх в ее глазах. Она боялась не его, конечно, а того, к чему всё это шло; но Рин знал, что спокойный, мирный ужин не будет длиться вечно, и борьба продолжится.       Рину было почти все равно, его больше не волновало, заставит ли он плакать свою мать, потому что в глубине души он знал, что ненавидит своего брата. Он ненавидел его с такой всепоглощающей силой, что белая пелена застилала его глаза. Кровь в венах кипела, и он был готов взорваться.       Как смеет брат, который предал его, предал их мечту быть первым и вторым лучшими нападающими в мире, сидеть там во время ужина и разглагольствовать о чертовом Йоичи Исаги.       Гребаный Исаги, который проиграл ему изначально, который был неаккуратен и небрежен, который говорил о большой игре, но не смог ее реализовать, тот же чертов маленький вредитель, который украл его гол, а теперь, по-видимому, покорил сердце его брата.       Рин почувствовал, что его вот-вот вывернет, потому что если и есть человек, которого он ненавидит больше, чем своего брата, так это блядский Йоичи Исаги.       Это маленькое вялое отродье, Рин собирался, блять, убить его.       Он не только украл этот гол, но теперь и внимание его брата? Это подобно смерти.       Рин просто должен был решить, кого убить первым — Исаги или своего брата, который все еще наблюдал за происходящим усталым взглядом. Его брат — предатель, готовый снова сменить всю свою футбольную карьеру на нападающего ради какого-то петуха.       Исаги позволил бы ему, ведь всегда восхищался великим Саэ Итоши. Если бы только Исаги знал правду о том, что его брат был гнилым куском плоти, который бросил бы его на съедение волкам, чтобы стать лучше самому.       Если бы только Саэ знал, каким дерьмовым на самом деле был этот Йоичи, желающий стать нападающим.       Если бы только был способ показать друг другу худшие стороны, может быть, он мог бы назначить им свидание? Но этот вариант плох, ведь Саэ снова обошёл бы его, первым вступив в отношения. Он не мог этого допустить. Нет.       Но что тогда? Как он может обойти своего брата, показав их истинные лица друг другу?       — Ты бы хотел встретиться с ним? — тихо спросил Рин. Саэ нахмурился и моргнул.       — Ты имеешь в виду Исаги? — тупо спросил он. Рин стиснул зубы.       — Да, — выдавил он. — Вы оба можете встретиться с ним, если хотите. Я пригласил его к нам, — он повернулся к своей матери, — если никто не против?       — О, прекрасно, да, конечно. Ты никогда не приглашал никого из своих друзей в гости! — Чихару хлопала в ладоши с широкой улыбкой на лице. Она впервые за долгое время была по-настоящему счастлива.       — Я не знал, что вы двое близки, вы не казались слишком дружелюбными на матче, — Саэ смотрел тем самым снисходительным взглядом.       — Ну, мы близки, в конце концов, мы встречаемся.       Чёрт.       Он не может повернуть время вспять и взять свои слова обратно.       Его мать ахнула и встала.       — О, мой малыш, у тебя есть парень? Я так рада за вас, спасибо, что поделился этим с нами, — в ее глазах стояли слезы, когда она кинулась обнимать своего младшенького. Рин с трудом сглотнул, позволяя матери уткнуться лицом ему в грудь. Он приобнял ее одной рукой, другая же повисла у него на боку, когда он сжал кулак. Он взглянул на брата и чуть не рассмеялся, увидев шокированное лицо Саэ. Брови приподнялись, а челюсть отвисла.       — Ты и Исаги? — он был так близок к заиканию. Объятия Рина и Чихару закончились. Его мать вытирала слезы.       — Да, — ответил он, неопределенно пожав плечами.       — Исаги сказал тебе «да»? — этот снисходительный тон ощущался как пощечина. Рин сжал губы в тонкую линию, чтобы успокоиться.       — Почему ты предполагаешь, что это я предлагал вступить в отношения? — его руки были скрещены на груди.       — Что? Ты ожидаешь, что я поверю, что он предложил тебе? — издал короткий смешок Саэ.       — Ну, он это сделал, — рявкнул Рин, свирепо глядя на Саэ. Его брат ответил похожим взглядом. Схожесть двух глаз, одинаковая форма, почти одинаковый цвет, свидетельствовали об их общей генетике, об одной крови, однако жар взоров свидетельствовал об их взаимном презрении.       — Когда он придет? — Чихару прервала своих сыновей. Рин сглотнул.       — Я спрошу у него.       Ладно, он, конечно, совсем не продумал это. Рин расхаживал по своей комнате взад-вперед, наблюдая за телефоном, лежащим на кровати. Каким-то образом ему нужно было позвонить Исаги и убедить его притвориться его парнем, кто знает, как долго это продлится. У него ведь даже не было номера телефона. Итоши издал страдальческий стон и потер лицо руками, опускаясь на пол и снова бросая взгляд на смартфон.       — Черт, подумай, Рин, подумай… — он прервал себя с улыбкой. Рин бросился к своему телефону и стал копаться в своих контактах, где, как он знал, еще более раздражающий лучший друг Исаги вбил свой номер в его телефон. Прошло всего мгновение, как он нашел контакт «Бачира» с множеством глупых смайликов. Итоши с отвращением скривил лицо.       Он быстро напечатал сообщение, желая избежать какого-либо контакта с обесцвеченным дриблером.

