Соулмейт

      «Счастье — это когда тебя понимают, большое счастье — когда тебя любят, настоящее счастье — когда любишь ты», — Конфуций

            Впервые за много лет Арсений чувствует себя по-настоящему счастливым. Рядом с ним люди, которых он правда может назвать семьёй. Он любит и любим.       Ещё пару лет он не верил, что так бывает. Но их странные отношения на троих существуют уже больше двух лет, и на удивление они работают. Никто не чувствует себя обделённым, и даже в большой Диминой квартире есть уголок для него. Место, которое сделано для него с учётом его вкусов и пожеланий.       Сейчас они готовятся снимать Новогодний выпуск «Громкого вопроса». Очень символично, что год, когда он обрёл семью и позволил себе поверить, что всё возможно, и он не лишний, закончился съёмками семейного выпуска.       Пускай на календаре ещё только середина декабря, зато к нему уже приехали родные.       Сердце замирает, когда он видит серьёзного Диму, разговаривающего с его отцом. Он на удивление нашёл с ним общий язык даже раньше, чем с самим Арсением. Когда они всей группой приходили в гости, именно Дима интересовался коллекциями отца, слушал его байки и поддерживал беседу.       Пожалуй, он действительно нравился его родным. Он слышал, как они называли его интеллигентным и воспитанным мальчиком, удивляясь, как его занесло в юмор.       Катя в гримёрке разговаривает с его мамой, рассказывает, какие места в Москве им обязательно стоит посетить, и что ждать непосредственно от этого шоу. Дима организовал его родителям гостиницу, Катя вызвалась их встретить, ей давно было интересно познакомиться с ними, и поскольку она была плюс-минус свободна, то решила проявить инициативу. За что Арс был им безумно благодарен. Сам Арсений доигрывал спектакль в Питере и в Москву прилетал на несколько часов позже. Он мог организовать их приезд сам, но забота близких очаровывала и приятно грела душу. Причём, смотря на взаимодействие самых родных, он понимал, что, сделай он сейчас каминг-аут, его бы приняли и даже, возможно, одобрили его выбор.       Он прячется за экран телефона и делает вид, что ищет ракурс для фото, но то и дело поглядывает на Диму и своего отца, которому Стас даёт последние наставления.       Дима ободряюще ему улыбаются, а Стас зовёт в кадр.       Выпуск начинается с традиционного приветствия и рассказа правил. Арсений улыбается, но чувствует, как его трясёт. Дима смотрит серьёзно и внимательно, кажется, посылая мысленные сигналы успокоиться. Он уверенно общается с мамой Антона, рассказывает про её великолепную дачу и словно перехватывает инициативу у слегка растерявшегося Арсения.       Сегодня роль вести досталась именно Диме, как единственному, кто почему-то не переживает и верит в них без всяких сомнений. Жаль, это чувство не разделяет Антон, которого заметно трясёт. Арсений не удивится, если узнает, что в этот момент он держит Антона за руку, убеждая, что всё в порядке и не стоит волноваться.       Дима словно живое олицетворение слов «забота» и «внимание». Арсений чувствует себя лужицей, готовой растечься только от одного его взгляда, но именно это привычное чувство заставляет Арсения взять себя в руки и успокоиться. С Димой ничего не страшно.       Арсению нравится говорить, что он не зависит от мнения окружающих. Все думают, его скрытность — это защитная реакция на фанатов, но нет, быть скрытым и не рассказывать о себе ничего личного он стал задолго до обретения популярности. Счастье любит тишину. Печаль, впрочем, тоже…       Арс боится разочаровать не незнакомцев, а близких. Лучше быть странной и непредсказуемой личностью, чем признать собственное несовершенство.       Сейчас особенно страшно: он боится подвести отца и Катю…       И не важно, что это просто игра, от которой ничего не зависит. Облажаться перед ними отчаянно не хочется.       Диму это, к сожалению или счастью, не пугает, и он феерически ошибается почти в каждом вопросе в начале выпуска.       Очаровательно улыбается и убеждает всех, что он сделал всё, что мог.       Говорит уверенно, что Арс даже начинает верить — это он плохо объяснял. От чего Арс даже успевает немного загрузиться, но, к счастью, Дима вовремя больно ударяет его под столом ногой, договаривается с сестрой Серёжи на скидку в клинике и в целом остается довольным собой.       Когда дело доходит до его отца, Дима словно собирается и начинает играть всерьёз. Он с удовольствием принимает топор, и рассыпается в комплиментах, и даже полусерьёзно обещает не материться. Арсений знает, что Дима точно постарается. Они часто обсуждали это в курилке. И он понимал, что порой их смотрят дети, и ему, наверно, не хотелось, чтобы они подхватывали привычку выражаться.       С точки зрения взрослых он проблему не рассматривал.       В конечном счёте, в пользу матов играет то, что они смотрятся гармонично, и не всегда в пылу ссоры можно быстро придумать культурный аналог.       Топор словно дарит Диме суперспособность, и он больше не ошибается ни с его отцом, ни с любимой женой. Да и на их вопросы отвечает уверенно и справляется намного быстрее, чем за семь минут.       Арсу по странному стечению обстоятельств достаётся вопрос про Диму, и он думает, что нужно будет обязательно попросить его показать фотки. Это должно быть безумно интересно.       Катя говорит, что Тео безумно похож на маленького Диму, и Арсений верит.       Именно таким серьёзным и уверенным в собственном превосходстве малышом он себе Диму и представляет.       После игры Стас хвалит их и вместо традиционного разбора приглашает на небольшой сабантуй. Катя зовёт маму Антона и его родителей в гости на ужин, мол, они тоже умеют быть гостеприимными, и Арс ей безумно благодарен. Несмотря ни на что, хочется, чтобы самые близкие нашли общий язык.       Родители приехали на три дня, потом они летят отдыхать в Норвегию, возвращаются через Питер, где Арсений обещал показать им местные достопримечательности. Там они остаются на неделю.       Единственное, что огорчает, — это то, что он не может сразу поехать к Позовым. Это будет слишком странно. Приходится ехать с родителями в гостиницу.       Он заходит в привычный номер и чувствует, что давно забытое чувство пустоты снова подкатывает к горлу.       Эта гостиница и этот номер слишком напоминают то время, когда они были не вместе.       Боль и отчаянье мерзкой змеёй проникают в разум и возвращают его в безрадостное прошлое.       Когда Дима сказал, что они расстаются. Родство душ — это не повод оставлять свою семью и делать больно женщине, которую, несмотря ни на что, любит. Арсений думал, что именно так чувствует себя распятый человек, брошенный умирать медленной и мучительной смертью. Дима поступил хорошо и правильно, но Арсу от этого совершенно не легче.       Боль была поистине невыносимая, такая, словно ему переломали кости и вырвали сердце. Он всегда думал, что фраза «Я не могу без тебя жить» принадлежит глупым романтикам или подросткам, у которых повышенный уровень максимализма.       Оказалось, что нет. Так на самом деле бывает.       И это не пустая фраза, лишённая смысла, а суровая реальность, с которой приходилось мириться.       Жизнь превратилась в бесконечный день сурка. От непрекращающейся боли даже дышать тяжело, каждый шаг, каждая улыбка — это преодоление себя. Быть рядом с Димой, но не иметь возможность к нему прикоснуться невыносимо.       Он вспоминал навыки, полученные в театральном, и применял их в жизни. Он относился к собственной жизни так, словно это просто роль. Он сменил стиль и похудел. Второе произошло из-за того, что вся еда стала пресной, заставить себя поесть слишком сложно, а внешность — это попытка скрыть собственные изменения. Пусть обсуждают стрижку, а не его ухудшившийся внешний вид. Он словно в одно мгновение из красавца мужчины превратился в старца.       Плохое настроение получалось скрывать хуже, чем внешние изменения. Больше всего страдали коллеги, особенно Серёжа, но и фанатам порой доставалось.       Он держался из последних сил.       Проблемы со сном и аппетитом постоянно ухудшаются. Покоя нет даже во сне. Тысячи других жизней, где всё было так же плохо, как и в реальности, словно желали забить последний гвоздь в крышку его гроба.       Он чувствовал обреченность, но подсознательно надеялся: дальше будет лучше.       «Лучше» не спешило наступать. Словно намекая: это только цветочки. Ягодки пошли, когда начался карантин, и больше не получалось прятаться в работе. Ему пришлось оставаться с собой один на один.       И это убивало…       Его выворачивало наизнанку, жить не хотелось. Он слишком часто мечтал о том, чтобы уснуть и не проснуться. Никто не виноват, и он получит освобождение.       От самоубийства останавливали только мысли о дочери и Серёжа с Аней, которые постоянно крутились рядом и волновались о нём, словно о дите малом.       Аня постоянно звонила, интересовалась его самочувствием, поддерживала. Пыталась убедить обратиться к специалисту. Утверждала, что ему нужна помощь, а она медиум, а не психиатр.       Ей не хватает квалификации, а его состояние слишком сильно напоминает депрессию, и невозможность быть рядом с родственной душей её только усугубляет.       Арс соглашался, но не спешил куда-то идти. Заняться собой больше напоминало сверхзадачу.       Серёжа тоже беспокоился, постоянно был на связи и предлагал приехать.       Арсений отказывался. Ему никто не нужен. Он способен справиться со своими проблемами сам.       Не может.       В какой-то момент, желая больше не чувствовать боль, он начинает пить.       Так сказать, с разбегу прыгает со скалы в собственную бездну.       Он надеялся, что алкоголь заглушит внутренние страдания. Физические страдания победят эмоциональные.       К сожалению, это так не работало, и ему не удалось стать исключением. С каждым днём становилось только хуже, и даже его актерские навыки начали сдавать.       Он злился: на себя, на Диму, на Катю, на Вселенную.       Серёжа словно почувствовал неладное и выбрал именно этот момент, чтобы приехать без приглашений и предупреждений.       Если Арс имеет право заявляться к нему, когда хочет, то и он может.       То, что он видит, приехав в квартиру Арсения, совершенно не радует.       Тьме удалось практически полностью поглотить Арсения.       Арс превратился в тень самого себя. Играл из последних сил, словно от этого зависела его жизнь. Улыбался на камеру, выкладывал дурацкие селфи, отвечал на комментарии, но внутри ощущал бесконечную пустоту.       Стоило выключиться камерам, как улыбка тут же слезала с лица.       Арс в странном порыве согласился на зарядку у Лейсан. Он надеялся, работа, и небольшой движ помогут прийти в себя. Не помогают. Чужое счастье лишний раз подчеркивало собственную ненужность и бесполезность.       Он не только разрушил свою семью, но и больше всего на свете мечтал разрушить чужую. Забрать себе человека, без которого жить не получается. Касаться, гладить, целовать, ловить мягкую улыбку, предназначенную для него, и чувствовать себя счастливым.       Он старался больше общаться с дочкой. В живую получается встречаться редко, но она уже хорошо освоила скайп и даже по секрету рассказала, что к ним вчера приходил мамин знакомый, который подарил ей замок из лего.       Арс понял: личная жизнь Алёны налаживается. Но порадоваться за неё он не может.       После разговора он листал рекомендации на Ютуб и попал на семейный блог Димы. Он показывал дочь, как они рисуют картинки, идут в гости. Это так мило, так трогательно…       Он кажется по-настоящему счастливым, и это становиться последней каплей.       Он начал пить снова, теперь перебарщивая вполне намерено. Серёжа смотрел укоризненно, ругался, злился, пытался вывести на разговор. Арсений не вёлся. Ему нечего сказать лучшему другу.       У всех свои жизни.       Арс чувствовал себя бесконечно ненужным и бесполезным. Окно с каждым днём манит всё больше. Интересно, можно ли выжить, упав с десятого этажа? Арсений надеялся на отрицательный ответ.       Если бы не Серёжа, он бы проверил.       При нём по-прежнему ещё неловко.       Делать больно ещё и ему не хочется.       Однажды, когда Арсений спал, ему перезвонила переживающая Аня. Серёжа взял трубку, в надежде получить ответы на свои вопросы. Сквозь сон Арс слышал его скептические фразы и возмущение. Но когда он проснулся, из дома исчез весь алкоголь.       — Какого хрена? — спросил Арсений. Идти в магазин слишком лень. Единственная радость — маска скроет лицо, но это надо одеваться, выходить из дома.       Сил на это нет никаких.       — Тебе нужна помощь.       — Мне ничего не нужно. Всё под контролем, — отчаянно пытался сопротивляться Арсений.       — Я дважды ловил тебя у открытого окна. Ты долго мне рассказывал, как хочешь научиться летать. Это нихрена не нормально.       — Это была шутка. Я бы это не сделал.       — А если бы меня не было рядом? — задал встречный вопрос Серёжа. — Тебе нужна помощь.       — Я могу справиться со своими проблемами сам, — перешёл на откровенную ложь Арсений. В душе уже понимая: нет, не может. Он уже всё. Все внутренние резервы истощены.       — Можешь, но с помощью будет лучше. Поговоришь со специалистом, попьёшь таблеточки и придёшь в норму.       — Я не буду ни с кем разговаривать.       — То есть, против таблеток ты ничего не имеешь принципиально против?       Арсений лишь помотал головой: если от этого станет легче, то он готов. Серёжа тут же развил бурную деятельность, ещё раз связался с Аней, советуясь с ней насчёт специалиста. Арс прошёл обследование, где по итогу ему выписали таблетки, позволяющие хоть немного привести сопротивляющийся мозг в порядок.       Арсений вертится на кровати, пытаясь уснуть. Прошло уже так много времени, а он всё ещё с ужасом вспоминает то время, когда мир казался беспросветным. Забавно, что даже за помощью они с Димой, как выяснилось, обратились примерно в одно и тоже время. Только Дима пошёл на психоанализ и решил разобраться с собственными демонами. Арсений предпочёл спрятаться и избавиться от них медикаментозно.       Он не хочет обсуждать свои проблемы с кем-либо.       Он отчаянно отстаивает собственную независимость.       Но Дима с Катей заставляют понемногу открываться хотя бы им.       Они из той редкой породы людей, которые предпочитают решать проблемы словами, через рот. Невозможно промолчать, когда Дима садиться за стол, разливает чай или вино, в зависимости от настроения и времени, дня, и осторожно расспрашивает о том, что беспокоит. Сам стараясь быть в этот момент максимально искренним.       Арсения удивляет эта способность постоянно сидеть в телефоне, при этом замечая малейшие изменения в настроении: его или Кати.       Общаются они обычно с ней вдвоём. Ему даже после тысячи съёмок по прежнему хочется общения, поделиться эмоциями, и Катя оказывается прекрасным слушателем. Она как раз готовилась к съёмкам своей передачи и с удовольствием слушала советы от опытного Арсения. Дима же всегда восстанавливается в одиночестве. В минуты сильной усталости он похож на самостоятельного маленького ребенка, которому вроде и не нужен никто, но при этом родители должны находиться в зоне видимости.       Вначале их с Катей эта особенность жутко раздражала, а потом, когда их странные отношения на троих узаконились, стала умилять.       Обсудить, что произошло, когда они были не вместе, тоже предложил Дима. Он долго извинялся, что всё вышло так. Но Арс помнит их один единственный разговор и понимает: не один он умирал от невозможности прикоснуться к родному человеку.       Аня постоянно твердила, что особенность этой связи в том, что она не может быть односторонней. Фишка в том, чтобы чувствовать друг друга, несмотря на расстояние. Пока ты не знаешь о ней, она, словно надоедливое насекомое, гудит где-то на под коркой сознания. Ты чувствуешь себя не полным, но не понимаешь, отчего это так, когда вы знакомитесь, ситуация ухудшается. Половинки стремятся стать целым.       Прошаренный Дима любил объяснять вещи с точки зрения психологии. Их странную связь он объяснить не мог.       Но Аня оказалась права: чем больше вы отрицаете свои чувства, тем хуже вам становится. Особенно, если однажды вы вышли за рамки дружбы.       Чем больше ты позволяешь, тем больше хочется до тех пор, пока вы не станете максимально близки во всех смыслах. Сейчас он может спокойно пребывать в Питере несколько недель, иногда перекидываясь голосовыми или видосиками с Димой и это не чувствовать себя мёртвым внутри. На лёгкое гудящее чувство в груди вполне можно закрыть глаза.       