и как-то вдруг поможет друг.

юнги с чонгуком стали «не разлей вода» ещё на первом курсе. омега жутко опоздал в первый день, выбрав накраситься и привести себя в порядок, вместо того, чтобы прийти вовремя и как попало. юнги знает как внешность, особенно в первые дни — важна. поэтому, пропустив всю линейку, мин кое-как смог найти свою группу и ввалился в класс, причитая на толпу, что не давала спокойно пройти ему. альфа тогда сразу заприметил его: маленький омега, который ругался на больших альф, был взвинчен и походил на воробушка. чонгук крикнул в тот день через всю аудиторию, что омега может сесть с ним, убирая свой рюкзак с соседнего стула, куда вначале положил, чтобы с ним никто не смог сесть. юнги тогда изящно стряхнул невидимую пыль и такой же походкой дошёл до чона, плюхаясь рядом и обворожительно улыбаясь, начал разговор. с того момента они не отлипают друг от друга и по сей день, заканчивая уже третий курс.

🌚

— меня не будет всю следующую неделю, — шепчет чон на паре юну на ушко, отвлекая его от записи лекции. — гон? — будничным тоном спрашивает омега, всё также не отрываясь от тетради, лишь двинув немного альфу локтём, ведь тот занимает слишком много места за их партой, особенно, когда он так близко сидит, наклонившись к мину. — да, — со вздохом отвечает чон. честно говоря, он ненавидел эту природу, которая заставляла его каждый год проходить через это. альфа в такие моменты задумывался, почему он не родился бетой, тогда он бы не знал таких проблем, как бесконечное возбуждённое состояние, которое невозможно унять, зуд, безрассудство, голод, беспорядок и боль в низу живота, которую приходится терпеть, закидавшись обезболом, сцепив зубы. — ты нашёл себе омегу? — всё тем же тоном, будто они обсуждают пары, спрашивает юнги. — нет, — отвечает альфа, смотря куда-то перед собой. на самом деле наличие омеги помогает провести гон безболезненно и приятно, но у чона нет пары, поэтому ему остаётся довольствоваться рукой и таблетками. — почему бы тебе не найти омегу на этот период? — спрашивает мин, обращая внимание на альфу. — я боюсь, — шепчет чон. на самом деле никто не знает, как это устроено, но альфа может во время гона возвращаться переодически в своё сознание, когда с ним омега, которого он хорошо знает. когда же незнакомый, то. — боишься, что затрахаешь несчастного? — с усмешкой задаёт вопрос мин, — могу поспорить многие об этом лишь мечтают. — боюсь причинить ему боль, ведь я не буду возвращаться в своё сознание на протяжении четырёх дней, — высказывает свои опасения альфа. — но, чон, — с возмущением тянет омега, не обращая внимания на преподавателя и некоторых одногруппников, что начали коситься на них. на самом деле юнги никогда не волновали чужие взгляды, — я читал, что альфа не может проводить более трёх гонов в одиночку, у него усиливаются боли и начинаются проблемы со здоровьем. — да, но зато я не причиню боль ни одному омеге, — отрезает чонгук. — ты грёбаный защитничек, — шипит юнги, подрываясь вместе со звонком на следующую пару.

🌚

чонгуку плохо. он только час проводит в гоне, но ему уже хреново раньше, чем обычно. был прав, чёрт его возьми, юнги, что нельзя чону проводить и этот гон одному. альфа продолжает яростно водить рукой по члену. он весь взмок, за весь прошедший час, что он провёл наедине со своей рукой, чон так и не смог ни разу кончить. раздражённо выдохнув, чонгук навострил уши, когда услышал звонок в дверь. тихой поступью, словно он хищник на охоте, альфа направился к двери, не заботясь о том, что он нагой, злой, и его резкие феромоны вполне себе могут свалить кого-то кто за дверью с ног. даже не посмотрев в глазок, чонгук открывает дверь. юнги. омега стоит взволнованным и слегка напуганным, то ли видом альфы, то ли от того, что не услышал шагов, и дверь открылась неожиданно. а может из-за двух этих факторов сразу, но чону это не важно, единственное, о чём может думать альфа, так это о том, что перед ним омега. красивый омега, который сам пришёл в логово хищника, прямо к нему в руки. — чон, — вздыхает омега, — я знаю, что ты это не одобришь, когда придёшь в себя, но я хочу как лучше для тебя, — говорит юнги, держа руки перед собой и медленно входя в квартиру, прижимая голову к плечам от острого взгляда друга. стоило омеге войти в квартиру, протиснуться между альфой, разуться и закрыть дверь, как чон сразу же прижал его всем своим телом к стене. — омега, — прорычал альфа в ухо, поднимая юнги под попой вверх и вгрызаясь в него поцелуем. у юнги было ощущение, что его хотят сожрать прям у этой несчастной стенки. чонгук яростно целовал, его не беспокоило то, что они бились зубами, а его выступившие клыки пронзали губы мина. альфе наоборот это нравилось, он обсасывал чужие губы, высасывая всю кровь из них. — ах, чонгук, — юнги застонал, когда альфа оторвался от его губ, переходя поцелуями на шею, помечая его своими засосами и при этом потираясь о зад омеги, — о, чёрт, — юнги заскулил, когда чон начал набирать темп и выл от того, что не получает долгожданного освобождения, — глупый альфа, отнеси меня в кровать и раздень, — кое-как смог подсказать мин через свои тихие стоны. чонгук зарычал, но послушался омегу. вцепившись посильнее в задницу, чон понёс мина в спальню, где кинул его в расправленные шёлковые простыни и начал быстро раздевать. юнги и пискнуть не успел, как оказался обнажённым, стоя в коленно-локтевой перед возбуждённым альфой. чонгук немного помедлил, внимательным взглядом всматриваясь в картину перед собой, при этом водя рукой по члену. когда юнги обернулся через плечо посмотреть, почему чон медлит, альфа одним точным толчком заполнил омегу до конца, от чего тот упал, зарывшись лицом куда-то в простыни. чонгук сразу же начал вколачиваться в омегу, не желая щадить его. бёдра бились о задницу, кровать ходила ходуном, да и самого юнги не хило так подбрасывало от сильных размашистых толчков альфы. хорошо, что мин успел позаботиться о себе и растянул до того, как пришёл сюда. — ты хочешь принять от меня узел, омега? — чонгук резко прижал юнги своим телом, рыча ему в ушко. — д-да, альфа, — сумев выбраться из вороха, простонал юнги. — ты будешь так хорошо принимать мой узел, правда, омега? — низко спрашивает чон, ещё сильнее вколачиваясь в юнги. а юнги даже слова не может сказать, единственное, что он может, так это стонать и сильно течь, будто у него самый разгар течки, — так течёшь от меня. пришёл к альфе в гон, предлагая себя. ты настоящая шлюшка, — на этих словах чонгук ощутимо шлёпнул по бедру, и юнги захныкал, — заслуживает ли кто-то такой, как ты мой узел? — мин заскулил, подаваясь бёдрами к альфе. — по-пожалуйста, альфа, — начал юнги, — прошу узел, — простонал он, когда чон вгрызся в его плечо. — я дам его тебе только по тому, что ты так хорошо меня принимаешь, что мне не хочется из тебя выходить, — так же рычит чонгук, наконец, опуская себя, накачивая омегу своей спермой, повязывая его своим узлом, чтобы тот не смог соскочить с его члена. юнги закричал, как же ему хорошо, он излился в и без того грязные простыни, так и не притронувшись к своему члену, — юнги, — выдохнул чонгук, а мин замер, услышав своего друга, а не зверя, — я тебя накажу за то, что пришёл, — омега выдохнул и довольно улыбнулся. он совсем не против того, чтобы его наказал его друг.

