У Зимнего Солдата болят зубы

      Вся эта история началось примерно неделю назад. И эта неделя была самой тяжëлой за всю работу Гидры…       Пошло всë с того, что состояние Зимнего резко начало ухудшаться. К сожалению или к счастью, не в плане здоровья.       После очередного обнуления в его мозгах что-то переклинило: Солдат мог бросаться на людей по неизвестным причинам, начал бредить, не подчинялся приказам, — «выходить из строя» проще говоря. Пирс был не доволен таким поведением лучшего оружия, поэтому, по его решению, Зимнего лупили током, от чего приступы и всплески агрессии становились всё чаще и чаще… Состояние его не менялось ни на капельку.       Сотрудники уже начали бояться за свою жизнь: нередко Зимний мог подойти к какому-нибудь технику и «слегка» придушить, и никто не хотел оказаться следующей жертвой Солдата.       Естественно, разгребать весь этот ужас поручили Рамлоу, как сказал Пирс «Вы его куратор и только вы должны с этим разбираться». Брок уже сто раз успел пожалеть, что подписал контракт, но делать было нечего.       Прояснить ситуацию с Солдатом при всех не представлялось возможности, да и зачем лишний раз людей пугать… Поэтому Рамлоу решил зайти в его «апартаменты» лично и просто спокойно поговорить.       Брок открыл дверь и переступил порог маленькой комнатки. Зимний сидел в углу на матрасе, повернувшись к входу спиной. Он никак не отреагировал на приход куратора, но Рамлоу краем глаза заметил, что тот дрожит. Жуткая, однако, картина.       Сглотнув слюну и подойдя ближе, к Броку всё-таки вернулся дар говорить, поэтому он негромко произнёс: — Солдат, нам нужно кое-что обсудить.       Зимний даже не повернулся. Всё равно ему что-ли? — Солдат! — пришлось добавить в голос командирский тон, — Ты меня слышишь?       Последние слова Рамлоу прошептал буквально шёпотом, а дальше остолбенел от шока и ужаса. Краем глаза он заметил, что бионическая рука со скрипом тянется к лежащему на полу, метательному ножу.       Чёрт! У Брока ведь даже ничего и нету, чем можно было бы попробовать отбиваться. Шокер он не носил, чтобы не пугать Зимнего лишний раз, ножей никаких не было, о пистолете даже речи не шло… Что же он пристрелит лучшее оружие Гидры? Пирс из него самого потом «винтовку» сделает. Да и не смог бы Брок ранить или причинить боль близкому человеку.       Рамлоу по прежнему стоял в ступоре. Он не решался делать каких-то резких движений или пытаться уйти: реакция у Солдата хорошая, не успеет Брок и шагу ступить, как лезвие будет красоваться у него в груди.       Рука осторожно взяла нож, сжав его пальцами и убрав так, чтобы командир не видел его действий.       Вот тут Брок по настоящему испугался. Сердце заколотилось как барабан, по лбу покатились капли холодного пота. — Солдат?.. — выдавил он, готовый в любой момент пригнуться.       Ответа не последовало –ожидаемо.       Через пару секунд нож отлетел в другой угол комнаты. Правда, уже погнутый.       До Рамлоу потихоньку начало доходить. Солдат и не собирался убивать его или пытаться ранить, просто он сейчас находится в тяжëлом, стрессом состоянии. Его вполне можно понять, если учесть тот факт, как к Зимнему тут относятся.       Брок глубоко вздохнул и подошëл к Зимнему сзади, осторожно положив руку на живое плечо. — Достали они тебя, да? — спросил он сочувствующим тоном, мягко похлопывая его, — Что ж, понимаю…       Солдат неожиданно резко обернулся, от чего Рамлоу даже вздрогнул. Его глаза были влажными и пустыми, но в них просвечивалась такая искренняя благодарность… Как будто Рамлоу единственный понимал его и по настоящему жалел. Ну, собственно, так оно и было.       Брок улыбнулся и протянул ему небольшой шоколадный батончик, который достал из кармана. Рамлоу дал его кто-то из бойцов, но он не любил сладкого.       Зимний, с расширенными от удивления, глазами, осторожно взял угощение и покрутил в руках. — Это мне? — негромко спросил он, пытаясь понять, что же это такое. — Тебе тебе, ешь.       Солдат кивнул, развернул упаковку и откусил крохотный кусочек шоколада, как будто боялся взять больше.       