Любовь спасёт мир!

꧁༺ ༻꧂

      Эмме надо было подумать, срочно. Она решила пока отправиться прогуляться, может, так сможет отвлечься и придумать план? Генри же не особо хотел оставаться в лагере. Нет, он не боялся, что с ним что-то сделают – он волновался, что с его матерью может случиться беда. Как-то подозрительно быстро Питер согласился оставить светловолосую здесь. Он никогда не делает чего-то просто так. Похоже, Эмма ему для чего-то нужна.       Через время Спасительница с сыном вернулись к лагерю. Да, остров действительно огромен. Блондинка заметила это ещё тогда, когда они пытались найти лагерь мальчишек, чтобы спасти Генри. Теперь же они снова чуть не потерялись. А учитывая, что лагерь может перемещаться, уходить далеко было не самой разумной идеей. Хотя, если подумать, Пэн бы ни за что не упустил их из виду – сразу бы вернул обратно.       В тюрьме Свон научилась многому. Хотя срок был и недлительный, приходилось тяжело, необходимо было просто выжить. То место было огромным: как само здание, так и территория вокруг. И все заключенные были как на каком-то квесте по выживанию. Там она научилась находить правильные растения, самостоятельно залечивать раны, добывать пропитание в любых условиях, что-то даже готовить. Сейчас эти навыки ей тоже помогли – вернулись они не с пустыми руками. Девушка обнаружила много целебных растений, которые могли бы помочь в случае некоторых недугов. Правда, познания её были не очень глубоки, потому лекарств было крайне мало. К тому же, они принесли с собой травы для готовки и ягоды. Ну а добыча мяса уже лежит на парнях: не ей же, «хрупкой» девушке бегать за кабанами.       Время потихоньку подошло к вечеру. Похоже, ребята уже знатно проголодались, ведь, почуяв невероятный запах еды, что удалось приготовить Эмме даже в таких условиях, все будто по волшебству оказались рядом с котлом, откуда исходил аромат. Поэкспериментировав с магией, ей удалось создать пару новых ингредиентов, возможно, поэтому обитатели острова так заинтересовались новым блюдом.       После ужина зеленоглазая, увидев, что некоторые мальчишки были немного ранены (похоже, опять играли в бои), решила залечить их травмы. Да, она говорила, что здесь только из-за Генри, но не может же она смотреть, как ребенок истекает кровью, хоть это и небольшая царапина. Благо, ещё до отъезда Реджина успела научить девушку некоторым заклинаниям для исцеления. Сейчас эти знания ей как раз пригодились. Проблема только в том, что посторонняя магия, то есть не силы Пэна, здесь работают не так хорошо, как вне острова, потому тяжело было полностью подлечить парней. Но это лучше, чем ничего.       Ещё какое-то время у мальчишек было веселье: танцы и песни вокруг костра, стрельба из лука, борьба на палках-мечах. Однако, видимо, после плотного приёма пищи всех достаточно быстро сморило, потому они начали укладываться. Но какая же Нетландия без плача потерянных мальчишек, скучающих по семье?       Эмма смотрит на своего сына, который мирно лежит рядом с ней. Он ещё не спит, но такое ощущение, будто ему совсем не мешают эти завывания. Уже привык или действительно не слышит? Тогда почему же слышит Эмма?       Тут она вспоминает слова Питера: «Ты тоже их слышишь? А ведь их могут слышать не все. Признай, кто ты есть на самом деле».       И правда, потерянная девочка.       — Генри, милый, ты не замечаешь ничего странного вокруг? — девушка тихонько обратилась к сыну, легонько гладя того по голове.       — Ты про плач мальчиков? Я их уже не слышу, как раньше. Может, это потому, что ты здесь? Я ведь теперь не потерян, — ответил парнишка, принимая девушку.       — Это хорошо. Засыпай спокойно, — улыбнулась она.       