«Властелин колец» для члена

Если честно, Лань Ванцзи очень хотелось нанести визит в тот проклятый магазин чуть ли не с утра пораньше, но так как у магазина это «пораньше» начиналось в десять, Лань Ванцзи решил, что в одиннадцать у продавца не может быть ни обеда, ни каких либо других дел, кроме самого присутствия в магазине. Да ради бога, это же секс-шоп, кто вообще заявится туда с утра пораньше?! Ну, разве что только один, и то преследуя цель намылить жесткой проповедью затылок одного бесстыдного продавца, без лишних пар ушей и глаз. А то как же тогда, если будут свидетели, он не сможет сделать это с тем глубоким порывом, глубина которого измеряется разве что длиной анального расширителя хирурга, к которому он водил Яо. Итак, оставив машину на самой близкой парковке, Лань Ванцзи, шаг которого поначалу был слегка ускорен, по приближению к магазину начал замедляться, что ли. Он снова увидел ту бесстыжую вывеску и еще вдали сумел разглядеть табличку «открыто», висевшую по другую сторону стекла. Правда, в этот раз возле двери никого не было, а внутри, кажется, играла какая-то музыка. Ах, нет, это просто динамик малость разносил её за пределы магазина, но даже при таком тихом звучании можно было расслышать, что это джаз. Музыка… и вот как под неё начать разговор? Джаз тоже был бесстыжим, все эротические сцены в фильмах в основном были под него. Откуда Лань Чжань это знал? Ну, он ведь не бесплотный дух, а как бы живой человек, из плоти и крови. Очень молодой и горячей крови, если что. Подойдя к лестнице и посильнее сжав пальцами лямки портфеля, в котором принес то, что стало последней каплей для его терпения, Лань Ванцзи начал подниматься по ступенькам, и, бросив взгляд за стекло увидел, что внутри, кажется, никого из людей не было. Ну, или были, но где-то в глубине зала. Сжав зубки и стиснув ладошки, Лань Ванцзи опустил ручку и как-то слишком резко открыл дверь, на что колокольчик, пришедший в движение, издал громкий и очень быстрый звук. — Давно её воображенье, сгорая негой и тоской, алкало пищи роковой; давно сердечное томленье теснило ей младую грудь; душа ждала… кого-нибудь. Лань Ванцзи застыл, и даже глаза его стали несколько больше, когда, словно бы этого момента именно и ждали, то есть его прихода в этот магазин, чтобы толкнуть такую… двусмысленную речь. — И дождалась… — когда Ванцзи медленно обернулся на ту высокую стойку, из-за которой раздавался этот голос, тот, казалось окреп и прибавил в своем произношении особой страстной томности, той, которую обычно наблюдаешь на литературных чтениях, когда в читаемое произведение вкладывают особый ритм, повторяющий напряжение в сюжете. — Открылись очи, она сказала: это он! Увы! Теперь и дни, и ночи, и жаркий одинокий сон, всё полно им; всё деве милой без умолку, волшебной силою твердит о нем… Стойка была довольно высокой, но внутри, к столу, была не полой, там были разные полочки и ящички, а сам стол, или столешница, выдвигалась вперед. На ней стоял стационарный телефон, узкая вазочка с цветами, различные бумажки и блокноты. Ах да, еще одна деталь: почти на краюшке стола теснились ноги, пятки обуви, если точнее, на которые опирались втянутые вперед ноги в несколько узких джинсах черного цвета. Владелец же этих ног, преспокойно пряча лицо за своей книгой курил, так как вверх змеились довольно плотные полосы дыма, но почему-то в магазине дымом не пахло. Наверное, это была электронная сигарета. Лань Ванцзи даже как-то неловко стало. Продавец не мог не услышать колокольчика, однако