Немного помусолив во рту этот жалкую плиточку, Солдат облизнул губы и счастливо улыбнулся. — Вкусно… — прошептал он, поднимая щенячьи глаза.       Брок не мог не улыбнуться в ответ. Всё таки, не каждый день видишь, как безэмоциональное оружие лыбится тебе. — Рад, что тебе понравилось. Если будешь себя хорошо вести, буду приносить такие сладости каждый день. Идëт?       Зимний пару секунд думал, а потом быстро закачал головой.       С тех пор жизнь Солдата измененилась. Он сдержал своë слово: Зимний больше не был таким мрачным, постепенно приходил в норму, приступы агрессии на окружающих появлялись всё реже и реже. Он стал более… Спокойным, что-ли? Даже каким-то удовлетворëнным. За это Зимнего перестали безконтрольно лупить током. В общем, все были счастливы и довольны.       Брок тоже выполнял обещание. Каждый вечер он приносил Солдату что-нибудь вкусненькое: конфеты, шоколад, зефир, печенье, иногда даже мороженое или какао. Делал это незаметно, так, что никто не видел его «передачек». Да и всем было особо всё равно. Оружие стабильно — это главное, а каким образом оно пришло в норму не очень интересно.       Другие бойцы так же присоединились к этому занятию, и иногда Солдату перепадало в два раза больше.       Одна только вещь беспокоила Рамлоу. Зимний с каждым разом просил его принести всё больше и больше сладостей, как будто он был одержим ими. Говорил, что выполнит любой приказ, любую миссию, лишь бы получить заветные конфеты. Брок ничего не мог с этим сделать, потому что боялся, что Зимний опять уйдет в депрессию, так что приходилось тащить.       Дни шли. Всё было хорошо. Но никогда не стоит радоваться раньше времени…       Зимний опять стал нестабильным, однако теперь это проявлялось в более язвительной форме. Солдат отказывался от еды, причём от любой: что бы ему не приносили, он воротил нос. Суп, каша, даже его любимое мороженое — не ел буквально ничего. Разумеется, такая «диета» сильно отразилась на его физических способностях. Зимний перестал быть таким резким, движения становились медленными, реакция, скорость и сила тоже дали сбой. Да уж… А вроде бы всё так хорошо начиналось…       На других, благо, Солдат в этот раз не бросался, но прожигал каждого таким несчастным и жалким взглядом, что хотелось плакать. Однако, никто не мог выяснить, что же произошло с Зимним. Он молчал и смотрел печальными глазами, а после разворачивался и уходил прочь.       Поскольку никто ничего так и не понимал, разгребать всё это естественно пришлось кому? Правильно.       Сразу перед работой Рамлоу решил зайти к Солдату. Подойдя к двери он услышал то, чего лучше бы не слышал.       Из комнаты доносились приглушëнное мычание и тихие стоны, иногда даже завывания. Как будто там резали какое-то несчастное животное. — Солдат? — осторожно спросил Брок, мысленно представляя, что могло произойти: может, Зимний случайно ранил себя ножом? Или у него от голода уже галюцинации? — Всё в порядке?       Шумы на мгновение стихли. Брок облегченно вздохнул, но через некоторое время они продолжились в два раза громче. Тут Рамлоу не выдержал и открыл дверь.       Перед ним всплыла ужасная картина, Брок, пожалуй, даже в фильмах ужасов не видел столь душераздирающего зрелища. Лучшее оружие Гидры ползало по полу, терясь правой щекой о холодный кафель и тихо при этом завывая. Увидев куратора, Зимний не прекратил своих действий.       Честно, если бы Рамлоу совсем не знал Солдата, то подумал бы, что он просто душевно больной человек. Но поработав с ним пару лет, прекрасно знал, что Зимний не стал бы так себя вести по пустякам, значит, что-то серьёзное. — Солдат? — спросил Брок, более обеспокоенным тоном, ступая на шаг вперёд, — Что случилось?       Зимний не ответил, только застонал ещё громче. Тут Рамлоу конкретно так засуетился. Может, он серьёзно ранен??? — Солдат, у тебя болит что-то? — Брок подошёл ближе и сел на корточки, — Скажи мне, не бойся, я не буду тебя ругать.       После последних слов, Зимний, наконец замолчал. Он привстал и аккуратно прижал живую руку, к как оказалось, распухшей от боли щеке. Он ничего не говорил, только смотрел печальным, измученным взглядом — гадай сам. Ну, собственно, догадаться уже было не сложно. — У тебя что, зубы болят? — до Рамлоу постепенно начало доходить, — Поэтому мордой о кафель трëшься?       