Холодный, словно снег

– ... Давай сыграем прямо сейчас в дурака онлайн? На желание. – сказал Гоголь с горящими глазами, после ближе подошел к Досту и встал напротив глядя прямо в глаза. У Федора же было искреннее желание проиграть тому специально, дабы узнать, что же задумал этот хитрый шут. Парни молча достали телефоны, после чего так же тихо зашли в уже давно знакомую игру им обоим. Сыграв партию Достоевский как и планировалось поддался, от чего Гоголь засмеялся и убрал телефон в карман, так же как и Федя. После немного успокоившись Коля сказал с всё той же улыбкой. – изнасилуй его. Глаза Доста раскрылись еще больше, а зрачки уменьшились. В мыслях было " он еще хуже чем ожидалось ". Свои возмущения темноволосый как обычно сдерживать не захотел, и высказал, с обычным спокойным голосом. – я не некрофил. Я ненавижу этого человека. Лучше тебе вставить, чем этому мертвому наркоману. Гоголь обрадовался еще сильнее и улыбка шире расплылась по лицу. – Мне? Вау-у, как это мило! Я лучше чем Иван! Спасибо, но прошу не льстить мне! Ладно.. Так уж и быть... Я сменю свое желание. Изнасилуй меня, Дос-кун! – задорно произнес парень, всё ближе и ближе подходя к Достоевскому, а тот тем временем не сделал ни одного шага назад. И вот они уже практически стоят вплотную, носы чуть ли не соприкасаются, а они и не думали отвести взгляд хоть на мгновение. Для Николая эти секунды казались райскими. Он не знал, за что ему такое счастье, быть так близко с любимым человеком. Достоевский же.... Он запутался в своих чувствах. Инстинктивно хотел наброситься на светловолосого и сделать множество разных и интересных вещей, однако.. Холодный и трезвый разум говорил, что это будет не этично, и стоит как минимум прийти к кому то домой. Естественно к рассудку парень прислушался больше, после чего сказал. – не будем же прямо здесь, а? Давай домой к кому то. Эта новость не очень то обрадовала Гоголя. Он уже весь горел и так же был готов где угодно, хоть прямо сейчас на полу. Но все же и у него было логическое мышление. Не убирая улыбку с лица он ответил. – а.. Ну да. Давай к тебе? У тебя же на работе родаки. Федора даже не удивило, что Николай помнит о нем такие мелочи, и согласившись они ушли, спустившись по лестнице, тем самым оставив Гончарова одного, на холодном полу. Парень уже перестал дергаться, но с его лица не сходила эта сумасшедшая улыбка. Он сам этого добился. И никому из покинувших его не жаль. Дорога к дому Достоевского шла через небольшой парк. Там росло множество деревьев и был небольшой пруд, где летом дети могли купаться. Зимой же водоем покрывался плотным льдом, и по сторонам дороги стояли пустые закрытые ларьки. Дальше, если идти прямо , был парк развлечений, который опять же работал только в теплое время года. Свернув налево парням уже были видны многочисленные похожие друг на друга серые пятиэтажки, только от вида которых вгоняли в тоску. Наконец они дошли. Итак подъезд, лестничные пролеты и самый верхний этаж. Поворот ключей. Как только дверь открылась Гоголь быстро пронырнул внутрь и сняв куртку повесил на крючок доски, которая была саморезами приделана к стене. После оставив обувь у входа он прошел дальше по узкому коридору, и встал у входа в комнату Федора, осматриваясь и ожидая самого хозяина. Темноволосый же закрыв дверь неспеша и не подавая виду спокойно снял верхнюю одежду, и аккуратно положил шапку на верх шкафа, затем пошел за Гоголем. Пройдя в комнату Достоевский показал жестом, что можно пройти, и светловолосый соответственно вошел, закрыв за собой на хилую защелку дверь. Сама комната к слову была очень маленькая, примерно шесть метров квадратных. Одна кровать, стул с кухни и шкаф, где и были все школьные принадлежности с одеждой. Писать домашние задания приходилось на коленях сидя на кровати, а проекты писать на телефоне и скидывать учителю. О компьютере в этом доме речь и не шла. Гоголь жил в других условиях. Такое было для него необычным, поэтому он плюхнулся на кровать с ногами, прижав их и обхватив руками, бросил рюкзак на Пол, затем начал с интересом рассматривать и подмечать каждые детали. Ремонт не делали очень давно, со стен местами сыпалась штукатурка, на потолке у угла вислела паутина, в которую уже по всей видимости давно попались пару мух, и к этому времени начали разлагаться. На кровати очень тонкий и твердый матрас, немного порванное и грязное от времени одеяло. Сам деревянный каркас немного скрипел. Федор положил сумку на стул и сел рядом с светловолосым на кровать, положив ногу на ногу. – ну что, кто сверху – спросил Николай, чуть подвинувшись к Досту, смотря на него с огромным желанием поскорее сблизиться еще сильнее. – конечно я. – ответил Достоевский так же смотря на светлого. – почему же? – возмущенно ответил тот. – ну сам спросил. И к тому же... В самом желании было как помню изнасиловать тебя. Это был слишком сильный аргумент. Пока смотря в Пол Гоголь пытался вспомнить, что именно он сказал, Дост недолго думая продолжил. – ты серьезно хочешь этого? Такой вопрос тут же привел светловолосого в себя и он обратно повернулся к приятелю, положив свои руки ему на ляжки и восхищенно произнеся. – О, конечно да! Всегда хотел! Ты же знаешь, что я в тебя влюблен? Я и не сомневался! Ты слишком гениален для этой никчемный жизни! Этот идиот наркоман не любил, а выбрал тебя как цель, для кого же быть собачкой. Но я то