книгу от лица так и не отнял. Лань Ванцзи огляделся и только сейчас заметил, что помимо стеллажей с… товаром, на стенах, особенно у стойки продавца, висели картины, эмм… очень откровенного содержания, но что это была за картины! Это были даже не столько изображения, а скорее гравюры в стиле модерн, откровенные и вместе с тем настолько эстетические, буквально дышащие давно погибшей классикой и стилем, что Лань Ванцзи даже закрыл глаза на то, что интимные места изображаемых людей не были прикрыты, так ему понравилась эта рисовка. Больше остального его внимание привлекла картинка, висевшая на стене за стойкой продавца, на которой была изображена улитка в форме члена, на панцире которой сидела обнаженная молодая леди в шляпе с длинными перьями, и тянулась поцелуем к… дырочке на головке улитки. Эта картина, наверное, как ни что другое ярко показывала подлинную страстную сущность людей того времени, женщин в особенности, которым приходилось терпеть сексуальные лишения в браке со своими мужьями, скуку в деграданстком обществе и абсолютную нелепость скучных и устарелых традиций, связанных с поведение молодой леди. А также то, чем они на самом деле занимались в своих будуарах, так как другая картина, находящаяся чуть поодаль, над стеллажом с фаллосами, показывала двух женщин, удовлетворяющих себя на шкуре какого-то животного. — Франц фон Байрос, — послышалось за стойкой, и дымок над книгой стал гуще. — Великолепный австрийский художник, не правда ли? Лань Ванцзи снова посмотрел на продавца, лицо которого так и продолжила скрывать книга, и, чувствуя себя слишком дезориентированным как внешним видом магазина, так и «приветственной» речью, вдруг спросил: — Что это вы такое сейчас прочитали? Не отрываясь от рук, книга опустилась, плавно и легко, как обратный взмах веера, и, поблескивая глазами, продавец не без улыбки ответил: — Александр Сергеевич Пушкин, роман в стихах «Евгений Онегин», глава три, строфа семь и восемь. Всё это он сказал на одном дыхании, хоть и не спешно, и глаза его ни разу не моргнули, так как он смотрел прямо в глаза Лань Ванцзи. А тот, вместо того, чтобы хотя бы кивнуть, вдруг расширил глаза и гнев подкрался к его горлу, высвобождаясь через голос. — Вы?! — Я, — еще более солнечно улыбнулся Вэй Усянь и сложил книгу. Лань Ванцзи потерял дар речи. Этот человек… это ведь его он тогда встретил у закрытой двери в магазин, и это явно его голос отвечал ему ночью! — Чего бесценный покупатель изволит? — так как Лань Ванцзи всё еще был по колено в шоке от осознания того, что этот человек, похоже, играл с ним изначально, он настолько офигел от гнева и невозможности культурно его излить, что предпочел просто стоять как зазывала-манекен возле поворота на заправку, из-за чего Вэй Усяню пришлось первому открыть рот. — В наличии много разных новинок, новые кольца, например, белье, игрушки на батарейках. Или господин желает чего-то конкретного? — Желает, — вдруг неожиданно могильным тоном произнес Лань Ванцзи и поставил рюкзак на стойку, чуть левее от мини-стенда с презервативами и правее от тюбиков со смазками. — Верните деньги и подпишите бумагу о запрете продажи ваших товаров одному конкретному лицу. — Вы что?! — слишком ярко возмутился Вэй Усянь. — Я никогда не продаю товар людям младше позволительного возраста, я всегда требую документы! — В моем случае вы продали бракованный товар, и не первый, к слову, человеку, который достиг возраста согласия со всем, кроме своей головы. — Простите, не понял… — он слегка