Понимание

Костя не понимает Шепсов. Не понимает их обоих с самого начала, с первого дня съемок. Наблюдает, как они входят в гримерку, уже на ходу переругиваясь, сразу же привлекая к себе внимание всех присутствующих — даже если до этого Виктория драматично и увлеченно рассказывала про свои практики, не давая никому и слово вставить — и при этом даже не смотря в их сторону. Саша язвит и говорит помолчать на правах старшего, Олег показывает средний палец, а потом, видимо, на всякий случай и язык. Костя наблюдает за этим спектаклем из-за угла и думает, что день им предстоит очень долгий. И удивляется только больше, когда уже спустя полчаса они оба оживленно болтают и снова не обращают ни на кого из коллег даже толики внимания. Саша улыбается слишком уж довольно, Олег качает головой, но тоже выглядит… На своем месте. Им обоим комфортно даже в этой душной и маленькой гримерке, где их всех держат, словно животных, оттягивая начало съемок уже на час. Костя только поправляет ворот рубашки, не понимая, какого черта он один чувствует себя так неловко и странно. Он лениво перебрасывается парой фраз с Надеждой и Линой, но на деле у него нет ни сил, ни желания на поддержание светской беседы, поэтому он со скукой листает новости и иногда, конечно, совершенно случайно, бросает взгляд на Шепсов. Еще в первый день он решает, что связываться с ними себе дороже. Но держаться на расстоянии просто не получается. Костя не понимает Шепсов и еще меньше понимает собственную реакцию на них обоих. Внутри просыпается почти исследовательский интерес, пока он пытается путем нехитрых молчаливых наблюдений уловить и их отношение к проекту, и их отношение к коллегам, и их отношение друг к другу. Или, может, у него просто отсутствует даже малейший инстинкт самосохранения, потому что он прекрасно видит, как Саша скалится и ругается с Череватым, как практически покорно опускает голову вниз и смотрит в пол, при этом будто бы зная, что Олег спустя секунду рванет вперед. Костя не просто видит, он чувствует, когда отталкивает младшего Шепса в сторону и давит рукой и совсем немного аурой. Олег на это только матерится и бросает на него такой суровый взгляд, будто спустя секунду уже набросится, вгрызется в глотку или, как обещал только что Владу, разобьет ебальник. Костя его отпускает, решая, что конфликты с любым из Шепсов ничем хорошим не закончатся. Но удержаться все равно сложно. Не спасает ни маска безразличия, которую он пытается держать в первое время, ни воспоминания о ссорах на том единственном испытании еще несколько лет назад, когда он впервые увидел ехидную усмешку Саши в свою сторону. Это все забывается, стоит им оказаться в одном пространстве, стоит ему почувствовать яркую, то и дело переливающуюся алым ауру Шепсов. У них она почти идентична, одинаково сбивает с ног, заполняет собой все пространство и привлекает к себе внимание. Иногда Косте даже кажется, что она у них одна на двоих, но на эту мысль он только качает головой и думает о том, что пора бы нормально выспаться. Он не понимает, каким образом они оба так сильно влияют на него, при этом, казалось, бы совершенно не стараясь. С Сашей в этом плане оказывается проще. Отстраниться, побороть совершенно неуместный интерес и влечение не получается, но проще… Принять это, как неизбежное. Косте требуется всего один день, чтобы понять — Шепс не изменился, разве что стал только наглее и самоувереннее. Всего пара дней съемок, чтобы сцепиться при обсуждении оценок, вежливо послать друг друга куда подальше и перескочить с «вы» на «ты» раз пять за один разговор. И всего одно общее испытание, чтобы удостовериться, что Саше хочется врезать ровно в той же степени, что и выебать его где-то в дальней гримерке и стереть эту довольную ухмылку с лица. Хотя, он готов поспорить, тот умудрится улыбаться так же довольно и нагло в любой ситуации. От этого осознания собственного интереса не становится лучше или проще. Но Костя, привыкший искать