Зимний, словно стесняясь, потупил глаза и медленно закивал.       Ну, всё ясно. Вот что бывает, если безмерно жрать одни конфеты, совсем не чистя при этом зубы. Гидра считала, что оружию это ни к чему, поэтому по плану процедуры личной гигиены были ровно раз в три дня. Что ж, за это время зубы вполне могли испортиться. — Похоже, у тебя кариес, — Брок тяжело вздохнул, — Пошли, нужно отвести тебя к врачу.       Только Рамлоу встал, как в него крепко вцепилась металлическая клешня. Он с недоумением опустил взгляд на Зимнего. — Не надо… Пожалуйста… — умоляюще попросил тот, чуть ли не плача. Рамлоу оторопел: он первый раз видел его в таком состоянии.       Тяжело вздохнув во второй раз, Брок снова наклонился к нему и осторожно взял за руку. Подсознательно, он понимал, почему Зимний боится и так не хочет идти. Люди в белых халатах всегда делали ему больно, и очевидно, что Солдату не хочется, чтобы одна из подобных особей кавырялась у него во рту. Но делать всё равно что-то было надо, Зимний долго не просидит на одной воде, да и Пирс уже начинает злиться. — Не бойся, я буду рядом, — Рамлоу осторожно потянул Солдата к себе, но тот, такой упëртый, продолжал сидеть. — Ты же не хочешь совсем без зубов остаться, а??? — пришлось добавить в голос нотку строгости. Это всегда работает.       Солдат быстро поднялся и закачал головой. Видимо, эти слова его сильно напугали. Ладно, не стоит с ним так жёстко, у Зимнего и так уже скоро болевой шок начнётся, а Рамлоу будет его ещё сильнее затравливать.       В эту занимательную историю Пирс, со всхлипом, но поверил. Естественно, он не хотел лишаться лучшего оружия, но факт того, что у него откуда не возьми взялся КАРИЕС был очень сомнительным. Благо, о том, что Рамлоу таскает Зимнему сладости Пирс даже не подумал.       Стали искать стоматолога. Очевидно, просто отвести Солдата в больницу или ещё лучше, позвонить и сказать «Ало, у нас тут у киборга-убийцы болят зубки», а потом привести несчастного врача в самое сердце Гидры не представлялось возможным. Но оставлять мучаться от голода и боли бедного Зимнего тоже не особо хотелось.       В итоге, с горем пополам, вытащили какого-то дантиста из отпуска (ушёл он как раз по той причине, что Зимний набросился на него и чуть было не сломал руку). Сказать, что он был в ужасе от мысли, что ему опять придётся встречаться с этим неконтролируемым существом, которое в прошлый раз его чуть не убило — ничего не сказать, но несколько денежных купюр уладили дело.       Зимний очень боялся идти, прямо дрожал от страха, поэтому Рамлоу буквально приволок его за руку. Увидев состояние своего «пациента», этот фигов стоматолог предложил «привязать» Зимнего к креслу, потому что тот всë время дëргался и не давал себя осмотреть. Но Брок сказал, что просто будет держать Солдата за руку.       Ох, эту картину нужно было видеть… Смертоносное оружие тряслось в кресле и вздрагивало от каждого звука, пока стоматолог кое-как его осматривал, сжимая руку куратора так сильно, что к концу приëма она, кажется, превратилась в сплошное месиво.       Рамлоу оказался прав, у Зимнего правда образовался кариес, но благо, дантиста это совершенно не смутило. Перед окончанием он лишь сказал, что «зубы Активу нужно чистить чаще, а то вообще без них останется», от чего Зимний задрожал ещё сильнее, а Брок чуть сам не сломал ему челюсть. — Ну что, больно было? — спросил Рамлоу, встряхивая рукой, которую буквально не чувствовал. За эту процедуру он пережил такой стресс, как будто зубы лечили ему, а не Солдату.       Тот покачал головой. — Вот видишь, больше боялся. Зато теперь не будешь так много жрать сладкого, слышал того придурка?       Зимний снова кивнул, опустив взгляд вниз. — Ну, не расстраивайся, я же всё равно буду тебе приносить, просто немного меньше.       Солдат немного постоял так, а потом радостно обнял своего куратора, прошептав наполненное искренний благодарностью «спасибо».       В общем, Гидра так и не узнала, откуда у лучшего оружия взялся кариес.