перезвони.

***

— Ты уже заебал. — и тебе, Серёг, привет, конечно же.. Ну, в общем-то, Глеб и не ожидал услышать ничего другого по прибытию в родную Москву. Так что, уже даже не особо-то и обидно. Скорее, просто без разницы. Для него это как родительские оры в детстве, которые обычно мимо ушей проходят. Поэтому, Глеб просто не обращает внимания. ..до момента, пока многоуважаемый продюсер на пару с остальными «главнокомандующими» группой не решают высказать Викторову по поводу «его поведения». И без того измотанному больничкой Глебу прилетает по голове сразу целый шквал их недовольств и слов о том, насколько же он безответственная сука. Как итог: крики, очередная ссора, нервный срыв — и Глеб, пока все спят, уже пакует рюкзак с билетом на последний самолет Москва — Санкт Петербург. В сапсан запрыгнуть, к сожалению, не успел, поэтому, придётся преодолевать фобию. Хотя, под приступом агрессии даже она сейчас кажется мелочью.

***

Серафим

тф в птере?

Глеб теле2, 00:03

Он в спешке строчит сообщения одной рукой, другой поправляя лямку своего рюкзака и спускаясь с самолетного трапа. Нихуя себе доброй ночи Ну да А чо Серафим, 00:06

дома

?

Глеб теле2, 00:06

Глеб ненавязчиво интересуется, надеясь, что не выдаст этим вопросом свои планы и что Серафим всё-таки у себя, ибо пытаться ночью пятницы попасть хоть в какой-нибудь отель по питерским пробкам — то ещё гиблое дело.. Проходил уже. Почти Серафим, 00:07 После такого времени работы Серафим даже таких, казалось бы, чуть ли не прямых намёков не совсем понимает — думает об очередном созвоне с Викторовым и не более.. ночью обычно самое то.

млжно к тебе?

Глеб теле2, 00:07

— усевшись на первую попавшуюся скамейку у аэропорта, Глеб, уже отморозив себе все пальцы, решает, что можно и прямой речью пообщаться. Деваться некуда. Да Блять Подожди Ты че в Питере? Серафим, 00:08

Всё-таки дошло.

Аж глаза загорелись в момент осознания.

нет

по приколу решил спросить

Глеб теле2, 00:09

Похуй, что руки скоро отмёрзнут, зато шутеечку язвительную вставил — это ведь самое главное. Ахуеть Серафим, 00:09

Глеб в ответ на последнее сообщение уже ничего не пишет, а только молча вызывает себе Яндекс.гоу, попутно матерясь с ночных цен и контрастно чуть улыбаясь тому, что приложение запомнило адрес Серафима и ему не пришлось его вспоминать.. Это вызывает приятные флэшбки. Давно он там не бывал просто..

***

Викторов оказывается у чужого подъезда всего спустя полчаса — что-то из раздела фантастики, но грех жаловаться. Правда, теперь придётся ждать ещё не приехавшего со студии Серафима, но это уже другой разговор.. главное — доехал, а не доплыл в какой-нибудь коробке по Неве.

