Голливудская история

Зима 1945 США. Аспен. - И все же, куда мы едем, Джеймс? – произнесла Мэрилин, с пассажирского места с любопытством из-под ресниц глядя на водителя. – Везешь меня в лес? Автомобиль медленно взбирался в гору по пологому склону, освещая фарами снежное покрывало сугробов и укатанную дорогу. Она петляла между рядами хвойных насаждений: густых, стройных сосен и раскидистых елей, ветви которых щедро присыпаны белой мишурой. Зима окутала горы и холмы, пронеслась над лесом, заглянула в курортный Аспен, поцеловав морозным узором стекла домов, и взмыла в холодную высь ясного рождественского вечера. Светловолосая дива нежно любила праздничное время последней недели декабря, поэтому с удовольствием согласилась с идеей Джеймса сбежать в атмосферно сказочный горнолыжный Аспен из шумного Нью-Йорка. На Манхеттене за ними зорко следили папарацци, старающиеся запечатлеть каждый шаг звезд, об отношениях которых общественность узнала летом. Никто и предположить не мог, что Мэрилин Форбс и Джеймс Гибсон, если верить годами ходившим слухам, едва ли терпевших присутствие друг друга на мероприятиях подобных Оскару, вдруг оказались парой. Тайну раскрыл несравненный маэстро, прилетев на съемки к возлюбленной, усыпав песок под ее ногами лепестками алых роз и сделав ей предложение. Такой масштабный жест тут же подхватила пресса, заставив миллионы читательниц голливудских новостей вздыхать от умиления и зависти. - Наберись терпения, скоро сама все увидишь, - ответил мистер Гибсон, взглянув на свою супругу. Конечно же, в тот день в пустыне едва сдерживающая слезы счастья Мэрилин ответила согласием. Это еще больше взбудоражило журналистов, принявшихся активно освещать приготовления, каждую мелочь, которую им удавалось раздобыть, потому как предстоящее событие уже окрестили свадьбой десятилетия. Все желали знать дату торжества и место его проведения, список гостей и внешний вид пригласительных, дизайн платья невесты и колец, выбор цветочных декораций и праздничных блюд. А самые активные даже надеялись достать черновики свадебных клятв, но не смогли подкупить ни домработницу Мэрилин, ли прислугу в особняке Джеймса. Свадьба стала воистину роскошной. Свадебные наряды будущим супругам по индивидуальному заказу пошил известный модный дом под руководством Шанель, а кольца и прочие ювелирные украшения предоставили Тиффани. Для проведения церемонии был полностью забронирован пятизвездочный отель на берегу океана, разместивший многочисленных гостей в номерах и переделавший по желанию актеров интерьер ресторана и парка. А эксклюзивные права на освещение торжества получил журнал «Харперс базар», вместе со снимками заполучивший интервью молодоженов, впервые поделившихся о том, что же послужило точкой отсчета в истории их любви. «Шик, блеск, роскошь во всем и неимоверное счастье – под таким девизом в конце октября вышла статья журнала, который буквально смели с полок и прилавков, что потребовало от создателей увеличить тираж. - Попробую, но ничего не обещаю, - вздохнув, произнесла Мэрилин и принялась изучать снежный пейзаж. Она понимала, что не смогла бы вытянуть из мужчины ни единого слова, если он решил устроить сюрприз. В любом случае в конце пути ожидало нечто прекрасное. Не менее прекрасное, чем подготовленный Джеймсом отдых в Аспене. Сразу же отказавшись от проживания в большом отеле, где пришлось бы находиться среди поклонников, чета Гибсон выбрала довольно уединенное шале. Окруженное хвоей, но находящееся достаточно близко к подъемникам, и очень уютное. Мэрилин с первого взгляда очаровало внутреннее убранство гостиной с пушистой живой елью, украшенной хрустальными шарами и переливающимися нитями гирлянд. Они вместе с танцующим в камине на дровах огнем служили слабыми источниками света, не способными