После короткой паузы мальчик вновь заговорил:       — Мам, а, может, споёшь мне колыбельную? — предложил он.       — Хах, правда? Ты уже взрослый и всё равно хочешь послушать такое? — такой просьбы Эмма никак не ожидала.       — Я хочу услышать именно твою колыбельную. Ты ведь никогда меня так не укладывала.       — Ну, хорошо…       Только девушка открыла рот, вспомнила: она же не знает ни одной подобной мелодии. В приюте им такого не пели, а Мэри Маргарет, судя по рассказам, не успела толком приласкать её, не то что колыбельные петь. «Ладно, может, просто какую-нибудь песню?»       Эмма выбрала первое, что пришло в голову. Она никогда не ходила в музыкальную школу, но голос у неё был. Да, правильно контролировать дыхание она не умела, да, точно в ноты не всегда попадала, но даже так мелодия звучала волшебно, все неточности не выделялись. Наверно, унаследовала способность от Белоснежки.       Как только она закончила свою песень и глаза уж начали слипаться, девушка поняла: что не так. Что-то изменилось. Не сразу, но она наконец поняла: плач успокоился. Мальчишки лежали теперь чуть ближе, и все как один спали без задних ног, что не могло не увидеть.       — Вау, я приятно удивлён, — неожиданный голос Пэна напугал светловолосую до чёртиков, сон как рукой сняло.       Аккуратно отстранившись от сына и поднявшись, она пошла в сторону мага.       — Надо поговорить, — произнесла Эмма и направилась дальше от «сонного королевства», на другую сторону костра, который уже почти догорел.       — Так, о чём пойдет разговор? — как-то спокойно спросил парень, на удивление, даже слишком спокойно для Питера Пэна; иногда он всё-таки ведёт себя взрослее, чем выглядит.       — Зачем я здесь? — серьёзно спросила зеленоглазая.       — Как это зачем? Ты же сама говорила, что из-за Генри, — включив дурачка, ответил подросток.       — Я не глупая и всё понимаю. Ты бы не разрешил остаться мне тут, если бы тебе это было невыгодно, — невероятно, как схожи догадки матери и сына.       А мне нравится твоя сообразительность. Ладно, считай пока, что ты выиграла в этот раз.       — Что ж, ты меня раскусила, расскажу тебе, — небольшая театральная пауза. — Дело в том, Эмма, что ты можешь помочь Генри. Как ты знаешь, от него мне надо лишь спасение. И есть два варианта: он искренне верит в меня – не пострадает, отказывается – мне придётся забрать его сердце силой. Мне он не верит, но верит тебе. Если ты убедишь его помочь, то вы спасёте меня, и я вас отпущу.       — С чего ты решил, что я тебе поверю? Голд сказал, что для спасения тебе нужно сердце Генри, что нет других способов выжить.       — Ох, не слушай его. Это же Тёмный маг. Он просто мстит мне.       — Что же ты такое сотворил, что Румпельштильцхен так решил отомстить? Подумай, предсказание говорило, что Генри его погубит. Ему было бы выгодно соврать нам, но он пытается спасти внука.       — Он провёл детство без отца из-за меня, — с толикой грусти произнёс Пэн. — Но, Эмма, поверь мне, я не хочу вредить Генри, он же мне тоже родственник.       — Что? В каком это смысле?       — Румпельштильцхен – мой сын, — надо надавить на жалость, чтобы она поверила. — Когда-то давно я бросил его. Я хотел найти его, вернуть на остров, чтобы мы жили вместе, но он перестал в меня верить. Я не знал, как достучаться. Я помню боль от потери сына и не хочу, чтобы ты пережила то же самое.       В голове не укладывается. Эмма знала, что этот парень старше, чем выглядит, но кто же знал, что настолько. Но мысли сейчас не об этом.       Сомнения посеяны. Румпель мог соврать. А теперь помочь Пэну означает помочь себе. Но Эмма никогда не доверится так быстро. Сначала проверка информации (правда, пока не понятно, как это сделать), а потом уже действия.       Ну давай, Спасительница, спаси меня.

༺ ༻