я у подъезда

твоего

Глеб теле2, 00:54

— укрывая телефон одной рукой, он вновь строчит очередное сообщение, пока чёрное пальто на плечах с каждой секундой мокнет от дождя всё сильнее, а кудри постепенно превращаются в непонятное месиво. надо ж было именно сегодня ливню нагрянуть, сука.. Но сегодня повезло — успевает пройти всего около двух минут, прежде чем Серафиму через свет фонарей и дождевые капли на окне машины откроется вид на мокрого пуделя у подъезда в ожидании. — Серафи-и-им, блять, — Глеб пока ждал уже настолько измучился, что к подошедшему Сидорину под руки впервые полез сам, даже плюя на свою мокрую одежду. Всё-таки, оба уже под одним дождём, намокнуть — неизбежно. — приве-ет!! А Серафим и поздороваться не успевает, как уже оказывается в на удивление теплых объятиях.. Посреди ливня это и вправду ощущалось странно. Но отстраняться он не спешил — только в сторону подъезда ненавязчиво попытался отвести, прежде чем всё-таки ответить: — Привет-привет, родной, После всех взаимных приветствий Глеб всё-таки отходит и, встряхнув мокрыми кудряшками, поправляет рюкзак за лямку, теперь, принимаясь вовсю разглядывать собеседника. Но как только дело доходит до глаз, так он сразу взгляд обратно в мокрый асфальт зарывает. В прочем, как и всегда — хоть что-то в нём стабильно. — Блять, я тебя так ждал, — голос звучит тихо-тихо, вдобавок ещё и глушась приятным шумом дождя. идиллия прямо-таки. — долго.. и не только сейчас. типо, ну, ты знаешь. — Глеб, я тоже очень скучал. — перебивает Серафим, точно читая не высказанные мысли и, при том, не сводя глаз с Викторова — слишком долго не виделись, хотелось разглядеть его попристальнее. — пойдем, а то погода чёт не сильно радует, слишком много дождя в Питере одновременно блять.. — не давая ответить, он как-то быстро меняет тему, параллельно, оттаскивая Глеба за локоть в сторону подъездного навеса.

***

Безлунная ночь и соцсети, потом интернет и плойка, чай.. льёт дождик из окон, и вся их жизнь — … — ..заебал, — Викторов устало вздыхает, откладывая джойстик в сторону. снова попытался — и снова проиграл, уже, кажется, третий раз подряд в своей же любимой игре. — иди нахуй, я не буду больше с тобой в эту хуйню играть. никогда. Показывая всё своё недовольство, он агрессивно зачёсывает кудри назад и в сторону Серафима косится презренно, мол, ну я тебе ещё припомню это.. А внутри, тем временем, вовсю растет желание топнуть ногой, будто ребёнок, которому запретили идти гулять пока уроки не сделает. Но он все-таки сдерживается. Только кудряшки продолжает поправлять. Это просто успокаивает. — Ну ахуеть, так бы и сразу.. — сколько бы Серафим не пытался поддаваться, а Глебу всё равно удавалось проигрывать — невероятный человек. Вот снова у него сгорает на собственные проигрыши.. в целом, как и всегда. Не поменялся совсем. И здесь остается лишь смиренно выдохнуть и отложить джойстик в сторону. — Да ты читер ёбаный блять.. вот ко мне приедешь — я тебе покажу, как надо нахуй.. а пока, давай без вот этой твоей хуйни, я хочу что-то другое. и покурить.. — наконец успокоившись, уже менее агрессивно подытоживает Глеб, вместе с тем, поднимаясь с дивана в сторону балкона. В гостиной курить — не та атмосфера.. — Да пиздец, я че виноват, что ты играть не умеешь? — и только успевает он начать ответно бухтеть, как Глеб вполне себе здравую и привлекательную идею выдаёт. Поэтому, приходится всё-таки подняться с дивана и пройти за ним. — Ты чё.. о, а чё ты куришь? М? — облокотившись о серую балконную стену, он, заинтересованно оглядывая Серафима, одной рукой выуживает сигаретный блок, а второй — любимую синюю зажигалку — повыёбываться купил, а до сегодняшнего дня так и не достал ни разу, постоянно в рюкзаке забывал.. зато, теперь Серому заценить можно. — Это чапман шоколадный, а чё? Глеб, конечно, как обычно в своей манере очень не прямо намекал на то, что вообще-то с ним нужно бы сигареткой поделиться.. так что, не дожидаясь ответа на собственный вопрос, он сразу протягивает ему пачку. — М-м.. — а у Викторова с собой чуть ли не под сердцем есть любимейший и проверенный временем Винстон Икс-стайл