Ледяной цветок

Он проснулся посреди ночи. На улице гулял ветер, склоняя ветки вишни все ближе к окну. Его разбудил звук бьющихся веток? Нет. Темные глаза скользнули в сторону закрытой двери. В коридоре кто-то ходил. Отбросив одеяло в сторону, Куай Лянь свесил ноги. Кожа покрылась мурашками, пробуждая нервную систему. Давил мочевой. Понятно. Это начало ночных походов в туалет. Скорпион из Лин Куэй теперь не может дотерпеть до рассвета. Куай Лянь поднялся, отбросив с лица упавшие темные пряди. Дошел до двери, повернув ручку. В коридоре никого не было. Но на противоположной стороне от лестницы была приоткрыта дверь. За ней слышался сонный голос Томаша, укачивающий проснувшегося сына. Куай Лянь тенью прошел расстояние, добравшись до них. Заглянул в щель. Приемный брат стоял к нему спиной, держа на руках хныкающего мальчика. Напевал ему что-то. Куай Лянь не понимал его. Видимо, Томаш пел колыбельную на своем родном языке. Скорпион уже не вспомнит, когда слышал от брата чешскую речь. Еще в далеком детстве, когда напуганного до смерти мальчика привели в Лин Куэй. Он лопотал лишь на одном языке, постоянно плача. Скорпион нахмурился, прогоняя тяжелые мысли. Не стал тревожить брата, отправившись в туалет. Закрыв дверь в ванной, мужчина бросил взгляд на огромное зеркало, задержавшись на нем. — Старшие Боги… — Это его лицо? Осунувшееся, с уродливым шрамом на правой стороне. А тело? Куай Лянь снял через голову свободную футболку, скользя взглядом по некогда стройному рельефу мышц. Он сильно сбросил в весе. Тело без должных тренировок начало превращаться в бесформенную массу непонятно чего. — Нужно все это возвращать. — Одевшись, он отвернулся от зеркала. Покончив со всеми процедурами, Куай Лянь покинул туалет. В детской уже никого не было. Видимо, Томаш уложил сына и ушел досыпать оставшиеся часы. Вернувшись в свою комнату, Скорпион улегся обратно в кровать. Закрыл глаза, слушая вой ветра и его бессердечную битву с деревом. Куай Ляня разбудил Томаш. Скорпион резко открыл глаза, когда теплые пальцы приемного брата коснулись его руки. Будь у воина здоровое тело, он бы рефлекторно поймал чужую конечность. Но все, что он смог сделать, так это вздрогнуть на постели. — Доброе утро, брат. Тебе нужно принять лекарства, — Смоук отошел от кровати, наблюдая за просыпающимся Скорпионом. — Как спал? — Нормально. — Ответил мужчина охрипшим голосом. Темные глаза задержались на фигуре Томаша. Тот был одет в серую рубашку и темные джинсы. Совсем не так, как вчера. — Мне скоро на работу ехать. Решил сразу переодеться. — Пояснил Смоук, заметив на лице брата немой вопрос. — Вот как. — Поднявшись, Куай Лянь не удержался от зевка. Они вышли в коридор. — Значит, мне вчера не показалось, — Томаш улыбнулся ему. — Ты не стал к нам заходить. — Никогда не слышал, чтобы ты пел колыбельные. — Куай Лянь не стал отрицать. Смоук рассмеялся, явно смущенный его словами. На первом этаже уже хозяйничала Лиз. Она услышала смех супруга и подняла голову на мужчин. — Куай Лянь. Доброе утро. — Поздоровалась с ним женщина. — Доброе… Братья в этот момент спускались по лестнице. Секунду назад все было хорошо. За окном светило яркое солнце, щебетали птицы, готовясь к своим птичьим делам. Эли с Лизой смотрели утренний эфир. Там показывали какой-то странный мультфильм. Куай Лянь в одно мгновение понял, что перестал чувствовать крепкие ступени под ногами. Томаш первым спустился вниз, не став оборачиваться на