Открытые раны твои целую я

      С утра Сансы рядом с ним не было — и хорошо, ибо Эйгона вырвало на её половину кровати. Пекло, как ему было дурно. Он даже не был уверен, что выпил достаточное количество, дабы его желудок сворачивало в морской узел.       Этой ночью Эйгону снилась Хелейна. Она смотрела на него осуждающе, чего никогда не делала в жизни. Впрочем, его сестра-жена почти никогда на него не смотрела. Даже когда он брал её, она предпочитала закрывать очи и не издавать ни единого шума, отчего ему казалось, что он толкался в мёртвое тело.       Однако вчерашний вечер был наихудшим в его треклятой жизни. Его брала своей невинной щелью девка, семью которой он приговорил к смерти, — и то она справилась лучше него, не пища и не скуля от боли. Как её хоть там звали? Старк… С-С… Санса. Таргариен даже не помнил, обратился ли он хоть раз к ней по имени; наверняка ей было плевать, как и ему самому.       Вытерев рот от остатков блевоты одеялом, Эйгон взглянул на свой член. На нём были засохшие разводы крови.       Ежедневная рутина его несамостоятельного дела вызвала привыкание. Его мыли, одевали, намазывали его шрамы мазью, разминали ноги, от чего король зачастую отказывался из-за боли. Раньше если он и был маменькиным сыночком, то теперь и впрямь был прикован к матери: Алисента постоянно была подле него и лелеяла его уродливое тело. Его дочь же, Джейхейра, вовсе боялась к нему подходить, он ей был страшен; хотя, признаться, было по пальцем пересчитать, кого она не боялась. Смерть мамы, братьев, дедушки да дядюшек и без того слабую принцессу довели до такой уже взрослой скорби.       Сегодня Хайтауэр возжелала, чтобы завтрак они провели всей скромной семьёй. Эйгон не противился, но всё же тошнота так и не отпустила его.       Когда его принесли в залу, мать провела его таким жалостливым взором, что про себя Таргариен пожелал ко всему прочему ещё и ослепнуть.       Санса же, его новоиспечённая супруга, вовсе не него не смотрела опустив взгляд в тарелку. Пробормотав что-то вроде приветствия, она то и дело пила воду, даже не прикасаясь к блюду.       Как назло, Старк сидела прямо возле него. Вся её вчерашняя смелость улетучилась к восходу солнца.       — Санса, милая, ты вовсе не ешь, — сказала Алисента; Эйгон хмыкнул, сам едва прикоснувшись к завтраку. — Возможно, тебе не нравится, что тебе подают?       Его мать вела себя так невинно, что королю стало даже весело, когда до этого его настроение было паршивое как никогда.       — Как Джейхейра? — перевёл тему Эйгон вовсе не в угоду Сансе.       Однако та видно расслабилась и даже отрезала себе кусок свинины.       — С ней всё хорошо, — как-то удивлённо ответила Алисента. — Что ж, раз мы заговорили о ней, я предлагаю Сансе познакомиться с принцессой. Как тебе идея, моя королева?       Словно Старк, даже будучи королевой, могла отказать.       — С удовольствием!..

***

      Печальнее дитя на белом свете ей и не доводилось встречать, подумала Санса. Принцесса Джейхейра выглядела нездоровой и отрешённой, она не разговаривала с мачехой и не желала, дабы та её касалась. Старк не обиделась: она чувствовала себя так же, только ей никто не позволил отречься от сего мира, а подтолкнули к исполнению долга, который ей был предначертан кровью.       Санса была рада, что сидели они именно в саду. Стены замка давили на неё, а вчерашняя брачная ночь до сих пор отдавалась нытьём в её лоне. Она уж думала сходить к мейстеру, однако стыд помешал ей это сделать.       — Ты теперь моя мама?       Вопрос Джейхейра задала тихо и ненавязчиво. Старк позволила себе даже улыбнуться.       — Нет, принцесса. Мачеха.       — Ма-че… мачеха?       — Верно!       Джейхейра была похожа на Эйгона: круглолицая, крупноглазая и с маленьким очаровательным носиком.       — У меня будут братья?       Санса на сей раз уже действительно старалась улыбаться. Подобные вопросы — она уверена — всегда будут её возвращать к ночи с Эйгоном.       — Должны быть, — дёрнула плечом девушка и отвела взор.       — А я не хочу новых. Не рожай их.       Старк напрягалась, промолчав. В общем-то, она дитя понимала: ей и старых было достаточно.