нахмурил брови, но вышло это и комично и… красиво. — Если вы о том, где нужно тереть, то сколько голову не три, а «кое-что» всё же придется найти. И в зависимости от вашей ориентации выбор падет либо на клитор, либо… Брови Лань Ванцзи опустились, уголок рта малость презрительно сжался, и он достал то, что извлекал доктор из заднего прохода Мэн Яо. Вэй Усянь посмотрел на этот уникальный пояс с двадцатью функциями, который он лично подкрутил в нужной для себя цели, и мысленно улыбнулся. Среди его клиентов только пятеро были наиболее постоянными и извращенными, и именно им он продал этот супер навороченный пояс с множеством неприличных функций, который после его манипуляций просто обязан был «замкнуться». Так сказать «ловля на живца» в самом что ни на есть прямом смысле. — О, — фальшиво-удивленно протянул Вэй Усянь. — Помню-помню. — Вы вообще в курсе, что продаете товар обзорщикам? — хмыкнул Лань Ванцзи. — Кому? — еще фальшивей положил руку на сердце Вэй Усянь. Он знал, что некоторые из его товаров используются в медиа-целях, и подумал, что Лань Ванцзи имеет в виду клиентов из «закрытого клуба» порно-съемок. — «Пыльца-онлайн», — не без отведенных глаз и еще более брезгливого выражения лица, протянул Лань Ванцзи. — «Цветочек, который хочет, чтобы его опылили». — Вишенку мне в компот! — воскликнул Вэй Усянь. — Так это тот самый обзорщик? И он мой клиент? Погодите, я же смотрю его видео… Он что, ни разу не уточнил, где он покупал свои девайсы?! Какая неблагодарность, а ведь я ему еще скидку делал, и ведь хороший товар продавал! — Вот это вряд ли, — наконец-то очнулся Лань Ванцзи. — Почему? — с малой толикой грусти протянул Вэй Усянь и чуть склонив голову, что в целом придало выражению его лица скромной щенячей обидчивости. — Слишком уж часто я возил его к хирургу, чтобы списать всё это лишь на его скудоумие в этой области. — Но вы же понимаете, что если дело не в браке производства, то деньги я вам не верну, — резонно заметил Вэй Усянь. — Уж свои товары я проверяю лично, будьте уверены, и имею дело только с проверенными поставщиками. Вот знаете ли вы, что пояс, который вы мне принесли, лично одобрила А.П.Р. — Это еще что за абревиатура? — Ассоциация правой руки, — развел руками Вэй Усянь, — и поверьте, это очень порядочная и добросовестная ассоциация, что допускает на рынок лишь очень непорядочные, но безопасные и проверенные девайцы. — Представляю, — дернул бровью Лань Ванцзи, — какой у них там контроль качества. — Ну разумеется «тот самый», — мясляно улыбнулся Вэй Усянь. — Даже компании по производству дезодорантов нанимают специальных людей, чтобы те нюхали подмышки людей и ставили вердикт о том, годен дезодорант или нет. А ведь за подобное в некоторых местах и деньги просят. Человеческим желаниям нет предела. — Вам, очевидно, об этом говорить не в первой, — мрачно заметил Лань Ванцзи, намекая на грязную распущенность Вэй Усяня. Тот, к слову, снес подобное «оскорбление» более чем спокойно. — Знаете, — мягко улыбнулся он, — я бы ответил вам на это, если бы за вашей спиной не висели бы мои товары. Лань Ванцзи мгновенно вспыхнул. — Я в такие места не хожу, — почти сквозь зубы процедил он, — этот случай — вопиющий. Я нормальный полноценный мужчина, мне в такие места ходить не за чем. — Ну конечно, — поднял брови Вэй Усянь, — сюда приходят исключительно «выборочные» натуралы, даже если они покупают своей «паре», или, скажем, «в подарок» вибрирующие кольца для члена или стрежни для уретры. Ну а продавец, — подперев подбородок