Голливудская история

1941 год. США. Павильоны студии MGM. - Мисс Форбс, - сразу после объявления большого перерыва, отведенного на обед, к Мэрилин подбежала ассистентка, - пришла мисс Ломбард. Я проводила ее к вам и предложила кофе. - Спасибо, - Мэрилин Форбс лучезарно улыбнулась помощнице, направляясь к себе в гримерную комнату. – Проследи, чтобы блюда были приготовлены в соответствии с моим личным обеденным меню, и принеси мне. Прославившаяся после фильма «Наследница» и получившая золотую статуэтку «Оскар» в качестве признания таланта, мисс Мэрилин Форбс могла позволить себе некоторые вольности. Или, как говорили представители съемочной группы – капризы, однако они охотно соглашались со всеми пожеланиями, чтобы получить в свой проект ярко вспыхнувшую на голливудском небосводе звезду. К тому же светловолосая дива не требовала ничего невозможного, просто подчеркивала статус. За дверьми гримерной комнаты, отведенной в безраздельное пользование мисс Форбс, в мягком удобном кресле сидела Кэрол Ломбард. С актрисой, которую боссы «фабрики грез» называли немного эксцентричной, но бесспорно талантливой и очень энергичной особой, Мэрилин познакомилась на одном из мероприятий. Девушки сразу нашли общий язык и быстро подружились вопреки установкам мисс Форбс не заводить близких доверительных отношений с представительницами своей профессии. Все-таки в какой-то момент они, претендуя на одну и ту же роль, могли стать соперницами, что существенно осложнило бы отношения или даже вылилось во вражду. Со сколькими в Голливуде такое случалось. - Ах, Мэри, - взволнованным тоном выдохнула Кэрол. Поставив на столик фарфоровую чашку, она в нетерпении подскочила на ноги и заключила блондинку в свои объятия, продолжив чуть подрагивающим счастьем голосом. - Я наконец-то выхожу замуж! - Какая замечательная новость, - искренне ответила мисс Форбс. Она на самом деле была рада за подругу, которой пришлось многое пережить вместе с возлюбленным прежде, чем их тайный роман добрался до вполне логичной серьезной стадии. – Ты заслуживаешь этого счастья как никто другой. Мэрилин Форбс видела свою подругу довольно здравомыслящей и рассудительной, умевшей проявить характер и постоять за себя, поэтому с большим удивлением обнаружила в ней романтичную барышню, без памяти влюбившуюся в одного из трех легендарных сердцеедов Голливуда. Наверное, даже самого безнадежного из них, потому что Клар Кейбл в отличие от актеров Кэри Гранта и Джеймса Гибсона был женат и месяцами пытался завершить бракоразводный процесс, чтобы открыто вступить в новые отношения. Кэрол Ломбард оставалось лишь прятать в глубине души терзающую ее невозможность находиться рядом с любимым человеком и надеяться, вымаливая у святых свой островок рая. Стоила ли любовь такой боли, глядя на подругу, мисс Форбс сказать не могла. Она не влюблялась никогда настолько безоглядно и всепоглощающе, чтобы огромный окружающий мир перевесили чувства к мужчине. Чтобы другой человек стал настолько важным и нужным как воздух. Отношения Мэрилин с миллиардером Генри Хьюзом завершились давно и вполне ожидаемо. Не добившись желаемого от строптивой красавицы, отказавшейся от роли любовницы, бизнесмен увлекся другой девушкой. А потом еще одной, и еще, и вернулся к привычному амплуа ловеласа. Однажды в интервью на весьма провокационный вопрос бизнесмен ответил, что влюбился в мисс Форбс, как мальчишка, и хотел развестись, чтобы сделать предложение, но чувства оказались невзаимными, поэтому он продолжил искать свою истинную половинку и нашел ее. На тот момент Генри Хьюз, оставив первую жену, собирался сочетаться узами брака с едва отпраздновавшей совершеннолетие начинающей актрисой, имя которой Мэрилин даже не потрудилась запомнить. После