Когда стихает ветер

      — Томиока-сан, вы скоро станете отцом? — повторила его слова Каору.       — Да, я ведь так и сказал, — немного язвительно ответила Гию.       — Но… простите, мне очень сложно это осознать. Вы ведь никогда не хотели заводить семью.       — Шинадзугава, я этого не планировал, — обращение к Каору по фамилии выдавало раздражение Гию.       — Томиока-сан, вы женились? — задала не очень подходящий вопрос Каору.       Гию уже набрал в лёгкие воздух для возмущения, но затем тяжело выдохнул, приводя дыхание в порядок.       — Шинадзугава, это не важно. Мне нужно знать, когда ты сможешь закончить работу над препаратом.       — Если бы я знала ответ на этот вопрос, вы бы знали об этом наверняка! — с обидой ответила Каору, — Неужели вы думаете, что мы бы не разыскали вас, приблизься я к разгадке? Думаете, что я не пытаюсь здесь спасти Санеми, Танджиро и вас?       — Прости, — в прывычной отстраненной манере ответил бывший столп воды.       — Это вы меня простите, я была слишком резка, — извинилась Каору, — Мы очень давно вас не видели, а теперь вы здесь и рассказываете такие новости. Вы меня очень удивили, Томиока-сан. Как вы вообще смогли отыскать это место? Мы, конечно, больше не скрываемся, но и не распространяемся.       Гию посмотрел на неё так, словно на маленького ребёнка, задавшему самый банальный вопрос родителю.       — Ты забыла, что я бывший истребитель и выслеживал даже лун? Вы ведь даже Сорая у себя оставили, а я этого ворона хорошо знаю.       — Почему же вы не пришли к нам домой?       — Не хотел сталкиваться с Шинадзугавой, пока не узнаю, как продвигаются дела с разработкой средства.       Каору не понимала действий Гию, но не стала больше задавать вопросов, дабы не раздражать его ещё сильнее.       — Где Танджиро и Незуко? — поинтересовался Гию.       — Они вместе с Канао отправились на гору, на которой жили до нападения на них Кибуцудзи. Незуко очень грустила в последнее время, начала тосковать по детству. Две недели назад Танджиро-кун принял решение показать ей старый дом, вдруг это сможет развеять её печаль.       — Ясно. Каору, мне пора возвращаться. Я навещу тебя позже.       — Томиока-сан, как мы можем связаться с вами?       — В этом нет нужды. Я же сказал, что приду позже сам.       — Конечно, как вам будет удобно, — Каору поклонилась ему на прощание.       Гию Томиока уже давно не является столпом, но Каору питала к нему глубокое уважение, продолжая разговаривать с ним с должным почтением. Ей было так интересно узнать, каким образом этот отстранённый человек без эмоций попал в такую ситуацию, но воспитание не позволило ей лезть ему в душу.       Вечером, идя домой вместе с Санеми, она рассказала мужу о неожиданном госте.       — Санеми, ты не представляешь, кто сегодня заходил ко мне!       — И кто же? — заинтересовался Санеми.       — Бывший столп воды, Томиока Гию!       — Что? — не понимающе спросил Санеми.       — Знаю, если бы мне сказал такое, я бы тоже не поверила тебе.       — Тебе точно это не причудилось? — всё ещё сомневался бывший столп ветра.       — Говорю же тебе, ко мне приходил Томиока-сан! — возмущённо сказала Каору.       Санеми почесал свой затылок.       — И что же он хотел?       — Он поинтересовался, удалось ли мне создать средство от проклятия метки.       — Правда? — ещё сильнее удивился Санеми, — Не припомню, чтобы Томиока так уж сильно цеплялся за жизнь будучи охотником.       — А это самое интересное, — таинственно произнесла Каору, — Санеми, Томиока-сан скоро станет отцом!       От удивления Санеми даже остановился на дороге.       — Томиока станет отцом? — переспросил он, — Ты точно не перепутала его ни с кем?       — Уважаемый столп ветра, если вы не перестанете сомневаться в моих словах, то сегодня не услышите от меня больше ни одного! — полушутя сказала Каору. Она всегда называла так мужа, чтобы немного привести его в чувства.       — Ладно, ладно, — сдался Санеми, — Прости, больше не усомнюсь в тебе, — сказал он, следом поцеловав её в лоб.       Напускная обида Каору сразу улетучилась. На её место пришла мысль, не дававшая ей покоя последние несколько дней.       — Интересно, когда вернутся Танджиро-кун с девочками? Давно не было от них вестей, я начинаю беспокоиться. Да и Аой тяжело справляться со всем самой, она просила меня завтра снова прийти в поместье Бабочки, чтобы помочь с работой.       — Камадо отличный воин, как и Канао. Демонов больше нет, а если на них нападёт человек, то мне будет больше жаль нападавшего, — усмехнулся Санеми.       — В этом я с тобой соглашусь, — улыбнулась Каору, тихо радуясь перемене в отношении Санеми к Танджиро.       — Люблю, когда ты признаёшь, что я прав, — ответил Санеми, ехидно улыбнувшись.       — Я всегда признаю, когда ты прав. Просто это бывает настолько редко, что ты забываешь о моём признании каждый следующий раз, — сказала Каору и звонко рассмеялась.       Санеми не смог сдержать своего смеха. Он настолько же сильно любил свою жену, насколько не сомневался в её любви к нему, поэтому знал, что в её колих шутках совершенно отсутствовал злой умысел.       Дойдя до дома, Каору принялась готовить ужин, в то время как Санеми принялся чинить прохудившуюся крышу. С деньгами, которыми вознаградил их юный Ояката-сама, супруги могли нанять целый штат прислуги, но предпочитали делать всё своими руками, обсудив, что безделье может плохо сказаться на их теле и духе.       Сев за горячий ужин, Санеми задал Каору такой наболевший вопрос:       — Любимая, думаешь, у нас ещё есть возможность подарить жизнь ребёнку?       Каору посмотрела на него грустным взглядом.       — Ты несчастлив со мной, Санеми?       — Я безумно счастлив быть твоим супругом, любимая. Но уже минул год с нашей потери, может тебе уже пора перестать принимать травы, препятствующие зачатию?       — Проблема не в том, чтобы зачать ребёнка, Санеми, — Каору опустила голову, пряча влажные глаза, — Я не могу забеременеть сейчас, когда все мои мысли устремлены только к твоей возможной скорой гибели. Боюсь, что в таких условиях я просто не смогу его выносить, а к потере второго ребёнка ни ты, ни я не переживём. Однажды моя кровь не пришла в положенное время, и я испытала такой страх в душе, что даже описать тебе не могу.              — Почему ты не говорила мне?       — Я решила подождать, пока не буду уверена. Мне так не хотелось расстраивать тебя, любимый, — Каору робко посмотрела на мужа, — И когда пришла моя кровь, я испытала глубокое облегчение в моей душе.       — Не могу поверить, — Санеми посмотрел в пустоту, затем перевёл взгляд на супругу, — Не могу поверить, что ты проходила через всё это одна. Ты же обещала не закрываться от меня.       — Прости меня, Санеми, — Каору взяла его за руку, — Ты целый год не заговаривал о ребёнке, я думала, что ты смирился, но теперь вижу, что ошибалась, — она серьёзно посмотрела на него, — Ты можешь взять себе наложницу, как это делают другие мужчины, чтобы она смогла родить тебе ребёнка. Я даже не против, если ты возьмёшь себе другую жену, как Тенген-сан.       — Замолчи, — ровным тоном произнёс Санеми, отчего Каору сжалась, становясь совсем маленькой, рядом со своим огромным мужем, — Никогда смей говорить мне такого.       — Прости меня, Санеми. Прошу, только не сердись на меня.       Увидев страх в глазах жены, Санеми почувствовал себя виноватым. Он прекрасно осознавал, что был грубым человеком, поэтому всегда старался контролировать свою речь и действия, чтобы не обидеть супругу, но в моменты, когда он забывался, он умудрялся пугать Каору до ужаса.       — Каору, — уже более мягко начал говорить Санеми, — Я обещал поддерживать тебя, но я не могу сдержать своё обещание, если ты скрываешь от меня подробности твоего состояния. Как твой супруг разве я не имею право знать, что творится у тебя в душе?       — Конечно ты прав, прости меня пожалуйста, — ещё более жалобно просила Каору.       — Мне не за что тебя прощать. Я лишь хочу, чтобы ты доверяла мне. Неужели я такой страшный, что ты скрываешь от меня такие вещи? Как тебе могла прийти в голову мысль о наложнице?       — Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Если ребёнок сможет осчастливить тебя, то я согласна и на наложницу, и на другую жену.       — Мне не нужно никакой другой женщины кроме тебя. Ты поняла меня? — Санеми опять заговорил низким, пугающим тоном.       — Да, да, я поняла тебя. Только не сердись на меня больше, прошу! — быстро ответила ему Каору.       — Прости меня за мою грубость, я не хотел тебя напугать, — так же ровно, но более мягко сказал Санеми.       — Я понимаю твой гнев. Прости, я была не права.