синий, так что, на всю эту тему с чапой в руках Серафима он первым делом смотрит крайне скептически, чуть ли не с отвращением. Но, тем не менее, раз уж чужое, так ещё и бесплатно, то можно и взять. Деньги-то у него на карте поутру явно снимут, а сигарет всего один блок взять додумался. — ладно, давай.. Подпалив себе сигарету и чуть не задев отросшие кудряшки, он благородно передаёт зажигалку в чужие руки и только после этого наконец облегчённо выдыхает сразу целый клубок серого дыма вместе с накопившимся за сегодня стрессом и негативом. — Слушай, Серафим.. — М? — затянувшись и вернув зажигалку, Серафим вновь обращает всё своё внимание обратно на Глеба. Две их затяжки — и в воздухе уже витает терпкий запах табака. Глеб из-за этого решает открыть окно и, к сожалению, даже не прыгнуть, а высунуться лишь наполовину, свесив локти наружу. Теперь неприятный носу чапман смешивается с ароматами ночного Питера во время дождя. Он пустыми глазами смотрит вдаль, размышляя о том, что и как конкретно хочет сказать первым делом. Напряжение такое, будто сейчас на эшафот поведут.. поэтому, курит он медленно, чувствуя каждой клеточкой лёгких все вдохи и выдохи. Лишь бы подольше подумать и лишнего не выпалить ненароком.. — Прости, что.. вот так приехал. — говорит в окно, всё так же не разворачиваясь. тихо и едва ли слышно. но всё ещё достаточно разборчиво, чтобы понять суть. — я не хотел так.. — Да чё ты, Глеб, — заметив внезапно поникшую интонацию вкупе с затихающим голосом, Серафим, зажав сигарету в зубах, незаметно становится совсем рядом, загребая одной рукой к себе поближе, — нормально ж всё. я скучал.. — Всё равно, я хотел, типо, чтобы нормально было, а получилось.. — Глеб опять глубоко вдыхает, затягивается, будто в последний раз. — как всегда. — выдыхает и, чуть расслабившись от чужих слов, даже разворачивается лицом к обладателю приятного прокуренного голоса с запахом чапмана, вновь оглядывая того снизу-вверх. — Да, я тоже скучал.. — подытоживает, слабо улыбаясь поджатыми друг к другу губами и крутя меж пальцев зажигалку, дабы отвлечься. — Братан, всё в порядке, реально, не парься, похуй вообще как получилось, главное же, типо.. чувства! ну, они самые.. — Серафим красноречием никогда не отличался.. всегда знал лишь один способ успокоения подобной тоски, так что, чуть пораздумав, всё-таки протягивает ещё одну свободную руку, как бы на что-то намекая, — давай, идём. А Глеб от непонимания ситуации щенячьим взглядом прямо-таки Серафиму в душу глядит ещё где-то секунду, пытаясь понять, что от него надо. Но, когда, в конечном итоге мысля всё же доходит, так он сразу ближе подается, даже сигарету выкинув; под чужой татуированной рукой чуть ли не прячется: обнимает вроде как-то слабо из-за отсутствия каких-либо физических сил, а теплота всё равно ощущается немерено совсем, доставая собою до самых кончиков пальцев. Давно ни с кем так не обнимался, всё-таки.. Давно не обнимал никого вообще. А Серафим всё такой же тёплый, уютный. Только у него таких объятий по десять на дню, наверное.

Не важно.

Важно, что сейчас внутри всё таращит всеми цветами радуги от того, как из-за такого, казалось бы, простого процесса, как объятия, целый груз падает с хрупких плеч. — Ну короче, ты можешь не переживать по этому поводу, типо реально, похуй, ты вообще когда угодно приезжай, я тебя всегда впущу, честно. — с удивительно легко читаемым пониманием и успокоением в голосе продолжал мантрой шептать Серафим, гладя чужую спину. Так правда легче. — Я не переживаю, просто.. — он уже было вдыхает побольше воздуха перед началом новой ветви истязания собственной души путём рассказа всей случившейся истории, но, слыша собственную дрожь в голосе, тут же затихает. «Не сегодня, нет, пожалуйста.» — умоляет при себя, обнимая Серафима крепче. — хорошо, спасибо.. Тут и без его нелепых слов всё понятно. Он знает, что ему не нужно ничего объяснять: Серафим всегда понимал и принимал, а эта атмосфера, витающая в прокуренном воздухе, вовсе говорит всё за него, создавая для обоих старое дежавю из воспоминаний. Такое уже было.. И не раз. Поэтому, слова подождут.