того, как Хьюз перестал крутиться рядом с мисс Форбс и, вероятно, платить пронырливым журналистам за молчание о ее личной жизни, в прессе то и дело попадались заметки о предполагаемых романах кинодивы. Стоило только выйти в свет и обменяться с кем-то улыбками, как папарацци сходили с ума. Как-то раз они даже раздобыли фотографии, на которых запечатлели Мэрилин за столиком в фешенебельном ресторане с самим Кэри Грантом. Отдел пресс-службы и боссы долго убеждали их в том, что между актерами не пробегало никаких искр, и за ужином они обсуждали новый фильм. К сожалению, Кэри Грант из-за плотного графика не смог выкроить время для съемок и выбыл из проекта, уступив роль Джеймсу Гибсону. - Мы уже все спланировали, - из своего кресла продолжила Кэрол, когда ассистентка, оставившая на столике поднос с обедом для светловолосой дивы, вышла из комнаты. – Это будет милая, маленькая частная церемония в отеле на берегу моря, и состоится она в следующую субботу. - Так скоро? – удивилась мисс Форбс, ковыряя вилкой в салате из свежих овощей. Она была уверена в том, что столь известные личности предпочли бы организовать масштабное мероприятие на несколько сотен персон, пригласив папарацци, чтобы те засвидетельствовали размах события и, конечно же, счастье молодоженов. - Мы не хотим ждать, - решительно заявила Кэрол, вновь пригубила кофе из белой фарфоровой чашки и взглянула игриво из-под ресниц. – Мэри, ты мне практически как сестра, поэтому только тебя я могу попросить стать подружкой невесты. Скажи, что согласна. - Ох, не знаю, - переняв приподнятое настроение собеседницы, с улыбкой ответила блондинка. Конечно же, она никогда бы не отказала Кэрол Ломбард в таком важном, фактически определяющем будущее, деле. – А что же я получу взамен? - Лучшие выходные в твоей жизни, - смеясь, нашлась с аргументом невеста и, придвинувшись ближе, продолжила заговорщицким шепотом. – Кларк сказал, что пригласил шафером своего хорошего приятеля и коллегу по «фабрике грез». Нужно ли уточнять, насколько дружен он с Кэри Грантом? Окрыленная своим счастьем Кэрол желала видеть рядом с Мэрилин мужчину, способного подарить ей такие же трепетные романтические чувства. Одним из претендентов, к кому, по мнению недолго уже мисс Ломбард, блондинке стоило бы присмотреться, являлся воистину бриллиант Голливуда – непревзойденный Кэри Грант. Другим не менее привлекательным и талантливым представителем сильного пола она находила Джеймса Гибсона, невзирая на его бурный роман с актрисой Джинджер Роджерс. О скорой свадьбе папарацци сообщали трижды, пока пара не заявила о расставании, безмерно порадовавшем Кэрол. Чтобы попридержать воодушевление подруги, мисс Форбс пришлось поделиться некоторыми подробностями о времени, проведенном в Африке, и попросить не вмешиваться в личную жизнь. - А что там Гибсон? – после обсуждения таких приятных деталей свадьбы, как платье невесты и наряд подружки, мисс Ломбард, хитро сощурившись и перехватив с тарелки спелый персик, полюбопытствовала о партнере Мэрилин по съемкам. – Вдруг он неспроста согласился играть твоего мужа в этом… как, кстати, называется ваш фильм? - "Случайный муж", и как ты понимаешь, по сюжету муж он исключительно фиктивный, - произнесла мисс Форбс, покачав головой, потому что порой находила подруга умысел там, где его и быть не могло. Хотя исполнительница главной роли действительно не представляла, зачем Джеймс Гибсон согласился на участие в проекте, предполагающем настолько тесный контакт с ней. Мэрилин уже была утверждена на роль, поэтому принимая предложение студии, маэстро автоматически подписывался на работу с конкретной партнершей. – Могу сказать, что Гибсон по-прежнему бесконечно талантлив, красив и возмутительно нахален. Заявил, что