Зависим

Феликс стоял, привалившись к мужчине, словно потеряв способность противостоять. Ему казалось, что воздух в комнате стал плотнее, и каждое движение "Бона" оттягивало последние нити его воли. Белоснежный манипулятор медленно убрал руку с его головы, но остался стоять рядом. Его улыбка была одновременно утешительной и насмешливой. — Зачем ты это делаешь? — с трудом выдавил Феликс, не поднимая взгляда. Голос его был хриплым и дрожащим. "Бон" мягко наклонился, словно прислушиваясь к каждому слову собеседника. — Ах, дорогой мой Кранкен, — прошептал он почти с лаской, — почему ты так болезненно пытаешься понять то, что не требует объяснений? Феликс нервно сглотнул, сжимая руки в кулаки. — Потому что... потому что я не верю тебе. "Бон" чуть отступил, посмотрел на него с лёгким удивлением и тихо рассмеялся. — Это прекрасно. Абсолютно прекрасно. Недоверие — первый шаг к тому, чтобы стать ближе. Ты ведь знаешь, как это работает, верно? — Он снова приблизился, теперь его глаза буквально прожигали Феликса своим вниманием. — Мне не нужно быть ближе к тебе, — выдохнул Феликс, но его слова звучали неубедительно даже для него самого. "Бон" улыбнулся шире. — Ты так думаешь? Он неспешно подошёл к столу, на котором лежали пустые бутылки, и провёл пальцами по стеклу, словно оценивая его. — Это то, за что ты цепляешься? — спросил он мягким, но одновременно обесценивающим тоном. — Твои жалкие попытки спрятаться от реальности? Тебе ведь уже не помогает, верно? Феликс не ответил. Его руки дрожали, взгляд метался по комнате, но он знал, что "Бон" прав. — Знаешь, — продолжил "Бон", — я могу предложить тебе что-то лучшее. Что-то, что действительно избавит тебя от боли. Феликс напрягся, его голос снова сорвался на шёпот: — Откуда тебе знать, что мне поможет? "Бон" наклонился к нему, его лицо оказалось опасно близко. — Потому что я вижу тебя насквозь, Кранкен. Я вижу каждую твою слабость, каждый твой страх. И, что самое важное, я вижу, как отчаянно ты хочешь, чтобы кто-то избавил тебя от этого груза. Феликс попытался отстраниться, но "Бон" легко удержал его за плечо. — Ты думаешь, что алкоголь даёт тебе свободу, — продолжал он, — но это лишь иллюзия. Ты пьянеешь, забываешься, а потом возвращаешься в тот же ад. Это не свобода. Это цепи. — А ты думаешь, что ты — свобода? — язвительно ответил Феликс, но голос его дрожал. "Бон" не обиделся. Его улыбка стала почти торжественной. — Я — не свобода, Кранкен. Я — твоя новая форма зависимости. Но знаешь, в чём разница? Феликс молчал, боясь узнать ответ. "Бон" провёл пальцами по его щеке, заставляя его поднять взгляд. — Разница в том, что я не дам тебе упасть. Алкоголь разрушает тебя, делает слабее. А я сделаю тебя сильнее… Феликс попытался отвернуться, но "Бон" не позволил ему этого. — Ты хочешь сказать, что я должен стать твоей... игрушкой? — наконец выдавил он. "Бон" покачал головой, его голос стал почти ласковым. — Не игрушкой, Феликс. Моим спутником. Моей тенью. Моим. Эти слова повисли в воздухе, и Феликс почувствовал, как внутри него что-то ломается. Ему хотелось кричать, спорить, бежать, но он не мог. "Бон" наклонился ещё ближе, его губы почти касались уха Феликса. — Это не предложение, Кранкен. Это факт. Ты уже сделал выбор, даже если сам этого не осознаёшь. Он выпрямился, на его лице снова появилась лёгкая улыбка. — Не волнуйся, Феликс. Я позабочусь о тебе. Феликс сидел, опустив голову, и чувствовал, как все его силы покидают его. Он понимал, что "Бон" был прав. Алкоголь больше не давал ему утешения, а "Бон"... "Бон" заполнил эту пустоту. Но какой ценой?