ладонью, Вэй Усянь откровенно засмотрелся на Лань Ванцзи, — самый «натуральный натурал», без ГМО и химии. То есть, по сути проверенный и безопасный, верно? Кстати, насчет безопасности, угощайтесь. Сказав это, Вэй Усянь снял с крючка упаковку презервативов и протянул их Лань Ванцзи. Тот посмотрел на них, после чего снова поднял глаза на Вэй Усяня. — За счет магазина, — поспешил добавить Вэй Усянь, — как знак искренности и честности моих намерений. — Издеваетесь? — Нисколько, — снова положил руку на сердце Вэй Усянь. — Но предохраняться же надо, или вы не реагируете? — Какая наглость, — низко протянул Лань Ванцзи. — Отчего же? — не отнимая от него взгляда, Вэй Ин потянул за краешек и раскрыл поблескивающий квадратик. — Предохраняться надо, это очень важно. Сказал он, и, подняв часть переливающейся резины, вдруг… откусил её, начав неспешно жевать. И всё это не отрывая взгляда от Лань Ванцзи. Тот, чего греха таить, застыл в шоке, и выражение его лица ясно давало это понять. — Знаете, как низкое содержание сахара влияет на жизнь? — жуя, брови Вэй Ина взметнулись вверх. — Поэтому в кармане всегда должен быть наготове сладкий леденец, но отчего-то думается мне, что лучше сладкой конфетки ничего нет. Хотите нашу конфетку? Это бесплатно. Это были не презервативы, а скорее съедобные желейки в форме презерватива. Которые один бесстыжий продавец со вкусом уплетал прямо перед глазами Лань Ванцзи. Тот, конечно, оценил опошленный юмор этого человека, но вместо того, чтобы пойти на контакт, решил продолжать бадаться. — Верните деньги за просрочку, — извлекая из рюкзака чеки и какую-то скрученную в трубочку бумагу, которую с не меньшим вкусом предпочел бы запихнуть в одно место человеку, из-за которого нарушался его сон, сказал Лань Ванцзи. Вэй Усянь был как раз в процессе поедания «презерватива», а потому его губы медленно двигались, слюнявя конфету в блестящей обертке. — Какой длинный у вас… список, — глаза Вэй Усяня загорелись, как у кошки, когдва Лань Ванцзи развернул перед ним свой… список. — И это всё было куплено у меня? И всё имеет брак? Не может такого быть. — Очень даже может. — Говорю же вам, не может, — заупрямился Вэй Усянь. — Я даже проверять не стану, так как уже по названиям вижу, что не может такого быть, эти товары у меня самые ходовые. Вот, к примеру, этот стержень. Он изначально продавался с предохраняющим кольцом. Какой там мог быть брак? — Оно застряло. — Значит, ваш друг пожалел смазки, — развел руками Вэй Усянь. — Когда предмет входит в уретру без нужного количества смазки, а его проталкивают силой, стенки зажимают сухую поверхность и разбухают. Вот вам, собственно, и причина. — Значит смазка была просрочена. — Это еще доказать надо, — подняв ладонь, попридержал его Вэй Усянь. — Доказать? — удивился Лань Ванцзи, слегка потерявшись. — Где и… как? Уголок рта Вэй Усяня дернулся вверх. — Например, в приватной комнате. А как, — взгляд Вэй Усяня невольно стал оценивающим, лизнувшим Лань Ванцзи от груди и прямо к шее, зацепившись за выступающий кадык, — на выбор покупателя, я полагаю. — Что? — Покупатель всегда прав, — забыв об осторожности, Вэй Усянь кокетливо прикусил нижнюю губу, но быстро опомнился. — Все мои смазки на водной основе и от именитого производителя. Есть, правда, массажные масла, но у масел слишком плотная структура, и ими лучше не смазывать такие… деликатные отверстия. Попу еще можно, член можно, но уретру… нет и нет. Обилие стольких откровенных слов уже малость начало дурманить выращенный в жестком