С ним можно жить вполне комфортно. Особенно если посмотреть милое взаимодействие Димы и Кати в их общем чате. Ей можно пожаловаться, что Димы чертовски мало в их жизни. Она это понимает, как никто другой.       Да, Диму он любит немного больше, но Катя плотно вошла в его жизнь. И сейчас он не представляет их отношения без неё. Чувства к ней спокойные, уравновешенные, даже в какой-то степени осознанные.       Он понимает и полностью одобряет выбор Димы. Он бы тоже не смог упустить такую девушку.       Размышляя о самых дорогих людях, он подымается и выходит на балкон, понимая, что уснуть так просто не выйдет.       Сейчас даже почти не жаль свой собственный разрушенный брак. Алёна — прекрасный человек, и он рад, что у неё всё хорошо.       Тогда же новость о том, что его бывшая жена нашла себе возлюбленного, чуть окончательно не привела его к пропасти.       Страх стать совершенно ненужным и бесполезным атаковал голову и мешал дышать. Таблетки практически перестали помогать. Спасало только сильнодействующее снотворное, которое позволяло хоть ненадолго покинуть раздражающую его реальность.       Мысли атаковали, только теперь, помимо боли от невозможности быть с Димой, прибавился панический страх потерять дочь. Разумом он понимал, что то, что Алёна нашла свою любовь, — это хорошо. Но сердце вопило об обратном.       Ему словно снова десять, и родители предлагали отдать игрушки, которыми он уже давно не игрался. Вроде и не нужно, но жалко.       Причём, он не знал, что пугало его больше: что Даниил окажется плохим или хорошим.       Он не хотел, чтобы его малышке было плохо. Но если он окажется хорошим, то с легкостью заменит его — не самого лучшего воскресного папу.       Отвратительное настроение, становилось только хуже. Он стал чаще срываться на Серёжу, Аню или Алёну, с которой общался по поводу дочери.       Видя его сомнения, Алёна предложила просто познакомить его со своим избранником.       Арс согласился сразу.       Вот только потом пришло осознание, что оно ему не надо. Он поведёт себя, как придурок, и так окончательно лишится дочери. Хотелось поддаться слабости и взять с собой Серёжу, чтобы он был рядом и не позволил совершить глупость. Он боялся, что ситуация выйдет из-под контроля. Только гордость и осознание странности ситуации не позволили ему это сделать.       Но опозориться перед бывшей женой, у которой, в отличие от него, жизнь складывалась хорошо, он не мог.       Идти на эту странную встречу не хотелось. Утром у него всё падало из рук. Он проснулся ни свет ни заря, несмотря на принятое снотворное. Его трясло. Он выпил свои таблетки и попытался поесть.       Ничего не вышло. Хотелось поддаться детскому порыву, позвонить Алёне и отменить встречу, сославшись на липовую болезнь, и весь день провести в кровати, виня и уничижая самого себя.       Он не знал, какие силы заставили его отказаться от этой идеи. Взять подарок, заранее приготовленный для дочки и нацепить на себя улыбку.       О своем решении он успел пожалеть, не успев ещё доехать до парка, где они договорились встретиться. Отменять встречу в последний момент было бы совсем некрасиво, так что пришлось идти.       Около входа его уже ждала его бывшая семья.       Стоило Кьяре его увидеть, как она тут же бросилась к нему в объятия. Он довольно взял её на руки, прокрутил вокруг своей оси и поцеловал в щёчку.       — Папочка, я так соскучилась, — доверчиво сказала она, когда он вернул её на землю.       — Я тоже, малыш, я тоже, — совершенно искренне ответил Арс, чувствуя, что от искренней радости его малышки на мгновение становится легче. Узел, давно сформировавшийся в его груди, вроде как отпускает.       Но стоило подойти к нему Алёне и Даниле, как снова стало хуже. Это лишь фантомное счастье.       Арсений заставил себя улыбнуться и протянуть руку.       — Арсений.       — Даниил, можно просто Даня, — ответил на его рукопожатие спутник Алёны.       Даниил вполне обычный человек: средний рост, среднее телосложение (ни худой, ни толстый). Ничего примечательного. Простой менеджер среднего звена, достаточно умный, в меру симпатичный. Обычный, простой, понятный, с нормированным графиком.       Они немного пообщались на отвлечённые темы, смотря друг на друга с некой опаской.       Алёна не обманула, он действительно прекрасно относился к Кьяре, не пытался заменить ей отца, но старался найти общий язык… Положительный со всех сторон Даня раздражал.       Кьяра радостно улыбалась и рассказывала, какие паззлы ей подарил дядя Даня, и приглашала в гости самого Арса. Арсений принёс дочери милый кукольный домик из «Холодного сердца», по скайпу девочка неоднократно упоминала, что ей нравится ей этот мультик. Но вручить его решил уже после, решив, что с игрушкой не очень удобно таскаться.       Арс улыбался, внимательно слушал, поддерживал разговор. Соглашался покататься на каруселях.       Кьяра — это единственная радость в его жизни. Но даже она не способна заткнуть настойчивые мысли. Она — живое воплощение того, что он и как отец потерпел крах.       Не думать об этом не получается.       Он виделся с ней достаточно редко с тонной грима и минимумом людей. Он не хотел, чтобы кто-то знал о её существовании. Он хотел, чтобы у неё было счастливое детство.       Пока вроде получалось. Она радовалась встрече и подарку. Для неё в таких отношениях не было ничего странного. Она никогда не просила и не хотела, чтобы родители жили вместе. Для неё норма, что мама — константа постоянная, а папа появляется не так часто. Зато каждый его приход — это яркое приключение и уйма положительных эмоций. Она знает, что у неё есть папа и мама, которые любят её, и ей этого достаточно. Она вполне обычный, достаточно счастливый ребенок.       Кьяра пригласила его на соревнования по фигурному катанию, хвастается своими успехами, мечтами о титуле Чемпиона.       Через десять минут рассказывает о том, что ещё ей очень нравится рисовать. Достаёт из небольшого рюкзачка рисунок и дарит его ему. На картине изображён он сам, который держит за руку Кьяру в ярко розовом платье, с другой стороны Алёна и дядя Даня. Дабы вопросов не возникло, каждого члена семьи она подписала.       — Я специально для тебя рисовала, — улыбнулась Кьяра. Арс заключил малышку в объятия, быстро вытирая наворачивающиеся слёзы.       Это приятно, но больно.       Дядя Даня стал семьёй. Пусть сам Арс есть на рисунке и держит дочь за руку, но в её формат семьи спокойно влезает и мужчина жены. Это вроде и хорошо, но всё равно неприятно.       Но из-за того, что они живут не вместе, он так много упускает в её жизни. Дядя Даниил на нём тоже есть, а ещё он делает то, что не получалось у самого Арсения. Делает дорогих ему людей счастливыми. Это задевает и так истерзанное самолюбие.       — Спасибо, солнышко, — старался выдавить искреннюю улыбку Арс.       Алёна смотрит обеспокоенно. Она видит, что его это не особо порадовало, скорее задело, но не решается задать вопрос.       — Дядь Дань, а покажешь папе, как я крутилась? — Кьяра, к счастью, не замечает неловкости.       — Конечно, — кивнул ей мужчина, — могу даже скинуть.       — Спасибо, — улыбнулся Арс, и дал номер, дабы сэкономить время.       Они усаживаются на ближайшую лавочку. Кьяра забирается к нему на колени и рассказывает, как она тренировалась, и как у неё хорошо получилось.       Дядя Даня ходит на тренировки Его дочери. Успокаивает при неудачах и хвалит при успехах. Алёна скидывала ему видео, он следил за её успехами. Но это всё не так.       Он лишний, не нужный. У них и правда получается семья. Хорошая, красивая, счастливая.       Такая, которая ему никогда не светит.       Он не помнил, как прошёл остаток дня, как он вручал подарок дочери, как через весь город ехал домой.       Но Арс не может думать ни о чём другом, кроме того, что его заменили.       Всем было бы лучше, если его не было. Если бы он исчез.       Лучше стало бы и Алёне с Кьярой, и Диме, и всему миру.       Он чертовски устал сражаться, бороться, что-то то кому-то доказывать.       Он проиграл.       Всё, баста, фините ля коммедия.       В машине он пытается придумать способ уйти из жизни. Броситься под транспорт очень отдаёт Анной Карениной, хоть и привлекает своим символизмом, и он сворачивает в сторону места где это можно сделать.       Внезапно раздался звонок, вырвавший его из раздумий.       — Арс, ты где? — спросил обеспокоенный Серёжа.       — Еду домой, — не сразу засомневавшись, ответил Арсений, хотя понимает, что выруливает к месту, где ходят поезда.       — Точно? — не поверил ему Серёжа, — Зайди тогда в магазин за чаем, а то закончился, а мне лень выходить.       Арсений хотел отказать, но слова Серёжи заставляют его засомневаться в выбранном решении. Обманывать друга, который вопреки всему остаётся рядом?       Он думает, что лишить себя жизни можно и позже.       В подтверждение этой идеи Аня, которая звонит через несколько минут, и, несмотря на то, что сейчас, судя по крикам рядом, находится на детской площадке, разговаривает с ним весь его недолгий путь до магазина.       Если раньше по отношению к этим двоим он чувствовал радость, то теперь только раздражение и злость.       По сути они единственные, кто удерживает его от глупостей. Внутреннее чувство порядочности и ответственности перед другими людьми сильнее желания закончить всё.       Он заходит в ближайший магазин, берет чай, кофе, шоколадку и демонстративно не смотрит в сторону алкоголя. К сожалению, он совершенно не совместим с его дурацкими таблетками, от которых никакого толка.       Приходя домой, он отдаёт Серёже покупки, и идёт в свою комнату. Чувство внутренней ненужности не отпускает, и он задумчиво смотрит вниз с высоты своего седьмого этажа. Открыть окно и сделать шаг в бесконечность… слишком заманчиво.       Он машет головой. Серёжа не позволит ему это сделать. Мелькает мысль записаться на прыжок с парашютом и просто вовремя его не открыть. Нелепая случайность. Хотя, возможно, только летя над пропастью, он сможет осознать ценность жизни. Может тогда собственные демоны перестанут сжигать его изнутри…       А ещё он боится выпускать их, он не хочет, чтобы его драма задела кого-то другого. Его демоны только его собственные и он не желает, чтобы они нападали на кого-то другого. Он со всем сможет справиться сам. Хоть и понимает, что, как бы он не пытался скрывать это, они всё равно выходят наружу и, пусть и по касательной, задевают близких.       Арсений смотрит в окно. На улице хмурится, и вот-вот готов начаться дождь.       Серёжа подходит со спины и осторожно касается его, привлекая к себе внимание. Арсений вздрагивает, а Серёжа прижимает его к себе.       — Как ты? — отпуская и заглядывая в глаза, спросил Серёжа.       — Всё в порядке, — попытался улыбнуться Арсений.       — И когда ты в последний раз нормально ел? — спросил Серёжа. Арсений прячет глаза. — А спал?       — Сегодня.       — А без препаратов?       — Я пью твои таблетки.       — И как? Совсем не помогают? — обеспокоенно спросил Серёжа. Арс пожимает плечами. — Ладно, завтра запишу тебя в клинику, может, поменяют рецепт.       — Всё в порядке, — тупо повторяет Арсений, не понимая уже, кого в этом хочет убедить: себя или Серёжу. Кажется, в обоих случаях он терпит сокрушительный крах.       — Арсюш, — осторожно начал Серёжа, беря тактильного Арса за руку и заставляя посмотреть в глаза, — я же вижу, что тебе плохо. И сейчас ты на грани. Поговори со мной. Ты же знаешь, я пойму и приму тебя любым.       — Я не могу, — помотал головой Арс, не пытаясь вырвать руки — от поддержки и внимания становится на самую капельку легче. Он готов даже дать себе шанс до завтра.       — Арсюш, нельзя всё держать в себе. Ты же рано или поздно лопнешь, словно шарик. И что-то мне подсказывает, что до этого момента осталось совсем не долго, — продолжил Серёжа, но не видя от Арса никакой реакции, устало добавил. — Не хочешь со мной говорить, поговори с Аней, с Позом. Да с кем угодно, только сделай это.       — Только не с Димой, — тихо выдохнул Арс, отворачиваясь       — Что случилось? Вы опять посрались? — пальцем в небо тычет Серёжа.       — Нет, вернее, да, но не совсем. Всё намного сложнее.       — Ты можешь сказать мне всё, — мягко добавил Серёжа, поглаживая по руке, и Арс сдаётся. Аня неоднократно говорила ему о том, что замалчивание проблем до добра не доводит, и если уж он решил выпилиться, то почему бы и не поговорить на последок. Хуже не будет, просто потому, что хуже некуда.       — Ну, прикол про родственную душу помнишь? Так вот, это оказалась мерзкая ерунда, которая разъедает изнутри. Ей плевать на ваши жизни и желания. Она разрушит тебя до основания.       — В смысле? — ничего не понял Серёжа.       — Дима — моя родственная душа. Вот только помимо этого он примерный, — на этих словах Арсений кривится, и добавляет, — счастливый семьянин и дважды отец. Ему наша родственность душ нахрен не нужна. А я мудак, который мечтает, чтобы он бросил их и выбрал меня.       — Вы всё-таки тогда сошлись и поэтому так странно себя вели?       — Так заметно? — обреченно спросил Арсений, понимая, что даже в этом провалился. И актер он оказался крайне паршивый.       — Зрителям — нет, мне — да. И что случилось? Какое-то время вы выглядели вполне счастливыми, а потом начали снова друг от друга бегать.       — Катя второй раз забеременела, и у Димы проснулась совесть. Она и тогда настойчиво напоминала о неправильности, а это стало финальной точкой. После этого мне кажется, во мне что-то умерло, и во мне поселился дементор, выкачивающий радость.       — Арсюш, я такое не одобряю, но сердцу не прикажешь, и, если тебе захочется поделиться, ты можешь поговорить обо всём, что тебя беспокоит.       — Меня беспокою я сам. Я неудачник, который никому не нужен.       — Ты нужен мне, своей дочери, даже Димке. Ему тоже было непросто, и он тоже к тебе тянулся в своей манере. Ты нужен нашим фанатам, как же они без самого красивого из Импровизации?       — Дочке не нужен. Алёна выходит замуж, и у неё теперь будет кто-то получше воскресного папы.       — Чужой человек, даже самый лучший, никогда не заменит родного отца, поверь моему опыту.       На мгновение что-то в груди теплеет. Серёжа снова обнял его, крепко прижав к себе. Арс сам не понимает, как, но по щекам начинают течь слезы. Он устал. Порой ему казалось, в груди распространяется чёрная дыра, которая медленно его убивает. Он улыбается, шутит, снимается, но он не живёт. Он механически существует. Он готов взяться за любую работу, дабы не оставаться наедине с самим собой.       Арсений задумчиво смотрит вдаль, на красивый и жестокий город. Москва слезам не верит, у него не было слёз — лишь бесконечная пустота, тянущая в свой омут. Ему просто безумно повезло много лет назад встретить Серёжу, который, несмотря на внешнее легкомыслие, безответственность и долю безрассудства, оказался настоящим другом. Тем, который не бросит ни в горе, ни в радости.       Он был рядом даже тогда, когда сам Арсений выгонял его, кричал, говорил, что ненавидит.       Тогда он был готов на всё, лишь бы остаться один и сделать роковой шаг. Но Серёжа не оставлял его и твёрдой рукой, мягкой улыбкой удерживал его на грани. Искал специалистов и много общался с Аней в попытках понять, что со всем этим делать.       Пожалуй, он действительно искренне обрадовался, когда они с Димой снова сошлись, хоть и поначалу считал плохой идеей. Он боялся, что Дима его бросит, и в этот раз спасти Арсения не удастся.       Он относился настороженно и стал больше общаться с самим Димой.       Серёжа стал первым, кто узнал правду про них.       — Арсений, это полная херня, но, если у вас всё будет работать, ты не будешь страдать, и вы с Катей не поубиваете друг друга в порыве ревности, то я буду рад за вас. То, что я этого не понимаю и не одобряю, — не значит ровным счётом ничего. Это ваша жизнь, и желаю вам счастья, — просто сказал Серёжа в ответ на пьяное признание Арсения и обнял его, даря свою поддержку.       Арсений вспомнил это и улыбнулся, очень хотелось сообщить другу, какой он классный, и как он ему благодарен. Ну и заодно извиниться за то, что иногда вёл себя как мудак.       Ну… чуть чаще, чем иногда…       Но тогда контролировать себя получалось из рук вон плохо. Чувства были обострены, и только Серёже удавалось хоть ненадолго потушить пожар внутри и не позволить сжечь тех, кто находится поблизости.       Он берёт телефон и набирает Серёжу.       — Чего тебе надобно, старче? — кричит Серёжа, стараясь переорать громкую музыку, доносящуюся со всех сторон. Арс молчит, дожидаясь, пока Серёжа отойдет.       — А ты всё кутишь? — вопросом на вопрос отвечает Арс, когда в трубке становится чуть тише.       — Да, вроде того. А что ты хотел?       — Сказать тебе спасибо. Ты самый лучший в мире друг и я тебя очень люблю, — как на духу произносит Арсений.       — Что за минутка нежности и соплей? — удивлённо спрашивает Серёжа.       — Вот так, момент искренности испортил, — наигранно обиженно отвечает Арсений.       — Ну Арсюш, я тебя очень люблю, — ласково успокаивает его Серёжа, — но сейчас правда не до тебя. Я тут с такой куколкой познакомился…       — Вот так, какая-то девочка тебе важнее меня?       — Не какая-то, а красивая, нежная и ласковая, — довольно говорит Серёжа, а потом резко становится серьёзнее, — А ты чего скучаешь? Выгнали тебя из семейного гнездышка?       — Я сам решил остаться с родителями в гостинице.       — А смысл? — ещё раз удивляется Серёжа. — Вы же в разных номерах.       — А вдруг им что-то понадобится, и они с утра придут, а меня нет?       — Арс, с твоим ебанутым режимом ты успеешь пару раз вернуться в гостиницу и ещё сходить на пробежку. Если, конечно, они не захотят разбудить тебя в шесть утра.       — Думаешь?       — Уверен, — ни разу не усомнившись в своих словах, говорит Серёжа, а потом хитро добавил. — А то, по-моему, ты уже успел себя накрутить.       — С чего ты взял?       — Ну Арсюш, прости, но мне ты признаешься в любви или пьяненький, или грустенький в период рефлексии, — делится собственными наблюдениями Серёжа, а потом мудро добавляет. — Хотя лучше бы ты признавался в любви не мне, а Диме с Катей.       — Ты слишком хорошо меня знаешь. Ладно, не буду отвлекать.       — Я всегда готов тебя выслушать и поговорить, но сейчас тебе явно нужен не я, — уверенно произносит Серёжа, а потом куда-то мимо трубки. — Да, Алис, уже иду.       — Ладно, прости, что отвлек. Хорошего вечера.       — И тебе того же. Позвони своим, — отвечает Серёжа и быстро прощается.       Серёжа правда знает его, как никто другой, и понимает порой лучше, чем он сам.       Несмотря на то, что их отношениям уже почти три года, ему по-прежнему ещё неловко звонить первым.       После той странной исповеди Серёже жизнь понемногу наладилась. Специалист наконец-то назначил ему те антидепрессанты, которые помогли хоть немного, и после их принятия умереть хочется чуть меньше.       А потом заканчивается локдаун, и начинаются съёмки, которые окончательно возвращают Арса к жизни.       Тошно, плохо, невыносимо, но с этим можно жить.       За время вынужденного бездействия они придумали кучу проектов, где будут они в четвером. И даже запланировали попробовать снять длинную форму Импровизации, посмотреть, получится ли у них такой формат.       Арс загорелся больше всех. Это отличный способ проявить себя, как актёра, а ещё быть ближе к Диме вполне законным образом. Они сыграли первую техничку, и Арсений почувствовал себя невероятно свободным, он тут же вжился в роль влюблённой девушки бегающей за своим парнем Димой.       Всем весело и забавно. Стас просматривает результат и говорит, что можно работать.       Потом начинаются съёмки Импровизации, и снова три дня, где они проводят время вместе двадцать четыре на семь.       В начале так много Димы действует на него, словно доза. Ему словно вкололи адреналин. Он летает по сцене и улыбается почти искренне.       Он думает: «А может, можно вернуть прошлое?»       «А может у них получится вернуться к тому, с чего закончили?»       Он старался быть ближе, и под прицелом камер это работало. Но стоило им выключиться, съёмочному закончиться, как Дима тут же испарялся. Дома его ждала семья.       Ни минуты наедине за три дня.       Это больно ударило по самолюбию.       Предложение Серёжи поехать в клуб он принимает с благодарностью. У него настроение напиться и забыться. Отпустить переживания и раствориться в алкогольной дымке.       В клубе всё привычно. Серёжа в окружении девушек, который великолепно двигался в танце. Девушки то и дело подходили к нему познакомиться и пообщаться. Но его больше интересовал алкоголь, даже на их невинные вопросы он отвечает односложно.       Ему нужно что-то, что заглушит это отвратительное чувство пустоты. Девушки не цепляют абсолютно, они словно какие-то никакие. Пустышки, пусть это лишь и оценочное суждение его нетрезвого разума.       Он просто их не хотел. Он хотел одного конкретного человека, во всех возможных смыслах.       Он хотел его увидеть прямо здесь и сейчас. Если этого не произойдет, если он не обнимет не поцелует Диму, то его сердце просто остановится, и он умрёт прямо на этом месте. Поэтому он делает то, что делать нельзя.       То, что он запретил себе делать, ещё когда Дима сказал: «Это конец».       Он не должен звонить, навязываться.       Но сопротивляться не получается.       Это желание сильнее его. Сильнее аргументов и здравого смысла.       Он загадывает: если Дима возьмёт трубку и приедет, то у них всё будет хорошо, а если нет, то он снова вернётся к таблеткам. И, наверно, когда-то тоже наступит хорошо.       Несмотря на спутанность формулировок и странность звонка, Дима пообещал приехать.       Арс впервые за долгое время почувствовал, что пустота внутри заполняется. Счастье и небывалое воодушевление затопило сознание. Он словно на секунду становится собой, просто человеком, у которого нет родственной души.       Он позволил себе поверить, что в этой реальности они будут счастливы. Аня не раз об этом говорила, но он не позволял себе даже допустить мысль, что это не пустое утешение.       Если существуют родственные души, то почему не могут существовать чудеса?       Он быстро словил Серёжу, чтобы сообщить ему радостные новости.       — А ко мне Дима приедет, он меня заберет, — старался перекричать громкую музыку Арс.       Серёжа услышал, и, мило извинившись перед девушкой, уводит Арсения в тихий коридор поговорить.       — Ты уверен? — обеспокоенно спросил Серёжа, и Арс благодарен ему. Он не понимает этой странной зависимости, но и не осуждает. — А как же Катя?       — Он мне нужен, — обречённо выдохнул Арс.       — Это всё мне не нравится. Я надеюсь, ты не сделаешь ещё хуже, — мягко сказал Серёжа. — Если что-то пойдет не так, позвони, я приеду и заберу тебя.       — Спасибо, — искренне поблагодарил Арс, быстро обняв лучшего друга, и пошёл собираться.       За время вынужденной разлуки, он совершенно забыл о существовании Диминой жены. Она воспринималась, как что-то вроде предмета интерьера. Он не хотел думать, анализировать. У него на это банально не хватало сил.       Дальше мозг отказывался воспринимать. Они целовались словно сумасшедшие, тянулись к друг другу так, словно от этого зависят их жизни.       Он засыпал на длинном диване, заботливо приготовленном женой Димы, и счастливо улыбался.       Вот только утром он снова из сказки окунулся в жестокую реальность. Когда он проснулся, в кухне уже царила суета. Катя пила кофе, параллельно пытаясь накормить двоих неугомонных детей.       — Тео, кушай, а не играйся, — видимо не в первый раз сказала Катя Тео, который больше строил горку и перекладывал её с одной стороны в другую, чем ел. Савина сонно ковырялась в тарелке.       — Доброе утро, — осторожно поздоровался Арс.       — Доброе, — улыбнулись ему Катя и Савина. Тео явно не считает его интересней каши.       — У вас уже завтрак в самом разгаре.       — Как-то так. Ты кушать будешь? У детей осталась каша, могу бутерброд или яичницу приготовить.       — Хочу бутерброд, не хочу кашу, — тут же вмешалась Савина.       — Савин, ты же не будешь его есть. Мы это проходили, — укоризненно сказала Катя, Савина состроило обиженное лицо, а потом, немного подумав, согласно кивнула.       — Нет, спасибо, я пойду. Нужно ещё заехать домой переодеться.       — Кофе?       — Нет, спасибо, — быстро ответил Арс и в рекордные сроки собрался покинуть гостеприимный дом.       Почему-то только в этот момент пришло окончательное осознание: у Димы действительно прекрасная семья, которая даже ему, случайному человеку, готова подарить своё тепло, а он хочет разрушить её жизнь. Забрать любимого человека себе и заставить трёх прекрасных людей страдать.       Он так не хотел, и всё, что ему оставалось, — это трусливо сбежать. Обещая себе больше никогда не лезть к Диме, даже не думать о нём. Измена — это пиздец. Тайное рано или поздно станет явным.       