всему какое-никакое объяснение и раскладывать все по полочкам, будто бы успокаивается. Сам даже удивляется собственному смирению, но все же в момент осознания глубоко вздыхает, матерится себе под нос и решает, что это было неизбежно. Просто потому что это Саша. Правда, беситься с каждого слова, каждой улыбочки и выпада в свою сторону он все равно не перестает. Сжимает челюсть так, что на щеках проступают желваки, сцепляет руки на груди и считает от одного до ста, раздумывая, насколько правильным решением было соглашаться на «Битву сильнейших». Собственная реакция не пугает и не нарушает каких-то устоев, потому что Костя подходит к ней довольно прагматично. Не ебет себе мозг лишний раз, вымещает накопившееся напряжение в тренажерном зале или при спорах с коллегами и ждет, когда все придет к своему логическому концу. Не может же это продолжаться вечно? Становится чуть проще и одновременно в сотни раз сложнее, когда Саша, будто он, даже не задумываясь, старается испортить ему все планы, не дает откинуть ненужные мысли в сторону и в один из споров тащит его курить. Костя с переменным успехом пытается бросить это дело уже пару лет, но здесь послушно принимает протянутую ему сигарету и сам щелкает зажигалкой, которую ему тоже вручает Саша. Палец приходится по колесику два раза, пока он забывает затянуться, просто наблюдая, как это делает Шепс. Красиво, даже грациозно, хитро улыбаясь и кивая в его сторону. — Про себя не забудь, — прилетает как бы между делом, пока Саша выдыхает дым и до сих пор не отрывает от него взгляда. Костя только из упрямства и нежелания сдавать позиции поджигает сигарету с первого раза и не отворачивается. — И зачем ты меня сюда вытащил? — звучит совсем не так обыденно, как ему бы хотелось, но это оказывается и ненужным. Саша не ходит вокруг да около, не изображает святую невинность и в этот раз не мучает его до бесконечности. Наоборот, отвечает сразу и лишает любой возможности сохранить нейтралитет. — Решил, что под конец съемок мы конкретно так заебем и друг друга, и остальных. Надо с этим что-то делать. Оказывается, что решением этой проблемы в понимании Саши — заебать друг друга в самом прямо смысле этого слова. Он затягивается еще несколько раз, оглядывая Костю с ног до головы, слушает его комментарии о том, что Шепсу пора бы перестать вести себя как эгоистичный ребенок и тогда все будет в порядке. А потом делает шаг вперед и оказывается слишком близко. — Скинь свой адрес. Я подъеду к… часикам восьми. И купи вино, только умоляю, ничего сладкого. Просто сухое красное, — он выдыхает дым практически Косте в лицо, тянется к мусорке, чтобы выкинуть окурок, при этом почти прижимаясь боком к нему и мимолетно проводя ладонью по плечу. — Не люблю усложнять. Костя сохраняет спокойное выражение лица только благодаря практике в готзале, но сомнений, что именно Саша планирует на вечер, уже не остается. И он был бы рад сказать, что добился своей цели. Как и всегда не стал отрицать собственные желания и просто осуществил их. Только вот Костя не строит иллюзий и прекрасно осознает, что в тот день он наливает вино в два бокала, видит Сашу у себя в спальне, раздевает, целует и трахает именно потому, что Саша ему это позволяет. Но даже это осознание оставляет некое чувство удовлетворения. Про отношения говорить нет смысла. Ни он, ни Шепс очевидно не ищут ничего серьезного и не особо говорят о каких-либо чувствах. Да и на съемках по итогу не становится легче. По крайней мере, другим. Они все так же наблюдают за стычками по поводу баллов, уважения, экологичности работы или отношений к коллегам. Костя все так же бесится до сжатых кулаков, потому что Саша не умеет затыкаться, упрямо настаивает на своем и никогда не признает ошибки. Но если несчастные экстрасенсы вокруг могут лишь обмахиваться конвертами и ждать окончания съемок, у Кости появляется возможность так или иначе получить выгоду из каждого спора. Саша особенно громко стонет и глубоко целует, после