консерватизме ум Лань Ванцзи, и он, дабы сбросить напряжение, шумно выдохнул. — Просто верните деньги, — устало сказал он, — и прекратите продавать товар этому человеку. Это всё, о чем я вас прошу. — А почему именно вы просите деньги? — полюбопытствовал Вэй Усянь. — Потому что что-то должно мне возместить траты на бензин. — Тогда траты действительно немалые, — кивнул Вэй Усянь. — Что ж, я уважу вашу просьбу, поскольку мне обидно, что мой прекрасный магазин не был упомянут этим… обзорщиком. Да, понимаю, бесплатной рекламы не бывает, но есть же банальное уважение к людям, которые напутствуют тебя и делают тебе скидки. Продолжая что-то бормотать, Вэй Усянь, не без удивления Лань Ванцзи, что тот сделал это без перчаток, взял пояс и начал придирчиво вертеть его в своих руках, ломая вполне убедительную комедию с изучением «бракованного» товара. — Не могу сказать, в чем причина, — задумчиво протянул он, — но пока что я не вижу причин обвинять в саботаже сего прекрасного приспособления ни фирму, ни меня, скромного продавца столь хрупких радостей жизни. — Простите? — не понял Лань Ванцзи. — Не последуете ли со мной на склад? — предложил Вэй Усянь, подняв заслон своей стойки и выйдя из-за своего рабочего места. — Я распакую еще один такой пояс, только абсолютно новый, свежий, так сказать. — Свежий? — Свежее тех пирожков, которыми вы полакомились на завтрак, — усмехнулся Вэй Усянь. Лань Ванцзи неожиданно для себя густо покраснел. Он любил пирожки, очень, и покупал их исключительно в одном месте. Его самыми любимыми были с жареной капустой или яйцами, и он часто заправлялся ими перед началом бурного рабочего дня. Но он был уверен, что от него не пахнет, просто не может пахнуть ими, он ведь всегда жевал жевачку и сейчас не было исключением. — Вы… — было начал он, но Вэй Усянь его перебил. — Только не думайте, что я сказал это с плохим умыслом, вы хорошо пахнете, — уголок его рта снова пополз вверх. — Просто очевидно вы слишком близко стояли к месту, где их жарили, вот я и почувствовал запах масла, понимаете? У меня весьма тонкое обоняние, и это доставляет мне кучу проблем. Скажем, из-за острого нюха я точно знаю в какой еде могут быть неприятные сюрпризы, что лишает меня возможности есть в моих прежде любимых уличных забегаловках. Мне приходится всю пищу готовить самому. Кстати, я очень хорошо готовлю, умею даже печь сдобу. Господи, если бы это услышал Цзян Чэн… Врет же, как дышит, и хоть бы покраснел хоть чем-то приличным. Готовит он, как же… Не было бы его родителей, давно бы сдох под забором, голый и голодный, а без Цзян Чэна еще и избитым. Не то чтобы Вэй Усянь был слабаком, просто так получилось, что если у тебя есть друг, который любит бить морды, зачем тогда марать собственные руки? Ведь Вэй Усянь такой нежный, такой ранимый, вон и рубашечку выстиранную и наглаженную дорогой мамой надел, и хвост распушил, пока Лань Ванцзи плелся сзади. Тот, к слову, отметил весьма притягательный внешний вид Вэй Усяня, отметив эту красивую рубашку с ручной вышивкой (тоже маминой), и эти обтягивающие черные джинсы, что обтягивали… ну неважно. Лань Ванцзи даже как-то неловко стало, что он задержал на этом взгляд, а потому сразу же отвел его, встретившись взглядом с… — О, это наша гордость, — заметив его шокированный взгляд, принялся объяснять Вэй Усянь. — Двадцать сантиметров чистой кожи, ощущения самые натуральные, натуральней натурального. В отзывах дамы писали, что он одновременно бархатный и шероховатый. Еще есть другие члены, с функцией