восходит солнце.

***

      после того кровавого убийства сяо синчэнь не мог отделаться от мысли, что он стал ужасным человеком, хотя, по факту, он делал это для благой цели - для человека, который ему дорог. его душило чувство вины перед невинным человеком, потому что не тому наставница его учила. она не учила его убивать, да и вообще считала, что это не для ее учеников, ведь так надеялась, что те не уйдут в смертный мир. однако все ученики, без исключения, ушли в смертный мир и, на самом деле, это было уже предписано - они не смогут научиться выживать, находясь на горе. на горе чувствуешь себя в безопасности, на горе тебя никто не найдет, даже треклятые вэни, будь им дорога в диюй с препятствиями, не доберутся. но гора давно в прошлом, а у даочжана новая жизнь. чтобы вернуть зрение сюэ яну, синчэню нужен был тот, кто отлично разбирался в медицине, поэтому ему придется преодолеть огромное расстояние, дабы найти ту самую старушку, которая помогла босяку отдать свои глаза. на самом деле он понятия не имел, жива ли та, живет ли она там же и не переехала ли она куда-то подальше, ведь никогда не знаешь, какие обстоятельства сподвигнут тебя на переезд. мешочек цянькунь отлично подошел для того, чтобы спрятать чужие глазные яблоки.

***

      чутье сюэ яна еще никогда не подводило - он уже чувствовал неладное, когда сяо синчэнь появился на пороге дома. то, что он слепой не означает, что он тупой. — син-син? даочжан замер, ведь босяк схватил его крепко за руку, сжав так, что не вывернешься - вырваться не получится, да и это нагонит еще больше подозрений. в горле застрял ком, а глаза расширились до размера вселенной: только бы сюэ ян ничего не узнал, только бы сюэ ян ничего не узнал. — а-ян, ты что-то хотел? — звучишь странно: дыхание прерывистое, сердце колотится, нервно дергаешься. что с тобой? ты что, встретил старого заклятого врага или с дружком со своим окаянным повидался? сяо синчэнь облизнул внезапно пересохшие губы. — нет, все в порядке. ты просто меня напугал. отпустишь? сюэ ян склонил голову набок, но хватку не ослабил - он «смотрел» черной повязкой в стену и жевал губу, явно что-то подозревая. от него что-то скрывалось и он прекрасно это чувствовал. дернув даочжана на себя, сюэ ян почувствовал на своем лице чужие волосы и принюхался - пахло кровью. она будто въелась в сяо синчэня и не хотела уходить даже после стирки. неужели убил кого? — почему ты пахнешь кровью? сяо синчэнь сглотнул и замешкался, а после попытался высвободить руку из хватки. — отпусти меня. — ответь на вопрос. — я сказал, отпусти меня! он вырвал руку из цепких пальцев и отошел назад. сюэ ян сжал руку в кулак. — да что с тобой такое?! ты будто всю деревню перерезал и теперь боишься признаться в этом, потому что не считаешь себя убийцей! неужели так трудно ответить на мой вопрос! даочжан поджимает губы и жмурится, будто это поможет ему спрятаться от внезапного давления. — тебя это не касается! я прошу тебя, оставь все вопросы на потом! умоляю! сюэ ян затих, после чего поднялся из-за стола, за которым сидел, и побрел в сторону спальни, наощупь находя нужный путь. — захочешь поговорить - найдешь меня здесь.

***

      сяо синчэнь пришел к нему «под бок» ночью. до белизны застиранная одежда все еще пахла для сюэ яна кровью, но кровь присутствовала где-то еще. пальцы прошлись по чужим губам и нащупали ранку. — у тебя губа прокушена? — немного. на ночной охоте треснула. ничего страшного. сюэ ян в ответ хмыкает и бадает макушкой подбородок сяо синчэня, который приобнял его для того, чтобы нормально закутать в одеяло. — хорошая ночная охота что губы трескаются. — будто у тебя никогда губы не трескались. — трескались, но быстро заживали. ненадолго в комнате повисла тишина. — даочжан? — м? — можно я сделаю одну вещь? — с каких пор ты-… ему не дали договорить. сюэ ян впился в его губы напористым, крепким поцелуем, прикусывая ту самую треснувшую губу до крови и после слизывая ее, тем самым заставляя сяо синчэня чуть поморщиться от боли. он растерялся. он никогда раньше не целовал никого. отстранившись и облизав губы как тот довольный кот, босяк снова вернулся в прежнее положение. — доброй ночи, син-син.