вижу в тебе прекрасного человека, который может сделать мне больно и отказать, однако мне не важно, я буду любить тебя! Его речь так завораживала, но Достоевский всё ещё был в сметении. Перед ними стоял сложный выбор : лишиться девственности или же воздержаться и вывести ситуацию на другое направление. Внезапно парень вспомнил про то, что существует такое явление как " петтинг" , и несомненно без лишних раздумий предложил этот вариант. – Хм.. Слушай, желание же твое. Может на первый раз полегче. Для начала... Минет или что такое? – пытался переубедить светлого Федор. Немного подумав Гоголь все же решил, что и в правда, не стоит так резко начинать, и будет достаточно чего то незначительного. Чувства все равно удваиваются с Достоевским, поэтому Николай радостно произнес свое решение. – хмммм.... Окей, давай. А.. Кто кому сделает?... М.. Это... Хах.. Достоевский молча поднялся с кровати, после чего встал на колени перед светлым. Гоголь же слишком сильно покраснел от такого, и закрыв лицо руками хихикая чуть отвернулся. Продолжая сохранять молчание Федор спокойно расстегнул ширинку однокласснику, и освободил член из оков одежды. Уже очень твердый и готовый на что угодно. Не очень большой, да и не мелкий. Как никак восемнадцать сантиметров. В рот полностью скорее всего не поместится. Несколько секунд Дост разглядывал орган Николая, и примерно прикидывал, с чего бы начать. Все же первый раз делать минет. Возможно будет больно, но Гоголь все равно не заметит будучи под райским кайфом. Уже решив, как начать Достоевский неуверенно обхватил ладонью член светлого, после начал надрачивать тому. От внезапности Николай чуть дрогнул, и убрав руки от лица опёрся ими на кровать, чуть сжимая покрывало. Кажется, парень уже готов излиться в самом начале от ощущений. Ведь так же у него это впервые. Через некоторое время Достоевский продолжая двигать рукой приблизился ртом к головке, затем неуверенно стал водить по ней своим языком, после чего решив взять её в рот, стараясь не касаться зубами и доставить как можно больше удовольствия. По телу Гоголя прошла дрожь, но он держался как мог, чтобы этот момент продлился чуть дольше. Уже убрав руку Достоевский начал набирать ритм, и каждым разом брал все больше сантиметров, пока было в его силах. Полностью никак не умещался в рот, и поэтому Федор просто двигался головой вверх низ. Во время этих действий Николай начал издавать тихие стоны и дыхание стало очень глубоким. Светлый большую часть времени пытался задержать дыхание, не желая слишком сильно стонать, и когда кислород заканчивался он жадно глотал воздух, чтобы снова притихнуть. Через время таких движений Гоголь внезапно положил одну руку на голову Достоевского, и недолго гладил по темным волосам. Затем знаю покрывало очень сильно, и закинув голову назад тихо сквозь стоны произнес. – я сейчас кончю.. Пытаясь убрать свою голову от члена, не желая принимать сперму в себя, Достоевский вдруг понял, что рука на его макушке крепко держит его, и вот уже через секунду эта ладонь сильно прижала его, позволив органу оказаться почти в глотке, и наконец все закончено. Органическая жидкость во рту парня, а крепкая рука наконец освободила его, однако Федор еще пару секунд остался в таком положении, после наконец отстранился, полностью проглотив все. Затем парень сел на кровать и убрал рукой остатки с губ, произнеся. – ты бы знал, как это противно. На это Гоголь ответил, но не то, что ожидаел Федор. – Ага, я еще не знаю. Хочешь, проверю? То же сделаю тебе и мы квиты! Ха-ха-ха . Да ладно. Я же знаю, что ты поддавался. И теоретически выиграешь в следующий раз. Так что позволю тебе просто загадать желание без игры. Не хочу кредиты тратить.. Достоевский ехидно улыбнулся, пока Гоголь застегивал свою ширинку. – ну хорошо... Я не такой пошлый как ты. Знаешь, ято лишь ты этого хочешь? Не собираюсь загадывать тебе что то такое. Только... Кхм. – темноволосый пододвинулся ближе к светлому и за подбородок повернул его лицо к себе, затем приблизился еще. – а... Ты же сказал без пошлостей? – улыбка стала неуверенной и расплывчатой, не зная, что можно ожидать от него. На вид Федор не был безобидным, который загадает что то легкое, однако ожидание на счет желание было слишком завышеным со стороны Гоголя. Молча Достоевский повалил его на подушку и впился зубами в его шею, в последствии чего Николай издал вздох похожий на стон, просто из-за неожиданности. После, пока Федор продолжал ставить "метки" на коже светлого, жертва стал говорить что то непонятное из-за приятной боли. Из этого можно было разобрать лишь " Дос-кун" и " давай жестче, пожалуйста " , остальное было загадкой. Отстранившись на пару секунд Достоевский снизу посмотрел на светлого, после сказал: – ты даже так не стонал, когда я делал минет. Неужели шея - твое чувствительное место? Гоголь еще сильнее покрылся румянцем, после стеснительно сказал: – н-нет! Вовсе нет! Это не чувствительное место, ты ошибся? Коля не хотел сознаваться, что Достоевский угадал в точку, однако видя лицо светлого темноволосый лишь ухмыльнулся, и продолжил кусать парня. – вааай! Ну Дос-кун! Как я их скрывать буду!? Но Федора это не волновало. Он знал, что Гоголь найдет лайфхаки из тик тока или тоналкой замажет. В общем как-нибудь выкрутится. После некоторых попыток оттолкнуть Доста, Гоголь всё же расслабился и не стал больше сопротивляться.