ГОРОД ЧËРНЫХ ЦВЕТОВ

-Уходим. -Уверен, что этого хочешь? – Хе Сюань осторожно скользнул костяшкой пальца вверх по остро очерченной скуле, жадно впитывая исходящий от человека жар. – Если заберëшь его, пути назад уже не будет ни для одного из нас. -Предлагаешь оставить всë как есть? – зловеще усмехнулся Хуа Чэн, мысленно прожигая в хозяине Сумрачных Чертогов сквозное отверстие размером с вулканический кратер. – Или боишься, что твоë дохлое сердце не сможет противиться жгучему желанию отведать запретный плод? -Не имею привычки склонять кого-то к подобного рода близости. Хотя, исходя из «религиозных» соображений этот плод запретен лишь для тебя. -А что, если я... – голос Хуа Чэна дрогнул, обнажая кусочек изъеденной страхами одинокой души. -Перестанешь истязать себя ради того, кто объяв весь мир позволил тебе не единожды умереть? -Прикуси свой язык, иначе я за себя не ручаюсь... -Хер тебе! Я итак слишком долго закрывал глаза на твои мытарства. Хватит. Я устал открещиваться от любых чувств и привязанностей, зародившихся в душе после того, как стараниями одного ублюдка оказался в сточной канаве без единого признака жизни. Устал скрывать за чужими личинами собственное лицо, боясь не столько разоблачения, сколько отражëнных в зеркальной глади черт. Я устал от неутихающей боли и голода, превращающего меня в примитивную тварь, одержимую и опасную. Я устал. Устал от неспособности отнять у Ши Цинсюаня судьбу, принадлежащую мне по праву, потому что в глубине своего «дохлого» сердца давно уже испытываю к нему человеческую симпатию. Устал подыгрывать тебе, создавая иллюзию взаимной выгоды, в то время как наше сотрудничество давно уже вышло за рамки первоначальных соглашений. Я устал, потому что мной больше не движет месть, но вместо того, чтобы развоплотиться, я пытаюсь выкрасть чьë-то полуживое тело из-под носа Безликого Бая. Ответь, захрена я это делаю, если он ни одному из нас не нужен? -Да какая разница, нужен он кому-то из нас или нет! По-твоему это настолько важно?! – стараясь не растревожить сочащихся кровью ран, Хуа Чэн прижал к себе юношу и, едва сдерживая кипящую внутри ярость, резко поднялся на ноги. -Важнее, чем кажется, – встав с колен, Хэ Сюань бросил задумчивый взгляд в сторону горы. – Ты же не думаешь, что старый хер оставит мальчишку в покое? -И в чëм проблема? Двери Райской Усадьбы открыты для каждого, кто жаждет испытать свою судьбу. -А чью судьбу желаешь испытать ты: его или свою? Только учти, что в твоих руках сейчас не Бог Войны. Проебëшься, и его не воскресит уже ни твоя щенячья преданность, ни никому не всравшаяся жертвенность. И даже тысячи палочек благовоний зажжëнных у урны с прахом не смогут вернуть того, кто в ней покоится. -Чего ты хочешь? -Хочу, чтобы ты не уподоблялся своему «спасителю». Единожды накормить не значит спасти от голода. Хочешь забрать мальчишку? Тогда будь ответственен за жизнь, так доверчиво вверенную тебе, – орудуя словами похлеще костяного кнута, Хэ Сюань взметнул в воздух тяжелые полы одежд и широким шагом направился в сторону смертоносных пиков, пронзающих небо отравленными ядом навершиями. – Внутри есть пещера. Если приладить дверь, вы сможете безопасно переместиться отсюда куда-нибудь в столицу, а там и до Призрачного города рукой подать. -А ты, блядь, в этом во всëм где? – настигув Владыку Чëрных Вод, Хуа Чэн с ноги заехал ему по голени. – Решил слиться по-тихому? -Не заделывай западную стену кирпичами, выломанными из восточной. За три сотни лет мог бы и сам понять, что я на такое не способен. -Тогда что мешает тебе уйти вместе с нами? -Здравый смысл. С того момента, как мы с тобой почувствовали загадочный «зов», все происходящие