Trigger of a gun

— Полный «Джинг белс». — Чуя снимает с себя новогоднюю шапку, которую Дазай только что нацепил поверх обычной шляпы Чуи. Накахара только зашел в офис: на часах восемь утра. Как долго тут Дазай — неизвестно, но он успел до прихода Чуи откопать и нарядить искуственную ёлку, развесить гирлняды и мишуру по всему кабинету. Накахара хмуро улыбается. — Ты же понимаешь, что сегодня только первое декабря? Нам за месяц настоебенит вся эта новогодняя дрянь. — Никак нет! — Дазай поднимает шапку с пола, снимает шляпу с Чуи и надевает красную шапочку прямо на рыжую голову. — Отдай шляпу! — Чуя брыкается, но Дазай резко поднимает шляпу вверх, так, что Чуя в жизни не сможет дотянуться до неё. — Сегодня в красной новогодней шапочке. Меняй имидж, Чиби! — Осаму закидывает шляпу Чуи на шкаф. — Там же пыльно! Ты знаешь, сколько она стоит?! — Чуя начинает злиться. Он срывает с головы шапочку и кидает её в Дазая. — Вот бы еще новогоднюю музычку, м-м? — Дазай включает на телефоне «Jingle bells», кладет мобильник на стол и танцующе подходит у Чуе. Накахара скрещивает руки на груди, наблюдая за действиями напарника. Осаму танцует, подпевает музыке. Пока Чуя смотрит на него, его взгляд смягчается: Дазай ведь для него старается. Украсил офис, с порога не дает думать о работе, чтобы поднять поганое настроение Чуи. Ему стоит быть благодарнее к Дазаю. Накахара расплывается в улыбке. И когда Дазай приглашает танцевать, протянув руку, Чуя бегает взглядом пару раз то на лицо, то на ладонь Дазая, но сдается, принимая приглашение. Они танцуют тупо и слишком импровизированно, но с комичной мимикой и дурацкими, макаронообразными движениями Дазая, это становится самым веселым занятием. Чуя смеется, когда тот изображает хуй пойми что уже на полу. Когда песня закончилась, Чуя выключает музыку и помогает бинтованному подняться с пола. — А теперь отдавай шляпу и давай работать. — Отсоси, потом проси. И затем Чуя долго шутливо бьёт Дазая.

***

Если бы не Дазай, то Чуя бы весь декабрь работал не просыхая, не давая себе перерывов. Но Осаму не позволяет этого, работа даже идет продуктивно: Чуя отправляет агента прикупить оружие и вычислить, кто им торгует в Йокогаме. Но и сам не просиживается: вместе с Танидзаки перерывает каждый уголок города в поисках информации. Параллельно делу, продвигаются и отношения Чуи и Осаму. Кажется. Уже нет ничего зазорного в том, чтобы лишний раз обняться, пофлиртовать в шутку, да даже поцелуи в щеку или лоб стали какой-то игрой: «кто кого смутит». Чуя целует в благодарность и будь они во Франции, его никто бы не посчитал извращенцем за это. Дазай целует поддерживающе, когда Чуя переутомляется или переживает. Что тоже можно оправдать дружбой. Но с каждым днем на дружбу это походит всё меньше.

***

— Ты красивый. — Осаму лежит на офисном диване во время их перерыва, Чуя сидит напротив, закусив кончик карандаша и записывая что-то в блокнот. Накахара поднимает восхитительный взгляд голубых глаз. — Ты тоже. — Он смотрит ещё пару секунд, затем поднимает блокнот на уровне лица, чтобы скрыть румянец.

***

Бывают и тяжелые дни. К сожалению, слишком часто. Когда Чуя срывается, психует, лишний раз нервничает, все это выплескивая на Осаму. А один раз не выдерживает и сам Дазай: — Думаешь мне, блять, надо это всё? Я пытаюсь тебе помочь и быть полезным настолько, насколько я умею, а ты вечно сука недоволен всем. Сиди нахуй один и справляйся сам, придурок. — Осаму хлопает дверью, выходя из офиса. Чуя стоит пару секунд в шоке, затем прислоняется к стене и скатывается на пол, уткнувшись лицом в свои колени. Но гордость берет верх — он заканчивает абсолютно непродуктивный день в одиночестве, гордо ничего не пишет. Ну, ровно до конца смены.

