Боже, храни Таргариенов

***

Нешуточные распри разгорелись в час летучий мыши между представителями двух ветвей одного рода. Поправляя запачкавшийся, от ночного приключения, рукав Висенья подняла глаза и встретилась с Эймондом. От пристального взгляда принца по спине ее пробежали мурашки, и, поджав губы, Висенья спешно отвернулась. — Принцы должны были спать, государь. — Кто нес пост? Один из стражников сглотнул. — На юного принца напали его кузены, король, — в голосе сира Кристона послышалась издевка. — Вы клялись мне защищать и хранить мою кровь! — Нам не приходилось защищать принца от принцев. — Это мерзкие отговорки! Визерис пихнул какого-то стража в грудь. — Его глаз исцелиться? — Алисента прикрыла лицо руками, едва сдерживаясь. Ее сын лишился глаза. Эйгон стоявший сзади хмыкнул. И женщина оглянулась, вспомнив о старшем сыне. — Плоть исцелиться. Но глаз, увы, потерян, — мейстер пожал плечами, и Эймонд, часто поморгав, упер локти в подлокотники. — Он сам виноват, — прокричал Эйгон. Раздался шлепок. — Ай! — Это ни что по сравнению с болью твоего брата, глупец, — отряхнула руку королева, — Пока ты там пьянствовал и развлекался с девицами! — Я отдыхал... — вновь королева подняла руку, и словно ошпаренный Эйгон ухватился за щеку, — Ай... Я — принц Семи Королевств, мама. — напомнил, будто она забыла. — Видят боги, ты — самый бестолковый принц за всю историю Вестероса, — зашипела Алисента, да так, что ее услышал бы даже глухой. Хлопнула дверь, заставив Висенью развернуться — ворвалась Рейнира с Деймоном. Приход отца с наследницей железного трона девочку порядком озадачил, но в глубине души, она даже обрадовалась. Наконец сковырнув слипшуюся на рукаве глину и, пригладив ткань, Висенья снова обернулась. — Он украл Вхагар! — билась в слезах Бейла. — И ударил нас, — подхватила Рейна. Лица близняшек были в крови, как и всех прочих, кто был уличён в драке. — Твой сын искалечен, её детьми! — Это случайность, королева, — нахмурилась принцесса Рейнира. — Случайность? — возмутилась Алисента, — Люцерис подстерег Эймонда с ножом, чтобы убить. Прошепча матери на ухо Люцерис пожал плечами и, болезненно шмыгнув носом, напомнил о том, о чем Рейнира и без того прекрасно знала. — Это на моих сыновей напали, вынудив их защищаться, — выпалила Рейнира, — Это их грязно и подло оскорбили. — Как именно? — Законнорожденность моих детей была поставлена под сомнения, — Алисента поджала губы. — Он назвал нас бастардами! — возмущенно крикнул Джейс. Королева тяжело вздохнув, обреченно прикрыла глаза. Нынче ее постигло глубокое разочарование. Даже не в сыне, что обозвал детей драконьей шлюхи, а в том что ей — королеве, придется выслушивать брань мужа, да еще и прилюдно. — Мои сыновья унаследуют железный трон, государь, — вздохнула Рейнира, — Это ужасная измена. Принца Эймонда следует допросить и узнать, где он услышал подобную клевету. — Из-за оскорбления? Мой сын потерял глаз, — прокричала Алисента сквозь бушующее море людского возмущения, нервно облизнув губы, королева сложила руки перед собой, — Это было обычное ругательство, что взять с мальчишек. Глядя на пламя разожженных свечей, король тонул в особенно раздражительных нынче раздумьях. Откинув голову, Визерис вздохнул. Вновь он казался себе шутом... Как и тогда. В троном зале. Перед глазами мужчины вставала назойливая картинка — распластавшийся на полу в спальной рубахе Деймон довольно скалился и требовал его единственную дочь к себе в жены. — Эти вечные распри пора прекратить, — спокойно рассудил государь, — Принесите извинения друг другу. Этого требует ваш король. — Но этого мало. Эймонд искалечен навсегда, — процедила сквозь зубы Алисента, но король сделал то, делал не единожды — отмахнулся от ворчания жены. — Мне не вернуть его глаз. — Да, ведь его отняли! — Что я должен, по-твоему, сделать? — Долг нужно уплатить, — успокоившись, Алисента гордо задрала нос. — Глаз одного из ее детей взамен. Поднялся ропот. Заговорил и стар, и млад. Все переспрашивали. Кто-то возмущался, а кто-то не верил услышанным словам, поглядывая то на королеву Алисенту, то на принцессу Рейниру. — Если король не добивается правосудия… То добьется королева. Сир Кристон, — на щеках её залегли продолговатые ямочки, вот только в глазах не было и тени от той широкой улыбки, — Принесите мне глаз Люцериса Велариона. — Мама! — Он может выбрать любой, — улыбнулась Алисента. Сперва решивший, что ослышался, Визерис нервно повел головой. Глаза его налились яростью. Король грозно выставил трость вперед и угрожающе тыкнул ей в сторону рыцаря. — Ни с места, Коль, — прорычал Визерис Таргариен, не сводя взгляда с жены. Вдруг он выпрямился и рявкнул, что есть сил. Алисента так и затряслась от голоса гневного супруга, — Ты понимаешь, что говоришь, Алисента? — Вы присягали мне, — упрямо повторила королева, сорвавшись на шепот. Досада, отчаяние, безнадежность! Алисента умоляюще посмотрела на сира Кристона. Она была трусихой. Трусихой. Всю юношескую пору она соглашалась с тем, что ей говорил делать отец, надеясь, что так беда пройдет стороной. Это было тогда... Сейчас, хоть Алисента и дрожала от страха, как лист на ветру, она твердо решила не отмалчиваться. Если Визерис любит Рейниру больше ее собственных детей... Что ж. С этим она стерпится, но ни во что не ставить ее сына, когда тот лишился глаза, она не даст. Даже если король прикажет схватить ее и кинуть в темницу. — Алисента, этот вопрос закрыт, — подойдя прошипел в лицо, — И пусть знает каждый язык, который попытается усомниться в законности детей принцессы Рейниры, что его отнимут! Королева скривилась от неистового призрения. Опять она выиграла. Опять ей удалось обвести всех во круг своих пальцев. Ее сын потерял глаз, а тот кто это сделал сейчас пойдет безнаказанно спать. Метавшая громы и молнии Алисента выхватила из ножин мужа кинжал. — Королева! Сир Гаррольд бросился следом. — Ты слишком далеко зашла, — перехватила руку Рейнира. — Я чтила королевство и законы, пока ты насмехалась над ними, —вспыхнула королева, сдержав поступившие слезы, — Где долг и жертвенность? — задала себе вопрос, — Они растоптаны тобой! — Отпусти кинжал, Алисента, — четко проговорил Отто, вверх по лбу проползли широкие брови десницы. Отступать было некуда. Проглотив вставший комом в горле страх, Алисента повторила ещё громче, чем прежде. — Любой глаз, Рейнира. — Наверное, утомительно скрываться под маской, — раздалась над самым, — Зато теперь все видят твое лживое лицо, — голос Рейниры стал тихим, пробирающим до мурашек. Она задела за живое. Будто ужаленная оводом, королева побагровела от злости, ноздри ее расширились и кольцо во круг радужки стало ещё темнее. — А-а! Кровь хлынула из предплечья, падая на пол. Алисента выронив кинжал на пол, опустила ошарашенные глаза. Принцесса Рейнира отошедшая в самый последний момент, так и не встретившись с лезвием кинжала бегло моргнула. — Висенья… В ушах зазвенело, во рту ощущался металлический привкус. Голос раздался прямо над ней, а затем она почувствовала, как чьи-то пальцы коснулись ее плеча, чтобы развернуть к себе. В глазах все расплылось, а ощущение притупились. — Семеро… Я не хотела, — пыталась собрать в себе остатки былой храбрости Алисента Хэйтауэр, но ей никак не удавалось, — Случайность… Это случайность. Повисло красноречивое молчание. Алисента и Отто выразительно переглядывались, причем на лице последнего все сильнее проступало призрение. Десница, кажется, был не доволен исходом действий. — Долг уплачен, ваша милость, — громко сказала она, развернувшись к женщине. Смолкнувший зал вновь зашептался, обратившись к стоявшей Висенье, — Кровь за кровь. Встав полубоком, принцесса Висенья встретилась с Отто Хайтауэром. Тот наклонив голову, одобрительно качнул головой. Почему-то его одобрение заставило ее язвительно улыбнуться. Кто-то смотрел ей в спину. Буравил ее пронзительным взглядом, и, обернувшись, Висенья переглянулась с Эймондом. От чего вдруг не зная, в ответ принцу она посмотрела высокомерно и холодно. — Не волнуйся, мама, — Эймонд поднялся, ухмыльнувшись будто его и вовсе не задело призрение девчонки, — Это был честный обмен. Я потерял глаз, но получил дракона.