***

      Королевская чета спала раздельно. Сансе её покои напоминали коморку, однако радовало то, что она была подальше от Эйгона. Таргариен даже, казалось, вовсе о ней забыл, не зовя её и не интересуясь, как жила его-то жёнушка. Возможно, Старк вправду его оттолкнула своим нравом, либо она ему была противна: в общем-то, она об этом не волновалась. Всё, что осталось, — дождаться, пока мейстер объявит о её беременности, и тогда её действительно не будут трогать и даже в чём-то баловать. В один момент Старк даже постыдились своих мыслей, ведь только недавно её близкие пали под немилость короля, как она уже начала думать о его наследнике. Но также Санса не понимала, что она могла бы сделать иначе, когда осознала, что смерть ей и впрямь страшна. Она хотела жить, даже когда жила по-своему плохо. Она хотела родить ребёнка, и он будет её, а не Эйгона. Старки вернуться на Север — дикари Болтоны не станут там править вечно.       Также Санса заметила, что слишком уж подружилась с Риз: служанка даже ей призналась, что в пьяном бреду король звал её Хелейной и едва не затащил к себе в постель, когда ещё ходил на своих двух. Ещё она выдала весьма пикантную подробность: мол, король, когда только-только отходил от травм и не мог иметь женщину, наблюдал, как это делали другие, созывая сиров сношаться со служанками. Тогда Санса и осознала, насколько и впрямь был болен её супруг, отчего она всю ночь проплакала и проснулась вновь с ужасной болью в голове. А она-то, наивная, на что наделялась?..       Старк хотелось отмыться от грязи Эйгона, хотя после брачной ночи пошло уже недели две. За это время она успела пополнеть под пристальным взором Алисенты и немного орумяниться.       Семья Сансе, как ни странно, почти не снилась. Почти — то бишь единожды ей приснилась Арья, которая звала с собой «на волю», вся грязная и в лохмотьях. Рассказав о сне Риз, Санса ужаснулась, ведь та с уверенностью выдала: «Умерла». Девушке было легче не поверить, чем осознать весьма оправданное предположение. Её сестра, как последняя погибшая, звала её на тот свет, на волю.       Также Сансе снилась Леди. Пожалуй, это единственный раз, когда ото сна она проснулась в хорошем настроении. В основном Старк спала плохо, то и дело про себя жалуясь, что так и не привыкла к новому месту.       Спустя ещё неделю у Сансы появился товарищ: сир, что вёл под руку на день её свадьбы, встретился ей в коридоре. Вызвался поздороваться он сам — Старк же вовсе его забыла. Впрочем, с того дня Санса мало что помнила, так как, не успев отойти от горя, стала уже чей-то супругой.       — Бен Эррик, Ваше Величество, — представился он. — Мне жаль, что я не успел представиться тогда.       «Ваше Величество» резануло по ушам, отчего Санса засмущалась.       Бен был куда красивее её супруга: высокий, сильный, с острыми чертами лица, добрыми голубыми глазами и кудрявыми русыми волосами. Хотя в случае короля любой обычный мужчина был бы куда красивее.       Глядя на него, Старк даже подумала с некой горечью: «О таком супруге я когда-то молила богов».       — Ничего! — заверила королева. — Я благодарна, что Вы провели меня тогда, сир. Отныне я буду знать имя того, кто провёл меня по такому важному пути.       Казалось, упоминание свадьбы даже не нравилось самому Эррику: все знали, почему Санса вышла замуж за Таргариена. И от этого Старк стало очень неприятно, когда она заметила перемену в его лице.       — Я думаю, это моя обязанность, Ваше Величество. Не обессудьте и не сочтите за грубость, но… мне кажется, в этом всём есть какая-то большая несправедливость по отношению к Вам.       Девушка судорожно вздохнула и тотчас краем глаза заметила согнутую фигуру Лариса Стронга.       — Ещё раз благодарю, сир, — выпалила Санса и поспешила восвояси.       Этим же вечером Эйгон позвал её к себе. Вспоминая, чем закончился прошлый раз, когда она была в его покоях, Сансу мелко затрясло. Ей хотелось поскорее забеременеть, дабы Эйгон даже не смотрел на неё, раздутую и неуклюжую.       В покоях король лежал раздетым, укрывшись одеялом. Рядом с кроватью стоял графин, а в руке Эйгона, свисающей с кровати, был пустой кубок. Старк даже не понадобилось много ума, дабы понять, что в графине было вино, а её супруг — вновь пьяный.       Возможно, она могла отравить его вино?..       — Моя милейшая жёнушка, — протянул едва ли членораздельно Эйгон, взмахивая рукой с чашей. — Подойди-ка.       То, как он на неё смотрел, пугало. Санса вообще удивлена, что её пугало пьяное тело, что даже шагу не могло ступить.       — Мы уже занимались любовью, — Санса несмело подошла ближе.       «Любовью». Пекло, Эйгон не мог поверить, что её язык вообще додумался такое произнести. Кто из них был пьян в таком случае?       — Я… я тебе говорил, что мне нравятся твои волосы? — девушка отрицательно мотнула головой. — Наклонись.       Выдохнув, она повиновалась. Юноша тем временем отпустил из рук кубок, что со звоном упал на пол, и резко потянул Сансу за волосы, из-за чего она свалилась прямо на него. И она вновь нечаянно зацепила его стояк, только уже ребром.       — Разденься.       И она разделась. Правда, в сей вечер куда менее смело, учитывая, как плотоядно он наблюдал за каждым её движением.       — Матушка тебя откормила, — такое фривольное замечание заставило Сансу слабо поморщиться. — Теперь есть за что взяться.       В этот раз Эйгон даже попытался возбудить супругу, однако каждое его касание пальцами к её лону казалось грубым и торопливым. Также он припал к её груди, терзая её укусами: Старк ненароком подумала, что тот мстил ей за укус на его члене.       И, конечно же, Сансе снова пришлось сесть сверху. Боль была, но, безусловно, не такая, как в прошлый раз, пока Эйгон не стал двигаться.       — Пекло, что мне надо сделать, чтобы ты хоть немного взмокла? — рычал Таргариен, делая толчки всё глубже и глубже. — Я будто трахаю мешок с сеном.       Не сдержавшись, Санса коротко хохотнула. Почему-то потуги её супруга её как-то печально рассмешили.       — Вот, значит, какая у тебя скорбь? Смеёшься, пока твой муж-калека пытается тебя трахнуть, а совсем недавно голова твоего папеньки и твоих братьев вывесили на пике?       Как будто пташка, Санса встрепенулась, пытаясь встать с Эйгона, однако тот крепко схватил её за бёдра, безжалостно толкаясь в её лоно.       Старк впервые ощутила неимоверную ярость.       — Если ты сейчас же не отпустишь, я сделаю всё, чтобы мой сын никогда не родился! Чтобы ты вновь испытал то, каково это — терять своих детей! — Эйгон её тотчас отпустил, отталкивая её. — Будь ты проклят!       Буквально в мгновение ока одевшись, Санса вылетела из покоев, и юноше пришлось заканчивать со всхлипом в свою руку.       Боги, почему она знала, куда бить?

