Под покровом ночи

Кочо удивленно похлопала глазами, глядя то на букет свежих цветов, то на максимально смущённого Дайшо. Тишина с её стороны очень напрягала Канроджи. –Спасибо, Дайшо-сан, - Хашира искренне улыбнулась, принимая букет. Она легонько коснулась крепких рук мужчины. Зеленоглазый очень удивился. Он не представлял себе руки Шинобу грубыми и очень маленькими и холодными. –Присаживайся, не бойся. Всё таки охотник посадил себя на стул. Такой маленький и лёгкий. Дайшо здесь всё казалось таким же, как Кочо – маленьким и хрупким. Когда девушка поставила цветы в вазу, она лёгкой походкой, будто порхая, вернулась на своё место. Канроджи восхищался каждым её действием. Она делала всё слишком идеально. –Слушайте, Шинобу-сан, мы так давно не виделись... Я помню вас ещё совсем малышкой, - неловко улыбнулся, пытаясь скрыть румянец. Кочо откинулась назад, тяжело вздыхая. –И вправду. Сейчас, говорят, ты стал братом Хаширы Любви? - Шинобу, на удивление, старалась вести диалог, предлагала разные темы. Этим она избавила Дайшо от чувства ненужности. –Эхх, да как-то так получилось... - он поежился, вспоминая ещё кое-что. Самая первая ссора с друзьями останется в сердце неприятным шрамом. –Что ж, я очень рада за вас! - ослепляя своей улыбкой вновь, произнесла Шинобу, –И всё же... Ты сделал дыхательные упражнения? <...> Разговор с такой милой девушкой пошёл Дайшо на пользу. Они говорили много и обо всём на свете, вспоминали недавние события и всё таки сделали эти дыхательные упражнения. Канроджи ушёл с прекрасным настроением. Сейчас в порыве радости он мог сделать всё, что угодно. Хотя, уже помог попавшейся на пути Аой-сан донести бельё. Насвистывая весёлую песню, он шёл в свою палату докладывать всё Ренгоку. Дайшо удивился, увидев, что Кëджуро уже наверняка видит сотый сон. Устал ждать, бедолага. Хотя, пусть спит. Канроджи взял новый листок и начал писать письмо сестре. Иероглифы выходили вычурными и невероятно красивыми. И их причина была проста, как мир – Дайшо был счастлив. Окситоцин в нём бурлил до небес. Закончив писать письмо, мужчина поцеловал его краешек и сложил в конверт. На конверте он написал «Канроджи Митсури от Канроджи Дайшо». Разбудил Кëко, спящую на сложенном хаори своего хозяина, и послал к дому Хаширы. Только охотник отправился на свою койку, как его остановил голос. Такой сонный и чёткий одновременно. –Уже поведал Кëко о своих похождениях? –Мгм, сестре написал письмо. Ни слова не сказал – сохранил всё для тебя, - после этих слов Кëджуро быстро встал из положения лёжа, сел в позе лотоса и в полной готовности ждал рассказов друга о делах его любовных. Одним словом – Ренгоку был впечатлён смелостью Дайшо. Даже у Хаширы ещё не было каких-то серьёзных отношений, а Канроджи в свои 20 уже жжёт. Зависть присутствовала определенно. Пока Кëджуро и Дайшо кумекали и сплетничали, Шинобу решила прогуляться по поместью. В кабинете стало слишком душно. Шагая практически бесшумно, она напугала Аой. Что ж, Кочо максимально обожала свою способность тихого шага, ведь ей она может пугать людей. –Шинобу-сан, я видела, что от вашего кабинета шёл уж слишком весёлый Канроджи-сан. Что вы с ним сделали? - Канзаки улыбалась во всё зубы. –Дыхательные упражнения, ничего больше, - отвертелась Хашира, но, кажется, не слишком удачно, –... Тебе прям всё рассказать? –Если есть возможность, то – да! - восхищенно заявила Аой. –Ага, он принёс мне букет цветов с нашей клумбы и мы сделали дыхательные упражнения. Устраивает? - лицо девушки исказилось в неприятном удивлении. Она ждала чего-то большего, чего-то страстного. Хотя, Шинобу максимально сократила текст и избавила его от некоторых деталей. Она не дурочка, чтобы рассказывать обо всем на свете Аой – после этого могут пойти совсем ненужные сплетни. –Цветы, хотя бы, те голубые? - постаралась не терять надежду на лучшее Канзаки. –Да, гипсофилы, - легонько краснея, ответила Шинобу. Это были её самые любимые цветы в клумбах поместья. –Похоже, у Канроджи-сана есть возможность! И вы покраснели, Шинобу-сан... - девушка медленно растянула хитрую улыбку. –Не издевайся, Аой, - шикнула Кочо, сжато улыбаясь. Голубоглазая улыбнулась и хмыкнула, отправляясь по своим делам, оставляя Хаширу наедине со своими мыслями. Не сболтнула ли она ничего лишнего? <...