4 раза, когда Крис почти свёл Вескера с ума, и 1 раз, когда ему это удалось

      Кто, мать его за ногу, изобрёл мороженое?       Пожалуй, в отделе сегодня один из самых спокойных дней — короткая операция по спасению заложников проведена вполне успешно, если не считать одного разрушенного до основания здания. Отчёты выходят короткими, в рабочем плане стандартный сбор данных, с которым удаётся управиться сразу после обеда. Вескер не из тех, кто будет держать своих людей на работе просто скуки ради, и потому справедливо решает отпустить команду пораньше. — Эй, смотрите, что нам подогнал отдел обеспечения!       Его благородные намерения прерывает Джилл, которая внезапно появляется на пороге с большой коробкой, слегка припорошенной первым снегом. Альберт с сомнением смотрит на её счастливое лицо, припоминая, что Джилл собиралась за кофе, которого в её руках почему-то не видно. — Я уже собиралась выходить с участка, когда меня позвал Бен. — Джилл ставит коробку на стол, сбрасывая с плеч тёплую куртку. — Тут куча мороженого бесплатно!       Крис с Ребеккой тут же бросаются к коробке и на их лицах появляется одинаковое счастливое выражение. Альберт не хочет признавать, что когда Крис берёт сразу два эскимо, то выглядит ужасно милым, словно щеночек, от радости виляющий хвостом. На самом деле для Вескера всё, что делает Редфилд, кажется милым — даже когда он сворачивает людям шеи.       Последнее, кстати, ещё и возбуждает. — Босс, угощайтесь.       Джилл протягивает ему клубничное мороженое, и Вескер замечает взгляды своих бойцов, которые, кажется, даже затаили дыхание. Ясное дело — их вечно хмурый, неулыбчивый командир, носящий исключительно чёрное — и вдруг любитель клубничного мороженого? Смешно, но это так, и об этой его слабости до сегодняшнего дня знала только Джилл. — Спасибо.       Дорогого стоит взгляд Криса — и Альберт специально снимает обёртку особенно медленно, слизывает каплю стекшей по палочке начинки, замечая, как тот отчётливо сглатывает слюну. Кадык красиво прокатывается под загоревшей кожей — так и хочется укусить, впившись, словно волк в добычу, и отпустить только тогда, когда останется красивый яркий след.       Две недели.       Две чертовых недели до отпуска, и Крис станет его. — Ой, осторожно!       Засмотревшийся на Вескера Крис не замечает, как эскимо, подтаявшее в его руках, начинает течь. Ребекка охает, указывая на руку Криса, и тот не находит ничего лучше, чем облизать предплечье прямо на глазах у Альберта.       Храни Господь тех, кто сшил его брюки из такой плотной ткани.       За очками не видно его голодного взгляда — Вескер следит за каждым движением чужого языка, который бесстыдно скользит по золотистой коже. Прямо от выступающих мышц, вдоль запястья и выше к мизинцу — чёрт возьми, он что, вообще не думает, что делает? — Ох, да возьми же ты салфетку.       Джилл сует Крису целую упаковку, недовольно пихая того в бок — и Альберт одновременно благодарен ей и разочарован как никогда в жизни. Что ж, для него же лучше больше не видеть подобного — какой бы ни была железная выдержка Вескера, но он уже стёр себе все ладони, ночами представляя Криса под собой.       Терпение.       Он должен сделать всё красиво и романтично, и только потом перейти к безудержному сексу.       План уже продуман до мелочей — приятный ужин, подарок, зажжённые свечи и ещё тысяча деталей, которые помогут ему покорить Криса. Нужно, чтобы мальчишка добровольно пошёл к нему в руки — для начала хватит, если они просто начнут встречаться, а через месяц или два можно сделать предложение.       Кольцо как раз будет готово после праздников. — Вот блин!       Вескер нехотя отрывается от мечтаний, в которых Крис рыдает от счастья, когда он опускается перед ним на одно колено. Но реальность того стоит — Альберт наблюдает, как остатки эскимо ловко делают пируэт прямо на брючину Криса и тот стоит с таким наивно-удивленным выражением лица, что хочется схватить его прямо сейчас и утащить в кабинет, содрав всю одежду. Вескер запрещает себе думать об этом, как и том, что белые разводы очень похожи на кое-что неприличное — сейчас он, как хороший начальник, должен помочь своему подчинённому и предложить запасную одежду.       Разумеется свою.       Ведь вся запасная форма Криса чудесным образом испарялась после каждой операции. — Ну, ты и свинтус. — Джилл скептически осматривает его. — Ты бы…       Она вдруг умолкает, а Вескер едва сдерживает довольную ухмылку, смотря, как второе мороженое проделывает то же самое, марая уже левую брючину. Сбоку фыркает Ребекка, и даже Барри улыбается уголком рта, и только Крис растерянно смотрит на свои ноги. — …Мороженого я тебе больше не дам. — Сам не возьму. — Крис раздосадованно бросает палочки от эскимо в мусорку. — У меня тут даже запасных нет! — У меня есть. — Вескер поднимается с дивана, кивая Крису. — Иди в душ, я принесу тебе сменные брюки. — Лучше подзатыльник ему дайте. — Джилл недовольно бурчит, косясь на лужицу на полу. — Меньше будет мечтать о… Ой!       От Альберта не укрывается, как Ребекка многозначительно толкает подругу в бок и та осекается. Вескер был бы не прочь узнать, о чём таком мечтает Крис, особенно с учетом того, как он краснеет, и резко отворачивается, направляясь в сторону душевых. — С-спасибо, босс.       Альберт провожает его задумчивым взглядом, чувствуя крайне сильное желание догнать и прижать к стенке, устроив допрос с пристрастием. Но не время — пока ещё не время, и он направляется в свой кабинет за брюками, попутно думая, какие лучше будут смотреться на Крисе.       Лучше всего кожаные, но тот наденет подобное только под страхом смерти.       Но однажды Вескер добьётся своего.       Добьётся всего.