будет обращаться ко мне по имени и никак иначе. - Вот это фамильярность, - в притворном неодобрении Кэрол покачала головой. Ее в большей степени забавляла сложившаяся ситуация, хотя она очень старалась поддержать мисс Форбс, готовую из-за Гибсона закатить истерику режиссеру и покинуть проект, который находила восхитительной и невероятно трогательной историей. – И он больше… ну… ты сама знаешь… - Нет, никаких намеков на флирт, Кэрол, - ответила Мэрилин, отмечая отсутствие каких-либо поползновений в свою сторону. Она действительно тщательно проанализировала все съемочные дни, проведенные в обществе маэстро кинематографии, его слова, мимику и жесты, но ничего и близко похожего на знаки внимания в них не нашла. Гибсон с удовольствием подшучивал над ней и выдавал остроты, что не позволял себе ни один мужчина, который страстно желал понравиться мисс Форбс. – К тому же в сценарии только один поцелуй ночью в свете уличного фонаря под проливным дождем, и он в самом конце. - Как романтично, - произнесла собеседница, желая еще что-то добавить к своему комментарию, но умолкнув, потому что дверь в гримерную открылась. – Оу, Мэг, какая встреча! – она узнала робко остановившуюся на пороге девушку, которая отвечала за макияж главных героев ленты, и повернулась к подруге. – Маргарет Салливан первоклассный профессионал, Мэри. Не обижай ее. - Простите, мисс Форбс, режиссер просил передать, что вам нужно поправить макияж и появиться на площадке через пятнадцать минут, - смущаясь, проговорила она, и перевела взгляд на Кэрол. – Рада видеть вас, мисс Ломбард, и спасибо за добрые слова. - Передай этому деспоту, что я уже иду, - интонация блондинки по накалу драматизма соперничала со строками шекспировской трагедии. А когда мастер кивнула и скрылась за дверью, вновь обратилась к мисс Ломбард. – Представь, это та самая Маргарет Салливан, и после всех слухов она в хороших отношениях с Гибсоном. Будущая Кэрол Гейбл, ведь Мэрилин не сомневалась в том, что актриса возьмет фамилию мужа, многозначительно посмотрела на подругу, вздернула точеную бровь, но ни слова не проронила вслух. Она отлично поняла светловолосую диву, которая в свете новых фактов начала сомневаться в правдивости истории, рассказанной Генри Хьюзом. Треугольник определенно существовал, что не скрывала ни одна из сторон конфликта, но обозначенные миллиардером моменты не вписывались в геометрическую фигуру. Ни одна женщина не стала бы общаться с мужчиной, посмевшим вести себя непристойно. За время общения с Хьюзом мисс Форбс неплохо изучила его повадки. Гарри умел играть грязно, когда речь шла о бизнесе и других вещах, способных зажечь азарт, раздразнив хищника охотой. На эмоциях миллиардер мог не удержаться и поддаться порыву: угрожать, распускать руки и применять физическую силу. Мэрилин знала это, хотя сама никогда не сталкивалась с подобным проявлением неуважения к своей персоне, потому что заставила воздыхателя желать ее сердце. Малышке Мэг Салливан такое, конечно, было не под силу, что делало ее добычей иного толка – телом. Юным, красивым, девичьим телом, которым Генри Хьюз не отказался бы утолить свой голод. В таком случае Джеймс Гибсон превращался в человека, вступившегося за честь девицы и впоследствии ставшего тем, на кого она смотрела с благодарностью и восхищением. - О чем еще мог солгать Гарри, чтобы очернить Гибсона в моих глазах и удержать меня на расстоянии от него? – наконец после долгой паузы произнесла кинодива, глядя на Кэрол. - Если это все еще имеет для тебя значение, то спроси у Джеймса Гибсона о письме. А если нет, то забудь и живи дальше, как ни в чем не бывало, - посоветовала подруга и поднялась со своего места. – Мне пора, Мэри. До встречи в Мексике на следующих выходных.