На носу Новый Год

Как все могло так быстро скатиться в хаос? Вильгельм не знал. И даже не хотел анализировать почему. Были дела поважнее. Еще вчера была одна счастливая большая Советская семья. А теперь все друг друга проклинали и ненавидели. Пытались перегрызть глотки друг другу, начиная войны за куски наследства Советского союза. Каждый сходил с ума как мог. Еще вчера Олимпийский Мишка улетал в прекрасную даль, полную надежды и светлого будущего. А сейчас каждый выживал как мог, цепляясь за последнее. Это неопределенное, страшное время поглощало своим безумием и ненавистью. Вильгельм это чувствовал. Как в городе начинал процветать черный рынок товаров ото всюду. Как в город проникало все больше и больше наркотиков. И люди болели все больше и больше. Начинал процветать криминал. Как можно было не сойти тут с ума в такой обстановке?! А кто-то уже сошел…  Вильгельм глянул на большой храм. Москва резко изменился, повернулся на сто восемьдесят, и сейчас заявлял, что религия это все, а коммунистическая идеология плохо. Царь хорошо, а политбюро отвратительно. Все это спорно, конечно, философский вопрос, сложный. Но Калининград не будет с этим спорить. Кто он, чтобы задавать вопросы? И так понятно, что ничего хорошего это все не принесет, особенно для простых людей. А он уже настрадался за свой век, чтобы втягиваться еще в один конфликт.   Гриша и все его друзья пошли на службу. Очень четко бросалось в глаза, кто пришел, а кто нет. Не было Александра, не было и Константина. А они были одними из самых важных городов Союза. Были. Сейчас их города превращались в абсолютный криминальный хаос. Камалия пришла, но явно нехотя и опоздала. Но все же пришла больше ради Михаила, чтобы просто поддержать старого друга. Не было и братьев Москвы.  Если уж говорить о религии, то Вильгельм никого не был православным христианином. И не собирался это менять. Когда-то он исповедовал лютеранство, одно из самых старых течений в протестантстве. Сражался за веру, пытаясь обратить в нее и других. Сейчас он просто хочет верить в будущее. Где его опять не оторвут от семьи, горожан не выкинут, его не выкинут. Поэтому Вильгельм просто проследовал в храм и поставил свечку. Какой-то конкретный запрос или пожелание было сложно сейчас придумать. Поэтому он просто поставил: за все хорошее и за светлое будущее… Но была разница, в этот раз Вильгельм был не одинок. И терять что-то будет просто невыносимо. Поэтому он поклялся посвятить себя сохранению того, что у него уже было. Он сидел на холодных ступеньках около храма. Ждал остальных. Было жутко холодно и дождливо, но это не имело особого значения. Вильгельм думал, как он может помочь остальным. Начать с разговора с Алексом? Нет. Никто, кроме Михаила, не сможет убедить бывшую столицу. Хоть сам Москва частично и был виной происходящего. Беспомощность пробежала мурашками по телу, больно кусая кончики пальцев. Он был бесполезен просто… “Виль.” - рука опустилась на плече, пугая блондина. “Ой. Гриш.” - Вильгельм обернулся, “все?”  “Я ушел.” - ответил Гриша, “ничего не имею против, но Советская школа еще пока преобладает во мне. Не понимаю к чему эти все ритуалы. Я человек действия.”  Вильгельм покачал головой, “Религия есть не что иное, как искусство занимать ограниченный ум человека предметом, которого он не в состоянии понять.” “Чего?” - Гриша повернулся с непонимающим выражением лица. “Да ничего. Размышления просто…” - вздохнул Вильгельм. Хорошо, что он на это еще способен.  Они гуляли всю ночь. Даже когда пошел сильный снег. Даже когда первые лучи солнца пробились сквозь необъятную темень ночи. Но они так и не дотронулись друг до друга за все это время. Каждый думал о своих заботах и проблемах. Но одновременно только одна мысль крутилась в головах. Что никогда, насколько это им позволит собственное бытие города, не бросят друг друга и окружающих.