🌚

юнги как засыпал с членом в заднице, так и проснулся с ним. альфа, видимо не смог разбудить омегу и начал так в него вбиваться, поставив его снова на колени, положив под животик подушку, и придерживая его за бёдра, чтобы точно не смог упасть. — чон, — простонал юнги, когда чонгук вбился со всей силой в простату. — омега проснулся, — оживился альфа, начиная ещё оживлённее вбиваться в заветную точку. — чонгук, — юнги был слишком чувствителен, он только проснулся и в него, не отошедшего от первого оргазма, вбиваются прямо в простату со всей дури, доводя до второго оргазма, — альфа. — слабый омега, — усмехнулся альфа, вцепившись сильнее в бёдра, — как ты сможешь вынести моих щенков, если ты не способен так долго продержаться. такой слабый, — прорычал чон, укусив под лопаткой. — альфа, — плаксиво начал юнги, — я смогу, смогу вынести твоих щенят. — я надеюсь, юнги, — в самое ухо, подбираясь одной рукой ниже груди, к месту, где сердце, — я верю в тебя, — и мин захныкал. в него верит друг. верит друг в то, что он сможет вынашивать их щенков. эта мысль согревает место, за которое ухватился чон. юнги снова проваливается в сон, сцепившись узлом с альфой, который нежно целовал его шею.

🌚

— чонгук, нам нужно покушать, — юнги стоит у холодильника, пытаясь отбиться от поползновений наглого альфы, — пока не поешь, можешь забыть о моём теле, — поставил условие омега, хмуро сведя бровки. — нельзя так играть, — промурлыкал чон, потираясь членом о голый зад юнги. — чонгук, — попытался слезть мин. — сначала десерт, потом обед, — отрезал альфа, поднимая и сажая юнги на стол, входя в него одним точным толчком, — ты прекрасен, — признался чонгук, смотря на распластанного омегу перед собой, и юнги покраснел, пока чон не затянул его в поцелуй, увеличивая темп, — восхитительный омега, — прорычал альфа, глядя в глаза, и взяв юнги под бёдра, начал вбиваться в него на весу, врываясь языком в чужой рот, начиная трахать им тоже. — альфа, — юнги подпрыгнул на резком толчке. — так хорошо и правильно смотришься на моём члене, омега, — шепчет чонгук, покусывая шею, — мой омега, — прорычал он, в опасной близости от пахучей железы. — твой, — выдохнул юнги, крича и кончая, почувствовав клыки на своей шее, что оставляют метку принадлежности. — мой. с нашими щенятами, — зализывал альфа метку.

🌚

— ты хорошо себя чувствуешь? — чонгук всё утро носится над юнги, словно курица-наседка. гон закончился, и у альфы включился режим «забота о затраханном друге», но мин совсем не против. даже не смотря на то, что он проснулся с ноющими мышцами, жжением в заде и, вытекающейся из неё смазки, он себя давно так хорошо не чувствовал. чон его с утра отнёс в ванную, где тщательно вымыл и сделал расслабляющий массаж, кормил с ложечки завтраком, который сам приготовил, чтобы омега поправился после марафона, обработал мазью все свои следы на чужом теле, включил омеге его любимый фильм, перед этим удобно расположив его в гнезде из подушек. — глупый альфа, — снисходительно улыбнулся юнги, — я ещё никогда так хорошо себя не чувствовал. и чонгук поверил, смотря в счастливые глаза и метку на шее.