Реальность смеётся в слезах и оплакивает твою правду

Коуши думает, что вещи начинают налаживаться. Близнецы соглашаются пойти на Межшкольные среди средних школ с ними. Надлежащая командная прогулка, что-то отличное от тренировок. Даже если всё ещё связано с волейболом, это определённо хороший способ сблизиться как команде. И, кажется, он немного разобрался в близнецах. Они выполняют свое соглашение в обучении его планеру Атсуму – он думает, что начинает различать близнецов даже без цветных манишек или пронумерованной униформы – и остаются на час после тренировки каждую ночь с ним и Нишиноей. Нишиноя очень хочет научиться принимать их планеры, настаивая на том, что, когда они доберутся до Национальных, вероятно, другие будут их использовать. Так что Коуши тоже выполняет свою часть сделки. Он довольно быстро покупает мяч и начинает практиковаться дома, как сказал ему Атсуму. Он сразу чувствует улучшения, пусть даже небольшие. Возможно, до этого ещё далеко, но Коуши начинает ещё более позитивно относиться к Весеннему турниру. Может быть, у них действительно есть шанс в этом году.  — Спроси его, — шипит Коуши, подталкивая Танаку. Танака смотрит на него. — Но- — Что самое худшее случится? —  отвечает он. — Он скажет нет? Он посмеётся над тобой? Он разозлится и будет осуждать? — Танака морщится, и Коуши смеётся. — К тому же, разве он не всегда так делает? — Он определённо делает, — говорит Танака, смотря на близнецов через его плечо. — Так? В чём разница? Танака рычит и поворачивается, сверля близнецов взглядом, но всё же топает через площадку. Коуши улыбается, глядя, как он уходит. Это может казаться ужасной идеей для Танаки, но Коуши уверен, что Атсуму оценит. — Эй, — рычит Танака. Близнецы наклоняют головы, смотря на него, уже надутые и готовые к драке. — Я хочу поработать над своими ударами в линию. Хочу сделать их более... плотными.  — И? — синхронно говорят близнецы. Танака сжимает кулаки и оглядывается на Коуши, который показывает ободряющий жест. Близнецы ясно видят его и бросают на него взгляд, говорящий, что они следят за ним и не впечатлены, но Коуши это не волнует. — Я… — рычит Танака и смотрит на них снизу вверх. — Мне нужно, чтобы ты попасовал мне и помог понять, чёрт возьми. Атсуму наклоняет голову.  — Хааа? Вот как ты просишь кого-то об одолжении? — Я знал, что это глупая идея, — огрызается он, отворачиваясь. — Ты не должен просить о помощи, если так легко сдаешься, — говорит Атсуму. Танака поворачивается к нему, и Атсуму усмехается. — Ты всё равно бьёшь не так, как надо, чтобы попасть в линию. — Что это было?! — Саму, возьми мяч, — вздыхает он, подходя к сетке. — Покажи ему, как это делается. — Ты пытаешься устроить драку, Суга? — говорит Асахи, появляясь рядом с Коуши. — Почему ты считаешь это хорошей идеей? Коуши улыбается. — Полагаю, я начинаю понимать их язык. — О? — говорит Дайчи с другой стороны. — Поделишься секретом? — Представьте, что вы делаете то, что любите больше всего на свете, — говорит он. — А потом встречаете других людей, которые тоже наслаждаются этим. Быть с людьми, которые имеют страсть к той же вещи, что и вы, очень удивительно, верно? — они хмурятся, глядя на него. — Они любят волейбол. Им не нужно, чтобы мы были хороши, им не нужно, чтобы мы побеждали, как бы хорошо это ни было, – они просто хотят знать, что мы уважаем то, что они любят. — И как мы покажем им это? — говорит Асахи. Коуши улыбается. — Просто будем стараться изо всех сил. Видите, как они сразу же полюбили Ною за то, что он потерпел неудачу и потребовал, чтобы они помогли ему стать лучше? — Мы определенно можем выложиться на полную, — смеётся Даичи. Он поворачивается к площадке, где Атсуму ругает Танаку за то, что он не доверяет его пасам, довольно громко говоря ему, что если он хочет большего выбора в нападении, он должен полностью положиться на своего связующего. — Мия, — они поворачиваются. — Мы можем продолжать говорить себе, что повторение одного и того же снова и снова поможет нам победить, но это не так, верно? — Есть множество основ, над которыми нужно работать, — говорит Атсуму. — Ваши приёмы в целом слабые, — говорит Осаму, — а атака простая. — Теперь у нас есть три игрока-монстра, за которыми нужно не отставать, — говорит Даичи. — У нас нет тренера, и это будет тяжелая битва, но мы готовы приложить усилия. — Даже те парни, которые здесь только для того, чтобы бездельничать? — усмехается Атсуму. — Проигрывать неприятно, — говорит Энношита. — Да, я играю в волейбол ради веселья, но намного веселее играть с сильными командами и выглядеть так, будто у нас есть реальный шанс, а не смотреть, как наша команда проигрывает с разницей в дюжину очков, и не сопротивляться. — Никому не нравится быть уничтоженным в двух сетах подряд, словно дети, играющие против взрослых, — ворчит Нишиноя. — Чтобы наслаждаться спортом, ты должен быть хорош в нём. — Они все поворачиваются к Курокаве в дверном проёме спортзала. — Это слова тренера Укая перед его уходом. Удай огрызался, когда люди говорили, что они играют для веселья, и поэтому мало тренировались – тогда, вероятно, вы наслаждаетесь проигрышами, говорил он. — Кто такой Удай? — говорит Атсуму. — Он звучит как парень, который бы мне понравился. — Он был капитаном в мой первый год, — говорит Курокава. — Маленький Гигант, ас Карасуно, выведший их на Национальные на его втором году. — Помню, я видел его по телевиденью, — говорит Асахи. — Моя сестра училась тогда же, когда и он, — говорит Танака. — Она говорила мне, насколько крут он был. Карасуно всё ещё сильны для меня! — Мы все стремимся вернуться туда, — говорит Дайчи. — Вы не единственные амбициозные, близнецы. Мы попадём на Национальные, это просто вопрос времени. — Зачем вы пришли, Курокава-сан? — говорит Коуши. — Всего лишь проверить вас, — говорит он. — Убедиться, что всё в порядке сейчас, когда никто не присматривает за вами. — Думаю, мы к этому придём, — говорит Даичи.  — Хэй, в любом случае, почему вы, близнецы, здесь? — говорит Танака. — Вы знамениты, верно? Ноя-сан сказал, что вы оба получили приглашение в Шираторизаву, так почему пришли в Карасуно? Вы, кажется, не очень привязаны к нашей истории. Близнецы смотрят на него сверху вниз, и Коуши вздыхает, вставая между ними. Он тоже хочет ответов, конечно он хочет, но очевидно, это больное место. — Ну же, дав- — Было ближе к дому, — говорит Осаму. Челюсть Танаки падает. — Ха?! Что ты имеешь в виду, было ближе к дому?! Вы выбрали Карасуно вместо Шираторизавы из-за расстояния?! — Хаха, я тоже! — заявляет Нишиноя. — Я даже не удосужился подать заявление в школу, которая была слишком далеко или не имела классной формы. — Ты удивителен, Нишиноя, — вздыхает Энношита. — А как же Инаризаки? — тихо спрашивает Коуши. Близнецы хмурятся, и Атсуму наклоняет голову. — Ты слышал эту часть тогда? — Инаризаки? — спрашивает Танака. — Они в топе школ Хёго, — говорит Курокава. — Она на окраине Кобе. Они заняли второе место на прошлом Весеннем Турнире. Имеют репутацию всегда просто пропускающих посевы. Было бы неудивительно, если бы близнецы поступили туда в Хёго. — А, было бы классно, — смеётся Нишиноя. — Мы могли бы быть сокомандниками и там тоже. — Тебя приглашали в Инаризаки, Ноя? — говорит Атсуму. Нишиноя кивает. — Ну, я получил письмо о заинтересованности, приглашающее меня, чтобы они могли взглянуть на меня. Я не пошёл. Я действительно не хочу жить в общежитии вдали от дома, и мне не нравилась их форма. Хотя черный цвет, в котором они играют, довольно крут, но Карасуно тоже играют в черном. — Ты что-то с чем-то, Ноя, — вздыхает Осаму, а Танака кивает. — Тренеру Вашиджо не нравятся такие связующие, как я, — говорит Атсуму.  Они поворачиваются к нему. Коуши хмурится. Он не понимает. Атсуму высокий и крепко сложенный, а он всего лишь первогодка, и он вполне мог бы вписаться в массивных, сильных игроков Шираторизавы. И он невероятный связующий, он, вероятно, был бы ещё лучше с таким тренером, который тренировал бы его.  — Меня приняли в Шираторизаву, — вздыхает он. — Тренер Вашиджо был даже довольно лестен. Сказал, что у меня много навыков и таланта, что я не должен относиться к ним небрежно. Он будет тренировать меня, и я, вероятно, стану профессионалом после школы, но он никогда не позволил бы мне играть на позиции связующего. Я не вписываюсь в его философию. — Но ты чертовски великолепен! — рявкает Танака. — Кем, чёрт возьми, возомнил себя этот ублюдок?! Коуши мягко смеётся. Танака и близнецы постоянно бодались, но даже он не отрицает способности близнецов, как игроков. Какова бы ни была причина, по которой они здесь, теперь они товарищи по команде, он не из тех, кто позволяет кому-либо говорить свысока о своей команде. — А Инаризаки? — говорит Курокава. — Это был утешительный приз тренера Вашиджо, — говорит Атсуму. — Я мог бы тренироваться в Шираторизаве в качестве запасного и вспомогательного подающего, если мне повезет, либо перейти на позицию нападающего. С другой стороны, он сказал, что не хочет видеть такого игрока, бросающего свой талант на ветер, он знал место, где я мог бы использовать весь свой потенциал, и однажды стать отличным противником. Он уже попросил тренера Инаризаки просмотреть мои записи, и у меня есть рекомендация, если я захочу. — Вы, ребята, отказали? — говорит Нарита. — Это похоже на… — Вы упускаете очевидное, — говорит Дайчи. Они хмурятся. — Рекомендация была для одного близнеца. Тренер Вашиджо был готов отдать игрока, который ему не подходит, другому тренеру, — он хмурится и наклоняет голову, смотря на Осаму, который разглядывает свои руки. — Но он не отправит игрока, которого может использовать, в другую команду. — Вы двое выбирали между игрой на Национальных и друг другом, — мягко говорит Коуши. — Значит, вы выбрали нас, — тихо говорит Асахи. Дайчи смеётся и хлопает в ладони. — Теперь на наши плечи возложены очень большие надежды, не так ли? Эти знаменитые близнецы отказались от двух команд национального уровня ради нас, старичков. Нам придется доказать, что мы достойны их, не так ли? — Я смотрю, мне не нужно было беспокоиться о том, что ты возьмешь на себя ответственность, — говорит Курокава.  — Можем мы просто заняться волейболом, — говорит Атсуму. — Всё это эмоциональное дерьмо выбивает меня из игры. Курокава остаётся с ними на тренировках, несмотря на то, что больше не является их капитаном. Приятно, что он заботится о том, чтобы быть здесь и помочь им с переходом команды. Танака относительно вежлив с близнецами. Возможно, узнав больше об истории близнецов, он немного смягчился. Может быть. Близнецы задерживаются чуть позже после сегодняшней тренировки. Даже после дополнительной тренировки. На самом деле они присоединяются к ним в клубной комнате, когда натягивают куртки и спортивные штаны. Коуши уже заметил их странную привычку надевать куртки и спортивные штаны поверх подкладок. Возможно, Мияги холоднее, чем Хёго, но он не думал, что это так уж плохо. Может быть, поэтому они оба предпочитают длинные наколенники и рукава, а не короткие, которые есть у большинства игроков.   — Эй, так… — Танака хмурится и цокает языком. — Что имел в виду этот тренер, говоря, что ты не такой связующий, как ему нравится? Атсуму морщит нос: "Тренер Вашиджо любит связующих, которые ничем не выделяются и которые играют просто, отдавая пасы большому асу Ушиваке. — Тсуму — связующий, который выделяется и любит играть, — говорит Осаму. — И не любит, когда ему говорят пасовать только одному нападающему. — Волейбол должен приносить удовольствие, — ворчит он. — Неинтересно просто пасовать высоко и красиво одному монстру-амбалу, который каждый раз пробивает блоки грубой силой. В любом случае, я бы не хотел играть в Дерьмоторизаве. Осаму фыркает. — Инаризаки не дерьмовые. Аран-кун там. — Не надо, — шипит Атсуму и отворачивается. Он хватает свою сумку и выбегает. — Аран-кун не имеет значения. Он в прошлом. Осаму вздыхает, и его плечи опускаются. Коуши горько улыбается. Вроде отношения наладились, пока вдруг опять не похолодало. Осаму берёт свою сумку и следует за братом. Танака смотрит, и Коуши спешит за ними. — Близнецы, — зовёт он, выбегая за ними из ворот. Они оглядываются, и Коуши ухмыляется. — Даичи говорит, что собирается купить нам мясных булочек. Чтобы отпраздновать новую команду. — Мы идем домой, — говорит Атсуму.  — Но мясные булочки, — отвечает Осаму. — Бесплатные мясные булочки. — Попытайся думать о чём-нибудь ещё, кроме своего желудка, Саму, — огрызается он. Несмотря на громкие протесты Атсуму, Осаму тащит его обратно, чтобы прогуляться с командой, чтобы они могли перекусить. Они сварливы и надуты, особенно Атсуму, но, по крайней мере, Осаму оживляется, когда получает еду. Коуши время от времени бросает на них взгляд. Нишиноя болтает с ними, пусть и не получает особого ответа, но, по крайней мере, старается. Кем бы ни был Аран, он явно больное место. Упоминание о нём похоже на щелканье выключателем с Атсуму, которое полностью разрушает любое хорошее настроение.  Той ночью дома, между ужином и одиночной тренировкой, Коуши снова плюхается на кровать и ищет информацию. Хёго. Близнецы Мия. Аран. И вот оно, последний знак, который Коуши может найти в Хёго. Близнецы Мия в средней школе с другими игроками в цветных манишках после победы в каком-то неофициальном турнире в Хёго. Мероприятие команды мечты всех звезд, организованное Инаризаки — вероятно, чтобы помочь им найти потенциальных игроков. Средние школы со всего Хёго формировали смешанные школьные команды, чтобы играть в турнире с одним членом команды Инаризаки. Что довольно круто, даже если это вопиющее скаутское мероприятие. Коуши думает, что ему, вероятно, понравится играть в смешанной команде с игроками из других школ. Близнецы Мия ухмыляются и смеются, обняв друг друга за плечи. Они выиграли. Он пробегает по списку игроков, большинство из которых замалчивается в статье. Инаризаки предоставили доигровщика. Их либеро, тихий, суровый на вид ребенок Кита Шинсуке, который выглядел внушительно и спокойно на фотографиях и видео, но, по-видимому, был настолько скромным, что никто не обратил на него внимания, кроме краткого упоминания. Близнецы в роли связующего и нападающего привлекают наибольшее внимание в статье. И видео невероятные. Коуши считает, что во втором классе средней школы близнецы играли лучше, чем он сейчас. Затем Оджиро Аран, еще один крутой нападающий, на год старше и один из лучших асов средней школы.  Итак, Коуши ищет его. Оджиро Аран. И да, он в Инаризаки. Коуши смотрит видео с прошлогоднего чемпионата. Даже будучи первогодкой, он был довольно замечательным. Если бы Атсуму отправился в Инаризаки, он бы пасовал своему другу. Будущему лучшему асу.  Как жестоко. Но чем больше Коуши смотрит на них, тем больше понимает, что что-то не так. Он хмурится и просматривает фотографии близнецов на Национальном чемпионате. Желтая майка немного велика, но она милая. Наконец-то он замечает, что не так. Их взгляд через сеть на своих противников немного жуткий. Спокойный и неподвижный. Как хищники, смотрящие на свою добычу. Подростки не должны так выглядеть.  Рано утром команда встречается в спортзале, где проходят отборочные на Межшкольные для средних школ. Даже среди среднешкольников Коуши чувствует себя слишком маленьким. Он задается вопросом, как справляется Нишиноя. По крайней мере, он может сказать, что он либеро. Коуши просто чувствует себя маленьким, особенно с довольно большими Мия, идущими за ним.  — Ноя-семпай! — команда разворачивается. Нишиною обнял неизвестный блондин. — Ты пришел! — Конечно, — смеется Нишиноя. — Должен увидеть, как мой ученик делает всё возможное, чтобы заменить меня. Блондин надувается.  — Я не подведу тебя, семпай! — А, ребята, — говорит он. — Это Яотомэ. Он заменяет меня на посту либеро Чидориямы. — он ухмыляется и отступает. — Это моя новая команда. Разве они не крутые? В конечном итоге их догоняют несколько других команд, из которых пришли их участники. Мия явно чувствуют себя некомфортно из-за всего этого и выглядят намного счастливее, когда оказываются на трибунах. Ребята растягиваются и разминаются. Существует довольно большой диапазон роста — от более высокого, чем Коуши, до стандартного для детей средней школы. Китагава ещё не пришли, но Шираторизава выглядит впечатляюще. Осаму рассеянно крутит левым запястьем, и Коуши хмурится, собираясь прокомментировать, когда Атсуму роется в своей сумке и протягивает ему фиксатор. — Ты забыл его сегодня утром, — бормочет он. — Спасибо, — бормочет Осаму и одергивает рукав, чтобы зафиксировать его. Коуши хмурится. На его запястье шрам. — Я не ожидал, что рука заболит сегодня. — В такую ​​погоду такое всегда случается, — отвечает Атсуму. — Ты уже должен это знать. — Ты ранен, Осаму? — тихо спрашивает Коуши. — Старая травма, — отвечает он. — Несколько лет назад я сломал запястье. Это было довольно ужасно. Кость была… Атсуму встаёт и уходит, бормоча, что возьмёт программу. Осаму хмуро смотрит, как он уходит, осторожно прижимая запястье к груди. Очевидно, что травма не вызывает никаких проблем, когда дело доходит до волейбола, но реакция Атсуму странная. Даже для Атсуму, который всегда кажется ужасно нервным.  Вокруг трибун он может видеть другие команды из старших школ. Члены Шираторизавы пришли поддержать их команду из средней школы. И Аоба Джосай, хотя официально не связаны с какой-то командой, дружат с Китагавой Даичи. Он также уверен, что их тренер оценивает всех игроков здесь. Ойкаву, уходящего от его команды, просто отличить. Коуши хмурится. Куда он идёт? Он не встречался с Ойкавой именно лично, но всё, что он знает про него, говорит, что он очень одержим волейболом. Зачем уходить от него, даже если он ещё не начался? Атсуму! Коуши поворачивается в том направлении, куда ушёл Атсуму, а потом смотрит на Ойкаву, исчезающего с трибун. Эти лестницы выходят на одну область. Карасуно – не та команда, которая сильно заявила о себе. Они всё ещё известны, как павшие чемпионы, но Атсуму не неизвестен. Связующий, как Ойкава, возможно, следил за Атсуму годами. Он получил награду Лучшего связующего префектуры в том же году, что Атсуму награду национального. Невозможно, что Ойкава не знает, кто он. Коуши тихо извиняется, когда приходит Китагава, и на трибунах начинаются громкие аплодисменты. Он спешит вниз по лестнице с трибун и обратно на первый этаж. Теперь, куда они ушли? Коуши спешит сквозь толпы детей и посетителей, пока, наконец, не слышит знакомый акцент Атсуму, который, к счастью, хорошо выделяется. — …веселее играть против сильных игроков, не так ли? Коуши следует за его голосом в тихий коридор, где находятся ванные. И Атсуму стоит там, руки засунуты в карманы, сгорбившись у стены, лицом к Ойкаве. Потому что, конечно, он бы сделал нечто подобное. — Хммм... — Ойкава наклоняет голову, рассматривая Атсуму почти игриво, но его глаза слишком острые, чтобы он правда был беззаботным. — Ты правда думаешь обо мне так? Я польщён. — Ты лучший связующий в Мияги, разве нет? — говорит Атсуму. — Зависит от того, кого ты спросишь, — отвечает он. — Ну, я не считаю себя, — говорит он. — Я тоже. — Ленивая улыбка Атсуму не исчезает ни на мгновенье, его глаза лихорадочно блестят. Ойкава выглядит также плохо. Что с этими двумя? — Это так нечестно, Атсуму-чан. Я всегда хотел супер талантливого кохая-связующего, которого я мог бы взять под своё крыло. — Я не из тех, кто наслаждается сидением на скамейке, — говорит Атсуму. — Кто хочет ждать два года, чтобы сыграть из-за какого-то гениального связующего, как сенпая. — Высокая похвала от тебя, Атсуму-чан. Лесть не убедит меня играть легче, если нам выпадет сыграть. — Ты думаешь, это просто лесть, Ойкава-сан? Мимо проходит группа сопляков из Китагавы, чтобы наполнить бутылки с водой, полностью проигнорированная старшей парой. Ойкава подходит ближе к Атсуму, оба смотрят друг на друга взглядами, как будто они единственные люди в мире.  — Почему не Шираторизава? — спрашивает Ойкава, уменьшая игривый тон. — Гордость, — отвечает Атсуму. Ойкава усмехается. — Ах, эта бесполезная гордость, которую Ушивака так сильно презирает. — Моя гордость не бесполезна, — огрызается он, наконец отбрасывая маску дружелюбности, чтобы схватить воротник Ойкавы и дёрнуть его, чтобы они были лицом к лицу. Ойкава не выглядит обеспокоенным, просто протягивает руку к стене рядом с головой Атсуму. — Я буду следовать собственным убеждениям и пусть идёт нахуй любой, кто скажет иначе. — Ооо, — мурлычет Ойкава. — Тогда... Если я скажу иначе? И вот тогда, кипящий гнев уступает место реальности, и Атсуму понимает ситуацию и двойной смысл, вплетённый в разговор. Его глаза расширяются, лицо краснеет, а Ойкава тихонько смеётся. Он отталкивает Ойкаву, который ухмыляется, как демон.  — Ой. — При этом Ойкава натыкается на крошечного среднешкольника. — Прости, чиби-чан. Не заметил тебя. — Атсуму, — зовёт Коуши. Он поворачивается, и Атсуму скрещивает свои руки. — Не броди вот так. — Прости, Суга-сан, — вздыхает Атсуму, подходя к нему. — Я отвлёкся. — Карасуно... Коуши смотрит на ребёнка, который пялится на них дикими, сияющими глазами. Коуши улыбается и машет, прежде чем мягко толкнуть Атсуму и направить его по коридору. — Я заметил отвлечение, да, — говорит он, вежливо кивая Ойкаве, прежде чем увести Атсуму. — Ты взял программу? — Эммм... — Конечно. — Ойкава-сан. Коуши и Атсуму снова разворачиваются назад. Там мальчик из Китагавы. Ойкава улыбается и поворачивается к мальчику. — Как я уже сказал, Атсуму-чан, это зависит от того, кого ты спросишь. — Атсуму?.. — Мальчик смотрит в их сторону. — ...Мия?.. — Мы уходим, Атсуму, — говорит Коуши, подталкивая его. — Удачи, дети. — Тобио-чан, — смеётся Ойкава. — Как чувствуешь себя сегодня? Хорошо сыграл? Коуши загоняет Атсуму в вестибюль, и они забирают для команды пару программ. Из всех людей, с которыми Атсуму начал драться и, возможно, флиртовать, это, конечно же, должен был быть Ойкава. Поведение Атсуму самое худшее! Почему он такой? Они возвращаются к команде на трибунах и раздают несколько программ между ними. Шимизу даже достаёт её блокнот. Она всегда такая преданная. Коуши так сильно восхищается этим. Они не могли и просить о лучшем менеджере. — Так, Китагава – это те, за кем нужно наблюдать, — говорит Даичи. — Кроме Шираторизавы, конечно. Это школа, из которой Ойкава и где он получил награду лучшего связующего. Они все, скорее всего, пойдут в Аоба Джосай. — Он указывает на площадку. — Их связующий, Кагеяма Тобио, он третьегодка. Он должен быть Королём Площадки. — Что за глупое прозвище? — бормочет Осаму, наклоняясь к Атсуму, чтобы взглянуть на программу. — Он хорош? — Я увижу его игру впервые, — отвечает Атсуму. — И их соперники? — Мелкие, — смеётся Танака. — Эй! — огрызается Нишиноя. — Хотя никогда не слышал о них. — Тогда аутсайдеры, — говорит Асахи. — Заставляет тебя болеть за них. — А, это мелкий рыжик! — говорит Атсуму, указывая на площадку. — Ты знаешь его? — говорит Осаму. — Столкнулся с ним возле туалетов, — отвечает он. — Выглядел таким чертовски нервным. И крошечный. Такой чертовски крошечный. — Хорошо, серьёзно, нет ничего неправильно быть низким, — огрызается Нишиноя. — Ммм, нет ничего плохого в том, чтобы быть низким, — тянет Осаму. — Ты хочешь сыграть с Хошиуми снова? — Да ну нахуй, — ворчит Атсуму. — Дети не должны знать, как снимать блок в средней школе. И с тех пор он стал только хуже. — Мы, возможно, встретимся с ним снова, если попадём на Национальные. — В любом случае, этот ребёнок ещё меньше, — говорит Атсуму. — Ойкава-сан практически споткнулся об него. — Он же не собирался драться с Ойкавой? — шепчет Даичи, наклоняясь к Коуши. — Это последнее, что нам нужно. — Хуже, — тихо смеётся Коуши. — Ойкава флиртовал с ним. — Как скандально, — фыркает он. — Я прямо здесь, — раздражается Атсуму. — И я слышу вас. — Прости, Атсуму, — говорит Коуши, похлопывая его руку. — Не волнуйся, мы защитим тебя от большого подлого связующего с менее чем благородными намерениями. — Иди к чёрту! — кричит он. Он снова краснеет, а Осаму мягко смеётся в ладонь. Коуши был прав, привести их всех сюда вместе было лучшим способом сблизиться. В конце концов, они все любят волейбол. Надеюсь, теперь Атсуму и Осаму начнут больше раскрываться перед ними как команда. Может быть, за пределами волейбола. — Ты двигаешься слишком медленно, — срывается Кагеяма внизу, когда один из его нападающих едва успевает провести быструю атаку. — Быстрые атаки должны быть быстрыми. Атсуму наклоняется вперёд с перил, хмурясь. Коуши смотрит на группу Сейджо. Ойкава делает то же самое, наклонившись вперёд и с любопытством наблюдая за Кагеямой. Он хмурится и слегка толкает Атсуму локтем. — Что ты видишь? — говорит Коуши. — Он отстой, — бормочет Атсуму. — Его пасы слишком быстрые, — ворчит Танака. Энношита кивает: "Как кто-то должен пробить по ним?" — Это не проблема, — говорит Осаму. — В этом часть проблемы, — говорит Атсуму. — Нет никакого смысла давать пас, по которому нападающий не может ударить. — Именно, — говорит он. — Но это не значит, что по такому пасу нельзя пробить, — он продолжает. Коуши хмурится на него, и Атсуму наклоняет голову к Танаке. — Если бы я сказал тебе, что ты можешь ударить, ты бы поверил мне? Танака хмурится, смотря вниз на площадку, прежде чем кивнуть. — Полагаю. Ты, кажется, знаешь мои атаки лучше меня. Когда ты говоришь, что я могу сделать что-то, ты, как правило, прав. Это другая раздражающая вещь в тебе, если честно. — В этом весь смысл, — говорит Атсуму. — Если я сказал, что ты можешь пробить, ты сделаешь, потому что ты веришь, что я знаю твои атаки лучше, чем кто-либо. Это работа связующего. — Они не доверяют ему, — говорит Коуши. Близнецы кивают, и Осаму наклоняет голову. — И либо он не знает, как лучше пасовать, либо ему просто всё равно. Ты не можешь пасовать всем нападающим одинаково. Любой начинающий знает это. — Мне бы не понравилось пробивать по тем жёстким пасам, которые ты даёшь Танаке. — Асахи говорит, кивая. — Слишком близко к сетке. — Он не связующий, — бормочет Атсуму, положив голову на сложенные руки. — Он помешанный на контроле. Матч удручающе односторонний. Коуши