Ким. Разделенные.

      Diary of Dreams — The Valley       Чонгук просыпается дома с будильником. Нужно вставать на работу, а так не хочется. Парень сонно потягивается и медленно поднимается с постели. Он выходит из своей спальни и оказывается в гостиной. Подходит к аквариуму, чтобы поздороваться со своей «деткой». Сердце ускоряет ритм, когда Чонгук замечает неподвижно лежащее тело большого черного тарантула. Лапки Николь подняты вверх и слегка согнуты. Признаков жизни нет.       — Николь! — кричит Чонгук и резко кидается к аквариуму. Он убирает камень, открывает крышку и берет свою «детку» в руки. Слезы текут горячими ручьями, обжигая чувствительную кожу щек. — Николь! Николь, как же так? Николь!       Намджун чистит зубы в ванной, когда слышит звонок телефона. Он сплевывает и возвращается в комнату чтобы ответить. Звонит Чонгук.       — Алло, доброе утро, милый.       — Николь, — всхлип на том конце провода. — Николь! — голос парня дрожит. — Она умерла.       — Что? — недоумевающе спрашивает Намджун.       — Она мертва, Джун! Мертва.       Чонгук громко рыдает в трубку. Мужчина пытается его успокоить.       — Я приеду сейчас, слышишь?       — Не надо, — говорит Чонгук. — Я сейчас поеду на работу.       — Что мне сделать для тебя?       — Вечером сможешь помочь мне похоронить ее?       — Конечно, проси что хочешь.       — Тогда до вечера, Намджун и… спасибо за то, что ты есть в моей жизни.       — Ну чего ты? Я… я не самый лучший вариант, ты же знаешь…       — Для меня ты лучший. Лучше и быть не может. Я люблю тебя, Намджун.       — Я тоже люблю тебя. Вечером увидимся. Если получится, я заеду в обед.       — Нет, пожалуйста, не приезжай. Иначе я разрыдаюсь прямо на работе.       — Хорошо. Но если что, звони, я приеду в любой момент.       — Спасибо, Джуни.