того как они прожигают друг друга взглядами в готзале, не имея возможности подойти ближе. Это становится некой нормой. Константой, которая помогает сосредоточиться на самих испытаниях и не задушить Шепса прямо перед камерами. Только вот даже хороший секс не решает всех проблем и не может отвлечь от осознания более странного и менее логичного. Олег, в отличие от брата, как человек Косте нравится намного больше. Он более честный, прямолинейный, порой наивный, но преданный до глубины души. Это подкупает и порой заставляет при всех открыто отдавать предпочтение Олегу, ловя при этом недовольный взгляд Саши с другого конца зала. Косте с ним проще даже в работе, они настраиваются на одну волну и дополняют видения друг друга, чего никогда бы не произошло со старшим Шепсом. Они бы оба не позволили этого. Только эти устоявшиеся понимание и контакт не мешают Олегу то и дело показывать клыки. В такие моменты Костя отлично видит и влияние Саши, — в испепеляющем взгляде, в язвительных фразах, в давлении аурой — и нечто чисто олеговское, более резкое, жесткое и дикое. То, что присуще юности и желанию показать себя, только вырвавшись из тени взрослых. Олег не боится дерзить ему, если их мнения кардинально расходятся. Олег бросает один тяжелый взгляд и отгоняет от Саши, когда сам явно хочет поговорить с братом наедине. Олег шутит про укусы и улыбается так, что виднеются зубы. Пусть не заточенные клычки, но и этого хватает, чтобы ощутить на себе шуточную — или все же реальную — угрозу. — Ты немножечко укусил, — Костя улыбается, будто испытывая, насколько быстро он сможет вывести из себя Олега. — Молодые волки старых кусают, — Олег ухмыляется в ответ и, не задумываясь, пожимает его руку. И несмотря на все это, несмотря на вспыльчивую натуру и явную стену, которой Шепсы частенько ограждаются от всех остальных и от Кости в том числе, любопытство, интерес и желание прощупать границы дозволенного берут верх. Костя не может перебороть себя, порой специально провоцирует Олега и протягивает руку, будто ожидая, укусят ли его в этот раз. С Олегом во многом проще, потому что он предпочитает действовать в открытую и так же быстро отходит после конфликта, не давая перерасти ему во вражду. Но Костю мучает ощущение недосказанности и собственное непонимание, что еще он хочет узнать или получить. И ни один выпад в чужую сторону не дает никаких ответов. Олег реально бесится и взрывается, только когда дело касается Саши. Это, наверное, стоит понять еще при съемках первого эпизода, но Костя в тот момент откладывает эту информацию подальше и осознает только сейчас. Собирает по крупицам собственные наблюдения, запоминает, как Олег поджимает губы и почти физически старается заслонить собой брата, если Костя находится рядом с ним слишком долго. Чувствует нотки ревности, когда младший Шепс спрашивает, что именно они не поделили с Сашей. Или, как сейчас, заявляется с бутылкой виски после испытания и говорит, что пить в одиночку это тупо. Костя пить и не собирался, но открывает дверь пошире и пропускает Олега к себе. Все же между ними установлено какое-никакое перемирие, а эта глушь и усталость после контакта с потусторонним наталкивают на мысль, что виски не самый плохой вариант. Олег, в отличие от Саши, мнется. Не слишком заметно, уверенно открывая бутылку и разливая по стаканам алкоголь, но все же оглядывает комнату на мгновение дольше. Подвисает в пространстве, будто раздумывая, с чего начать. Хмурится, пьет первый, только после этого произнося какой-то банальный тост. Костя ждет, что Олег, наконец, созреет и скажет, зачем на самом деле пришел, но тот заводит разговор о чем-то повседневном. Они обсуждают испытание, долгую дорогу, сравнивают опыт в своих битвах и в этой, а потом неожиданно переходят на спор о футбольных командах. Костя почти забывает, что на самом деле они не друзья и для них такие посиделки — не норма. Почти. Пока Олег вдруг не скалится, опрокидывая в себя, кажется, уже