брата. Ведь ничто не предвещало беды. Ноги, лишенные силы в мышцах, перестали выполнять свою прямую функцию. За секунду до падения голову Куай Ляня прострелила страшная боль. Как и говорил Смоук. Ему нужно принять лекарство. Только вот увечье не сравнивает время с часами. Ему все равно на место, окружение и состояние. Оно не станет просить разрешения. Может лишь на мгновение предупредить о своем приходе. И ударить прямо в голову. Из горла Куай Ляня вырвался сдавленный хрип. Глазные яблоки закатились. Рука, что до этого крепко сжимала перила, расслабилась. Он, как мягкая податливая игрушка, полетел вперед, познакомив лицо с качественной лестницей. Первый удар разбил нос. Ноги, словно набитые ватой, взлетели вверх, выписав странный пируэт. Стопы ударились о темное стекло, оставив на нем мутный след. Крики Лизы и вопли Эли тараном врезались в пульсирующий мозг, выкорчёвывая из него новую обжигающую порцию страданий. Томаш, что мгновение назад стоял спиной к брату и обсуждал с Лизой какой-то вопрос, увидел, как побледнело лицо супруги. Он разворачивался целую вечность. Будто попал в вакуум, лишенный своей прирожденной скорости воина. До слуха донесся неприятный хруст костей и скольжение конечностей по стеклу. Ужасный звук. Просто отвратительный. Серые глаза в шоке уставились на распластавшегося на каменной лестнице брата. Томаш сорвался с места, слыша в ушах лишь грохот сердца. А с языка уже срывалась молитва. Старшие Боги! Только бы он не сломал себе шею! Куай Лянь был в сознании, когда к нему подлетел Смоук. Скорипон тяжело дышал через рот, смаргивая кровь, что лилась из разбитого лба. Видимо, удар об камень вернул его в реальность. Но он больше не слышал ни криков Лиз, ни Томаша, что находился рядом. Сильная рука тронула его за плечо. Томаш боялся переворачивать его. — Господи! Он дышит?! — Лиза прижимала к себе плачущего Эли, которого напугали крики матери. Малыш не видел падения, так как его внимание было целиком приковано к мультфильму. — Куай Лянь! — контролируя силу голоса, Томаш вновь прикоснулся к нему. — Прошу тебя, отреагируй. Ты слышишь меня? Нет, не слышал. Смоук решил все-таки поднять брата. Осторожно просунув руки под чужие ребра, он медленно потянул его на себя. Куай Лянь задышал громче и чаще. Его расфокусированный взгляд метался от ламп на потолке к взволнованному лицу приемного брата. Из сломанного носа кровь лилась прямо в рот, пачкая подбородок и шею Скорпиона. Лиза набрала номер скорой. — Куай Лянь, будь в сознании! — Темная макушка уперлась в крепкую грудь мужчины, пока Томаш проверял его грудную клетку. — Лиза, скорая едет? — Сказали, что будут через три минуты. — Она больше не кричала. Лишь плакала, боясь смотреть в сторону мужа. Ее мутит от вида крови. — Нужно успокоить Эли. Ты справишься? — Да, — коротко ответил Смоук, подняв Куай Ляня выше. — Куай Лянь, ты хорошо держишься. Слышишь меня? — Пальцы прощупали мягкие мышцы бедер. — Вроде кости целы. Скорпион сдавленно захрипел, когда Томаш попытался поднять его на руки и унести с чертовой лестницы. Смоук оставил эту попытку. Лекарство! Он перепрыгнул через брата, дымом ворвавшись в чужую спальню. Сумка лежала на журнальном столике. В нетерпении вытащив из нее упаковку со шприцем, жгут и ампулу, мужчина бросился назад к лестнице. На ходу распечатав шприц и набрав в него жидкость, он спустился к Куай Ляню. Введя препарат в кровь, у Томаша получилось спустить брата вниз. Смоук не ожидал