…

      Diary of Dreams — Dead Letter       Чонгук подъезжает к работе Намджуна, чтобы забрать его. На заднем сиденье трепетно обернутое тканью тело Николь, лопата, перчатки и бутылка виски. На улице темнеет.       Пикап несется по дороге, превышая скоростной режим.       — Темнеет быстро, можем не успеть, — говорит Чонгук. — Придется копать в темноте.       — А куда мы едем?       — На высокой утес к реке.       Намджун выдыхает.       — Ладно.       Свернув с трассы, машина едет по грязи и бездорожью. Встречающий лес неприветлив, ветки царапают краску, скрежет просто зловещий.       — Ты тачку так убьешь, — говорит Намджун.       — Да мне похуй, — отвечает Чонгук.       Намджун понимает, что сейчас перед ним не его ангелочек, а самый настоящий демон. Или монстр. Больше он ничего не говорит.       Приехав на место, Чонгук выходит из машины и подходит к самому краю. Намджун встает рядом и понимает, что парень плачет.       — Ты как? — спрашивает Ким.       — Не знаю, — отвечает Чон.       Он вздыхает и идет к машине.       — Держи ее, — протянув сверток ткани, говорит парень.       Намджун трясущимися руками берет мертвого тарантула.       — Пойдем, — взяв лопату, командует первый.       Они подходят к краю утеса. Чонгук останавливается около небольшого куста и начинает копать. Небо озаряется вспышкой, а затем все вокруг содрогается от раската грома. Начинается дождь.       — Давай помогу, — говорит Намджун.       — Я сам, — отвечает Чонгук, вытирая рукавом куртки выступившие слезы.       Он отчаянно вознает лопату в землю и так же отчаянно отбрасывает лишнее. Парень копает не переставая. Намджун не может на это смотреть. Он не может смотреть, как Чонгук мучается.       — Пойди свет включи, — говорит Чон.       Намджун выполняет команду. Яма уже довольно глубокая.       — Может быть, достаточно? — спрашивает мужчина под очередной раскат грома. Хлещет сильный ливень.       — Нет, — говорит Чонгук.       Позади слышится звук приближающегося автомобиля.       — Копы, — выдыхает Намджун. — Что им надо здесь в такое время?       Машина останавливается рядом. Из нее выходит полицейский.       — Доброй ночи. Патрульный Картер. Могу я узнать, чем вы здесь занимаетесь? Ваша машина пересекла водоохранную зону. Так близко останавливаться нельзя, разве вы не видели знак?       Чонгук не перестает копать.       — Мы сейчас отъедем, — говорит Намджун.       — Могу я узнать, чем вы занимаетесь?       — Копаю могилу, — поднимая глаза, говорит Чонгук.       — Простите? Я правильно вас понял?       — Вали отсюда, — всхлипывает парень.       — Дело в том, что мы хороним паука, — пытается внести ясность Намджун.       — Паука? Парни, вы в своем уме?       — Это домашний тарантул. Афонопельма Симони. Размера тела два-два с половиной дюйма, размах лапок пять-шесть дюймов. Это питомец. Пожалуйста, мистер Картер, позвольте нам закончить начатое. У человека траур, не видите?       — Траур? По какой-то огромной твари? — ухмыляется мужчина.       — Тварь здесь ты, — остановившись рычит Чонгук. — Уебывай отсюда, иначе я тебя здесь закопаю.       — Вы угрожаете сотруднику полиции? Сообщите ваши имена.       — Я Ким Намджун, а это Чон Чонгук. Мы скоро уедем отсюда.       Небо снова на мгновение приобретает сиреневый оттенок.       — Что ж, мистер Ким и мистер Чон, не буду вам мешать.       Полицейский садится в машину, разворачивается и уезжает. Намджун понимает, что яма, вырытая Чонгуком, не просто большая, она огромная и глубокая.       — Чонгук… Чонгук остановись.       — Нет.       — Чонгук, посмотри на меня.       — Что? — поднимая глаза, говорит парень.       — Достаточно. Просто поверь мне, хорошо? Уже достаточно.       Чонгук плачет. В какой-то момент он начинает рыдать.       — Давай ее сюда, — говорит Чон.       Намджун протягивает сверток ткани.       — Детка моя. Малышка моя, Николь. Ты была для меня всем. Ты была лучшим другом, лучшим домашним питомцем. Прости, что плохо заботился о тебе. Я, должно быть, очень плохой хозяин, и ты была достойна лучшего. Я любил тебя и буду любить всегда. Ты в моем сердце. Спи спокойно, моя крошка.       У Намджуна сердце разрывается от происходящего. Он хочет пожалеть Чонгука, прижать его к себе, спрятать в своих объятиях. Ему больно за него. Больно смотреть, как он плачет.       Чонгук медленно закапывает могилу, приминает ее большим камнем и опускается на колени. Диким воем кричит в ночную темноту. А затем поднимается.       — Чонгук… — Намджун кладет руку на плечо.       — Выеби меня.       — Что?       — Выеби меня. Сейчас. Здесь.       — Прям здесь? Давай хотя бы в машине.       — Нет, — выдыхает Чонгук. — Я хочу здесь.       Он подходит вплотную к Намджуну. Губы впиваются в губы, руки притягивают мужчину к себе.       — Хочу тебя, — шепчет Чонгук. — Хочу, чтобы ты выебал меня.       Намджун дышит в рот, целует в ответ. Это безумие. Это все кажется каким-то жутким и в то же время прекрасным.       Чонгук опускается на колени и расстегивает Намджуну ширинку. Он берет в руки его член и начинает скользить по нему языком. У мужчины встает. Стоит так сильно, что тот уже сам опускается на землю и разворачивает Чонгука к себе спиной. Тот упирается руками о грязь. Его джинсы в земле. Намджун оглаживает ягодицы, одной рукой нащупывает молнию и расстегивает ширинку. Далее спускает брюки с парня вместе с бельем, расстегивает свои, смачивает два пальца слюной и начинает проникать ими в Чонгука.       — Да, черт, сильнее.       И Намджун слушается. Он пристраивается сзади и резким толчком входит. Чонгук стонет от боли.       — Твой член такой огромный, — говорит парень. — Мне так это нравится.       Намджун теряет связь с реальностью. Он возбужден настолько, что не контролирует себя. Внизу шумит вода, с неба льет дождь. Он трахает Чонгука на могиле его любимого тарантула, понимая, что это не просто аморально, это дико и не вписывается ни в какие рамки.       — Давай же, еби меня сильнее, — говорит Чонгук.       Намджун готов поклясться, что слышал машину где-то вдалеке. Но ему все равно. Сейчас он наслаждается процессом, проникая в парня почти на всю длину. Чонгук начинает массировать свой член. Он не стесняясь дрочит и постанывает, подаваясь тазом навстречу. Намджуну кажется, что он краем глаза видел фары. И вот они показываются, но в какой-то момент гаснут, как и двигатель. Ким понимает, что кто-то остановился недалеко, только где, он не видит. Удовольствие подступает, и он уже не может сдерживаться. Спустя несколько секунд, кончает. Чонгук под ним кричит, извивается и кончает тоже. После, падает на землю, обессиленный. Намджун быстро надевает штаны.       — За нами следят, — говорит мужчина.       — Да мне плевать, — смеется Чонгук.       — Поехали отсюда, иначе завтра будем во всех новостях. Город маленький.       — Можно подумать, в этом городе никто не ебется.       — Ебутся. Но не ночью в лесу на могиле тарантула.       Чонгук переворачивается на спину. Он громко смеется, смотря в ночное небо. Его волосы в земле, куртка в грязи, джинсы почти насквозь мокрые. Ему очень хорошо сейчас.       После пережитого наступает спокойствие и удовлетворение. Он чувствует неизвестной природы связь с этим мужчиной. Неразрывную, бесконтрольную связь.       — Черт, — выдыхает Чонгук, поднимаясь, — моя жопа.       — Прости.       — Забей.       — Ты весь грязный, испачкаешь салон.       — Да мне похуй, — кидает парень и садится в машину.       Двое едут по ночной трассе. Слежки за ними нет. Хорошо. Возможно, никто и не следил. Намджуну показалось.