четвертый или пятый стакан виски. — Зачем ты вокруг Саши постоянно ошиваешься? — спрашивает резко и смотрит впритык, почти не моргая. Они и так сидят достаточно близко, напротив друг друга, чтобы чужие эмоции долетали до Кости едко и ярко, а сейчас от Олега особенно сильно исходит агрессия, ревность, почти успешно скрываемые интерес и непонимание. Шепс наклоняется чуть ближе и выдыхает. — Ну? — Что ну? Я имею полное право общаться, с кем захочу, — Костя тоже делает глоток и отставляет стакан в сторону, полностью сосредотачиваясь на этом странном обмене репликами. — Я же вижу, как ты на него пялишься. Костя не считает себя искусным конспиратором, но все же эмоции на людях скрывать научился давно. Да и мимика у него не самая яркая, сколько раз на этом акцентировали внимание все, кому ни попадя. Только Олег сейчас усмехается уголком губ и ждет, не отступая. Правда видит, знает, и уточнения в этот раз не нужны. — Это запрещено? — отрицать взгляды бесполезно, но Костя то ли еще пытается выиграть в этом негласном споре, то ли хочет окончательно вывести Олега из себя. — Да, — отвечает быстро Олег, сжимает зубы и тут же добавляет. — Нет, конечно, но это не помешает мне тебе врезать, если будет повод. Пауза затягивается, Олег лишь сильнее прожигает его темными-темными глазами и почти рычит, а Костя осознает, что этот разговор не принесет никакого спокойствия или понимания, создаст только больше вопросов. И все равно внутри уже привычно разгорается азарт и интерес. С Шепсами, видимо, по-другому не бывает. — Не скалься, тебе не идет, — выдает с ухмылкой и встает с кресла. Говорит, хотя это неправда. Олег именно такой — напряженный, сжимающий зубы до скрежета и с огнем в глазах — запоминается и привлекает больше всего. Однако эта фраза успешно приносит свои плоды, заставляя Шепса огрызнуться и воинственно задрать голову. Костя теперь стоит перед ним, собираясь сказать, что им пора расходиться, и выпроводить Олега за дверь. Но не сдерживается и тянется рукой вперед, подцепляет пальцами чужой подбородок и слегка сжимает, заставляя посмотреть на себя. — Если тебе есть, что мне предъявить, говори сразу, — под пальцами ощущается легкая щетина, а взгляд у Олега почти стреляет молниями. Он только сильнее напрягается, а Костя в ответ еще больше сжимает подбородок. — А со своими вопросами можешь лезть к брату. Он сам расскажет, если сочтет нужным. Костя про себя решает, что Шепсы и правда могут разобраться между собой, если у них в правилах разбираться, кто и с кем трахается. Не будет же он перед Олегом отчитываться, этот разговор и так затягивается намного дольше, чем нужно. И все же пальцы он разжимает лишь спустя пару мгновений, похлопывает Олега по щеке и отворачивается. — Нам завтра рано выезжать, — кидает напоследок и, чтобы Олег не смог ничего возразить, уходит в ванную комнату и захлопывает за собой дверь. Шепсы во многом кажутся совершенно непохожими. Начиная с разницы в возрасте и заканчивая характерами. Только Костя с каждым разом замечает все больше сходств, которые не бросаются в глаза при первой встрече. Наблюдает, как они одинаково наклоняют голову в ожидании оценок. Как похоже смеются, открыто и иногда до слез, особенно если смеются вместе. Как оба складывают руки на груди, когда начинается спор, и язвят при первой возможности. Стоит лишь задержаться подольше, проявить больше внимания, и между ними находятся столь схожие черты, что не остается никаких сомнений в их родстве. И ревность, пусть иногда проявляется по-разному, чувствуется от них одинаково ярко. Костя и в этом случае хотел бы польстить себе. Потешить эго, воспринять все вопросы и взгляды, как комплимент в свою сторону. Но чем больше он наблюдает за Шепсами, тем очевиднее становится, что ревнуют они только друг друга. — Олег сказал, что вы пили вместе, когда ездили в Волгоград, — как бы между делом заявляет Саша, при этом не слезая с его колен и не прекращая расстегивать рубашку. — Ты это