***

— Будет шрам, но рана заживет. Валирийская сталь режет чисто, — седой старичок с густой бородой улыбнулся, — Вы, принцесса, очень мужественно себя ведете. Двери открылись. Висенья, сидевшая спиной не сумела разглядеть своего гостя. До тех пор, пока он не обогнув девочку встал перед ней. Появившийся так резко Деймон молча наблюдал за дочерью. Беззвучно ахнув, Висенья обмерла от неожиданности. — Вы свободны, мейстер. Поклонившись старик беззвучно удалился. — Ты меня приятно удивила, — непринужденно сказал Деймон, в мгновение улыбнувшись. — Ты повела себя очень достойно, многим стоило бы поучиться у тебя выдержке, — цокнул он, глядя на только зашитую неровную полосу. Это был намек на королеву. — Мейстер сказал будет шрам. — Сякого воина украшают шрамы, — задумчиво произнес Деймон. Размышлял он о Лейноре, супруге принцессы Рейниры и наследнике Дрифтамрка. Как же этот полумуж вертелся на носу! Затаившись в Красном Замке, шпионы Деймона докладывали своему хозяину все как на духу. Лейнор не желал Рейниру, да и в принципе женщин. Женившись на единственной дочери короля, он пытался выслужиться перед отцом и восславить свой дом. Ночами предпочитая наследнице престола своего любовника сира Корри. Пережевывая свои мысли, Деймон зло скрежетал зубами. Блуждая пальцами по гладкости стола, дума его приобрела четкую форму...

***

По коридору пролетела тень. Скрипнули двери, и стражник затрясся. Предчувствуя нечто плохое, лорд Корлис сложил руки перед собой. Обугленное тело шлепнулось об пол. Непрерывно сотрясаясь от рыданий, принцесса Рейнис давилась горькими слезами, узнав в изувеченном трупе единственного сына. — Как это допустили? — со злостью милорд пнул стражника. Склонившись над телом миледи забилась пойманной птицей, и успокоить её удалось не сразу. — Мой сын. Мой мальчик… — обезумев, повторяла Рейнис Таргариен.