Сердце дракона

Ничто не дается просто так. Короны отбирают, и я отбираю эту.

      — Разве такое возможно? — Рейна держала спину идеально прямо, но ноги дрожали, почти подкашиваясь. До сих пор невозможно было поверить, что это произошло с ней. Столько раз мечтала, рисовала в красках своего воображения первый полет на драконе. Ей снился белый дракон, но представить, что всё случится с Вхагар, не смогла даже в самых смелых мечтах. Вхагар предназначалась ей, но досталась Эймонду, однако именно Рейна слышала её зов, именно к Рейне прилетела напуганная дракониха, потеряв своего всадника, и привела её к нему.       — Возможно. Ты Таргариен и Веларион, в твоих венах течёт огонь, как и в ней, — Рейнира бросила быстрый взгляд в сторону драконихи, вернувшейся к Эймонду. — Ты и есть огонь, и ни один огонь не сожжёт тебя.       — Но я… Это ведь Бейла… — вся смелость вдруг куда-то исчезла, и Рейна снова превратилась в растерянную хрупкую девочку, не знавшую, где же её место в этой жизни. Сестра всегда была сильнее, быстрее, резче на язык, а она... Что она умела? Танцевать, да вести беседы. Она знала целый язык улыбок, подходящих под любую ситуацию, но в сражении улыбкой не победить. В глубине души Рейна считала, что дракон из её яйца не вылупился только по одной причине: у неё недостаточно было силы воли, стержня, чтобы подчинить себе дракона. Она бы никогда не смогла поступить так, как поступил много лет назад Эймонд, будучи ребёнком, забрав себе Вхагар. Именно поэтому Рейна смирилась с его поступком — понимала, что противостоять ему не сможет.        — Бейла сильная по-своему, ты по своему, дорогая, — взгляд отца потеплел, и впервые за эту долгую ночь Рейна ощутила облегчение. Столько событий за одни сутки — голова шла кругом.        — Но что вы здесь делаете? Вы все? — отец с Рейнирой напряженно переглянулись, и Рейна поняла: ответ на этот вопрос не понравится ей, совсем не понравится.       Сиракс стремительно взлетела в небо, унося в темноту Рейниру — на Драконий Камень. Деймон оставался подле Караксеса, не торопясь возвращаться в лагерь, а Рейна опустилась на холодную землю, потому что сил держаться на ногах больше не было. Ночь была не просто удивительной — сущее безумие. Всё, что она услышала здесь, напоминало дурной сон, но всё было наяву и обрушилось тяжестью на хрупкие плечи.       — Не думал, что предложение руки, сердца и короны может так расстроить девушку, — ирония Эймонда разрезала нервы хуже самого острого кинжала. Брошенные им у подножия Старого замка Дрифтмарка слова, Рейна считала порывом эмоций в боли от потери отца, не больше, но теперь он не просто рассуждал о короне — имел при себе план. И, надо признать, хороший. Если бы только речь шла не о её собственной жизни.       — Я не понимаю, — сил не было не то, что на достойный ответ, даже чтобы спрятать растерянность, их не нашлось. — Что ты делаешь?       — Правда, не понимаешь, Рейна? — Эймонд опустился на землю рядом с ней. — Корона никому не достаётся даром. Короны отбирают, и я отбираю эту.        — Но я-то тебе зачем? — отчаяние было столь велико, что хотелось рассмеяться. Бейла должна была однажды стать королевой на Железном Троне вместе со своим мужем-наследником Рейниры. Сестру готовили к такой жизни, но Рейна в стенах Красного Замка задыхалась.        — В тебе течёт кровь дракона и кровь древней Валирии. За твоей спиной Деймон и его армия, Рейнира, которой присягнула практически половина Великих Домов, Дрифтмарк и Морской Змей. Эта свадьба положит конец войне и усилит наш Дом.       — Ты всё рассчитал, — выносить рядом его присутствие было невозможно. Рейна взвилась на ноги и устремилась к Вхагар: кто знает, может та позволит оседлать её снова и унесёт в далекие земли, чтобы никто больше не мог накинуть оковы на них обоих. — Но я не выйду за тебя. Ты убил Люка. Я ни за что не сделаю этого.        — Ты не любила его и не хотела становится его женой. Ты сама выбрала меня, помнишь? Настолько не хотела, чтобы он стал твоим первым мужчиной.       — Он был мне другом и братом! Хватит, замолчи! — каждое слово Эймонда было правдивым, попадало точно в цель. Рейна не могла выносить его пронзительного взгляда и ядовытых речей — в голове будто очутился огненный шар, грозивший взорваться. Вхагар смотрела на неё, не мигая, как будто понимала, и Рейна сама не ожидала, что случится в следующее мгновение, но слова слетели с её губ: — Вхагар, «Дракарис»!        — Ты с ума сошла? — Эймонд замер в полушаге, не веря своим ушам. Не сводя глаз с Вхагар, неотрывно следя за ней — он не знал, что произойдет в следующее мгновение. Всегда прочная вера в своего дракона пошатнулась, вдруг теперь она признала Рейну и выполнит её приказ? Вхагар открыла пасть — Эймонд забыл, как дышать — но тут же закрыла. Моргнув, прикрыла глаза и отвернула морду от них, словно ей наскучила мышиная возня нерадивых детей. Ничего не произошло. Оцепенение сменилось гневом и Эймонд в один миг оказался рядом с Рейной. Сжал в руке её подбородок, заставляя слушать, она же вскинула кулаки, упираясь в его грудь, и процедил с холодной яростью:— В любом случае, у тебя нет выбора, моя дорогая Рейна, Повелительница драконов, твой отец уже дал согласие.       Ужас и ярость смешались в фиалковых глазах, вводя его в отчаяние. Укротить дракона оказалось куда проще, чем сладить с будущей женой.        Сердце бешено колотилось, в её душе разразилась такая буря — будь она сама драконом, сейчас полыхало бы всё вокруг. Рейна сама себя не узнавала. Она никогда бы не отдала подобный приказ — чем вообще думала, произнося такое? Но Вхагар всё ещё подчинялась Эймонду, и ничего не произошло. Ярость ушла, вместо неё остался только тихий, затаившийся в животе, утробный страх. Готовая пойти на многое ради своей семьи, она легко приняла решение о браке с Люцерисом, но сейчас всё внутри протестовало, хотя не признать правильность этого хода было бы глупо. Если их брак остановит раскол в Вестеросе и кровопролитную войну — свобода не такая уж большая цена.        — Рейна, — Эймонд позвал её тихо, едва различимо. Он всё ещё не отпускал её, но и прикосновение и взгляд его изменились. Склонившись к её лицу, он оказался так близко, она улавливала горячее дыхание. Разжав кулаки, скользнула ладонями по его торсу, и вдруг пальцы коснулись чего-то тёплого и липкого.       — Что это?        — Ерунда, — Эймонд с досадой поморщился, не успев сорвать поцелуй, но Рейна всё поняла. Она удивлялась выбору драконьего сердца, но совершенно не знала себя. Не осознавала, как выглядела со стороны, когда велела привести мейстора и давала ему чёткие указания о необходимых травах. Если бы вдруг Рейна порезалась, что выступило бы на нежной коже: кровь или же огонь? Она не осознавала собственный потенциал, но как только обретёт своего дракона и ощутит, какая мощь теперь находится в её руках, тогда Рейне откроется, сколько же в ней силы. Эймонд знал, каково это, когда Вхагар покорилась ему. Но пока что у неё не было дракона и стоило им остаться наедине, решимость уступила место смущению. Рейна отвернулась, когда он снял рубашку и вовсе не потому что боялась вида крови.        — Дай мне, — появилось желание подразнить Рейну, но Эймонд не стал этого делать, пощадив её нервы. Подойдя ближе, он потянулся к миске с мазью, но в этот момент Рейна повернулась, вспомнив, для чего привела его в шатер, и тёплая миска вместе с её рукой врезалась в его торс. — Не смогла сжечь меня, решила действовать так? — его губы тронула беззлобная усмешка.       — Прости, — смущение всё ещё одолевало её, как будто видела его тело впервые. — Вовсе нет. Будет жаль, если ты умрешь, не успев воплотить в жизнь свою миротворческую миссию.       — Так ты веришь мне? — от его усмешки не осталось и следа, как и от её смущения.       — Пока нет, — честно ответила Рейна, встретившись с ним взглядом. — Но я верю себе. Я сама, — не позволив Эймонду забрать мазь, принялась аккуратно обрабатывать края раны. Он прикрыл глаза, утопая в тепле её прикосновений через боль раны и реакцию поврежденной кожи на состав, и невольно задумался, насколько хорошо это необычное сочетание иллюстрирует их отношения.        Деймон заглянул в шатёр вскоре после того, как ушел мейстер — не хотел оставлять свою дочь наедине с ним, эта мысль оказалась забавной. Рейне нужно было вернуться в Орлиное Гнездо, и отец намеревался сопроводить её на Караксесе. Было решено, что вернувшись к леди Аррен, Рейна и младшие Таргариены вскоре отправятся на Драконий Камень под предлогом состояния здоровья принцессы Рейнис, и там на военном совете будут определены все дальнейшие действия.        — Если ты обидишь её, — стоило Рейне покинуть шатер, атмосфера мгновенно накалилась, — словом или взглядом, даже Вхагар не спасёт тебя. Деймон не нуждался в ответе. Он вышел, оставив Эймонда наедине со своими мыслями. Всё то, что обдумывал последние недели, начало воплощаться в жизнь, пути назад уже не было, но что ждало его впереди? Куда заведут опасные и дерзкие решения? То, что делал Эймонд, было подобно первому полету на Вхагар: воздух бил в лицо, земля вращалась под ногами, и он понятия не имел, что будет дальше: умрёт или же обретёт несокрушимую силу.