чувствует себя плохо из-за маленьких детей в зелёном. Они так уступают Китагаве. Не то чтобы их связующего это волновало, он всё ещё выкладывается по полной, подавая пасы, которые его нападающие едва могут отбить, яростно огрызаясь при каждом удобном случае. Коуши это понимает, он почти уверен, что Атсуму бы накричал на них — и накричал — за то, что они не гоняются за мячом, но между Атсуму и Кагеямой чувствуется разница. Конечно, они не могут принижать своих противников только потому, что они не очень хороши, но Кагеяма просто ненавидит свою команду. Они явно не любят его. Такие крики не помогут. Он просто глубже вбивает клин. И этот бедный рыжий с безумным прыжком фактически держит всю команду. К сожалению, кажется, он ещё не знает, как изменить направление или время его удара. Позор. Он мог бы быть довольно хорош с небольшой помощью. Коуши почти хочет окликнуть его и показать, как надо. — Кагеяма действительно хорош, — тихо говорит Коуши. — Даже если у него не лучшее отношение. Близнецы кивают, и Осаму оглядывается. — Он может сделать пас куда нужно с потрясающей точностью и скоростью, но это бесполезно, если никто не может пробить по нему. — Вы, ребята, говорите нам, куда бить, всё время, — говорит Нарита. — Потому что я знаю, как вы должны быть способны ударить, потому что я верю в вас, — отвечает Атсуму. — И если вы не можете после нескольких попыток, я приспосабливаюсь, верно? Я пасую туда, где, по моему мнению, вам лучше всего бить. Он пасует туда, куда хочет, и ты должен пробить, не имеет значения как. Например, #5. Он большой и не такой быстрый, как хочет Кагеяма, но я уверен, его точка съёма довольно высоко, и его время немного отличается от обычного нападающего. Если бы он прекратил заставлять его бить быстрые атаки, а вместо этого, пасовал ему высоко и медленно, я уверен, он бы пробил через блок. Коуши медленно кивает. У Атсуму невероятный взгляд на то, как люди бьют и каковы их склонности, проводя с ними лишь минимальное количество времени. Коуши хочет научиться этому. Он хочет как можно быстрее приспособиться к своим нападающим и поддерживать их как можно лучше. Тем не менее… Кагеяма действительно невероятен в плане техники. Маленький рыжий в зелёном тоже неплох. Может быть, немного небрежен и неопытен, но то, как он бросается через площадку на широкую атаку на матч-пойнте, потрясающе. Жаль, что аут. Честно говоря, было бы неплохо, если бы это принесло очко. Он, как бы, заслужил его после этого. Если бы только жизнь и волейбол были такими справедливыми, чтобы ты получил очко только потому, что попытался. — Что ты делал последние три года?! — Кагеяма срывается на площадке. Один из мальчиков в зелёном выглядит так, будто хочет сразиться с Кагеямой, и, честно говоря, хорошо, что он готов защищать своего друга, но сейчас не время. Все они снова выстраиваются в очередь. Рыжеволосый выглядит убитым горем и злым, а Кагеяма выглядит более раздраженным, чем любой, кто только что выиграл. — Он будет трудным соперником в старшей школе, — вздыхает Коуши. — Ставлю на коротышку, — смеётся Танака. — Он храбрый. — Да, он боец, — смеётся Нишиноя. — Что вы думаете, близнецы? — говорит Дайчи. — Они уже ушли, — говорит Энношита. — Хааа?! Они поворачиваются к местам близнецов, и они совершенно пусты. Как они пропали, а Коуши даже не заметил? Он прямо рядом с ними! Ради бога. Коуши встаёт и спешит найти их, прежде чем они начнут вызывать проблемы. Ему не нужно, чтобы они флиртовали с другими командами или хуже. Где они сейчас? Когда он вообще стал сторожем близнецов Мия? Только потому что он немного понимает их? — Мия-сан! Коуши разворачивается. Игроки Китагавы впереди пробираются через толпу других игроков, едва останавливаясь, чтобы переобуться, прежде чем уйти. Коуши стонет и тоже переобувается. Почему от них так много проблем?! Когда он выходит наружу, ребёнок — которым оказывается Кагеяма, потому что, конечно, другой гениальный связующий знает Атсуму — стоит у подножия лестницы. Коуши встаёт на его стороне, и Кагеяма смотрит на него, прежде чем вернуть своё внимание на Атсуму, который у подножия лестницы пристально смотрит на них, с Осаму позади него. Коуши наклоняет свою голову. Маленький рыжик с остальными его сокомандниками на верху лестницы. Что теперь? — Я не смотрю свёрху вниз на тебя, малыш, — говорит Атсуму. — В прошлом году мы тоже не смогли сыграть. — Нетрудно заметить, что кто-то отчаянно хочет сыграть, но не может, — тихо говорит Осаму. — Это первый раз, когда у нас было достаточно игроков, чтобы собрать команду, — говорит ребёнок. Он горько смеётся. — На самом деле, это первый раз, когда в клубе был кто-то, кроме меня. Я действительно благодарен, что они были здесь сегодня. Близнецы неудобно ёрзают и со стороны Коуши, Кагеяма так сильно сжимает ремешок его сумки, что она скрипит. Какой ужас. Этот ребёнок полон потенциала, но никто не помог ему раскрыть его. Как грустно. — Но это не важно, верно? — его нижняя губа дрожит, на глаза наворачиваются слёзы, и Коуши хочет обнять его. — Если ты проигрываешь, игра заканчивается, и ты больше не можешь играть. Значит, мне нужно стать сильнее, чтобы я мог оставаться на площадке. Атсуму усмехается: "Это твой приз за