***

      — Поздравляю, Ваше Величество. Вы носите ребёнка.       Санса безрадостно поблагодарила мейстера и вышла в сад.       Сначала она заметила, что у неё вздулся живот. Уже только потом вспомнила, что давно не имела лунной крови, отчего вердикт был заранее известен, оставалось только услышать его из чужих уст.       В саду Старк встретила Лариса. Она заметила, что тот очень часто стоял у цветов.       — Ваше Величество, — едва-едва поклонился Стронг. — Давно Вас не видел в саду. Северянку не привлекают здешние красоты?       — Это Вы слишком часто здесь, а не я редко захаживаю сюда, — добродушно отозвалась Санса. — Однако, полагаю, в моём положении я чаще буду ходить сюда. Свежий воздух мне надобен.       Ларису понадобилось всего-навсего несколько секунд, чтобы догадаться.       — Поздравляю, — улыбнулся шире мужчина. — Король знает?       — Знают только великий мейстер и Вы, милорд.       — С чего такая честь, Ваше Величество?       Старк пожала плечами.       — Хочу прожить свои последние мгновения в покое, пока не наступят времена беспрерывной слежки за мной.       — Скорбь уже покинула Вас?       Даже задавая сей вопрос, он не переставал улыбаться.       — Не сочтите за грубость, однако это дивный вопрос, — едва ли не фыркнула от возмущения королева.       — Ничуть, — Стронг проковылял ближе. — Вечная скорбь превращает людей в бесполезных существ. Отец короля Эйгона пал под тяжестью скорби, едва не погубив династию. Полагаю, это у них семейное.       …К вечеру весь Красный замок знал, что королева носила будущего наследника.       Эйгон хоть и неохотно, однако принял предложение матери созвать к себе Сансу вместе с Джейхейрой. У него вновь болели ноги и единственное, чего он желал, — напиться.       — Я же сказала, что не хочу братьев, — обиженно молвила принцесса, играясь игрушечным драконом у кривых ног отца.       Санса сидела рядом с Эйгоном, отчаянно желая наконец уйти и заснуть. Сон в последнее время был самым приятным для неё занятием после шитья.       — Кому? — поинтересовался король, пытаясь погладить дочь по голове.       Та от резкой нежности отца отдёрнулась, пересев ближе к ногам мачехи.       Санса не могла не заметить, как дрогнули губы Эйгона.       — Мачехе, — ответила девочка. — Я сказала, чтобы она их не рожала.       Эйгон устало взглянул на Старк.       — Что ж, принцесса, только воля богов может позволить мне родить Вам братьев. А их воле перечить нельзя; к тому же Вашему отцу нужен наследник, — попыталась смягчить углы Санса и так же попыталась прикоснуться к Джейхейре.       И она не отреклась от её касаний.       Эйгон напрягся.       — Я хочу спать, — вскоре сказала Джейхейра.       Нянечка принцессы взяла на руки девочку и поспешила удалиться, оставив супругов одних. Старк тоже намеревалась пойти следом, однако король приказал ей оставаться на месте.       — Я верю, что ты знаешь, насколько мне важен этот ребёнок, — глядя ей в лицо, проговорил Эйгон.       Санса скептически подняла бровь. Что ж, раз её семья была убита, а она была вывезена специально для рождения детей королю, безусловно, она была прекрасно осведомлена об этом.       — Он мне тоже важен, — просто ответила Санса.       — Не ты ли угрожала мне, что убьёшь нашего сына? — криво ухмыляясь, спросил Таргариен.       — О, так ты помнишь, — Старк отодвинулась, заметив, как сжались ладони супруга. — Я думала, что из-за пьянства ты вовсе позабыл, что творил. Однако теперь я не удивлена, почему даже твоя собственная дочь сторонится тебя.       Если бы Санса заранее не вскочила с места, Эйгон бы успел схватить её за руку.       — Уж кто точно знает, насколько важен этот ребёнок, то только я! — повысила голос девушка. — Всё, что ты делал, так это лежал и бездействовал, пока я сама теряла свою невинность во благо наших семей, так как ни у тебя, ни у Старков не осталось наследников! К тому же именно ты причина, почему среди Старков больше нет никого, кроме меня!       Если бы у Эйгона ещё был Солнечный Огонь, он бы тотчас бросил её на съедение его дракону. И плевать, кого она носила под сердцем.       — У волчицы прорезались зубки, — хмыкнул недобро юноша. — Сегодня ты не будешь спать в своих покоях, Старк. Разделишь компанию с блаженным сыном моей суки-сестры.