История одного знакомства

Я плакала... Плакала и не могла остановиться... Ночью в номере отеля в Берлине, всего в нескольких десятках метров от номера Майкла, и нескольких часах от новой разлуки... Это было просто невыносимо - пять дней, хотя они и были насыщены событиями, промчались как одна минута, и теперь снова предстояло прощаться. Мне хотелось рвануть сейчас в его номер, уткнуться головой в плечо, и умолять его взять меня с собой... Но я понимала - этого делать нельзя. Я прокаталась по постели в истерике около часа, а потом просто глубоко вздохнула и отрубилась... На этот раз прощание было настоящим. Мы очень долго обнимались, Майкл гладил меня по голове и целовал в висок, я старалась наполнить легкие ароматом его духов так, чтобы хватило надолго... Я спросила, скоро ли мы увидимся, Майкл пообещал, что это будет не позже, чем через пару месяцев. Последний раз в том году, я видела его уходящим прочь по коридору своей легкой грациозной походкой... Возвращаться в Москву пришлось в раздрызганных чувствах и с необходимостью вновь привыкнуть к реальной жизни. Майкл звонил. Мы болтали. Правда, почти сразу после возвращения его укусил какой-то страшный паук, он принимал лекарства и в тот период мы разговаривали очень мало - Майклу было больно, он принимал лекарства и много спал. В одной газете появилось фото, где охранник несет на руках улыбающегося Майкла, я вырезала этот снимок и вложила между тетрадками - он показалась мне ужасно милым, а если учесть, что у меня не было ни одной фотографии с Майклом, один взгляд на нее переносил меня в теплые дни в Неверленде, и наполнял ощущением безмятежности и покоя... На католическое Рождество он прислал мне шикарные подарки, но когда я сказала, что Рождество мы отмечаем на две недели позже, он смутился и пообещал исправиться... Подарки на православное Рождество были ничуть не хуже... Майкл отдыхал с детьми в Майами, я прыгала по сугробам в Москве, жизнь шла своим чередом и я думала, что мы увидимся совсем-совсем скоро... Все изменилось 3 февраля, когда на экраны британских телевизоров вышел отвратительный, мерзкий и лицемерный фильм Башира... Я смотрела эту дрянь по спутнику, и не могла поверить в то, что это - правда... Даже то, что на пленке был запечатлен Неверленд, дерево Майкла и Берлин, те места, с которыми у меня были связаны самые теплые воспоминания, видеть все это было невозможно... Но когда дошло до кадров с Гэвином, я поняла, что эта пленка - не просто удар по репутации Майкла, а более серьезная и страшная вещь, которая может привести к настоящей катастрофе... Меня прошиб холодный пот... По окончании передачи я оборвала телефон Майкла и его помощников, но никто не отвечал. Так продолжалось около недели, потом Майкл позвонил сам... - Что теперь будет, Майкл? Это же ужасно... - прошептала я, услышав в трубке знакомое "Привет"... - Ничего не будет. Я буду защищаться. - железным голосом ответил Майкл. И он действительно защищался. Спустя всего две недели вышла передача с опровержением фильма Башира, которая была настолько убедительной, что даже опросы общественного мнения были полностью на стороне Майкла. Спустя еще два месяца по ТВ была показана передача "Частное домашнее видео", в которой насмотреться на Майкла, сидящего в собственном кинотеатре, было просто невозможно. Мы мало общались в тот период - Майкл был постоянно занят. Мой приезд к нему из-за всех этих событий пришлось отменить. Но еще в марте он предупредил меня - лето я снова проведу в Неверленде, и никаких отговорок быть не может. К середине июня я сдала все экзамены в университете, собрала сумки и 18 числа села на рейс "Москва - Лос-Анджелес", следовавший через Париж. От Майкла меня отделяли каких-то 17 часов лета и 10 тысяч километров пути... На выходе из терминала уже ждал сияющий как начищенный самовар Тони. Мы обнялись, он легко подхватил мои сумки и, лавируя между людьми, через несколько минут вывел меня к огромному черному джипу. Я залезла на заднее сидение, втянула воздух носом и у меня закружилась голова... - Тони! Майкл что, разлил здесь флакон своих духов? В ответ охранник начал гоготать... - Два! И велел не проветривать! Хорошо я привычный... Тут тебе еще Лу просил передать... - сказал он, и дал мне небольшой бумажный пакет... - Сээээээндвич! Хотя в самолете кормили знатно, я не смогла отказать себе в удовольствии вцепиться зубами в потрясающий сэндвич Лу. Только он мог готовить такую потрясающую вкусноту из самых незатейливых продуктов... - Я бы на твоем месте оставил в дорогу половину, - прохихикал Тони. - Самый час пик, добираться будем долго... Время тянулось медленно... Почти час мы выбирались из центра города, потом еще около двух часов ехали в плотном потоке по шоссе. Когда вдали показался знакомый поворот, от нетерпения я уже подпрыгивала на сидении... Вот первые ворота Неверленда, совсем неприметные... Вот вторые... Сердце чуть не выскакивало из окна... Я ждала, что Майкл встретит меня еще на территории, но Тони уверенно вел машину