рассеять полумрак комнаты. Но атмосфера и не требовала, наоборот, приглушая цвета, давала возможность наслаждаться тем, что невозможно увидеть. Тем, что не вдохнуть с ароматом хвои и не услышать в тихом голосе Синатры, напевающего выпущенный полгода назад сингл «Пусть идет снег». Только почувствовать вместе с объятиями Джеймса, кружащего в медленном танце. - Я всегда называла волшебство вымыслом, - призналась Мэрилин тогда, - но очень хотела ошибиться и увидеть настоящее чудо. Похоже, мечты сбылись благодаря тебе, дорогой. - Да разве же это магия? – мягко усмехнулся в ответ Джеймс. – Нет, я покажу тебе волшебство завтра вечером, когда погода прояснится. Весь рождественский день низкая серая облачность, зацепившись за острые ледяные пики, скрывала небо. Снег то и дело просыпался из тучи невесомыми кружевными стаями, медленно падал, укрывая и без того уже белые скаты горнолыжных трасс. Зима замела скользкие улочки со жмущимися друг к другу домами, однако, несмотря на припускавшуюся непогоду, рыночная площадь шумела гомоном ярмарки, викторианской каруселью, театрализованным представлением и тематическими песнями в живом исполнении. Сверкали витрины магазинов и ресторанчиков, иллюминация гостиниц и поднимающихся в гору шале. Аспен праздновал, вовлекая молодоженов в веселье и оплетая своими чарами. - Все, мы приехали, - произнес Джеймс, привлекая к себе внимание Мэрилин, и взглянул на часы. – Как раз вовремя. Путь закончился открытым участком, когда расступились деревья, удаляясь двумя рукавами влево и вправо. Впереди раскинулся идеально ровный, голубовато-серый ковер. Мужчина вышел из автомобиля в светлую от снега ночь, обошел машину, открыл пассажирскую дверь и предложил руку, помогая девушке выбраться. Когда они пошли ближе к краю обрыва, то следом заскрипели под ногами ломкие хлопья сугробов, сохраняя дорожку следов. - Посмотри вниз, - остановившись, попросил он, указывая жестом перед собой. Перед ними среди поднимающихся хребтов гор ярким островом света сиял Аспен: отдельные витрины домом и декорации отелей, брошенные через улицы мигающие перетяжки гирлянд, и фонарные столбы с желтыми лампочками. На площади разноцветными огнями переливалась украшенная ель, вокруг которой раскинулся праздник. Все эти атмосферные кусочки, которые Мэрилин видела изнутри, гуляя среди людей, горячим глинтвейном запивая еще теплое печеное печенное яблоко в карамельной глазури, сейчас собрались в общую картину. Восхитительную и полную рождественской магии. - Как красиво, - все, что смогла выдохнуть актриса. – Слов не хватает, чтобы описать впечатления. - Тогда взгляни вверх, - рассмеявшись попросил Джеймс и поднял голову к небу. Мэрилин последовала его просьбе – и забыла, как дышать. Над ними простирался глубокий и бесконечный космос, казавшийся ближе обычного за счет чистоты воздуха и насыщеннее от отсутствия искусственного света. Сфера цвета индиго словно висела над самой головой, побуждая протянуть руку и дотянуться до сверкающих остроконечных звезд. В безлунье создавалось впечатление, что эти светила еще ярче, величественнее, усыпав небосвод мириадами бриллиантов. И они – о боже! – будто бы срывались со своих мест и, сотнями сгорая в атмосфере, расчерчивали небеса полосами метеоритного дождя. - Разве все это не волшебство? – Джеймс сделал жест, которым попытался охватить трехмерное пространство вокруг: огни курортного Аспена, мир белых грез и бескрайнюю вселенную. – Загадывай желание. Вместе с мужем наблюдая за звездами, метеоритным дождем и празднующим городом Мэрилин ощущала себя настолько счастливой, что попросту не знала, что еще могла бы попросить у вселенной. Она уже получила все и даже больше, чем мечтала. Единственное, о чем она хотела попросить падающие звезды, так это Оскар для Джеймса.