Часть 1
Ги Хун рухнул на матрас весь в испарине, обессилевший от удовольствия. Бурный оргазм еще сотрясал его стройное тело, когда Ин Хо быстро отодвинулся и лег подальше от супруга, тяжело и прерывисто дыша.
Омега повернулся набок и посмотрел на мужа. Он ласкал взглядом его профиль, желая прикоснуться к гладкой слегка загорелой коже, но знал — его ласки нежеланны. Слова, что муж произносил после каждой кульминации, словно повисли в воздухе между ними и, даже после стольких месяцев, причиняли сильную боль.
«Роди мне сына, Ги Хун…»
Этими словами Альфа уничтожал постсвечение пережитого экстаза и принижал интимность момента до простой биологической потребности продолжения рода. Так длилось уже полтора года, и наконец-то Сон Ги Хун принял, что это никогда не изменится. Нельзя сказать, что на него вдруг снизошло озарение. Нет, осознание копилось и неуклонно росло в нем с самого первого раза, когда муж произнес эту фразу.
Однако у омеги были собственные слова, которые вот уже несколько месяцев крутились на кончике языка. Ему давно стоило их произнести, но именно сейчас они рвались наружу, невзирая на боль, которую причинят.
Как есть, не прикрываясь, омега сел, согнул ноги и притянул их к груди. Обняв руками колени, он оперелся о них щекой и посмотрел на Ин Хо. Муж лежал во всей своей обнаженной красе, раскинув руки и закрыв глаза, но омега знал, что он не спит. Пройдет еще несколько секунд, и он, как обычно, пойдет в душ, чтобы смыть с себя — именно так ему всегда представлялось — его запах и прикосновения.
Слова, сдерживаемые так долго, сорвались с губ Ги Хуна с отчаянной искренностью:
— Я хочу развестись.
Альфа напрягся: казалось, каждый мускул в его великолепном теле напружинился. Повернув голову, он посмотрел на омегу из-под ресниц и произнес с издевательской усмешкой
— А я-то думал, что ты любишь меня.
Чтобы скрыть боль, Ги Хун закрыл глаза, и открыл их только, когда овладел собой.
— Уже нет, все изменилось. — Он надеялся, что ложь прозвучит убедительно.
— Хмм… — хрипло протянул он, словно мурлыкая, — что именно?
Ин Хо повернулся набок и подпер голову рукой. Он походил на отдыхающего римского гладиатора, и внутри Ги Хун все дрогнуло от желания. Он с трудом сглотнул и ответил:
— М-мои чувства…
Альфа снова издал свое хрипловатое мурлыканье, но омегу не обманули, его расслабленная поза, внутри он был словно изготовившаяся к броску змея.
— И… и я сам, — добавил Ги Хун.
— Для меня ты не выглядишь иначе. Ты все тот же Ги Хун, на котором я женился. Тот, который говорил, что жить без меня не может. Тот, чей папочка сделал все, чтобы выполнить желание сыночки, — обманчиво нежно произнес Ин Хо, а затем нанес удар. Причем не пошевелил и пальцем, а просто чуточку изменил интонацию. — Все тот же робкий маленький Ги Хун, который не может дать единственное, что я хочу от этого жалкого подобия брака.
— Все больше причин развестись. — омега попытался сказать это как можно безразличнее, но со скрипом провалился.
— Может быть, для тебя, — Альфа пожал плечом. — Я предупреждал, тебя дорогой, просто взять и развестись у тебя не выйдет. Сначала я получу то, чего хочу, а этот день, кажется, ох как далек. Ты сам постелил постель и теперь нам обоим придется в ней спать.
— Так жить я больше не могу. — Ги Хун уткнулся лицом в колени и изо всех сил старался не заплакать.
— У тебя и у меня нет выбора, — загадочно произнес Альфа. Лениво потянувшись, он встал с кровати и пошел в душ; вскоре из ванной послышался звук льющейся воды.