двигающейся кожи, ну, знаете, как у не обрезанных. Эти пользуются самой большой популярностью. Уже малость прибалдев от такого количества членов, вибраторов, поблескивающих плетей и латексов, Лань Ванцзи прибавил шагу, не отставая от Вэй Усяня, который завел его за занавеску из стеклянных шариков, за которой была еще одна, из ярко-красного бархата, после чего они попали внутрь темного помещения, что укромно расположилось в одной из скрытых зон магазина. Вэй Усянь нажал на выключатель, и Лань Ванцзи увидел что-то похожее на небольшой склад, в центре которого был квадратный люк. Вэй Усянь достал ключи, всадил один из них в замочную скважину и снял замок, поднимая люк. — Так, — нагнувшись и начав шумно копаться в этой таящей секреты стране чудес, Вэй Усянь нырнул еще глубже, что наверху осталась торчать лишь его упакованная в черный джинс задница. — Нет, ну это уже вообще… Он снова спер смазку с подогревом, лживый засранец, убью! Продолжая копаться, Вэй Ин чуть шире расставил ноги и выгнулся в пояснице из-за чего принятая поза стала причиной одного бегающего взгляда, воровато стреляющего на этот действительно соблазнительный изгиб. — Та-ак, — по-хозяйски проятянул Вэй Ин и что-то выбросил наружу, — внук Годзиллы… Лань Ванцзи посмотрел на коробку, и увидев то, что было внуком Годзиллы, расширил глаза. — Сын Годзиллы, — продолжал Вэй Усянь, извлекая коробки, — брат Годзиллы, отец Годзиллы… о, а это что? Месть Годзиллы? Беременность Годзиллы? Ах, боже, так вот где эта штучка была, а я о ней уже и запамятовал. Вытащив голову наружу, Вэй Усянь поставил на пол две коробки и сдунул с них пыль, но увидев глаза Лань Ванцзи не без удовольствия бросился в объяснения. — Вот это, — тряся коробкой с надписью «Беременность Годзиллы», — очень кинковая штучка. Внутрь вставляется специальный цилиндр членовидной формы, но полый внутри. Женщина поднимает попу вверх, или делает легкое подобие мостика, после чего внутрь её влагалища проскальзывает что-то типа яиц, цвет можно уточнить у заказчика. Эти яйца растягивают её и медленно тают. Обалденная вещь, причем не только женщины хвалили. Лань Ванцзи даже боялся представить, какие секреты скрываются в «Мести Годзиллы» после того, как узнал об этих яйцах. Вэй Ин же, сдунув свои аккуратно уложенные волосы со своего чуть влажноватого лба, снова нырнул в эту пещеру сокровищ, но вдруг неожиданно для себя (он этого не планировал), нога его выпрямилась, проехавшись по полу, и он почти что свалился внутрь. Почти, потому что Лань Ванцзи, услышав его визг, тут же придержал его, и всё было бы хорошо, если бы не одно но. Утром, когда Вэй Усянь почти два часа красовался перед зеркалом, он так и не нашел подходящего пояса для своих джинсов, а потому вынужден был пойти без него, забыв, что уже как две недели сидит на одной диете, что в итоге вылилось в плюс и минус. Плюс, потому что он похудел, а минус… потому что эта худоба как ни кстати сказалась именно сейчас. Схватившись за его джинсы, Лань Ванцзи не сумел ухватить Вэй Усяня за бедра, в итоге машинально потянул джинсы на себя… что в итоге вылилось в одну весьма деликатную и очень постыдную ситуацию. — Вэй Усянь, ты здесь? — крикнул кто-то из-за занавески. — Я там на стойке оставил то, что ты заказывал, расплатись пож… Это был курьер, с которым у Вэй Усяня было что-то вроде дружбы по долгу службы и который прекрасно знал, что, если магазин открыт, а продавца нет на месте, то он наверняка на складе. Но разве же бедный курьер мог ожидать, что когда пройдет