> Светлело. На земле светился белым светом тонкий слой инея. Утро было холодным, поэтому Минори укуталась в шарф, который давным-давно подарила ей сестра. Он пах старостью и сырым тёплом. Странно, но этот запах был слишком близок сердцу. Сегодня утром было довольно холодно, поэтому Шираюки поглубже укутывалась в одежды. Двери были открыты, и Минори не составило труда шустро скользнуть на уже привычный двор. На крыльце девчонку напугал Шинджуро, укутанный по самое не могу и такой сонный, что при взгляде на него хотелось зевать. Минори потерла уши. –Рад видеть тебя бодрой, - буркнул он, и, кажется, улыбнулся, но под шарфом не было видно, –Только посмей не вернуться, иначе за тобой лично пойду. –Я вас тоже очень-очень люблю, Ренгоку-сама. Спасибо за всё, что вы мне дали. И извините, что иногда была слишком... Упертой, - Шинджуро рассмеялся, потрепав девочку по голове. –Все мы разные: и упертые, и хмурые. Ладно, не буду задерживать. Береги себя, - он крепко обнял её напоследок и улыбнулся. Минори будто бы получила заряд энергии, и побежала вперёд. Она стала взрослой. Такой взрослой, что теперь не боится холода. Не надеется на сестру, но всё так же сильно любит её. И теперь не рыдает по Юми-сан, а с теплотой и колющей болью в сердце вспоминает её. Пусть составит полтора дня. Это она помнит ещё со времён, когда её старшая сестра уходила на Финальный отбор. Секай принесла очень много историй оттуда и так же рассказала путь до горы Фуджикасане. Минори очень позабавило то, что их тройка ночевала в обычной конюшне на стогах сена. А сейчас девчонка старается настроить себя на тяжелый путь и такой же сон в необычных условиях. Из начала своего пути Шираюки уже кое-что извлекла – не стоит не спрашивать у встреченных крестьян, через сколько километров ближайшая деревня. Так Минори чуть не заблудилась в густой тайге, ориентируясь только по шестому чувству. –«Сейчас хоть более менее тепло!» - светловолосая с улыбкой вытащила из шарфа вторую половину своего лица. Девушка вдохнула холодный воздух, в лёгких немного закололо. Вдруг она услышала чей-то детский смех. Минори замерла и заоглядывалась по сторонам. Что ж, среди почти голого леса было легко найти компанию детей. Шираюки смогла разглядеть четверых – три мальчика и одна девочка. Один, кучерявый и невысокий, рубил дерево, ловко размахивая топором. Второй что-то без умолку галдел, на его лице чаще всего сияла улыбка. И третий мальчик стоял рядом с тележкой и принимал деревья. И рядом с их компанией неловко мялась маленькая девочка-дюймовочка, чье личико было скрыто под объёмным шарфом. –«Спросить бы у них дорогу... Или самой добраться – за ними хвостиком уйти...» - размышляла Минори, стараясь прислушаться к разговорам детей. –Сайто, урод, помог бы лучше, а не шутки травил. От них даже, вон, листья вянут. –Как бы вы без меня и моего юмора жили? Совсем бы коньки двинули, хахаха! –Эй! Не выражайтесь при Кэйко! А слов девочки Шираюки не разобрала – её шарфик не выпустил её чудесный голосок. –«Они ещё долго,» - осознала светловолосая, поправила волосы и побрела к деревенским ребятам. Увлечённые сами собой дети не заметили Минори. Чтобы не напугать их, Шираюки более шумно зашагала. Первой на неё обратила внимание та девочка, чьё имя, наверное, Кэйко. –Бра! Братик! - более громко и чётко заговорила она. Юный дровосек отвлекся от работы, отряхнул штаны и опустил топор. –Здравствуй, девица. Чем мы надобны тебе? –«Как он странно разговаривает... » - сдержала улыбку Минори и прокашлялась, –Здравствуйте, ребята. Проведёте меня до ближайшей деревни? Я не местная, от слова совсем. –Да лёгко! - вмешался в диалог помощник первого работяги, –Как тебя зовут? –Шираюки Минори, - представилась девушка с улыбкой. –Катана для самообороны, чтобы тебя не украли? - вдруг рявкнул третий мальчик и загоготал. Его смех эхом раздался по всему лесу. Хотя, его шутки никто не оценил. –Дай потрогать, никогда не видел катану