***

      На следующий день Ояката-сама вызвал Санеми к себе.       Время от времени до бывшего главы доходила информация об уцелевших демонах. В таких случаях он просил Санеми о помощи. Хотя все луны были побеждены, никто не знал, насколько сильны были выжившие демоны.       Этот раз не стал исключением: Санеми предстояло отправиться в северную часть страны, чтобы спасти деревню от нападений. Он пообещал Каору вернуться через неделю.       Каору направилась на помощь Аой, ведь тяжело было управлять поместьем в одиночку. Каору не была против, ей нужно было отвлечься от исследований, чтобы освежить свой взгяд.       Поместье Бабочки, со временем, превратилось в обычную лечебницу, куда приходили жители всех ближайших деревень. Корпус истребителей полностью прекратил своё существование, и охотники покинули бывшее жилище в поисках своего места в этом, теперь уже спокойном мире.       Ояката-сама прилагал все усилия, чтобы помочь каждому бывшему охонику. Большинство из них отправились служить в армию, не в силах изменить привычный уклад жизни. По сравнению с обычными людьми, они выделялись своей силой и выносливостью, чем не могли похвастаться рядом с такими выдающимися воинами, как столпы. Другие нашли себя в земледелии и в рыболовстве, наслаждаясь тишиной и предсказуемостью тихой жизни. Были и те, кто не смог обрести покой и исчезли из поля зрения Ояката-сама, что несомненно его печалило. Он считал, что каждый охотник внёс вклад в великию победу над демонами, и не хотел, чтобы герои страдали после достижения главной цели.       Добравшись до поместья, Каору первым делом поинтересовалась новостями о Канао и ребятах.       — Я получила от них послание вчера, они собираются вернуться через неделю, — ответила ей Аой.       — Надеюсь, что они в безопасности, и Незука больше не печалится.       — О, они прекрасно проводят время, не беспокойся, сестрица Каору!       — А где сейчас Зеницу и Иноске?       — Я послала их за ингредиентами на Запад, они создавали слишком много шума здесь. Интересно, они хорошо питаются?       Каору хитро улыбнулась.       — Зеницу нужно не так много еды, как Иноске, не правда ли, Аой?       — Да! Иноске невероятно прожорлив! — воскликнула Аой.       — Тебе придётся постоянно готовить, когда вы поженитесь, — рассмеялась Каору.       — Глупости! — ответила покрасневшая Аой, — Я никогда не выйду замуж за этого неотесанного дикаря!       — Красивого неотёсанного дикаря, — поддарзнила её Каору.       — Сестрица, прошу, прекрати этот разговор!       Каору рассмеялась ещё звонче. Она давно заметила, что Иноске становится более послушным, когда рядом находится Аой. Может этому мальчику удастся завоевать сердце строгой Казанаки?       Их разговор прервали неожиданные посетители. Трое мужчин в военной форме вошли в ворота: высокий мужчина шёл впереди, другой поддерживал их третьего сослуживца.       — Доброго дня, красавицы, — произнёс самый высокий из них. Не подскажите, где мы можем найти врачей?       Каору не понравилось обращение, но она решила сохранять спойствие.       — Добрый день, офицер. Я врач, какая помощь вам необходима?       Мужчина пристально посмотрел на Каору, словно силился вспомнить, где он мог раньше видеть эту девушку.       — Мы направляемся в столицу после задания нашего великого Императора, но мой сослуживец жалуется на боль в животе. Не могли бы вы осмотреть его?       — Конечно, офицер. Прошу следуйте за мной.       Каору вошла в поместе и направилась в палату, указывая дорогу посетителям. Дойдя до палаты, она велела положить больного на кровать       — Офицер, вы можете подождать за дверью, — попросила Каору.       — Я отвечаю за него, не могу оставить его одного.       — Как пожелаете, — Каору начала осмотр.       — Госпожа доктор, мы с вами нигде не встречались?       — Не думаю, офицер, — ответила Каору, мельком взглянув на мужчину, — прошу не отвлекать меня, мне необходимо сосредоточиться.       — Да, прошу прощения, госпожа доктор.       Каору осматривала нового пациента, задавая ему вопросы.       — Давно у вас боли, юноша?       — Уже пару дней, госпожа.       — Как долго вы держите путь?       — Неделю, госпожа.       — Бедный мальчик! Такой молодой, а уже служите в армии. Надеюсь, ваши командующие хорошо с вами обращаются.       — Как вы поняли, что я офицер, а он обычный солдат? — неожиданно спросил высокий мужчина, — Я не намного старше него, так что вы не могли понять это по возрасту.       У Каору появилось неприятное чувство в груди.       — Ваша форма выглядит иначе, чем у ваших сопровождающих, — ровно ответила ему Каору.       — Но может, это я сопровождаю двоих офцеров, а не они меня. Вы знаете разницу формы. Откуда?       — Я просто предположила. У вашего подчененного проблема с перевариванием пищи. Я принесу лекарства, — Каору попыталась спешно покинуть комнату, но высокий мужчина перегородил ей путь к двери.       — Нет, постойте. Не зря я сразу подумал, что видел вас ранее. Вы ведь Фудзивара, дочь генерала Хирохито Фудзивара?       Каору раскрыла глаза в изумлении. Она так давно не слышала своей фамилии, что даже забыла её звучание. Страх волнами захватывал её тело. Если этот человек знает её фамилию, значит наверняка знает о её происхождении.       — Вы ошибаетесь, — немного дрогнувшим голосом, — Моя фамилия Шинадзугава, я обычный лекарь. Прошу позвольте мне помочь бедному мальчику.       — Да, прошу простить мои манеры, — отступил мужчина.       Каору быстро выбежала из здания в поисках Аой, найдя её перебирающей травы.       — Аой, прошу, только не задавай лишних вопросов, — прошептала Каору, — Срочно пошли ворона Санеми. Скажи, чтобы он немедленно вернулся!       — Но сестрица Каору, я отправила своего ворона Канао. Я могу отправить Сорая.       — Санеми взял его с собой! Как не вовремя!       — Сестрица, что происходит? — обеспокоенно спросила Аой.       — Этот офицер знает мою фамилию, знает имя моего отца. Он может знать о том, что я полукровка, а это явно не к добру. Здесь не осталось ни одного охотника, мы явно сейчас не в безопасности. Прошу тебя, убеги, спрячься где-нибудь! При первой же возможности сообщи Санеми, что здесь происходит. Я полагаюсь на тебя!       — Но сестрица…       — Аой, слушай меня! Прошу, делай, как я говорю.       Аой несмело кивнула в ответ.       — Умница, — улыбнулась Каору, отправляясь обратно в здание.       Ей не хотелось подвергать опасности Аой. Необходимо было выиграть время, чтобы дать ей возможность спрятаться.       Открыв шкаф с лекарствами, она схватила пузырёк с усыпляющей настойкой и спрятала её в рукав. При первой же возможности необходимо обезвредить посетителей. Затем взяла лекарство и вышла в коридор.       Вернувшись в палату, она протянула лекарство для желудка лежащему на кровати юноше.       — Вам необходимо принимать это трижды в день в течение семи дней.       — Благодарю вас, госпожа доктор, — ответил больной, взяв пузырёк из её рук.       — Господин офицер, вам нет нужды оставаться в больнице, однако, советую вам задержаться на постоялом дворе в деревне. Дайте мальчику возможность отдохнуть хотя бы пару дней.       — Вы очень добры, госпожа Фудзивара.       — Я ведь сказала вам…       — Кого ты пытаешься обмануть? — резко перебил её мужчина, — Ты знаешь кто я? — он начал медленно приближаться к ней, — Я Иэсиге Кудзё, внук князя Мититака Кудзё. Поверить не могу, что представитель великого клана Фудзивара посмел смешать нашу великую кровь с таким отребьем, как твоя мать!       Каору сама не заметила, как дала пощёчину офицеру. Осознав, что сделала, она начала медленно отходить назад, но ощутив спиной стену, почувствовала, как предательски её ноги задрожали от страха.       — А ты та ещё тварь, — ухмыльнулся мужчина, продолжая своё приближение, — Ты даже не представляешь, как сильно все в нашей семье разозлились, когда твой отец женился на твоей матери. Он должен был жениться на моей тёте Садако. Слышала о ней? Она стала женой нынешнего императора Ёсихито. Ты только что ударила племянника императрицы! — с этими словами офицер схватил Каору за горло и прижал к стене.       