полосу препятствий с двумя занавесками, увидит то, что заставит его челюсть беззвучно отвиснуть до пола. Вкратце, как это выглядело глазами третьего лица: какой-то мужик, который в полуприсяди стоял за Вэй Усянем, половина тела которого была, как говорится, скрыта за линией горизонта, а вторая половина… светила черными трусами в красные сердечки, потому что джинсы были спущены ниже бедер. Еще раз: Вэй Усянь стоял на коленях со спущенными штанами пока сзади него был… ну, в общем, поза, что называется, «похлопайте мне стоя, я в этой жизни отличился лучше всех». Но как же так получилось? Да, Вэй Усянь «уехал» вперед, и Лань Чжань, среагировав, схватил его чутка пониже тазовых косточек, не зная, что джинсы без ремня и могут… ну, тоже отправиться в путешествие. Лань Чжань и сам растерялся (хотя это еще мягко сказано), когда Вэй Усянь без штанов начал улетать вниз, а потому перекинул ногу через его ноги, в итоге став разведенными ногами так, что ноги Вэй Усяня были между его ногами, и в целом поза эта выглядела такой легкой интерпретацией на номер 89 в современном сборнике Камасутры, потому что Лань Чжань, таки затормозив Вэй Усяня, держал его за талию, пока тот барахтался внизу, успев помять добрую часть коробок. — А-а-ауч! — вдруг истошно завопил Вэй Усянь и неожиданно голос его стал утробным с такой насыщенной ноткой грудного голоса. — А-а-ах, черт, больно… Это всё случилось так быстро. Лань Чжань как раз обернулся на курьера, держа Вэй Усяня, светившего своими трусами, за талию, и как раз в этот момент зрительного контакта Вэй Усянь и взвыл, потому что резко разведя и без того напряженные ноги, кажется, выскочил сустав в бедре, издав при этом тот самый звук, который и в страшном сне слышать не хочется, что уже говорить об ощущениях? У всех же такое бывало среди тех, кто были ленивыми свиньями и подолгу не вставал из-за рабочего стола: чуть-чуть отвел ногу в надежде потянуться, как что-то неожиданно хрускало, а лицо хорошо так перекашивалось, выпучив покрасневшие глаза. Вот Вэй Усянь и взвыл с подскочившим в крови адреналином от боли и шока. — Черт, вытащи! — заорал Вэй Усянь, имея в виду себя из этой глубины мира. — Проклятие, как же больно, я к такому не был готов! Лицо курьера перекосилось, и он, выскочив обратно, исчез за занавесками. Лань Ванцзи, который и звука лишнего не успел издать, перевел взгляд на Вэй Усяня и крепко так сжав пальцы на его талии буквально выдернул это недоразумение на вполне приличной в этой неприличной ситуации скорости. — Нашел! — «выдернутый» Вэй Усянь, подтягивая свои спущенные штаны, толкнул ногой коробку. — Вот он, тот самый пояс. Дайте-ка мне вон тот нож для бумаги. Сдунув прилипшие к вискам пряди, Вэй Усянь, кажется, нисколько не испытывал неловкости за случившееся, если судить по его лицу, хотя в душе истошно вопил, правда не понимал, от радости или стыда. Просто… эти трусики он надевал в особые дни, так сказать ментально заманивал ими, чувствуя себя более уверенно, когда был в них. Ну, надевая свои счастливые трусы никак не ожидаешь, что кто-то так нелепо увидит этот флаг победы на тернистых стезях любви, но если уж подобное произошло, так что же, умереть со стыда? Ну, можно, конечно, а можно просто сделать вид что всё окей, со мной такое два раза в день бывает, я уже привык. Ну и ты, соответственно, привыкай, ведь как-то нужно с этой информацией жить. Ну и со мной, хотя тебе об этом пока еще знать не надо. Узнаешь, когда под шумок твоего шока мы к тебе с котом переедем. — Там… — отмерев, наконец-то