вживую! - Минори дернулась в сторону, уклоняясь от рук мальчишки. –Ну-ка брысь! Эта катана – ценный подарок, всяким уродам её трогать запрещено! - вспылила девушка, ревнуя оружие, подаренное ей Шинджуро. –Эх, да что ж вы меня уродом зовёте?! - кажется, по-настоящему разочаровался мальчик. –Шираюки-тян, меня звать Фуджима, его – Мориса, а этого дурака – Сайто, - представился за всех самый адекватный здесь, –А это моя сестренка – Кэйко. –Какая она милашка! - Минори присела на корточки, чтобы быть одного роста с малышкой, –Меня зовут Минори. Буду рада познакомиться, Кэйко! –Хи, Минори-тян! - девочка пожала большой палец Шираюки. Девушка просто выпала от милоты. У Кэйко были очень красивые голубые глазки. Такие же, как и у Фуджимы. Светлые косички торчали из под шарфа и слегка покрылись инеем. Да что тут говорить – у Минори тоже вся голова почти светилась белым. –Шираюки-тян, мы закончили. Можем отправляться, - объявил Фуджима, беря сестру за руку и другой рукой хватая тележку. Минори молча кивнула, поправляя катану и фыркая в сторону Сайто. Собрав все вещи и закончив работу, подростки двинулись в путь. Минори немного порасспрашивала о деревне и узнала много интересного. Мориса, как сын владельца таверны, порекомендовал самую вкусную еду из всей деревни. Фуджима, мастер сказок и легенд, рассказал пару коротких историй про день утопленников и праздник цветения Сакуры. Минори, как и Кэйко, молчаливо слушала и кивала головой. –Я, вот, из деревни Мизуми-ококу. Там воды немерено, пруды всякие – отсюда и название. Ещё и леса красивые. Про них легенды сложили, что, мол, там ëкай Леса и ëкай Воды обитают. Вам стоит посетить деревушку, отвечаю. –Ой, про ëкая Воды слыхали. Фуджи, помнишь, мать моя рассказывала про какого-то Сэйджина, повелителя озёр? Привиделось же ей! Говорит, что, мол, набираю воду из озера, а на меня дракон смотрит! Настоящий! Глазища выпучил, меня прям насквозь прожег! Закончила набирать воду, ведра поставила сзади себя – так он и пропал. Странная история, правда? –А как твою маму зовут? - поинтересовалась Минори. Деревня маленькая, все друг друга знают. –Анко. Она родом из Мизуми-ококу. Переехала к папе сюда. О, в Мизуми-ококу мой дедушка живёт! Мангетсу, папа мамы. –Хаха, знаем его, - Минори шмыгнула носом, –Всю рыбу скоро переловит у нас! –О да. Рыболовство у него в сердце. Да я, честно сказать, тоже рыбачить люблю. –Весело... - вздохнула Минори, вспоминая родные края. Неужели она уже соскучилась? Да, дома всегда так хорошо. Секай, Асако, ощущение присутствия Юми. Если недалеко пройтись – там и Дайшо-кун и поместье Ренгоку. Вот оно, место, которое греет душу. –Слушай, Шираюки-тян, а тебе есть где ночевать? - поинтересовался вдруг Мориса. И тут Минори глубоко задумалась. –Эм... Нуу... Нет? - с таким сомнением ответила она, будто бы у неё действительно было где провести ночь в совсем незнакомой деревне. –Заночуешь в таверне? Я замолвлю за тебя словечко у отца, спи спокойно. Там тебя ещё и накормят. –Не упускай шанс, Шираюки-тян! - поддакивал Фуджима. С одной стороны, он был прав. Чего тут отказываться от столь выгодного предложения. –Хорошо-хорошо, только я хочу немного пройтись по деревне. Хочу увидеть одно местечко... - заявила Минори, слабо улыбаясь. Ей всей душой хотелось побывать в той конюшне, где когда-то ночевали её сестра и её друзья. –Вопросов нет, Шираюки-тян! - в голос ответили мальчишки. Светловолосая кивнула, тихонько улыбаясь. –Мы почти подошли к деревне, - отметил Фуджима, тяжело вздыхая, –Хэй, Сайто, твоя очередь тащить телегу! –А чавой это я? Пусть Мориса несёт! –Бездарь! Я только что тащил! - во всей яркости разгорелась обычная мальчишеская перепалка. Минори взяла к себе Кэйко, ведь Фуджима в порыве ярости совсем позабыл про сестрёнку. –Ох уж эти мальчики! - рассмеялась девушка, глядя на будто бы всерьёз спорящих мальчишек, –Благо вот мы – девочки, да, Кэйко-тян? –Угу! - уверенно заявила малышка. Минори рассмеялась. Парнишки, как и сказано, привели Шираюки к месту. С главного входа в деревню открывался красивый вид на эту вечную бытовую деревенскую суету. Ну, здравствуй, деревня.