Каору схватила его руки, пытаясь вырваться, но безуспешно.       — Не дергайся, а то хуже будет, — издевательски произнёс мужчина, сжимаю пальцы ещё крепче, — Так хочется прикончить тебя здесь… Но думаю, что я доставлю тебя дедушке. Он должен порадоваться такому подарку.       Заметив, что Каору ослабла, он отпустил свою руку, и девушка рухнула на пол, задыхаясь от кашля.       — Прошу вас, я больше не имею отношения к роду Фудзивара. Я вышла замуж и работаю врачом. Не забирайте меня…       Её речь прервал резки удар ногой офицера в живот. Каору вскрикнула от боли, вызвавшей очередной приступ кашля.       — Замуж значит, — мужчина схватил её за волосы и поднял её голову вверх, — Ты ещё и замуж вышла? Как ты там сказала? Шинадзугава кажется? Что за плебейская фамилия? Наверняка какой-нибудь пастух. Но даже пастух будет лучше тебя, корейская тварь.       Из глаз Каору полились слёзы. Она ощущала бессилие что-либо сделать. Её мужа не было рядом, чтобы спасти её, а сама она была слишком слаба, чтобы противостоять обидчику.       — Ты посмотри на неё, Сано, — обратился он к испуганному больному, молча наблюдавшему за всех картиной, — Она ещё и плачет. Хочешь её? Она довольно хороша. Можешь пользоваться ею, пока мы не доберёмся до столицы.       — Господин Кудзё, мне кажется, это лишнее…       — Ты что сейчас сказал? — Иэсиге кинул гневный взгяд на юношу, — Ты мне перечишь?       — Нет, господин Кудзё! Я лишь к тому, что нам не следует задерживаться, мы должны вернуться в столицу как можно скорее! — быстро выпалил солдат.       Иэсиге отпустил волосы Каору.       — Зови Сикеги. Свяжите её и несита за ворота. Наши лошади нас заждались.       Солдаты выполнили приказ командира. Никто не осмелится ослушаться представителя рода Кудзё, да ещё и племянника императрицы.       Погрузив Каору на лошадь, они отправились в путь.       Каору молилась, чтобы Аой сделала так, как она ей велела. Только Санеми мог помочь своей жене выбраться из плена.

***

      Аой послушалась Каору: она спряталась за деревьями и наблюдала, как увозят её сестрицу. Она осталась совсем одна, не было никого, кто бы мог ей помочь. Она не знала, где находится поместье Ояката-сама, её ворон не вернулся от Канао. Девушка разрыдалась во весь голос.       Она вспомнала слова Каору, что чувства не должны препятствовать делам.       — Можешь плакать сколько угодно, но делай всё, что должна, — говорила ей Каору.       Аой направилась в поместье. Ей необходимо заботиться о больных, пока ситуация не изменится.       — Боги, пожалуйста, пусть кто-нибудь вернётся! Сестрица Каору может погибнуть в любой момент, — молилась она.       Боги услышали только спустя два дня. В поместье Бабочки пришёл Гию Томиока.       — Господин столп воды, — воскликнула Аой от неожиданности и радости, — Сестрицу Каору похитили люди в военной форме!       — Постой, Аой, что ты такое говоришь? — не понял Гию.       — Два дня назад к нам заявились военные. Один из них знал сестрицу Каору раньше. Она пыталась защитить меня и велела мне спрятаться, а они увезли её на лошадях!       — Два дня назад? Почему ты никому не сказала? — обеспокоенно спросил Гию.       Аой заплакала от обиды.       — Никого не осталось рядом! Господин Шинадзугава ушёл на задание Ояката-сама на неделю! Танджиро, Недзуко и Канао отправились в их бывший дом, а Зеницу и Иноске ушли за лекарствами!       — Почему не сказала Ояката-сама?       — Я не знаю, где его поместье! Мой ворон ещё не вернулся, я никому не могла сообщить, — уже срывалась на крик Аой.       — Ладно, успокойся. Куда они направились?       — Они говорили о столице… Господин Томиока, а вдруг сестрица Каору уже…       — Нет! Она жива! Не смей думать иначе. Я сейчас же отправлюсь в столицу, попытаюсь её отыскать. Ты жди здесь, как только появится возможность, сразу же сообщи всё Шинадзугаве!       — Да, господин Томиока.       Гию никогда не был в столице. Он не знал, где будет искать Каору, но на раздумья не было времени. В опасности была жизнь человека, значит он должен её спасти.