приступа. Но удар, который получила голова в момент падения, имел место быть. Скорпиона дугой выгнуло назад. Он начал задыхаться, задрожав в беспорядочных конвульсиях. Томаш закричал, схватив брата за руки. — Он задыхается! — Ужас и паника на секунду застали воина врасплох. — Куай Лянь! Прошу тебя! Словно рыба, выброшенная на берег, Скорпион мог лишь открывать рот в беззвучном крике, не имея возможности протолкнуть в лёгкие спасительный кислород. Из глаз брызнули слезы, смешиваясь с красным потоком, что не собирался останавливаться. Рот покрылся жирным слоем крови, в который Томаш впился поцелуем. Нет. Вовсе не поцелуем. Куай Лянь почувствовал его мягкие горячие губы, но они были здесь для другой цели. В горло ударил мощный поток воздуха. Легкие расширились, получив долгожданную «пищу». Томаш оторвался от его рта, дабы набрать новую порцию воздуха. Вновь накрыл рот Куай Ляня, запуская его легкие. — Дыши, дыши, дыши. Его губы испачкались в чужой крови. Несколько жирных капель попало на чистую рубашку. Смоук ничего не замечал, сконцентрировавшись только на брате. Куай Лянь смог самостоятельно глотнуть воздуха, постепенно отходя от приступа. Томаш метнулся к раковине, схватив с крючка полотенце. Смочил его в теплой воде и прибежал обратно. Принялся вытирать лицо брата, стирая с его губ подсохшую пленку. В этот момент позвонили с улицы. Смоук подбежал к экрану, нажав на кнопку. Приехавшие врачи быстро прошли участок, где им тут же открыли дверь. — Скорее! — Поторапливал их Томаш, не обратив внимания, что входную калитку зажали чьи-то пальцы. Соседка. Она не могла отказать себе в удовольствии. Удовлетворить любопытство. Да как тут сдержаться, когда иностранная семейка начала попадать в странные дела? Куай Ляня подняли и уложили на носилки. Томаш бежал рядом с врачами, что-то объясняя им. Пухленькая соседка тут же отскочила от калитки, во все глаза рассматривая окровавленного постороннего мужчину. — Томаш! — За ними выбежала Лиз. Она схватила мужа за руку, громко закричав. — Не бросай меня одну! Ей страшно. Она увидела лужу крови на своей лестнице, и ее затрясло от ужаса. У нее нет столько храбрости, чтобы убрать всё это своими руками. Женщина заплакала, заставив Томаша переключить внимание на супругу. Мужчина прижал к себе Лиз, успокаивающе погладив по спине. Врачи в быстром порядке погрузили пациента в машину и выехали с улицы. Лиза начала приходить в себя. Оторвалась от Томаша, взглянув на его лицо. — Кровь… — Ее ухоженные пальцы коснулись его губ. Томаш отвернулся от касания, стерев кровь Куай Ляня рукавом рубашки. Он лихорадочно думал, что делать дальше. Врач был прав. Он слишком рано забрал брата домой. — Пошли в дом. — Потянув Лиз в сторону калитки, серые глаза скользнули по лицу соседки. Мужчина коротко кивнул ей, не став начинать разговор. Без слов взяв ведро и швабру, он пошел к лестнице. Пока жена пила успокоительное, Томаш начисто вымыл лестницу. Не забыл о стеклянных вставках, на которых отпечатались ступни брата. Зазвонил телефон. Лиза взяла трубку. — Томаш. Это тебя. — Она передала телефон мужу. Звонил коллега с работы. Томаш сказал, что приедет. — Покорми Эли и сама поешь. — Поцеловав супругу в лоб, Смоук оставил их дома. Томаш позвонил лечащему врачу брата, кратко рассказав, что произошло этим утром. Доктор его выслушал, сказав, что пациент находится под чутким присмотром персонала. Только вот его бодрый голос не вселил в Смоука никакой уверенности.