сейчас хочешь обсудить? — вздох вырывается совсем тяжелый, особенно учитывая, что в брюках становится все теснее, а мысли отказываются собираться в кучу. — А есть что обсуждать? Саша не просто целует в шею, кусает и оставляет ярко-красную метку, словно мстит, однако в тот день больше не вспоминает Олега. Это не первый и не последний такой разговор, так же как и тот странный вечер с гостинице с младшим Шепсом не становится единственной их перепалкой. Костя учится все быстрее улавливать вопросы и отбиваться от них, если нет настроения нормально отвечать. Перестает удивляться, насколько сильно переплетаются жизни братьев и насколько сильно он сам позволяет себя в них втянуть. Он все чаще оказывается в эпицентре событий, давно уже переставая убеждать себя, что им движет лишь сугубо научный интерес. Оставаться безразличным, когда дело касается их обоих, невозможно. Только вот дальше долгих взглядов, странных вопросов и ухмылок дело не заходит, а Костя и сам толком не знает, хочет ли он начать разговор первым. Не понимает, что именно он хотел бы узнать и как об этом попросить. Слишком эфемерной кажется атмосфера, повисающая между Сашей и Олегом и иногда затрагивающая его самого. Слишком странными кажутся собственные невысказанные желания, которые скапливаются где-то глубоко внутри, раздражая и вызывая порой желание проникнуть под кожу и унять этот зуд. Костя не знает как и, если честно, просто рассчитывает, что рано или поздно съемки закончатся. Он не представляет их общение вне проекта, не тешит себя мыслью, что Саша будет так же охотно идти на контакт, когда у них исчезнет повод видеться пару раз в неделю и ругаться, заводясь только больше. Не думает, что Олег будет помнить о его существовании, когда они выйдут из готзала в последний раз. И это его, наверное, даже устраивает. Только Саша — до сих пор выводящий из себя одной ухмылкой и непробиваемым упрямством — решает по-другому. — Олег сказал, что ты нарываешься, — Саша наблюдает за ним, сидя на лавочке, снизу вверх, но даже так давит одной интонацией. — Он просто не выносит, что мы проводим время вместе, — хмыкает Костя и спрашивает, делая шаг в сторону от привычного сценария. — А что, ты бы хотел, чтобы он все-таки врезал мне? — Заманчиво… Но вы мне оба нужны живые и невредимые, — заключает Саша с улыбкой после небольшой паузы, выкидывает сигарету и снова задумывается. Между ними повисает тишина, пока Костя буквально видит, как в глазах у Саши появляется искорка, которая не предвещает ничего хорошего. — Надо с этим заканчивать, — заявляет Шепс, уверенно встает и улыбается так довольно, словно уже держит руку за победу в «Битве сильнейших». Костя не может сдержаться и молчит, опешив от такого вывода. Что именно заканчивать, он не спрашивает, зная, что Саша все равно оставит последнее слово за собой. — Приезжай сегодня ко мне. Время напишу попозже. Не опаздывай. Саша даже не оборачивается и уходит внутрь особняка, пока Костя докуривает, раздумывая, что эта вредная привычка на съемках приходится как нельзя кстати. Она хотя бы немного успокаивает. Наверное, ему стоит почуять подвох раньше. В конце концов, за все это время они ни разу не собирались у Саши в квартире. Она остается неизведанной территорией, которую Шепс охраняет и даже не упоминает. Да и прошедшие месяцы наблюдений должны помочь, подсказать, намекая на то, что сегодня все пойдет не по плану. Но Костя игнорирует собственную нервозность и предчувствие, уже по привычке покупает то вино, которое нравится Саша больше всего, и вызывает такси на указанный адрес. Он не задумывается ни о чем ровно до того момента, как тянет на себя уже открытую дверь и проходит внутрь. Квартира встречает приятным запахом, теплом и привычной аурой, сшибающей с ног. Костя ведет плечами и делает глубокий вздох, прекрасно зная, кого увидит, еще до того, как проходит в гостиную. Ориентируется наугад, осматривается вокруг и встречается взглядом с Сашей. Тот встает с