…

      Они приезжают к Чонгуку, скидывают одежду в коридоре и молча направляются в душ. Без слов стоя под струями теплой воды, они намыливают друг друга и нежно целуются.       — Мне кажется, что ты псих, — шепчет Надмжун. — Псих, которого я люблю.       — Псих напоил девушку и сбросил ее вместе с машиной с обрыва, — улыбается Чонгук.       — Мне нравится твоя дерзость. Хочу тебя трахнуть. Ты такой чистенький и приятно пахнешь.       — Я дам тебе, только если ты останешься со мной ночью.       — Шантаж?       — Да.       — Ты знаешь, что я делаю с шантажистами.       — А я тебя не боюсь, — улыбается парень.       — Чонгук, ты точно псих.       — Может быть.

…

      — Джуни…       — Что?       — Ты выучил ее название… И даже размер тела и размах лапок, — шепчет Чонгук. — Спасибо.       — Немного поискал информации.       — Джуни…       — Что?       — Знаешь, что самое странное в этом всем?       — Что?       — Тот факт, что я сильно возбуждаюсь, после того, как закопаю кого-нибудь.       — Тебя пугают эти мысли?       — Пока нет, но…       — Что «но»? Боишься, что не сможешь это контролировать и будешь искать, кого бы закопать?       — Да.       — Не знаю, что сказать. Надеюсь, такого не будет.       — А если будет?       — Тогда ты самый настоящий маньяк, Чонгук.       — К черту все, давай спать.       — Давай.