вперед... Видимо на этот счет были особые указания. Озеро, мостик, и вот вдали за деревьями показался дом... Мой дом... Я помню эту мысль очень четко - "Мой Дом" и никак иначе. На ступеньках, скрестив на груди руки, стоял Майкл. На его лице была широкая улыбка - Тони, останови! Я выскочила из машины и побежала к дому. Мне нужно было куда-то деть адреналин, зашкаливающий от эмоций, иначе я задушила бы его в объятиях. Я неслась как комета, а Майкл все стоял в той же позе, и лишь в последний момент раскрыл для объятия свои неправдоподобно огромные руки. Я буквально врезалась в его грудь, но он удержался на ногах, прижал к себе, и я разрыдалась... Майкл посмеивался, гладил меня по волосам и уговаривал успокоиться... Но я так соскучилась по нему и Неверленду, что сделать это было не просто. Спустя минут пять сзади раздалось деликатное покашливание Тони, который, вытащив мои сумки из машины, медленно подходил к нам по дорожке. Я кое как размазала слезы по лицу (какое счастье, что я не крашусь), еще разок ткнулась в Майкла и мы пошли в дом... Все было так же, как и год назад. Сумасшедшие ароматы из кухни, веселый смех детей, включая младенческий заразительный хохот подросшего Бланкета, которые уже достаточно уверенно держался на ногах, но все равно предпочитал передвигаться ползком, и комната. Моя Комната. Я аккуратно открыла дверь, вошла, села на кровать, и вдруг почувствовала, что никуда отсюда не уезжала. Вся обстановка и, казалось, сама атмосфера, была ровно такой же как год назад, когда мои собранные сумки стояли возле шкафа, а я ждала отъезда в Москву. Только на этот раз не щемило сердце. Потом был ужин, потом Майкл отправился укладывать детей спать, а я вышла на задний дворик, уселась в беседке и растворилась в теплом вечернем воздухе, наполненным ароматом цветов, отсветами окон дома напротив и стрекотом цикад... Майкл появился через какое-то время... Может минут через двадцать, а может через полтора часа. Время остановилось. - Ну вот, - сказал он, присаживаясь рядом. - Теперь я снова полюблю ночь... Идти никуда не хотелось. Хотелось замереть и сидеть не дыша, только бы не спугнуть эту волшебную сказку. Даже разговаривать не хотелось. Мы сидели, сидели, сидели и сидели, пока меня не начало клонить в сон. Кое-как добравшись до комнаты и попрощавшись на пороге с Майклом, я разобрала постель и провалилась в сон... В то, что я снова здесь, мне все еще не верилось... Проснулась я от того, что скрипнула дверь. Было еще темно. - Алекс. - тихонько позвал Майкл. - С тобой все в порядке? - Да, а что?! - так же тихо ответила я... - Ну просто ты спишь уже сутки... -ЧТО?! - я подпрыгнула на кровати... - Ну да... Уже 9 вечера... Я потянулась, блаженно откинулась на подушку и с улыбкой произнесла. - А я бы еще повалялась! Хотя нет... Есть хочется... Вот я поем и лягу спать снова... Ох, какой кааааайф! - Ладно, котенок, спускайся вниз... Еле поборов в себе желание снова отрубиться, я встала, включила настольную лампу, порылась в неразобранной сумке, нашла большой сверток, приготовленный для Майкла, оделась и отправилась вниз. - Майкл, это для тебя! - сказала я, протягивая пакет и усаживаясь за стол. Лу, улыбаясь своей шикарной улыбкой, раскладывал по тарелкам еду, дети заинтересованно косились в сторону отца. - OMG, что это?! - спросил Майкл, уставившись на развернутый подарок. - Матрешка! Тебе разве таких не дарили, когда ты был в России? - Аааа... Точно... Ее надо открыть, да? - Ага, - хихикнула я. Майкл начал открывать... Открыл первую, собрал и поставил на стол... Потом вторую... Потом третью... Дети прыгали вокруг и с визгом хлопали в ладоши, когда внутри очередной матрешки оказывалась следующая - поменьше. - Алекс, сколько их здесь? - сквозь смех простонал Майкл, когда его терпение и место на столе уже кончились, а матрешки еще нет... - Мноооого! Но больше половины, я думаю, ты уже открыл. Еще минут пять Майкл возился с подарком, и только расставив все тридцать куколок на столе смог вздохнуть с облегчением. - А теперь что? - спросил он, оглядывая заставленный одинаковыми девчушками стол. - А теперь, - с хохотом ответила я, - это все надо собрать обратно! - !!!!! Лу, дети и явившиеся на шум несколько человек из персонала дружно начались смеяться, Майкл швырнул в меня салфеткой, и, недовольно сопя, взял самую большую матрешку и открыл ее... - Куда ты! Надо начинать с маленькой!!! - Да ну тебя с твоими подарками! - Ладно, давай помогу! Еще какое-то время мы возились с игрушкой, потом бегали за Бланкетом, который под шумок стащил половину одной из фигурок, а когда, наконец, работа была окончена, Майкл взял матрешку в руки и встал из-за стола. - Положу ее в сейф, чтобы больше НИКОГДА! - Вот так, дари тебе подарки, - притворно обиделась я. - Алекс, ты знаешь, я тебя очень нежно люблю... Но ЭТО...! Бедный Лу, которому пришлось из-за моего презента разогревать ужин второй раз, подмигнул мне и тихонько сказал: - Я думаю, он в восторге! - Я тоже так думаю, - так же тихо ответила я.