дивана, делает пару шагов вперед и забирает у него бутылку, взамен коротко целуя в щеку. — Давай, садись, не чужой же, — Саша открывает вино, расставляет красивые бокалы на столике и делает вид, будто его вообще не интересует окружающая обстановка. Только краем глаза все равно посматривает, как Костя устраивается на диване, поправляет рубашку и сам озирается на Олега. — Не боись, кусаться не буду, — ухмыляется младший и вслепую принимает бокал из рук брата. — По крайней мере, не сегодня. — Другие планы? — Костя спрашивает спокойно, старается и сам отвлечься на вино, выровнять голос и сохранить привычную безэмоциональность. Но то, как Саша довольно усмехается, как Олег немного ерзает на месте и не перестает оглядывать их обоих, все это заставляет невольно сглотнуть и ощутить мурашки на шее. Шепсы даже сейчас понимают друг друга без слов, двигаются, как единое целое, иногда переглядываясь и улыбаясь чему-то своему. Костя ожидает чего угодно от этого вечера. Окончательного разрыва, даже если никаких отношений не было изначально, серьезного разговора с пафосом и драматичностью, присущей обоим Шепсам. Драки, в конце концов, если они все не выдержат и кто-то сорвется первый. Хочется верить, что это будет не он. Однако с каждой минутой один за другим эти варианты отпадают. Костя делает глоток вина, слушает, как Саша и Олег перекидываются язвительными шутками, наблюдает, как последний откидывается на спинку дивана и расслабляется, будто бы становясь ближе. Саша до сих пор не садится, плавно скользит к выключателю, делает свет более приглушенным, возвращается и в два шага приближается к Косте. До сих пор держит бокал в руках, наклоняясь ниже и нависая над ним. — Не хочу, чтобы вы ругались, — он проводит пальцем по его щеке, задевает губы, а Костя невольно скашивает взгляд на Олега. Не ожидает, что тот будет так спокойно наблюдать за происходящим, если обычно бесится от каждого лишнего вздоха в сторону брата. Но тот до сих пор расслаблен, сидит вполоборота к ним и не отводит привычно тяжелый и внимательный взгляд. — Тем более когда это отнюдь не самый интересный вариант. — И что ты предлагаешь? — Костя не узнает собственный голос, тот кажется слишком низким и хриплым, доносится будто со стороны. Шепс старший не отвечает. Напоследок сжимает пальцы у него на подбородке, прежде чем отодвинуться. Он доливает вино себе и брату, зависает уже над ним, пока Костя пытается осознать, когда их бокалы вообще успели опустеть. Его вино до сих пор остается подтеками на стекле, пока он сжимает ножку бокала. — Все хорошо? — Саша не прикасается к Олегу, не сейчас, но смотрит так внимательно, даже нежно, что игнорировать вихрь мыслей и догадок не получается. Не в этой атмосфере, которая стирает какие-либо границы разумного. Костя не может отвернуться, смотрит и смотрит, пока Шепсы обмениваются взглядами, говорят без слов и сами подвисают в этом моменте, почти забывая про него. Но Саша все же поворачивается, опирается одним коленом на диван и замирает между ними. — А ты сам не догадываешься? — он отвечает вопросом на вопрос, только Костя даже не сразу осознает сказанное. Жмурится на секунду, стараясь придти в себя, но повисшее между ними всеми напряжение никуда не исчезает. Оседает, заставляя пульс ускориться, оставляет после себя жар не хуже, чем вино, которое Костя так толком и не пробует. Теперь уже не до этого. Может быть, он никогда не сможет достичь того же понимания, которое есть между Шепсами. Не сможет с той же легкостью улавливать просьбу или намек без слов, не сможет отвечать на хитрую улыбку, точно зная, что именно за ней стоит. Он и не рассчитывает на это. Но Косте хочется верить, что за прошедшие месяцы — за этот вечер — он учится понимать их чуть лучше. Потому что когда Саша смотрит на него, ведет пальцами по бедру и призывает придвинуться ближе, просто улыбаясь уголком губ, Костя послушно приближается. И после того, как прижимается губами к его губам, тянется к Олегу.