Чтобы успокоиться, Омеге понадобился несколько минут. Наконец он стёр со щек горячие слезы, накинул белый халат и спустился на кухню. В детстве мама всегда готовила для него теплое молоко с медом, и теперь Ги Хун надеялся, что напиток успокоит его расшатанные нервы.
***
Знакомый порядок действий утешал сам по себе. Ги Хун как раз присел на барный стул, чтобы сделать первый глоток, когда почувствовал присутствие мужа. Маленькие волоски на шеи встали дыбом, руки снова задрожали.
— Тебе должно быть холодно в этой накидке или как там оно называется, — доставая из холодильника коробку с апельсиновым соком, равнодушно заметил Ин Хо. Его короткие темные волосы были влажными после душа и топорщились там, где по ним небрежно
проводили полотенцем. Одетый лишь в черные боксеры, он выглядел великолепно, как, впрочем, и всегда, и Омега больше чем обычно ненавидел это его мужское совершенство.
— Мне не холодно. — Вскочив со стул, он понёс чашку к раковине, но Альфа остановил его, взяв за локоть.
Ги Хун оторопел — муж никогда не прикасался к нему за пределами спальни. Впервые на его памяти он дотронулся до него дома, и это не было прелюдией к сексу.
Альфа наклонился ближе, почти касаясь губами уха Ги Хуна, и он кожей ощутил его горячее дыхание.
— Больше никаких разговоров о разводе, Ги Хун. Никогда! — категорично сказал он.
— Помешать развестись с тобой, Ин Хо, ты не можешь, — смело ответил Омега.
— Ты действительно хочешь развода, Дорогой мой?
Ги Хун кивнул.
— Если ты получишь развод, твоя сестра Сэ Бëк потеряет бизнес. А она ведь ждет ребенка
И сейчас ей и ее мужу пригодится каждый цент.
Почему-то Ги Хун не ожидал этого, а ведь должен был. Ин Хо одолжил Сэ Бëк стартовой капитал для книжного магазина. Омега не знал условия займа, но всегда предполагал, что муж сделал это из щедрости, и вот теперь поражался своей наивности. Хван Ин Хо никогда и ничего не делал из щедрости, и тот заем стал еще одним оружием против него.
— Ты не поступишь с ней так, Ин Хо. Сэ Бëк ни в чем не виновата…
— Дорогой, чтобы получить от тебя то, чего хочу, я пойду на все.
— У меня есть деньги, я сам помогу Сэ Бëку… — с отчаяньем начал Ги Хун.
— Деньги есть не у тебя, а у твоего отца, — перебил его Альфа. — Он мог бы помочь своей дочери, но не поддержал ее идею о книжном магазине, и твою идею с разводом тоже не поддержит. Ты знаешь это не хуже меня.
— Все равно не верю, что ты так поступишь с ней. Как же твоя деловая репутация? Крупный бизнесмен уничтожит мелкого предпринимателя
только ради того, чтобы доказать свою точку зрения? Что скажут твои партнеры?
— Думаешь, меня это пугает? — Альфа дернул плечом. — Полагаешь, меня волнует, что обо мне здесь думают? Считаешь, меня заботит, что подумает обо мне такой же слабый и избалованный парнишка, как ты?
— Я не… — попытался защитить себя Омега.
Ин Хо издевательски хмыкнул, а затем продолжил так, словно он и не говорил:
— В конечном итоге ты получишь развод, но не раньше, чем я получу кое-что от тебя. Помни, именно ты хотел этого брака. Не удивлюсь, если еще и умолял папочку. Желаешь развестись прямо сейчас — готовься платить высокую цену. Хочешь рискнуть и поставить на кон благополучие семьи твоей сестры?
Ги Хун не был готов, и Ин Хо это точно знал.
«Ладно, его взял. Пусть развода пока не будет, но грядут перемены. ковриком, о которой вытирают ноги, я больше быть не собираюсь!»