Август

Лишь бы не снилось счастье в ночи Все ль позабылось? Только молчи Слезы катились сквозь сердце в ручьи Ночью приснились руки твои

***

С их знакомства незаметно пролетели несколько месяцев. Люцифер стал помогать Августу лечить и даже как-то позабыл, зачем навязался к нему. Архангел с ужасом осознал, что чувствует что-то к этому пареньку. Любовь — слабость. Он не хотел допускать этой ошибки больше. Не хотел любить, чтобы потом не выкинули, не растоптали как ненужную вещь. Ведь отец именно так и сделал, променяв его на людей. Ну и пошел он нахуй. Август — другой. Может показаться, что глуповат, но он просто добр ко всем и зла ни на кого не держит. Когда начало приходить осознание? Они лежали вместе, в обнимку, после очередного секса и брюнет пальцами нащупал шрамы от вырванных крыльев (физический облик был вырван, но в ауре-то они остались). Обычно падший дергался и сразу отстранялся, бывало даже уходил от прошлых партнеров в порыве эмоций и не возвращался, но на касание Августа лишь тихо что-то буркнул и зевнул. Потом рыжеволосый понял, что слишком часто думает о полубоге, слишком странная реакция и он начинает вести с ним слишком по-человечески. Правильно будет поговорить с брюнетом и объяснится, почему он стал пропадать, верно? Люциферу совсем не нравится видеть юношу загрустившим. — Авгууст? — Мужчина сунулся на веранду, где полубог обычно читал. — Мне нужно с тобой поговорить. — Мне тоже. — Август, не поднимая глаз на рыжеволосого, положил книгу и сунул свои ладони между коленей. — Садись рядом. — Хмх… Кто первый? — Архангел неловко присел рядом и недовольно поджал губы, понимая, что ведет себя как обыкновенный влюбленный подросток, а не как многолетняя сильная сущность. — Может ты? — Хорошо… — Брюнет шумно вздохнул, нервно зачесывая волосы и стараясь подобрать слова. — Ты стал часто отлучаться и… Я совсем не против, если у тебя кто-то появился! Мы можем все прекратить, если тебе это в тягость. Парень поднял карие, мгновенно наполнившиеся слезами, глаза, и улыбнулся. Падший сразу понял — врет. Неумело и совсем не умеет скрывать эмоций. — Ты дурак. — Прямо сказал Люцифер, стирая слезы с щек большими пальцами. — И я тоже. Слова дальше не шли. Ну не мог он выговорить этих дурацких трех слов. Трудно осознать. Поэтому мужчина просто приник поцелуем, необычно чувственным, после чего на одном дыхании прошипел «ялюблютебя», затем добавил тихое «наверное» и после «мне так кажется». Август залепетал в ответ полупищащее «ятожеятожеятоже!», и уткнулся лицом в шею. Любовь — исцеление? Или яд. Яд, который используют как лечение? Рыжеволосый смотрел на сопящего полубога, совершенно по-дурацки улыбаясь. Прошло всего пара недель и чувства он свои вроде принял, но неспокойно было. Ненависть, вся, что была к отцу, к людям, эта больная, пожирающая чернь, она просто… испарялась. И это пугало. Он может стать уязвимым. Любовь — слабость. Август — его слабое место. Кто-то постучал в окно. Люцифер дернулся и приподнялся, выглядывая. Там стоял один из демонов. Кажется, кто-то из палачей, что души пытают. Вряд ли он заявился сюда просто так. Падший выбежал из дома на улицу и подошел к подчиненному. — Докладывай. — Мужчина нервно стрельнул глазами в сторону дома. Смелости не хватило рассказать Августу о своем происхождении, теперь будет мучиться… — Архангел Михаил искал Вас в аду. — Бельфегор, теперь рыжеволосый понял кто это, смотрел чуть пониже глаз. — Он ищет Вас. Хочет в ад вернуть. Говорит, нужен правитель. — Пусть сам сидит, нахуй мне этот ад не сдался. — Люцифер покривил губы и снова взглянул на дом. Блять, блять, блять. Его надоедливый братец точно нагрянет сегодня-завтра. И падшему совсем не хочется возвращаться вниз. К тому же, может пострадать так полюбившийся ему божок. — Блять… — Архангел раздраженно зарылся в свои волосы, очень стараясь в порыве эмоций что-нибудь не разъебать. Может, разыграть сценку? Притворится мертвым. Ради Августа, пускай тот и не одобрил бы этой идеи. Немного энергии — и перед ним уже лежит мертвое тело, точь-в-точь сам рыжеволосый. Несчастный случай… Упал, напоролся и умер… Дурацкая смерть… Лучше пусть торчит нож. В самом деле, погибать, так хоть не от ветки. Щелчок — и в груди ножик. Михаила это не проведет, но Августа вполне. Тогда будет время скрыться, улететь в другой мир, где его не достанут. Больно бросать. До дрожи, до практически слез на глазах больно, но нужно. — Позаботься о нем, ладно? — Мужчина прикусил губу, указывая на дом. — Ему будет очень плохо. Да-да, Бельфегор, я знаю, что ты не нянька, но тогда я разрешу остаться тебе на земле. Тебе же нравится здесь, верно? — Да-да, позабочусь! — Лицо с недовольного тут же сменилось на счастливое и Люцифер удовлетворенно кивнул. — Отлично. Может, я еще с тобой свяжусь. — Падший развернулся и ушел вглубь леса. Бел постоял и ушел лежать на скамейку, дожидаясь, пока этот «кто-то, о ком нужно позаботиться», выйдет и увидит ненастоящий труп. Первый человек вышел ранним утром, это была девочка, лет двенадцати, которая известила о находке громким вскриком. Полубог подскочил на постели и нигде рядом не нашел Люцифера. Надеясь, что он просто уже встал, брюнет накинул сорочку и помчался к месту, где столпились люди. Кое-как протолкнувшись сквозь толпу, Август в ужасе застыл. — Люц? — По голове как мешком ударили. Колени подкосились и он бухнулся рядом с трупом любимого, отчаянно стараясь нащупать пульс, хоть и видел, что тело давно безжизненно. Он не помнил, кто его увел, он просто поверить не мог, что произошло подобное. Полубог молился всем, кого знал. Но никто не пришел. Жизнь перестала иметь смысл. Если бы не люди, нуждающиеся в его помощи — брюнет бы тоже умер. Странно только одно — банши не кричали перед смертью Люцифера. Но Август не придал этому какое-то значение. В конце концов, иногда они ошибаются. Больно, больно, больно, каждую ночь снится одно и то же. Со временем легче, но каждый раз сердце тоскливо сжимается, когда воспоминания накатывают. Столетия проходят, и эта история становится сном. Может это и было сном? Брюнет любил всех, но больше никого так по-особенному, как любил Люцифера. Люди, боги, полубоги, кажется, пытались заигрывать, но Август не хотел поддаваться, да и не получилось бы. Теперь его смысл жизни — помогать другим. Как и раньше.