победу?" — Если я выиграю, я сыграю в другой игре, — отвечает ребёнок со всхлипом. — И если ты проиграешь, ты больше не сможешь сыграть, ха? — Атсуму отвечает, шагая вперёд. — Ты думаешь, любви к игре достаточно? — прямо говорит Осаму. — Тебе понравится игра только потому, что ты смог сыграть? Ребёнок сжимает кулаки, большие слёзы текут по его щёкам. — Я был счастлив сыграть наконец-то, но это не было весело. — Работай над своими приёмами, — он говорит. — У тебя прекрасное чутье как у нападающего, но твои приёмы отстой. Работай над ними. Пусть люди проводят атаки и подают тебе. Наблюдай с задней линии, и ты начнёшь видеть линию и движение игроков и подающих. — Хорошо, — говорит ребёнок, кивая. — Возьми в руки мяч, — Атсуму говорит, — и держи в руках. Просто держи его в руках. Бей по нему и пасуй сам, пока не узнаешь, как он будет двигаться и подпрыгивать. — Так просто? — он говорит. — Просто, да, — говорит Атсуму. — Легко, нет, — говорит Осаму. — Кагеяма, — зовёт голос позади них. Кагеяма поворачивается, и близнецы наконец-то замечают их. Команда Китагавы уходит с их тренером во главе группы. — Мы уходим. У нас два матча завтра. Коуши вздыхает, он думает, что это тоже намек. — Близнецы. Мы идём на обед перед дневными матчами. — Окей, — отвечают они. — Мия-сан, — говорит Кагеяма, вставая перед близнецами. Близнецы смотрят на него, и Кагеяма расправляет его плечи. Довольно смело быть лицом к лицу с обоими близнецами, не отступая. — Атсуму-сан... Вы... вы правда в Мияги теперь?.. — Думаю, да, — говорит Атсуму. — Я... Я Кагеяма Тобио, — говорит он, поднимая голову, чтобы посмотреть Атсуму в глаза. — Я стану лучшим связующим в Мияги. В Японии. Я одолею вас и Ойкаву-сана. Я пойду в Шираторизаву и побью вас обоих, и попаду на Национальные, и одолею всех там тоже. Осаму мычит, в его глазах снова появляется этот злобный взгляд. — Ты говоришь это так просто. Глаза Кагеямы широко раскрыты, и он почти отходит назад, но как-то держится на месте. Маленький рыжик наблюдает со стороны, и Коуши задаётся вопросом, почувствовал ли он удовлетворение, видя, как снисходительно близнецы разговаривали с игроком, который одолел его. Осаму правда может быть жестоким, более отвратительным, чем Атсуму, когда он решает, что стоит потратить время на то, чтобы вмешаться.  — Ты думаешь, пасы большому асу, разрушающему блоки грубой силой, докажут твою значимость как связующего? — продолжает Осаму. — Такое может и ребёнок. Чиби наверху может сделать такое, — тянет он и наклоняет голову. — К тому же, они не примут тебя. — Нет никаких причин, почему они не примут меня, — огрызается Кагеяма. — Хммм? Ты собираешься срываться на Ушиваку, чтобы он двигался быстрее, чтобы соответствовать твоим быстрым пасам? Ты будешь требовать, чтобы Шираторизава не отставала от тебя? Потому что ты знаешь намного лучше, чем все остальные, не так ли? Ты довольно совершенен, не так ли? Бьюсь об заклад, ты мог бы быть на Национальном чемпионате и получить награды Тсуму как лучшего связующего и подающего, если бы только твоя команда не сдерживала тебя, верно? Но вместо этого ты здесь раздаёшь пасы, по которым твоя команда не может попасть. Кагеяма сжимает свои кулаки. — Это не моя вина. Моя команда- — Близнецы, — срывается Коуши, прежде чем Кагеяма скажет что-нибудь, что настроит его команду против него ещё больше, чем уже. — Мы уходим. Другие ждут. — Я надеюсь, ты узнаешь, как пасовать раньше нашей следующей встречи, — Атсуму говорит, кладя руку на его плечо, когда они проходят мимо. — Вы двое такие проблемные, — ругает Коуши, потянувшись, чтобы ударить их обоих по голове. — Почему я не могу оставить вас одних на пять секунд? Дайчи будет так злиться. И Дайчи злится. Близнецы получают наказание, когда они наконец возвращаются к группе. Не то, чтобы они выглядели сожалеющими. Честно, провоцировать Кагеяму вот так? Бедный ребёнок. Только потому что им не нравятся его пасы, они думают, что могут мучать его так? Он знает, что иногда они немного ужасны, но это кажется чрезмерным даже для них. Почему они так на него взъелись? — Тебе бы не понравилось, если бы я говорил вот так с Асахи? — говорит Атсуму по дороге домой. Коуши наклоняет голову, и Атсуму хмурится на него. — Вот что беспокоит тебя, верно? Как мы говорили с Тобио-куном? Если бы я просто пасовал куда захочу и требовал от Асахи забивать. Я лучший игрок на площадке и связующий, почему бы мне не покомандовать? — Волейбол командный спорт, — тихо говорит Коуши. — Мы все работаем вместе. — Именно, — он говорит. — Кагеяма пасует эгоистично. Он не связующий. Он помешанный на контроле. Я говорил такое, да? Он никогда не станет лучше, если ничего не изменит. Кто-то должен был сказать ему таким способом, чтобы он на самом деле слушал. Как мы и сделали. У него слишком большой потенциал, чтобы люди приукрашивали его дерьмо. В Карасуно всё тоже меняется. Коуши думает, они улучшаются. Возможно, вид пасов Кагеямы заставил некоторых нападающих решить, что Атсуму не так уж и плох. Формируется какая-то дружба. Осаму смотрит финал Межшкольных соревнований с Энношитой, Наритой и Киношитой, повторы и прямые трансляции, где только возможно. Иногда к ним присоединяются третьегодки, больше всего наблюдая