Да, он привык скрывать свою жизнь. Но их малолетние поклонники то и дело находили фотки его дочери, Алёны. Они лезли в его жизнь, хоть он и закрыл её на сотни ключей.       Если догадаются о них с Димой, будет большой взрыв, который разрушит их жизни.       Благо, есть идеальное прикрытие — Артон. Он никогда не думал, что будет благодарен этим безумным детям с их странной фантазией. Это то, что защищает Алёну и защитит Диму. Стоило выложить пару совместных фоток, и фокус смещается. Пара провокационных слов, и поклонники бегут делать эдиты и снимать видосики, и реальность перестаёт их интересовать.       Забавно то, что ещё несколько лет назад это жутко бесило, а сейчас успокаивало и дарило иллюзию безопасности.       Арсений всегда был замкнутым, но сейчас его скрытность усилилась в сотни раз. Он общался со многими, но никто ничего о нём не знает, и всех всё устраивает. Люди любят поговорить о себе, и Арс знает, как перевести любую тему.       У него очень много знакомых, но людей, которые знают его настоящего практически нет.       Он старался стать частью толпы, загрузить себя по максимуму.       Сделать так, чтобы времени на мысли и страдания не оставалось.       В этот момент приходит понимание: у него остаётся только работа.       Он окончательно понимает: у них с Димой нет будущего. Совсем.       В этом воплощении они снова проиграли.       Он наконец-то сдался и понял, что хочет избавиться от зависимости. Не вернуть и увидеть человека, а забыть о нём.       Он словно смирился с тем, что он обречён на вечное одиночество. Если раньше он избегал фоток Димы с семьёй и старался пролистывать инсту Кати, лишь лайкая её на автомате. Сейчас он наоборот смотрел и пытался доказать себе, что люди счастливы. Смотрел на успехи Савины в фигурном катании, на милые шалости Тео.       Эти люди становились не просто призраками, а реальными.       Пришло окончательное понимание, почему Дима выбрал не его. Он бы тоже, наверно, не смог.       У Димы хорошая семья, и он делает свою жену счастливой.       А он…       Ну, люди живут без рук и без ног, а у него просто разбитое сердце.       Стоило ему отпустить Диму, как в его жизни появилась Катя. Она ответила ему на какую-то историю, и у них завязывается переписка. Он с мазохистским удовольствием продолжил диалог и даже согласился на встречу. Хотя меньше всего хочет видеть ту, кто лишил его даже надежды на счастье. Она должна стать ещё более реальной. Если раньше он воспринимал её образом, они перекидывались лишь парой фраз, то сейчас она обретает тело, характер.       Разговор с ней заставляет его окончательно убедиться, что он всё решил правильно.       С родственной душой можно оставаться друзьями. Достаточно видеть, общаться, ограничиваться случайными прикосновениями и медленно умирать внутри. Но это совсем другая история.       Он сможет с этим жить, по крайней мере, очень постарается.       Он заставил себя перестать хотеть забрать Диму себе, словно любимую игрушку из песочницы. Перестать искать ждать встречи, перестать думать.       Теперь он под запретом даже в голове.       Ситуация со здоровьем окончательно ухудшилась. Словно с принятием безысходности, организм решил выключиться. У него проблемы, кажется, со всем. У него болит сердце, печень, ему тяжело дышать. Он ходит к врачам, но они не находят у него проблем. Даже таблетки не могут справиться со всем тем, что происходит в его голове.       На корпоративе они с Катей ловят друг друга и много разговаривают. Арсений ловит себя на странной мысли, что, если бы он так сильно не любил Его, он вполне мог влюбиться в неё. Дима с Катей вели себя непринуждённо с явной нежностью и любовью.       А Арс просто разговаривал с женщиной, которая была с человеком, которого он любил.       Она, оказывается, интересная, умная, а ещё смотрит прямо в душу и расспрашивает о Диме, о его семье, почему не получилось, и что с ним происходит сейчас. Она сама тактичность, но он давно научился читать людей и понимать, что на самом деле они хотят узнать. Почему-то ей он, вопреки здравому смыслу, решил открыться. Возможно, она последняя ниточка, связывающая его с Димой. Возможно, общаясь с ней, он сможет забыть о нём.       Он вёлся, втягивался в любые темы: о моде, о детях, о фигурном катании.       В какой-то момент Арс даже выдохнул.       Разрушить брак этих двоих он не смог, даже если сильно захотел. Дима действительно всё сделал правильно.       А потом жизнь понеслась словно в ускоренном режиме.       Арсений старается отвлечься, занимается спортом и собой. Худеет ещё больше и теперь напоминает Кощея из детской книжки. Он может вполне себе функционировать без еды на одном кофе и энергии из воздуха.       Он словно пытается добить и так истощенный организм.       Он словно умер, но по странной причине его тело продолжает функционировать. Он играет, и никто кроме Ани и Серёжи ничего не замечают. Его окружает множество людей, но они верят его любимой маске.       Он верит в то, что он прекрасный актёр.              Новый Год наступил совершенно незаметно. Он даже позволил затащить себя на какую-то вечеринку. Арсений честно пытался улыбаться и строить из себя весельчака. Получалось из рук вон плохо, и когда ему позвонил Дима, это стало его спасением. Они с Катей помахали ему рукой, а потом она оставила их наедине, и это лучший подарок.       Просто несколько минут, часов смотреть на любимого человека, слушать его голос и обсуждать что-то важное и совершенно не нужное.       А потом Дима сам попросился переночевать, смотрел спокойно и ласково. Сообщил, что признался в их связи Кате, и она не против их отношений. Арсению кажется, что он попал в сказку, и его самые тайные желания сбылись.       Так не бывает, и он ещё долгое время не мог поверить, что это правда.       Ни один человек, на такое не способен. Арс точно не смог — он собственник.       Катя в его глазах становится ангелом.       Они начинают общаться. Сначала осторожно, стараясь узнать лучше, проверить намерения друг друга. Ему кажется, что она в любой момент может передумать. Сказать, что он лишний и выгнать из жизни Димы. Они смирятся.       Не смогут иначе.       Всё зависит от неё, и он старался стать тем, кто хотя бы не будет раздражать и путаться под ногами.       И у него это даже получалось.       Арсений улыбнулся.       Катя — лучик солнца, человек, который подарил ему надежду. Она — это не навязанная кем-то выше связь. Она — лучшее, что случилось в его жизни, даже учитывая Диму. Ведь именно она сначала пустила его в жизнь Димы, а потом и в их семью. Узнавая друг друга, они смогли сначала стать хорошими друзьями, а потом и любовниками.       Порой ему казалось, что она единственная среди них, кто не боится.       Арс с восторгом и ужасом вспоминает их первую ночь вместе. Он так ждал её и боялся. Он был уверен: именно тогда решится, достоин ли он стать частью этой семьи. Примут ли его в свой мир окончательно, или он так и будет приходящим гостем.       Он боялся испортить их хрупкие отношения. Но всё прошло лучше, чем в его смелых фантазиях.       Он боялся признаться, что уже влюблён не только в своего друга, но и в его жену. Может, не так, как в неё. Дима – это страсть, вспышка, эмоция, необходимость. Тёмная ночь, которая утягивает в свой плен, насильно срывает маски и заставляет принять себя. Катя — светлый день, который ни к чему не принуждает, но завораживает не меньше.       Арсений снова тянется к телефону и просматривает фотки. Вот Дима лениво потягивается на кровати, вот залипает в свою приставку, а вот Катя готовит завтрак. Он пришёл с пробежки, но увидел её в наушниках в коротком халатике. Солнце падает на волосы, и он ловит это мгновение, запечатляя его в своём телефоне.       Вот фотка, как они с Савиной корчили рожи. Потом Кьяра и Савина заливисто над чем-то смеются. Многие считают, что он любит фотографироваться, но на самом деле фотографировать он любит намного больше. Ловить мгновения и складывать их в шкатулку воспоминаний.       И, лежа в кровати, смотреть их в своей Питерской квартире, или, как сейчас, в гостинице, и понимать, что его жизнь удалась.       Это всегда подымало ему настроение, стоило ему дойти до фотки, где запечатлены они втроем, как раздаётся звонок. На фотке улыбающийся Дима. Он включает видеозвонок.       — Привет, ты как? — спрашивает Дима, обнимая Катю.       — Непривычно, — честно отвечает Арс, — хочется домой.       — Хочется — приезжай, — подмигивает Катя. — От гостиницы до нас пять минут на машине.       — Но… — растерянно отвечает Арс.       — Хочешь, я за тобой заеду? — берёт инициативу в свои руки Дима.       — А вдруг кто-то увидит? — обеспокоенно спрашивает Арсений.       — Да пофиг, — машет рукой Дима, — я же не Антон.       — Это да, с Антоном даже стоять рядом опасно.       — Именно поэтому ты выложил с ним фотку? — весело спрашивает Дима.       — Это для отвлечения внимания.       — Тебе просто нравится дразнить поклонников и обманывать их.       — Ага, учитывая, что руки Арса почти на каждом концертах живут у тебя на плечах, а в шоу вы то и дело залипаете друг на друга, то обманщики из вас никакие, — сделала им замечание Катя, зная, что химию между ними не заметить нельзя.       — Это я хочу заставить Антона ревновать, — показывает им язык Арс, цитируя самый популярный комментарицй под их видео.       — Ура, ты улыбнулся, — радостно говорит Катя. — Лучше?       — Ага, я рад, что вы позвонили, — честно отвечает Арс.       — Так что насчёт приехать? — мягко спрашивает Катя. — Я соскучилась.       — Да, неудобно.       — Дим, заберёшь Арсения, чтобы ему было удобно?       — Одеваюсь, — легко соглашается Дима, подымаясь с кровати.       — Ключи не забудь, дети уже спят, — напоминает ему Катя.       — Да не надо было, я мог и такси вызвать, — отнекивается Арс, но на самом деле он безумно рад и благодарен за внимание.       Мог, но…       Приятно, когда о тебе заботятся и ради тебя готовы приехать даже поздней ночью.       Приятно, что они думали о нём и не спали.       Арсений довольно улыбается, вспоминая день, когда он понял, что они действительно его семья.       А ещё тогда, когда он познакомил их с с Алёной и Кьярой.       После первой совместной ночи, Арсений стал бывать в квартире Позовых чаще. То он заезжал помочь Кате с ремонтом, то Дима после съёмок звал его на ужин. Теперь, приезжая в Москву, он ночевал у них. Ему нравилось проводить время с Катей, в отличие от Димы он интересовался цветом занавесок и помогал выбрать лучшие.       У них оказалось много общего, помимо любви к Диме.       Они пробовали быть вместе, как триада и, на удивление, практически не ссорились.       Однажды, спустя три недели после их первого раза, они уставшие лежали в постели. Дима ласково гладил его по плечам и перебирал Катины волосы.       — Как насчёт совместного отпуска? — неожиданно предложил Дима.       — Ты серьёзно? — удивился Арс. Совместный отпуск казался огромным шагом вперёд. Они ведь просто иногда делят постель на троих, он ночует у них, проводит время с детьми. Савине в целом сложно отказать. Но, если честно, ему приятно, что дети приняли его в семью.       Дима утверждает, что это потому что у них слишком часто тусуются взрослые люди.       Катя склоняется к тому, что он просто им нравится.       — А почему нет? — приподнялся Дима, заглядывая Арсу в глаза. — Хочется уехать куда-то к океану. Загорать, купаться, лежать и ничего не делать.       — Ты же боишься воды.       — Не боюсь, а не умею плавать, — мудро ответил Дима и, словив игривое настроение, показал язык. Катя легонько ударила его по плечу, и он тут же стал серьёзен и добавил. — Но согласен, нужен ещё детский бассейн. Вы будете купаться, а я приглядывать за детьми и следить, чтобы они не лезли в воду. Кайф?       — Кайф, — согласился Арс, а потом растеряно добавляет, — но это так неожиданно, я даже не знаю.       — Димочка, сколько тебе повторять? Отдых с детьми — это не отпуск. Вспомни, как долго ныл Рома, когда мы взяли с собой Савину. Он даже стендап грозился записать. А ты хочешь, чтобы человек на это добровольно сам согласился.       — Не подумал, — расстроенно сказал Дима. — Я просто подумал, как круто можно было провести пару недель где-нибудь вдали от Москвы. Где тебя никто не знает, и можно спокойно везде ходить вместе. А так желательно, чтобы там были какие-то аниматоры, на которых можно было на пару часов детей оставить. Ну ладно, можно будет потом отвезти детей к родителям и пару дней провести втроём.       Арсений задумался, представив нарисованную Димой картинку. Катя не права: ему бы понравился такой отдых. Ему нравится проводить время с ними, он безумно скучает по Кьяре. Ещё она сейчас стала замкнутая. Алёна беременная и она явно переживает о том, что станет ненужной.       Они стали больше общаться. Арсений почти каждые свои выходные забирал её к себе. Он хотел бы взять в отпуск и её, но боялся, что не справится. Ей уже шесть, она не маленькая. Но одно дело вместе два дня, а другое — несколько недель.       — Я хочу в отпуск с вами, — неожиданно сказал Арс. — Я бы Кьяру взял, жаль, Алёна вряд ли отпустит меня с ней.       — Серьёзно? — обрадовалась Катя. — Но я только за, лишняя няня нам не помешает. А чего не отпустит? Они ведь с Савиной примерно одного возраста. Вместе будет веселее.       — Алёна беременна. Кьяра и так переживает, а так может решить, что от неё хотят избавиться.       — Ну или пообщается с Тео и поймет, что младший братик — это не так уж плохо, — поддержал жену Дима.       — Согласна, наоборот, соскучатся друг по другу, и успокоится, и тогда легче примет пополнение в семействе. Да и Алёне будет легче, зная, что ребенок в безопасности, и при этом ты можешь спокойно полежать и отдохнуть. Не подскакивая его успокаивать, подымать и тому подобное.       — Думаешь? — спросил Арсений, который не смотрел на ситуацию под таким углом.       — Уверена.       — Поговори с ней, а там решение за ней, — закончила Катя.       — Та да, мы, если что, только за. Можно будет снять домик, вроде как, на две семьи. К такому формату вообще ни у кого вопросов не возникнет.       — Хорошо, — кивнул Арсений, а потом добавил, — нужно спросить у Серёжи, где он прошлый раз отдыхал. Он говорил, что в целом ему понравилось. Домики вдали друг от друга, из минусов только то, что большинство развлечений ориентировано для детей.       Арсений согласился, хотя и не думал, что из этого что-то выйдет. Он был уверен, Алёна не согласится. Посчитает это слишком.       В первые же свободные выходные в Питере, забирая дочь, он решился на разговор. Алёна вышла с ними прогуляться, Кьяра увидела подружку и попросилась погулять полчасика на площадке.       Арс кивнул. Алёна, придерживая живот, осторожно присела на лавочку. Вторую беременность она переносила тяжелее, чем первую.       — Как ты? — осторожно спросил Арс.       — Устаю жутко, всё отекает. Но ты хотел поговорить явно не об этом, — сказала она, внимательно разглядывая бывшего супруга.       — Не об этом. Как насчет того, чтобы я забрал Кьяру в отпуск на две недели?       — Когда? Куда? С кем? У тебя кто-то появился?       — В августе. На острова. И да, но не совсем, мы с друзьями хотели съездить, у них как раз дочь примерно её возраста.       — Арс, ты последние полгода буквально светишься. Ты впервые за долгое время улыбаешься искренне, так что давай без вранья. Кто это? Я не отпущу своего ребенка с тем, кого я не знаю.       — Но там буду я.       — Арсюш, — ласково сказала Алёна, — давай, по существу.       — Помнишь, я рассказывал про родственные души?       — Ты всё-таки сошёлся со своим коллегой. Но он же женат?       — Мы втроём, — опустил взгляд Арсений, не зная, чего ждать. Скандала, криков, возмущений, презрения.       Алёна смотрела на него так, словно у него выросла вторая голова.       — И как это? — нашла, что спросить, она.       — Хорошо, восхитительно, необыкновенно.       — А если кто-то узнает? — с волнением спросила Алёна.       — Не узнает.       — Да, Арсюш, ты, конечно, — восхищенно сказала женщина, а потом добавила. — А я думала, меня уже ничего не сможет удивить.       — Так что?       — Давай, мы вместе как-нибудь соберёмся. Сходим, например, на шашлыки, познакомимся, и тогда я скажу.       — И что это даст?       — Мы посмотрим, найдут ли девочки общий язык. Я посмотрю на твоих возлюбленных, и тогда решу.       — Но зачем?       — Ты же хотел познакомиться с Даниилом.       — Ладно, — кивнул Арс.       Вечером, когда дочь уже спала, он нашёл в себе силы написать в общий чат.