события будто бы сами собой выстраивались в некую логическую цепь, вынуждая нас идти на поводу у старого шизофреника. Если хотим сохранить мальчишке жизнь, нужно исключить из существующей цепочки два ключевых звена, а для этого я должен остаться и... Впрочем, остальное тебя не касается. Ты мне не жена, чтобы я перед тобой отчитывался. -Ошибаешься, рыбка. Вся твоя удача держится исключительно на моей благосклонности. -Так в чëм же дело? Тебе прекрасно известно, где хранится мой прах. -Ага, каждый день прям встаю и думаю, как бы не обделаться от такого «счастья», – усмехнулся Хуа Чэн, выпуская из наруча несколько серебряных бабочек. – К тому же я уже не раз говорил тебе, что это и ему подобное барахло в уплату долга не принимается. -... – Хэ Сюань промолчал, задумчиво наблюдая за тем, как мерцающие серебром насекомые исчезают во мраке пещеры. – Шпионить за мной решил? Ну-ну, одноглазый, как говорится, гляди в оба, да не разбей лоба, – сказав это, Черновод вслед за бабочками шагнул в вязкую черноту, старательно игнорируя рядом с собой присутствие одной не в меру наглой, ухмыляющийся рожи. Пещера встретила демонов каменным безразличием. От заплесневелых стен неприятно тянуло сыростью, а в воздухе стоял ничем непередаваемый запах тысяч разлагающихся тел, сваленных в центре гигантской кровавой печати, начертанной на полу. Тут же, в правом углу, стояла грубо сколоченная кровать, стол и кривой табурет, всем своим видом кричащие о том, что ещё недавно это место можно было назвать обитаемым. Недавно, но не сейчас. -Не могу отделаться от мысли, что среди этой кучи компоста спрятано нечто, способное пролить свет на творящуюся здесь херню, – Хуа Чэн слегка склонил голову в бок, рассматривая нелепое нагромождение трупов, после чего перевëл взгляд на стоящего поблизости повелителя Чëрных Вод. – Сможешь достать? -... – Хэ Сюань кивнул и, задумавшись на мгновение, твëрдым шагом направился в сторону стола, одним плавным движением расчищая его от всевозможных свитков, склянок и бинтов. – Насколько критично отразится на твоих силах отсутствие Эмина? -Зависит от того, что я получу взамен за свой честный ответ. -Отсюда до Райской Усадьбы три или четыре перемещения. Будет лучше, если ты сменишь свой облик на что-то менее вызывающее и ... отдашь Эмин мне. А я, в свою очередь, закончу здесь со всеми делами и по широкой дуге вернусь в Призрачный город, наслаждаясь «твоим» докучливым обществом по дороге. -Решил использовать мой светлый образ, чтобы пустить уродца по ложному следу? Валяй, ничего не имею против. -Я делаю это исключительно ради мальчишки, – фыркнул Хе Сюань, перетаскивая стол к широкой каменной расселине, обнаруженной в той же части пещеры, что и кровать. -Процентов семь. Или меньше. Честно говоря, я никогда ещё не использовал свои способности даже на четверть, поэтому сложно сказать точнее, – глядя на вытянувшееся лицо Черновода, Хуа Чэн нацепил на себя личину и, переступив через соскользнувшие с по-юношески узких бëдер ножны, шагнул в сторону расселины. -И это по-твоему менее вызывающе? – получив вместо ответа поистине дьявольскую улыбку, Хэ Сюань придвинул стол вплотную к стене, загораживая проход в неглубокую нишу. -До встречи, рыбка, – издевательски протянул юноша в кленово-красных одеждах, подбрасывая в воздух невесть откуда взявшиеся кости. Миг и две шестëрки привычно ложатся в изящную ладонь. Потянув за край стола, Хуа Чэн осторожно протиснулся в образовавшуюся щель, прижимая к себе одной рукой эфемерно-хрупкое тело. -До встречи, одноглазый, – беззвучно прошептал Черновод, закрывая импровизированную дверь. Серебряный всполох и пещера вновь погрузилась в вязкую черноту.