Back Ally Boondocks

Питер чувствует головокружение, когда снова просыпается. Он начал с сильной головной боли и небольшой лихорадки. Он не мог позволить себе больше пропускать школу, поэтому ушел. Отсюда день был довольно размытым. По дороге домой он закончил тем, что разобрался с горящим зданием, а затем сразу же разобрался со Стервятником, что было хуже всего. Он падал несколько раз. А потом… Ой. О, нет. Монтана, Шокер, нашел его и увидел его лицо. Но… даже когда его затуманенный мозг тянется назад, его паучье чутье остается спокойным. Он чувствует, как бинты давят на его сверхчувствительную кожу. Вместе с мягкой тканью. Обычно его костюм натягивал и чесал кожу, когда ему было так плохо. Но… Он сбрасывает одеяло и смотрит вниз. А, это объясняет. На нем тренировочные штаны и странный свитер с надписью: «Бойтесь, стреляйте, стреляйте… но прежде всего будьте добры». Он моргает. Хорошо. Маленькие ковбойские шляпы, сплетенные вокруг слов, действительно завершали образ. Он вскакивает с кровати, голова немного болит. Он многого не помнит, только страх. Он выглядывает из комнаты и замечает двух злодеев, сидящих на диване. Монтана казался довольно непреклонным в том, чтобы не убивать его. Мог ли он доверять этому? Его паучье чутье, похоже, было согласно. Питер делает полшага вперед. Подождите, они что, смотрят «Блондинку в законе»??! Он любит этот фильм. Он делает еще один шаг вперед, и Монтана поворачивается к нему. Злодей медленно встает, двигается четко и не угрожающе. — «Тебе что-нибудь нужно, малыш?» Питер чувствует, как его язык прилипает к нёбу. Разговаривай. Давай, Паркер, соберись. Он регулярно встречался лицом к лицу с одними из самых сильных людей Нью-Йорка. Но теперь ему страшно. — «Наверное, ему не помешало бы еще немного воды.» Бек вмешивается со своего места на диване. Питер тупо кивает и обретает голос. — «И Тайленол.» — «Ты уже принял четыре, я не хочу протыкать тебе слизистую оболочку желудка, малыш.» — «Быстрый метаболизм.» Питер бы поспорил с ним из-за «малыша», но его уже снова шатает. — «Ах хорошо. Садись, малыш, ты выглядишь мертвым на ногах.» Монтана толкает его в единственное кресло, и Питер усаживается поудобнее. Фильм все еще играет, как он рассеянно замечает. Когда он сидит, его чувства мерцают в его сознании. Он может слышать движение и дыхание как злодеев в квартире, так и части города за стенами. Свет выключен, единственный свет в гостиной исходит от телевизора и маленькой лампы в углу. Глаза не режет, что приятно. Воздух смутно пахнет, как Питер и ожидал бы от ковбойского дома. Странно землистый и теплый для комнаты в центре шумного города. Но по-своему успокаивает и убаюкивает. Когда он получает таблетки и воду, Питер быстро принимает их. Бек передает ему сырную палочку, и Питер жует ее, свернувшись калачиком в кресле. Два злодея обмениваются взглядами, а затем Монтана снова поворачивается к Питеру. — «Ты можешь посидеть здесь с нами, пока мы смотрим фильм, или я могу помочь тебе вернуться в постель.» — «Я хотел бы остаться. Мне нравится… мне нравится этот фильм.» — «А кому нет?» Бек вмешивается, растянувшись на диване. Монтана немного подталкивает его, чтобы освободить место для себя. Бек немного двигается, все еще глядя на Питера. — «Подожди, тебе было бы интересно посмотреть музыкальную версию «Дрянных девчонок»?» Монтана фыркает, а Питер медленно кивает. — «Ты убиваешь меня, малыш. Ты же знаешь, что он будет петь все время, верно?» — «Я ходил на это шоу… но Рино и Песочный человек начали бардак в центре города где-то на полпути…» — говорит Питер, слегка надувшись. Монтана сдается. — «Отлично. Мы можем посмотреть его после этого. Но если у тебя начнет болеть голова из-за того, что этот дурак поет слишком громко или из-за того, что он слишком взволнован, я положу конец всему этому.» — «Давай, Монтана, перестань жить в отрицании. Ты любишь театр.» — «Я действительно не знаю. Тем более, что один упал на меня.» Бек закатывает глаза, драматично откидываясь назад еще раз, чтобы растянуться на углу дивана. — «Один неприятный инцидент со сценой, и ты позволил ему омрачить твою любовь к музыке.» — «Ничего не омрачено. Не все любят драму, как ты, Квентин.» Питер скрывает смех в руках, наблюдая за их взаимодействием. Это определенно более мягкая сторона, которую он не видит, сражаясь с ними. Намного больше человеческого. Почти заставляет его чувствовать себя плохо из-за того, что он бросил их в тюрьму. Когда они доходят до «Дрянных девчонок», Питер обнаруживает, что снова прячет лицо, сдерживая хихиканье над восторженным пением Бека и нерешительными попытками Монтаны заставить его остановиться. Питер обнаруживает, что засыпает во время третьего фильма за ночь. Он еще больше углубляется в себя, находя покой в ​​тепле и землистых запахах. Он утыкается носом в свитер, натягивая его на нос, и его глаза закрываются. -- Монтана снова будит ребенка, когда на улице начинает темнеть. — «Давай, просыпайся. Твои близкие, вероятно, ждут тебя.» — «Питер.» произносит малыш слегка невнятно. — «Хм?» — «Я не ребенок… Питер.» — «Хорошо, тогда, Питер. Ты все равно должен встать. Ты выглядишь намного лучше, чем когда ложился спать. Я не хочу, чтобы за тобой устраивали розыск.» — «Хорошо.» Питер медленно встает и он дает ребенку пару старых ботинок, которые ему велики, и коробку со всем его снаряжением Человека-паука. Малыш выглядит мягким, волосы торчат в разные стороны. Трудно поверить, что это тот же человек, которого он видел, когда грабил машину. Малыш бросает взгляд на храпящего Квентина. Монтана набросил на Квентина одеяло ранее после того, как Квентин пожаловался, что Монтана обращается с Питером лучше, чем с ним. Он подоткнул одеяло только после того, как иллюзионист заснул. Проклиная свою мягкость. — «Сможешь безопасно вернуться домой? Нужны деньги на проезд?» — «Нет, я буду в порядке… Спасибо, Монтана. Я верну тебе твой «любимый» свитер.» Малыш дразнит, а Монтана закатывает глаза и нежно, очень нежно ерошит ему волосы. «Убирайся отсюда, негодяй. Ничто из этого не означает, что я буду мягче с тобой позже!» Ложь. Очень большая ложь. Он никогда больше не будет так близок к тому, чтобы убить Человека-паука. И ребенок, кажется, чувствует это, когда машет рукой и шаркает за дверь. Боже, Монтана надеется, что ребенок не появится снова, когда другие злодеи будут у него дома. Это было бы трудно объяснить.