      Арсюша:

      Алёна хочет с вами познакомиться.

      Катя:       Когда?       Дима:       Бля…       Сложно. Июль у меня забит почти полностью       Так, смотри, у нас через две недели концерт Питере, и потом два дня выходных       Катюш, как насчёт посетить культурную столицу в эти дни?

      Арсюша:

      Ты так быстро разобрался с графиком?

      Катя:       Да, отлично.       Дима:       Узнавай тогда у Алёны, могут ли они в этот день. Это, кстати, внезапно суббота.       Арсений не ожидал, что проблема решится, так легко и быстро. Ему даже показалось, что Позовы успели это обсудить и прийти к этому выводу чуть раньше, чем он об этом сказал. Вряд ли Дима так быстро смог отыскать в своем загруженном графике выходной. Его канал активно развивался, и съёмок становилось всё больше и больше.       К счастью, Алёна тоже согласилась, и Арс создал общий чат. Дима и Даниил решают кто из них будет готовить шашлык. Оба мужчины любят готовить, но после некоторых раздумий Дима уступает маринад Дане.       Утром Дима приезжает вместе с семьей. Арс предложил остановиться у него. У него трёхкомнатная квартира, в которой есть вполне себе обустроенная детская для дочери. Там есть даже какие-то игрушки, которые тут же интересуют детей. Савина с интересом рассматривает интерьер квартиры и хвалит картины, которые висят на стене. В этот момент она очень похожа на свою маму. Арс вручает детям подарки: Савине плюшевого зайца и красную машинку для Тео.       Он показывает Кате, где взять полотенца и постельное, если нужно будет. А они с Димой едут готовиться к концерту. Арс слишком мельтешит и ведёт себя, словно капризный ребенок.       Дима украдкой целует его в щёку.       — Всё будет хорошо, — шепчет он, призывая успокоиться.       Несмотря на дикое волнение, которое Арс давно не испытывал, всё проходит довольно неплохо. И возвращаются они полные энергии и сил.       Вернулись они, когда дети уже спят. Катя честно пыталась дождаться их, но уснула на диване. Арс с Димой переглянулись и выключили фильм.       Арс предложил переложить её в кровать, но Дима отказался, решив, что так они только собьют сон. Она тоже волновалась перед встречей с его бывшей. Так что Арсений достаёт плед и прикрывает её им, чтобы не замерзла.       Утром Арсений привычно просыпается первым. Катя ночью успела проснуться и перейти к ним на кровать. Он целует Диму, поправляет на ней одеяло и идёт готовить завтрак. Он не мастер кулинарного искусства, но в последнее время дочка приучила его готовить оладушки. Стоило ему замешать тесто, как к нему приходит сонная Савина.       Арс привычно отдает ей команды, и девочка с удовольствием присоединяется к процессу. Ещё через полчаса к ним присоединяется Тео, который довольно хватает оладушек со стола.       Когда всё готово, он отправляет детей будить родителей.       Позавтракав, они отправляются в магазин, за овощами, фруктами и алкоголем.       Он идёт вместе с Катей и радуется, что его никто не узнаёт.       Дима отправляется на ближайшую площадку, где катает Тео на качелях и следит, чтобы Савина не сломала шею. А потом они садятся в машину и едут на пикник в лес недалеко от города.       Арсений по очереди представил всех.       Все как-то незаметно для него разошлись по интересам.       Он боялся конфликтов и скандалов. Но всё мирно, даже слишком.       Тео на пледе играет со своими игрушками. Савина и Кьяра, познакомившись, нашли ракетки и воланчик и пошли осваивать бадминтон.       Катя и Алёна нарезали фрукты и овощи, а Дима с Даниилом занимались мясом. Арс отправляется к мужчинам: они обсуждают виды мариновки, а потом переходят на обсуждение футбола, и он выключается. Арсению быстро становится скучно, и он идёт к дочке и Савине. Он пытался объяснить им правила и показать, как правильно махать ракеткой.       — Пап, ну мы сами разберемся, — возмутилась Кьяра, и Арсений поднял руки, сдаваясь.       Хотел было подойти к столу, но ловит грозный взгляд Кати и Алёны и идёт к Тео. Когда они успели спеться, он совершенно не понял.       К счастью, мальчик с радостью вручает ему паровозик и предлагает поиграть в гонки. А спустя какое-то время даже соглашается почитать книжку, обнаруженную среди многочисленных игрушек.       Зовя его, Дима на ухо шепчет:       — Вот ты и нашел себе брата по разуму, — и это воспринимается, как комплимент.       Тео, в отличие от Савины и Кьяры, действительно не любит чужих людей, и не каждому позволит поиграть с собой. В круг доверенных лиц входит не так много взрослых и ему приятно быть одним из них.       Несмотря на то, что он вроде как лишний, ему хорошо и спокойно. Он приглядывает за девочками.       Потом они садятся за стол.       — Вы уверены, что хотите взять Кьяру? — спросила Алёна, внимательно ожидая чужую реакцию.       — Ну, где двое детей, там и трое, — просто ответила Катя.       — Она вам не помешает? — осторожно поинтересовалась Алёна.       — Нет, — ответил Дима, а потом показал в сторону оживленно болтающих девочек и добавил, — мне кажется они поладили.       — Да, — неуверенно ответила Алёна, — но я буду волноваться.       — Алён, всё будет хорошо. Кьяре полезно побыть на природе с отцом, а тебе отдохнуть, — вмешался в разговор Даня, ласково гладя жену за руку. — Мы же это обсуждали. Хочешь, давай ещё раз у неё спросим?       — Да, мы справимся, — соглашается Арсений.       — Ладно, но пусть звонит мне каждый день утром и вечером.       — Хорошо, — кивает Арс, — спасибо.       Несмотря на то, что он волновался и переживал...       Всё сложилось, как нельзя, лучше. А вечером, когда дети оказались уложены, а Катя пошла в душ, Дима подошёл к нему со спины и поцеловал в шею.       — Вот видишь, я же говорил, что иногда нужно просто поговорить и проблема может оказаться не такой страшной, как казалось, — улыбнулся ему Дима.       — Это ты вообще в целом или про сегодня в частности?       — И так, и так.       — А вдруг Кьяре не понравится проводить время со мной? — с волнением спросил Арсений. Теперь поводов для волнения стало в разы больше.       — Она тебя любит, и всё будет хорошо, — спокойно ответил Дима, внимательно смотря ему в глаза.       — Думаешь?       — Уверен. И всё потому, что мы умеем выбирать женщин.       — Это да, — кивает Арс. — Я и не думал, что когда-то стану таким счастливым...       — Кто тут счастливый? — Катя выходит из душа в одном полотенце.       — Мы, — одновременно говорят мужчины и притягивают её к себе в объятия.       Приятные размышления прервала настойчивая трель звонка. Арс отошёл от окна и поднял трубку.       — Спускайся, — раздался довольный голос Димы. — Я с заднего входа.       Арс тут же натягивает пуховик и спускается вниз.       Быстро залазит в машину и притягивает Диму для благодарного поцелуя.       Всё-таки Судьба не ошибается. Аня права, связь между двумя людьми в счастливых отношениях воспринимается намного легче. Но мысль, что этого могло не случиться, витает в воздухе.       — Я тебя люблю, — довольно произносит Арс. Они редко говорят о чувствах. Поступки значат намного больше, и сейчас он просто не может молчать.       — Это что за приступ нежности? — с улыбкой всё же спрашивает Дима.       — Ты прям как Серёжа, — возмущенно говорит Арс. И, видя выгнувшуюся бровь и искреннее недоумение, поясняет. — Он что-то тоже не оценил мой благородный порыв сказать ему, какой он хороший друг.       — Ну, ты у нас, конечно, ласкучий, но вот так внезапно это даже для тебя удивительно.       — Я просто подумал, как мне было плохо, когда тебя... вас не было рядом. А сейчас у меня прям настоящая семья. Я и мечтать не мог о ней после развода.       — Ну, я тоже не мог мечтать, что всё сложится так. А дальше будет ещё лучше. Пять дней только втроём.       — Много секса?       — Очень много. А ещё бассейн для вас с Катей, а для меня балкон в номере, с которого можно втайне курить. Кажется, мы выиграли эту жизнь.       И в этом Арс с ним полностью согласен.