за Шираторизавой и Инаризаки. Осаму указывает на Арана, которого, если честно, трудно не заметить, и рассказывает им, что они знают друг друга с детства, вместе начиная играть в волейбол. Что они вместе провели их первые уроки по волейболу. И либеро, который не выиграл турнир с ними, Кита Шинсуке, занял роль менеджера. — А, это Сунарин, — кричит Осаму трём идиотам. — Не удивлён, — отвечает Атсуму. — Этот гибкий ублюдок всегда собирался пойти в хорошую школу. Значит, я буду болеть за Аран-куна, а тебе позволю болеть за своего парня. А, если он в Шираторизаве, ты можешь флиртовать с ним лично, это рядом, верно? — Он не мой парень, придурок, — огрызается он. — Пожалуйста, пересмотри старые матчи и скажи мне снова, что он не твой парень. Ты хоть помнишь, как много вы оба флиртовали через сеть во время последних Национальных? — Он замечал меня. Он центральный блокирующий, это его работа. И, к тому же, он на скамейке запасных Инаризаки. — Тогда, я очень рад, что не пошёл туда. Он говорит такие слова, но Коуши думает, что он звучит грустно под всей этой бравадой. Это четверть финал и Шираторизава играет с Инаризаки. Трио идиотов — единственные не смотрят. Они что-то замышляют. Команда в доме Нишинои, их собственный хаос не сравнится с хаосом трёх его старших сестёр. Две из которых суетятся вокруг Атсуму, пока Танака и Нишиноя сидят с ним, болтая. У Нишинои фольга на его чёлке, и Коуши слышал что-то про осветление волос, но решает, что умыл руки. На следующий день у Нишинои свежевыкрашенная чёлка, а Атсуму щеголяет новой, короткой причёской, что подчёркивает его кудри и волны. Ну, по крайней мере, теперь близнецов легче различать. Когда наступает лето, возвращается тренер Укай. Атсуму, Осаму и Нишиноя в восторге, хотя Осаму не показывает этого так, как другие двое. Тренировки тяжёлые, но Коуши полон решимости пройти через них. Энношита, Киношита и Нарита начинают колебаться, но держатся, раздраженно вспоминая слова Атсуму об их унизительном поражении в начале года на практике и о том, что, если они не хотят работать, им следует уйти и не возвращаться. Так что они справляются с этим вместе. Осаму начинает приносить онигири, что по-видимому готовит сам, делится ими во время перерыва и после тренировки, и это поднимает сильно моральный дух. Даже тренер Укай, кажется, в хорошем настроении после них. В середине лета Осаму бормочет про жару и впервые снимает длинные наколенники и нарукавники. Они скрывают шрамы на его руках и ногах. Единственная опора, на которую он опирается, — это опора для запястий. Они все видят их, но никто не говорит ни слова. Танака и Нишиноя откровенно пялятся, но Дайчи шлёпает их. Они не делают из этого большое дело. Осаму явно немного взволнован из-за них, раз скрывал их. — Эта поддержка мешает твоим приёмам? — всё, что говорит тренер Укай. — Сначала было больно, — отвечает Осаму. — Я научился поднимать руки немного выше. Это больше не мешает. — Хорошо. И очевидно довольный доверием Осаму к ним и отсутствием их негативной реакции, Атсуму снимает собственные. В отличие от брата, кожа Атсуму чиста. Коуши специально не искал, как умерли родители близнецов — он уверен, что нашел бы статьи в местных отчетах Кобе, если не что-то ещё, — но он легко может предположить, что это связано. И он считает, что очевидная вина Атсуму также. На следующий день Шимизу снимает колготки в жару, оставаясь в шортах и футболке. И после прохождения шока, Коуши понимает. Ноги Шимизу тоже покрыты шрамами. И впервые с прихода в Карасуно Осаму открыто улыбается, показывая солидарность. Атсуму не носит никакие подкладки после этого, и Коуши понимает, что он носил длинные наколенники и нарукавники только ради удобства Осаму. Он действительно преданный старший брат, когда хочет быть, а? Болезнь тренера Укая опустошает близнецов. Коуши слышит от второгодок, что они даже навещают его в больнице. Он полагает, что понимает. Тренер важен для игроков их уровня; и недавняя потеря их родителей, эта травма должно быть ещё свежая. Дайчи заверяет их, что они продолжат следовать графику тренировок, который Укай установил им, и они посоветуются с ним, когда он выйдет из больницы. Они не собираются снижать стандарты. К Весеннему Турниру они довольно уверены в себе. Они могут быть не уверены в попадании на Национальные, но они будут нелёгкими соперниками. И группа, в которой они находятся, довольно страшная. Что ж, в конце концов им придётся встретиться с Шираторизавой, Коуши полагает, что полуфинал продлится столько времени, сколько можно было ожидать, чтобы откладывать его. Аоба Джосай — противоположная группа. Чтобы встретиться с ними, им придется пройти через Шираторизаву. Но там также есть много других сильных противников, и им придется пройти через них, чтобы приблизиться к финалу. Включая Вакутани снова. — Хорошо, — говорит Коуши, собирая команду. — Я хочу весь основной состав в кадре. Осаму- — Я ем, — отвечает Осаму с мясной булочкой в руке. — Ты всегда ешь, — говорит Дайчи, подталкивая его к ступеням. Он снова в его длинных наколенниках и нарукавниках, видимо, довольный тем, что освобождается от них в безопасности спортзала. — Фотографируй. — Все, скажите Национальные! — смеётся Коуши, поднимая камеру.