Бачира, это Рин. Можешь кинуть номер Исаги?

      Прошло буквально несколько мгновений, как пришёл ответ:       Рин!!! Привет!!!       Номер Исаги?       Оооо, я понимаю ;)       ≫ поделился одним контактом       Повеселитесь и будьте в порядке             За этим сообщением следует куча эмодзи, где, как может предположить Рин, изображено что-то еще, кроме эмодзи баклажана и капель воды. Он уставился на контакт и, даже не обдумав, что будет говорить, нажал на вызов. После одного гудка в динамике трубку подняли:       — Алло? — голос на другом конце был немного хриплым, Рин только сейчас осознал, что было уже довольно позднее для звонков время.       — Э-э, привет, Исаги, это…       — Рин, — выдохнул Исаги. Молчание продлилось всего секунду, прежде чем он заговорил снова, но для Рина это показалось вечностью. — Откуда у тебя мой номер?       Еще одна причина, по которой он ненавидел этого парня, — он задал вопрос так, как будто именно это было чем-то важным, вместо «почему он звонит».       — Бачира, — правдиво и коротко ответил Итоши.       — Я убью его, — пробормотал Исаги себе под нос. Рин мог слышать, как шуршат чужие простыни, прежде чем Йоичи вновь подал голос. — Итак? Я предполагаю, что есть причина, по которой ты позвонил.       — Точно, да, я… — это было нелепо. Зачем он вообще ввязался во что-то настолько глупое? Он почти повесил трубку, когда услышал голос своего брата, зовущего их мать.       — Рин? — спросил Исаги мягким и полным беспокойства голосом, возвращая его к разговору.       — Ты можешь прийти?       — Ты что, пьян? Ты наверняка серьезно пьян, позвонив мне сейчас? — Исаги усмехнулся.       — Боже, как будто я когда-нибудь наберу тебя будучи пьяным, — усмехнулся Рин в ответ, наконец садясь на край своей кровати.       — Значит, это ради каких-то потрахушек? — Исаги говорил медленно. Рин часто заморгал, краснея.       — Н-нет, нет, нет, нет, это не так, черт возьми.       — Тогда по какой еще причине ты звонишь мне почти в полночь и просишь приехать?       — Мне нужна твоя помощь, — Рин говорил осторожно: он знал, что их соперничество точно не давало оснований просить об одолжении. Но младший Итоши нуждался в этом. Он нуждался в том, чтобы они оба почувствовали боль, которую они причинили ему.       — И в чем именно заключается эта услуга? — голос Исаги звучал одновременно заинтригованно и настороженно, что было довольно понятно.       — Мне нужно, чтобы ты притворился моим парнем, — выпалил Рин.       У этого ублюдка хватило наглости громко рассмеяться; его смех отозвался эхом. Затем раздался сильный удар, за которым последовала новая волна сильного смеха. Казалось, прошло несколько часов, прежде чем он утих.       — Извини, я свалился с постели, настолько ты меня рассмешил, — Исаги издал смешок. — Я могу поклясться, что ты попросил меня притвориться твоим парнем. Мне ведь не показалось?       — Верно, ты не ослышался, — процедил Рин сквозь зубы. У них не было времени на то, чтобы вот так валять дурака. Ему нужно было разобраться со всей этой историей.       — Рин, я уверен, что тебе не составит труда найти себе парня, — Исаги почти закатил глаза, — и если ты решишь сделать это, думаю, есть много других людей, которые бы…       — Нет, я нуждаюсь в тебе. Я хочу, чтобы это был именно ты.       Последовала пауза, прежде чем Исаги вновь заговорил.       — Послушай, я правда не могу…       — Ты мой должник, — надавил Рин. — Ты отобрал у меня все, так что ты действительно задолжал кое-что.       На том конце послышался тяжелый вздох:       — Послушай, даже если бы я захотел, то ничего бы не вышло. Ты живешь в нескольких часах езды от меня, будет довольно затруднительно добираться туда и обратно в один день, да и стоимость…       — Тогда просто останься здесь, — Рин почти прикусил кончик языка после того, как осознание сказанного дошло до него самого. Итоши следовало бы переосмыслить то, что он говорит. Желательно, не произнося вслух.       — Остаться с тобой? В твоем доме? С твоей семьей? — странным тоном спросил Исаги.       — Почему бы и нет, — пожал плечами Рин, будто Йоичи мог видеть его.       — Почему нет? Да потому что это просто сумасшествие! Мы ведь даже не друзья — я тебе даже не нравлюсь. Теперь ты хочешь, чтобы я приехал на какое-то время к тебе, жить с тобой и твоей семьей, притворяясь, что мы можем хотя бы просто вытерпеть друг друга? — Йоичи издал раздраженный вздох.       — Я знаю, знаю, что облажался, но ты у меня в долгу, — обреченно застонал Рин.       — Просто давай поговорим утром. Мне нужно обдумать всё.       Черт, черт, черт.

* * *

      Два дня спустя раздался стук в дверь. На пороге стоял знакомый темноволосый парнишка с яркими глазами, шарфом, обернутым вокруг шеи, сумкой в руке и ухмылкой на лице.       — Привет, детка. Ты собираешься впустить меня?