протянул Лань Ванцзи. — Приходил кто-то. — Курьер! — возбужденно воскликнул Вэй Усянь. — Однако будет, подождет немного. Он уже привык не всегда меня находить на месте, потом за подписью и деньгами зайдет. Так-с, поехали. Распаковав новый, не подкрученный пояс, Вэй Усянь весьма показательно, чтобы Лань Ванцзи точно это увидел, начал вертеть его, сравнивать, после чего нашел место «брака» и задумчиво зацыкал языком. — Ай-я, как печально, — покачав головой, вздохнул он, — из тысячи поясов брак оказался именно в вашей коробке, мне так жаль… От этих слов бровь Лань Ванцзи невольно изогнулась. Он почему-то даже не удивился слишком, что такая «удача» выпала именно на его участь, поскольку, увы и ах, он был намертво связан этой удачей с человеком, который был истинным владельцем этого пояса. — Что ж, делать нечего, — поднялся Вэй Усянь, закрывая крышку люка, — мне придется возместить вам ущерб, а брак отправить производителю. Знаете, это очень даже хорошо, что вы пришли и добились справедливости, ведь исследовав этот пояс фирма поймет, где произошел просчет. Господин, вы, можно так сказать, спасли своим высоким чувством справедливости не одну задницу, уж извините за каламбур. «Когда бы уже мою перестали подставлять, — про себя вздохнул Лань Чжань, — точнее задницу Мэн Яо…» — К слову, — сделав пометки на его чеке и посчитав деньги, Вэй Усянь мило улыбнулся, — не желаете тюбик бесплатной смазки или пару эрекционных колец в качестве извинения? Как раз сложив купюры в кошелек, Лань Чжань поднял на продавца свой, мягко говоря, прохладный взгляд. — Бесплатно, — повторил Вэй Усянь, в глубине души лелея таки всучить что-то лично в руки Лань Ванцзи. — Господин, мне так стыдно за это недоразумение, я буду вдвое лучше следить за товаром, чтобы вы и ваш партнер больше не попадали в такое положение. Глаз Лань Ванцзи нервно дернулся. — Что-что? — тяжело спросил он. — Какие еще партнеры? Вэй Усянь сделал вид, что удивился до глубины души, хотя уместней было бы сказать «возбудился до глубины…» кое-чего, когда по ответу Лань Ванцзи понял, что тот низкорослый обзорщик, кажется, партнер кому угодно, но только не этому человеку. Хотя и было интересно, а что их на самом деле связывает? — Я просто помогаю другу моего брата… всё еще, — с небольшим давлением уточнил он. — «Нам» ничего не может «пригодиться». — В таком случае вам? — сверкнул глазами Вэй Усянь. — Ах, бросьте, чего тут смущаться? Вы же взрослый мужчина, и у вас наверняка с личной жизнью всё хорошо, но поймите меня, не могу отпустить вас без какого-то подарка за счет магазина. Мне ужасно стыдно и хотелось бы восстановить свою репутацию хотя бы в ваших глазах. Пожалуйста, возьмите хоть что-нибудь. Есть прекрасные кольца до и во время эрекции, фалоимитатор «Морфей», анальные бусы из дорогого силикона, вибратор «Грёзы в вишневом саду»… Он тараторил и тараторил, на что у Лань Ванцзи почему-то явственно покраснели уши. Не то чтобы его смущали названия, просто… Вэй Усянь был уж чересчур настойчив и… мил. — Вот, — так и не дождавшись его ответа, Вэй Усянь сунул ему запакованный пакетик с голубым бантом и названием своего магазина. — И обязательно оставьте отзыв, понравилось ли вам. Но если стесняетесь на сайте, то, это было бы даже лучше, приходите еще, я дам рекомендации. Если вдруг что-то пойдет не так, смело звоните, я всегда на связи. То есть, наша линия звонков всегда открыта, ха-ха… Он неловко рассмеялся и заправил за ухо и без того нормально зачехлённую туда прядь волос.