21:01

«Прости, ладно? С меня винище в выходные.»

«пф. ты меня не подкупишь.» «ладно, подкупил» «до завтра, психованный»

«😘»

***

Каждое воскресенье Чуя заезжает к маме, особенно если у него не получилось сделать этого на неделе. Но по субботам — он всегда у Дазая. Стало так комфортно проводить вместе выходной, они действительно считают себя лучшими друзьями. Им никогда не скучно. Всегда есть о чем поговорить взахлеб. И этот вечер не исключение. — Да ну… любовь невозможно найти. Она всегда появляется внезапно. У тебя были анкеты на сайтах знакомств? Чуя краснеет, пьяно икнув. Он лежит на груди Дазая спиной. На улице поздняя ночь субботы, двадцать первое декабря. На фоне играет что-то расслабляющее и теплое. — Н-нет… Осаму хищно хмурится и скачивает самое популярное приложение для гей-знакомств. — Ты че там делаешь? — Чуя пытается заглянуть в его телефон, но тот сразу закрывает для него обзор. — Эй! Чуя пытается дотянуться до телефона, не замечая, как упирается ляшкой в пах Дазая, одной рукой упираясь в его грудь, а второй пытаясь дотянуться до мобильника. Осаму ищет Чую в приложении. — ПХАХ, НАШЕЛ! — Он вскакивает с дивана, потому что Чуя уже с силой пытается отобрать телефон. Он бегает от Чуи по комнате и читает содержимое анкеты. — «Накахара Чуя, п, двадцать лет, ищу только серьёзные отношения». — Ему смешно, а Чуя действительно сгорает со стыда, — «люблю рок, в основном арктических обезьян», ХА-ХА-ХА, — Осаму смеется, перепрыгивая через диван, а Чуя пытается повторить за ним и по пьяни летит лицом в пол. Осаму кладет телефон и резко ловит его в саниметре от пола, подняв на руки. — Живой? — Дазай укладывает его на диван, пока тот обиженно дуется. — Блять, ну не читай, это такое позорище… — Чуя утыкается лицом в подушку. — А что значит «п»? — Осаму уже убрал телефон, сидит рядом с Чуей, прижав к себе свою же ногу и поднимает веснушчатое лицо из подушки. — …«Пассив». — Чуя закрывает лицо теперь руками. Осаму незлобно улыбается. — Так а чего ты стесняешься? — Того, что ты читаешь мою старую анкету на сайте знакомств! Я был молод и глуп. — Ты все еще такой же. — Осаму убирает руки Чуи от лица и падает спиной на диван полусидя, а Чую валит на себя. Накахара смущается, сидя на коленях Дазая и прижимаясь к его груди. — Правда, эти сайты — глупость. — Осаму смотрит в лицо Чуе, который так непозволительно близко сейчас. — Такому красавцу, как ты, жизнь сама подгонит любовь навсегда. Чуя смотрит на Дазая завороженно, бегая взглядом то к его глазам, то к губам. — Я не сижу на этих сайтах очень давно. — Чуя пытается разговаривать и дышать адекватно, когда между ними такое сильное напряжение. — Хотя, знаешь, я бы познакомился с тобой. — Осаму гладит Чую по щеке, влюбленно вглядываясь в черты лица. Чуя просто ждет. — Чтобы переспать один раз и бросить? — Он звучит даже жалобно. — Чтобы любить всю жизнь и каждый день делать тебя счастливым. — Осаму утыкается носом в щеку Чуи, медленно, томно облизнув уголок губы рыжего. Чуе кажется, что он либо спит, либо бредит, либо это все происходит взаправду, но тогда его сердце сейчас выпрыгнет из груди. Он идёт ва-банк: — Так сделай это. — Чуя выдыхает так горячо, обжигая дыханием чужую кожу губ. Обычно первый поцелуй с человеком — это что-то горячее, резкое, страстное и безбашенное. Дазай — вытоптал себе тропинку из мимолетных, дружеских прикосновений до слишком интимных поцелуев на всем лице Чуи, кроме губ, чтобы прийти к этому: он так медленнно, так невесомо приминает своим ртом губы Чуи, рукой скользя по его щеке к шее и затылку, а второй прижимая к себе за талию. Чуя сейчас умрет. Прямо здесь. Потому что дальше ему не хочется и знать, что будет: от первого прикосновения уже срывает башку. Еще сильнее уносит в стратосферу то, насколько медленно и тянуче-нежно Осаму целует его. А вот умереть хочется от того, что они синхронно, желанно мычат в поцелуй. Боже, как же горячо, как же приятно тонуть в этой неге, таять в теплых руках, целовать так нежно, как это только возможно. Осаму отрывается, приоткрыв глаза и пересекаясь томными взглядами с Чуей. Взглядами, которые говорят сами за себя: всё, что сейчас происходит — абсолютно правильно. Осаму рвано дышит пару секунд прямо в рот Чуи, затем совсем немного высовывает язык и проходится по губам рыжего. Чуя никогда не пробовал на вкус ничего слаще. Он встречает чужой язык своим, облизывая. В штанах становится очень туго. Накахара держит руки на шее Дазая, смотрит ему прямо в глаза. Смотрит со звериным желанием, но почему-то не видит этого во взгляде двух карих: брюнет смотрит на него с любовью, нежностью и искренней лаской. От этого голову кружит только сильнее. Чуя нехотя отстраняется. — Осаму. — Чуя шепчет, оставляя несколько мокрых, нежных поцелуев на чужой щеке. — Чуя. — Хрипит басом Дазай, обеими руками взяв рыжего за щеки и прислонив его лоб к своему, пытаясь отдышаться. — Что это значит для нас? — Лучше Чуя спросит сразу, чем будет страдать на следующее утро от того, что его использовали и кинули. — Я не знаю, милый, милый Чуя… — Он отодвигает его лицо, чтобы смотреть прямо в глаза. Детектив сильно напрягается. — Я знаю точно, что я без ума в тебя влюбился. Что то, с каким трепетом я к тебе отношусь — это самые искренние эмоции, которые я когда-либо испытывал. — Он бегает взглядом от одного голубого глаза к другому, тяжело дыша. — Но я не могу сказать, что будет дальше. Я не могу загадать вообще ничего на будущее. Я не хочу разбивать тебе сердце, я так ценю тебя… — Пока Дазай изливает душу, Чуя не в силах пошевелиться. Каждое слово остается поцелуем и ударом на его сердце одновременно. — Так ты любишь меня или нет? — Голос Чуи дрожит. — Я люблю тебя до потери пульса. — Осаму ахуеть как честен сейчас, — Но я не могу тебе ничего обещать. Я ненадежный. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Но со мной это… маловероятно. Чуе так дурно. Тот, в кого он влюблен, говорит ему такие сводящие с ума слова, заставляет сердце биться с бешеной скоростью, но тут же обрывает все надежды на будущее, заставляя сердце остановиться. Дазай гладит его по щекам, ожидая ответа. — Значит, мы не можем быть вместе? — Чуя готов расплакаться. — Прошу, не торопись. Просто дай нам время, хорошо? — Осаму заботливо убирает прядь рыжих волос за ухо, с жалостью смотря в голубые глаза. — … — Чуя молчит, опуская взгляд, а затем вновь поднимает, сжав руки на плечах Дазая. — Я люблю тебя. — Чуя не выглядит романтично: он хмурится, словно предъявляет Дазаю своё признание. — И ты, блять, не разобьешь мое сердце. Ты меня понял? — Чуя вжимается пальцами в ткань футболки, хмурится, но из одного глаза все таки смогла выбежать слезинка. Осаму вытирает её, грустно улыбнувшись. — Я сделаю всё для этого.